– В кого он такой? – обсуждали соседи Сашино поведение. – У них в роду никогда таких не было. И Володя вот нормальным человеком вырос. Вася с Олей сыновей вроде бы одинаково воспитывали, почему же один нормальным вырос, а другой вот таким? Или это уже теща его перевоспитала? Это ведь наверняка с ее наущения Саша приходил к отцу за наследством еще при живой бабке. Предположений было много и разных, но все сходились в одном, всем было жалко Володю, у которого кроме Саши других родственников не было. Вроде бы и есть родной брат, а на самом деле никого и нет.
Саша
Саша проснулся поздно. Спал бы наверно и еще, но лучик солнца начал периодически попадать в глаза, и хотя веки были закрыты, он это чувствовал. Саша открыл глаза. Солнечных лучиков было много, они пробивались сквозь листья растущей за окном яблони и проходя через верхнее стекло окна попадали на его постель. Нижнюю часть окна мать занавесками закрыла, чтобы сын поспал подольше, а сверху окна занавесок не было, вот солнышко, поднявшись повыше, этим и воспользовалось. Легкий ветерок шевелил листья, и лучики плясали по постели, то появляясь, то исчезая в разных местах. Вот это мерцание и разбудило Сашу. Яблоня была уже старой, сажал ее еще его прадед, который был очень крепким стариком, прожившим 103 года. В селе это был рекорд по долгожительству. Говорили, что по комплекции Саша похож на прадеда, такой же крепкий и широкоплечий, но повыше ростом, а к тому же еще и красивый. Торопиться Саше было некуда, он уже вторую неделю на летних каникулах. Закончил девять классов и перешел в десятый. Две недели решил отдохнуть, а потом нужно будет куда ни будь устроиться на временную работу, чтобы за время каникул немного помочь матери, ведь кроме него ей больше помочь некому. Последний раз сладко потянулся, и встал. Теперь нужно сделать физзарядку.
К физзарядке он приучил себя еще с раннего детства, когда решил стать военным летчиком, как и его отец, о котором ему рассказывала мать. Позже правда, благодаря соседям, оказалось, что его отец совсем не летчик, а «залетный» мужик, которого в свое время судьба забросила в местную сельскую больницу, в которой его мать Рая работала санитаркой. С этим мужиком что-то случилось во время поездки в автобусе дальнего следования, маршрут которого проходил через село, и это что-то было настолько серьезным, что мужика сняли с автобуса и положили в больницу. Он почти месяц лечился в больнице, а потом Рая привела его к себе домой. Это была ее третья, и последняя попытка как-то устроить свою личную жизнь. Две предыдущие попытки закончились неудачно. Рая была маленькой и весьма симпатичной женщиной, но с мужчинами ей почему-то не везло. Может быть потому, что упустила свое время, пока ухаживала за дедом, отцом ее матери. Ее мать Роза жила в Киеве и мало интересовалась и своим отцом, и дочерью. После развода с мужем она старалась устроить свою собственную жизнь, а все остальное ее мало волновало. А Рая жила в селе с дедом одна. До ста лет дед еще пытался что-то помогать ей по хозяйству, а последние три года был совсем немощным. Покормив его утром, она с трудом выводила его во двор, усаживала в старое деревянное кресло, которое когда-то дед сам и смастерил, и оставляла так до вечера, пока не вернется с работы. На тот случай, если дед проголодается, оставляла ему в кармане немного хлеба и сала, но к этой еде дед редко притрагивался. После смерти деда Рая нашла себе мужика, не местного, с которым они прожили почти год, но жениться на ней он не захотел, и куда-то уехал. Потом был еще один, тоже не местный, с которым она прожила полгода, и который тоже слинял. Соседи удивлялись, не понимая, почему они сбегают, ведь Рая очень добрая и покладистая женщина. Работая в больнице санитаркой, она научилась делать уколы, и теперь делала их всем нуждающимся в этом соседям, причем бесплатно. За помощью к ней можно было обращаться в любое время дня и ночи, лишь бы дома была. Сашин отец прожил у нее месяц, потом уехал домой, чтобы уволиться там с работы и окончательно переехать к ней с вещами, но обратно так и не вернулся. Но на этот раз Рае повезло, мужик оставил ей подарок, у нее будет ребенок, которого она так давно хотела.
Когда Саша узнал эту историю, он некоторое время сердился на мать, и даже не хотел с ней разговаривать. Ну как она могла его так обманывать? Оказывается, его отец вовсе не летчик, а неизвестно кто. А он ведь так хотел стать летчиком, как отец. Потом ему стало жаль мать, ведь она столько натерпелась, и теперь жила только ради него, а летчиком он обязательно станет. Пошел делать физзарядку. Сначала размялся, потом потаскал «штангу», железку килограмм на сорок, старую ось с двумя небольшими уже не крутившимися колесами из тележки, на которые на пилораме загружают бревна, чтобы подавать их на распиловку. Он случайно обнаружил эту штуковину в куче мусора и сразу понял, что это будет его штанга. Теперь нужно несколько раз сделать стойку на стуле, одна рука ставится на край сидения, другая на спинку стула, и делается стойка, он такое в цирке видел. Отличное упражнение для тренировки вестибулярного аппарата, как раз то, что пригодится летчику. После физзарядки умылся и пошел на кухню. Там лежала записка матери: «Суп в чугунке в печи. И прополи грядки лука, уже сильно заросли, а то потом будем искать лук с миноискателем». Это мать так шутит, имеет в виду, что за выросшими сорняками лука скоро не видно будет. Позавтракал и пошел пропалывать грядки. Как раз к обеду с ними и справился. Солнце поднялось уже высоко и стало очень жарко. Кушать еще не хотелось, а после прополки он был весь потный и грязный. Нужно было вымыться, но мыться во дворе под умывальником не хотелось. Нужно сходить на ставок на Рокиту, там и приятная при такой жаре прохладненькая водичка, и поплавать можно, а лишняя тренировка по плаванию не помешает. Среди местных ребят Саша плавал лучше всех, чувствовал себя в воде как рыба.
Ставок на Роките выкопали уже давно. Раньше это было довольно большое болото на краю села, с одной стороны к которому выходили огороды, а с другой стороны была колхозная ферма. В одном из помещений фермы разводили и гусей, для которых это болото было просто раем. Весной вода со всей обширной прилегающей территории стекала в это болото, и оно наполнялось до краев, иногда даже часть огородов оказывалась под водой. Но со временем воды поубавилось, и летом гусям стало негде плавать, в связи с чем колхоз и решил выкопать там ставок. Ставок выкопали большой, примерно 50×50 метров, а по периметру забили вербовые колья, из которых со временем выросли высокие, с широкими кронами вербы, в тени которых отдыхающие на берегу ставка могли прятаться от жары. Через некоторое время колхоз перестал выращивать гусей, а в ставок запустили карпа. Был даже сторож, который следил за тем, чтобы детишки не ловили этого карпа на удочки. Но потом, и эта затея провалилась, и теперь ставок был популярным местом, куда половина села приходила искупаться и отдохнуть. Вода в ставке всегда была прохладной, так как снизу били холодные родники. Это было очень заметно при нырянии, или, когда при плавании останавливаешься и опускаешь ноги вниз. Разность температур в слоях воды при этом сразу чувствуется.
Когда Саша пришел на ставок, там уже сидели его друзья. Они уже искупались и теперь загорали, ожидая пока высохнут плавки, чтобы не идти домой в мокрых на заднице брюках. Саша зашел в пруд, вымылся, дважды переплыл ставок туда и назад, и присоединился к ним. Ребята ему конечно завидовали, некоторые из них переплывать ставок вообще не решались. Пришел купаться старый-престарый дед, лет под семьдесят, живущий недалеко от ставка. Он не стесняясь полностью разделся, зашел в воду, лег на спину, и со скоростью торпеды поплыл к другому берегу, только абсолютно лысая голова блестела на солнце, при этом шею и голову он держал практически перпендикулярно туловищу, таким образом, что и шея, и голова торчали над водой и в воду не погружались. Развернувшись у противоположного берега дед с такой же скоростью вернулся обратно, оделся, и сразу же ушел домой. Ребята были поражены. Как можно так плавать? Обычно при плавании на спине из воды только нос торчал, по крайней мере затылок всегда был в воде. Мочить плавки по новой им конечно не хотелось, но опробовать дедов стиль плавания хотелось всем. Некоторые зашли в воду и попробовали плыть таким образом, другие, сидя на берегу, пытались им подсказывать. У одного немного даже получилось, пару метров он таким образом проплыл, но на большее сил не хватило, руки уставали моментально. Какая же тогда силища должна быть в руках этого деда? Саша лежал молча, не принимая участия в этой кутерьме.
– Саша, а ты так сможешь? – поинтересовались у него ребята.
– Не знаю, может и смогу, – ответил Саша, стараясь не уронить на фоне дедовых достижений свой авторитет лучшего пловца. – А вот пять раз переплыть ставок туда и обратно я точно смогу.
– Ну это, наверно, и дед сможет, – высказали предположение ребята. – Видел, с какой скоростью он плыл? Ты так не плаваешь.
Сашин авторитет явно давал трещину.
–Да я и десять раз смогу проплыть, – сгоряча сказал Саша, и тут же пожалел о сказанном, пять раз ставок он действительно переплывал, но при этом сильно уставал.
–Ну давай, попробуй, – подначивали ребята.
Слово не воробей, вылетит – не поймаешь. Чтобы спасти авторитет придется плыть 1000 метров, но деваться теперь некуда. Саша зашел в воду и поплыл. Первые пять раз он проплыл легко и совсем даже не устал. Появилась надежда, что одолеет и следующие 500 метров. Вспомнил про экзамены, которые сдавали казаки при приеме в Запорожцы. Во-первых, нужно было троекратно перекреститься, а во-вторых, переплыть преодолевая течение Днепр туда и обратно, с возвращением в точку заплыва. И этот экзамен казаки сдавали. Так неужели он хуже них, и какую-то лужу без течения десять раз не переплывет? Усталость начала появляться на шестой раз, как ни странно ноги уставали быстрее чем руки. Они уже не держались на поверхности, а стали опускаться глубже. На седьмой раз, уже возле противоположного берега судорога свела палец на ноге, пришлось лечь на спину, подтянуть к себе ногу и разминать палец, к счастью, судорога быстро прошла, и он поплыл дальше. Скорость правда была уже не та, и ноги опускались все глубже, но он проплыл еще два раза. Еще один раз, и он восстановит свой пошатнувшийся авторитет. Десятый раз давался ему очень тяжело, ноги периодически опускались очень низко, и он уже чувствовал, насколько там внизу холодная вода, плыть приходилось в основном за счет рук. Развернулся у противоположного берега и поплыл обратно. Еще пятьдесят метров, и он им докажет, чего он стоит. Проплыл метров пятнадцать, когда судорога свела ногу. От жуткой боли в ноге у него аж зубы свело. Опять лег на спину и попробовал помассировать ногу, боль немного уменьшилась. Самым разумным сейчас было бы вернуться к ближайшему берегу и вернуться