Суд Шамиля и удача крепости

Лезгины долго не могли оправиться после бури, описанной нами. Горные кланы потеряли массу людей в наводнении. Они опять обложили крепость отовсюду, сомкнув края своей подковы, так что ни одно живое существо не могло из Самурского укрепления прорваться теперь к морскому берегу и, следовательно, в Дербент. Шамиль пробовал казнями поднять дух горных дружин. Он нашёл виновных в прошлой неудаче, всех, кто нарушал обряды тариката, и приказал зарезать их перед отрядами. Но эти жертвы не помогли делу. Раза два-три он бросался на крепость, но теперь в его руках не было уже прежних воодушевлённых бойцов газавата, — и он с каждым днём убеждался, что только победа может разбудить опять прежний фанатизм. Напрасно мюриды оказывали чудеса храбрости, напрасно его наибы, вроде Хатхуа, стыдили окружавших, — теперь на растерявшихся горцев мудрено было подействовать. Недавно ещё лучшие воины князя Хатхуа, — Джансеид, Селим и их товарищи, предложили кабардинскому князю прорваться в крепость. Они пробрались почти к самым её стенам — ночью, да так, что их не заметил никто, даже собаки лаяли беспорядочно, но понять, откуда грозит опасность, не могли… Секреты тоже не заметили смелых салтинцев, проползших мимо как змеи. Ночью, когда всё успокоилось, Джансеид с двумя десятками приятелей и Ибраимом — дождались, когда зачем-то, вероятно, для смены секретов, отворились крепостные ворота, ворвались в них и п...

Читать дальше