Сам Василий помнил тот период плохо. Он как раз начал работать в спасателях. Наступило совершеннолетие и сильного практичного юнца заметили люди из СпаСа. Под бронекуполом и снаружи также тяжелой работы хватало. Пришлось на ходу менять некоторые выходы из Купола, устраивать новые проезды в заваленном снеге мире. В первые годы на поверхность планеты обрушился не умолкающий ни на день буран, наметший горы снега. Пока океаны окончательно не замерзли.
Он помнил то чувство под куполом, когда снаружи воет дикий, не перестаивающий дуть месяцами ураган. Он пронесся над всей планетой, уничтожая леса, снося человеческие строения, уничтожив последних животных и занеся поверхность толстым слоем снега. Так это и осталось в памяти. Монтажные работы шли под беспрестанный вой ветра. Поначалу было очень жутко. Затем привыкли.В редкие периоды затишья старшие выходили наружу. Возвращались не все. Самая большая смертность в их отряде пришлась именно на те годы. Не хватало опыта, не была грамотно подготовлена аппаратура и техника. Ну и люди шли обоснованно на риск, зная, что стоит на кону. Особенно поверхность выгрызла Второй призыв. Если первые еще хоть чему-то научились, то свежие новички гибли буквально пачками. И перестать выходить именно в те проклятые месяцы было нельзя.
По прошествии многих лет, Фролов считал, что это была дурь. Все-таки не стоило так спешить. Но кто тогда знал и предвидел последствия? Но он и сам был из таких. Лез первым, рисковал, побеждал и терял. Но мощнейший и честно заслуженный авторитет среди «выходящих» заработал именно тогда. Своим природным чутьем, рассудительностью и умением в самой сложной ситуации определить наилучший выход. Так что после смерти бывшего командира СпаСа Кузнецова на должность выбрали его. Старый состав Директоров проголосовал единогласно.
«Где же ты сейчас, то чудное времечко!»
— И здесь запустение.
Василий с досадой прошел мимо груды мешков со строительным материалом. Еще настоящим, с поверхности. Тот так безалаберно обычно не использовали. Он заглянул в помещение. Понятно. Начали долбить новый ход, но затем передумали. Но зачем тогда было оставлять материалы? Фролов подумал и достал графический планшет. Не нужно вам, пригодиться нам. Пятый технологический лифт недалеко. Дотащат на тележках и поднимут к себе. Надо лишь подсказать Прохоревичу. Тот точно не забудет. Раз каждый играет нынче на себя, то ему, зачем теряться?
«Всего неделя и ты уже мыслишь иначе, Василий?»
Но он же должен принять единственно верное решение? А оно было непростым и олдам типа Соболева здорово не понравится. Подразделения станции разошлись по корпоративным сообществам. И не они этот процесс начали.
«Ничего, мы еще повоюем!»
Дверь после характерного стука открылась.
— Привет, кэп.
— Здравствуй, Эльдар.
— Проходи. Чай будешь?
Глава 7Выход
Члены команды «выходящих» дисциплинированной колонной выдвигались в сторону первого шлюза, они все в этот момент были оживлены и веселы. Наконец-то им снова улыбнулась удача оказаться там, наверху. Пусть человечество и было согнано оттуда, но терять право на звание «хозяина планеты» еще не собиралось. Пусть и в виде коротких вылазок, но они все равно присутствовали и на поверхности.
«Выходящие»" всегда ощущали себя рангом выше, чем остальные цивисы, члены станционного социума. Только им предоставлялось почетное право выбираться на остывшую землю, добывать там необходимые припасы, осуществлять внешнюю разведку и совершать поездки на соседние станции.
— Леня, — повернул голову назад Фаткулин. — Ты опять с собой этих вонючих галет с гороховым концентратом набрал?
— Набрал, набрал, я видел! — отозвался маленький и верткий механик-водитель Андрей Баторин.
— Ну, все, — удрученно повесил голову Эльдар, — в машине будет не продохнуть. Наестся наш Леня галеток и будет себе попёрдывать, атмосферу в машине согревать. Экономия на энергии!
Спасатели дружно грохнули, любили в отряде пошутить и подначить друг друга
— А что я? — возмущенно вскинулся Леня Карачун, техник группы. — С такой жрачки только и бздеть. Мне водорослевая лапша в рационах — вот где уже! — он стукнул себя по худющей шее, непонятно как на ней, и голова держалась. — Галеты нам хоть с запасом выдают, они настоящие со старых складов.
— Только пропитаны какой-то гадостью, — сплюнул Иван Седов, водитель головной машины. Он был в СпаСе с самого начала и много чего повидал.
Фролов оглянулся на своих лоботрясов, но промолчал. Пусть уж лучше хохмят, чем думают об огромных мерзлых пространствах наверху. Это всегда шокирующе: увидеть сызнова бесконечно высокое небо, почти неразличимый горизонт, ощутить на себе действие гибельного для всего живого мороза. Обычная температура на их широте в это время года — минус 50–60. Зимой бывает больше. Старшие рассказывают, что такие холода раньше случались только в одном месте планеты, на южном материке Антарктида. Так, там никто и не жил кроме горстки полярников. Да и те работали в постоянном напряге. Зато их опыт сейчас здорово пригодился.
— Кэп, — рядом пристроился кряжистый Седов, как старожил команды имел некоторые привилегии — Нам лишние талоны на фото случайно не обещали? Детям бы парочку достать.
— Думаю, штуки три выбью.
— Спасибо.
Василий бросил мимолетный взгляд на своего старого товарища. Землистая кожа, неясный взор, явный недобор массы тела. Где тот крепкий паренек, который с легкостью брал тяжелые веса и буквально мог сдвинуть горы?
— А тебе самому не надо разве? Выглядишь как-то не очень.
— Да некая лихоманка точит меня изнутри, Вася. Обещали через месяц в санаторий определить, очередь давно подошла.
— Раз обещали, значит, выполнят, лично прослежу, — Фролов оставил заметку в памяти, не дело это самых нужных людей терять по банальной причине недогляда.
Наверняка медицинская секция мухлюет с распределением путевок. Вообще, обстановка на станции, внимательно наблюдаемая им в эти дни, начала его здорово напрягать. Дисциплина падает, товарищеское общение между секциями становилось все реже и реже. А руководство как будто воды в рот набрало. Когда в последний раз состоялось расширенное заседание Совета? С со всеми руководителями направлений и служб, а не только Администрации. Директора слишком много на себя силы взяли. Справляются ли они? Не пора ли предъявить им счет?
Коридор постепенно расширился в небольшой зал, сюда сходились шлюзы с рабочих порталов станции. Здесь же виднелись переходы к технологическим шахтам и лифтам. Возле одного таких торчал верзила полис и что-то гневно втолковывал молодой паре.
— Вас опять застали за половым непотребством! Вы уже израсходовали свои талоны на сближение. Пока вас не объявили парой, общение ограничивает норма. Я вынужден сообщить об инциденте вашему куратору. Давайте ваши Ай Ди!
Худощавый паренек понуро склонил коротко стриженную голову. Несмотря на ублюдочную стрижку, выглядел он красавчиком Девушка же, одетая в легкий рабочий костюм с любопытством оглядывала строй «выходящих». Крепкая, с налитой грудью, просвечивающей сквозь тонкую ткань, она мало походила на бледных созданий подземного мира. Много же здоровья ей досталось от родителей! Проходившие мимо молодые члены СпаСа игриво присвистывали, вызывая явное неудовольствие пожилого полиса, но тот предусмотрительно молчал. С «выходящими» под куполом лучше было не связываться. Это их территория!
Илья Валов, специалист по навесному оборудованию вывернул голову в сторону девушки:
— Эх, да я сам бы ей вдул безо всяких предисловий. Смотри, какая сладкая!
— Баловник! Сразу потек, как сладкое увидал, — ворчливо подтолкнул его Тарас Нетребко, еще один из старожилов, лучший стрелок станции, — Только и можешь, шо девок охмурять.
— А чем еще заняться то, дядь Тарас? На станции нынче скука смертная. Хорошо, хоть рейс появился, разомнемся чуток. А там, глядишь, и разрешат, куда-нибудь ищо смотаться. Парни, правду говорят, что на двадцать шестой самые лучшие девки? Туда южанок много взяли. Горячие небось штучки!
Молодежь загоготала, Фролов лишь усмехался. Его противоположный пол в этом плане давно не волновал. Сначала было некогда, потом законная супруга удовлетворяла, а сейчас…Или он врет сам себе? Как на него смотрела Мила!
В гаражном боксе СпаСа «выходящих» встретил высокий верзила Алексей Карелайнен, штурман их отряда. Он согласовывал маршрут с метеорологами и заносил его в бортовой компьютер головной машины. Пусть сегодня они работают возле станции, но спасатели каждому выходу готовились основательно. К отряду подошел Михалыч, легендарный механик с погибшей двадцать четвертой станции. Это благодаря ему на ней выжили несколько сотен человек. Михалыч увел за собой водителей принимать машины, а Фролов тем временем распорядился осмотреть багаж и припасы.
Каждый выход наверх был смертельно опасным мероприятием, поэтому готовиться к нему стоило предельно серьезно. Члены отряда «выходящих» еще раз тщательно осмотрели запасы воды, продуктов, запасных батарей, проверили оружие и средства связи. Зачем, спрашивается, столько всего тащить с собой? Даже выходя на день, можно было застрять наверху на несколько.
К Василию подошел тихий и незаметный с виду человек Есений Мазлюкин, дежурный метеоролог:
— Командир, отметка 55, и движет наверх.
— Даешь добро? — поймав утвердительный кивок головы, Фролов повернулся. — Михалыч? Там, снаружи есть кто?
— Ребята из смазочной бригады недавно вышли, они броню сейчас каждый день убирают. Тепло ведь.
— Хорошо, — Фролов еще раз оглядел участников рейда. — Тогда по машинам!
— Удачного рейса и светлого неба! — это появился, наконец, Соболев и произнес обязательную прощальную фразу.
— В жопу ветер! –раздался дружный рев спасателей.
Наверху было ветрено, резкие порывы сотрясали мощную и тяжелую машину до тех пор, пока они не спустились ниже основного купола. Дорогу около станции расчистили еще вчера. Так что они шли вперед спокойно. Гора, в которой был построен комплекс СС-25, возвышалась над окружающим мертвым пейзажем на целую пару сотен метров.