О, как бы хорошо теперь
Смотрел я за тобой!
* * *
В журнале о тебе стихов не приняли опять:
Сказал редактор, что народ не станет их читать.
Но, между прочим, тех стихов не возвратили мне:
Сказал редактор, что возьмет их почитать жене.
МУЗЫКА
От нашей ссоры перед сном
Вздыхая, ты глядела хмуро.
И вдруг коснулся струн чунгура
Амин Чутуев под окном.
И тучи аспидные шли
Над ним холодною гурьбою,
Как те слова, что мы с тобою
Лишь миг назад произнесли.
Еще в плену обидной муки,
Среди полночной тишины
Мы оценили эти звуки,
Что были магии полны.
Они своим завидным ладом
Нас призывали быть в ладу.
И вновь мы оказались рядом,
И ночь затеплила звезду.
А под окном Амин Чутуев
Играл.
Ах, этот сердцелов!
Он нас довел до поцелуев,
До задыхающихся слов.
И восторгался я тобою,
И тайно думал досветла,
Что музыка самой судьбою
Обоим послана была.
Давно размолвок нам,
давно
Остерегаться есть причина:
Не в силах ночь теперь Амина
Под наше привести окно.
* * *
Твой взгляд с усмешкой не люблю
не нужно так смотреть,
Как будто для тебя нет тайн,
нет и не будет впредь.
Как будто знаешь наперед
ты все мои мечты,
Как будто сердце навсегда
взяла в ладони ты.
Как будто, где я ни бреду,
куда я ни стремлюсь,
Мой каждый день, мой каждый шаг
ты знаешь наизусть.
Как будто бы стихи мои,
что лишь задумал я,
Уже давным-давно прочла,
зевоты не тая.
Как будто нечего тебе
теперь мне рассказать,
Как будто все, что ждет меня,
ты можешь угадать.
Ох, до чего я не люблю
усмешку этих глаз!
Послушай новые стихи
я кончил их сейчас,
* * *
Мы ссорились дождливым днем,
Мрачнели наши лица:
"Нет, мы друг друга не поймем!
Нет, нам не сговориться!"
И, подавляя стук сердец,
С тобой клялись мы оба,
Что это наконец конец,
Что мы враги до гроба.
Под дождь, летящий с высоты,
Не оглянуться силясь,
Направо я, налево ты
Ушли и не простились.
Пошел, руки тебе не дав,
Я к дому своему...
Неважно, прав или не прав,
Конец, конец всему!..
Вошел я с этим словом в дом
И запер дверь на ключ,
Дождь барабанил за окном,
Темнели крылья туч.
Вдруг вспомнил я, что ты идешь
С открытой головою,
Что ты, конечно, без калош,
Что нет плаща с тобою!
И, плащ схватив, я в тот же миг
Под дождевые всхлипы
Сквозь дождь помчался напрямик
Спасать тебя от гриппа.
* * *
Зеленеют поля и полянки,
Блещут зеленью долы и луг,
Словно их постирали горянки,
А потом расстелили вокруг.
Зеленеют поля и полянки,
Ну а мы все седеем, мой друг.
Заалела заря, заалела,
Стало облако розовым вдруг,
И на головы бычьи умело
Брошен пурпур из огненных рук.
Заалела заря, заалела,
Ну а мы все седеем, мой друг.
Голубеют сквозные просторы,
Синей бездны заоблачный круг,
Синий сумрак, окутавший горы,
Колокольчика синего звук.
Голубеют сквозные просторы,
Ну а мы все седеем, мой друг.
Молодеют поля и долины...
Не лукавь, ну какой в этом прок,
И не лги, будто пух тополиный,
А не снег на виски наши лег.
Мы с тобой не поля, а вершины,
Что белы даже в летний денек.
* * *
Подушку не пухом при тихой погоде
Набей у порога заоблачных верст,
А сладкими снами,
которые сходят
Ко мне по тропинкам с предутренних звезд.
Браслет отковать,
каких нету в продаже,
Вели из моей наилучшей строки,
Из каждого вздоха,
как будто из пряжи,
Ты ниток навей и наряды сотки.
Созвучьями строф моих располагая,
Ты выточить серьги из них попроси
И, слезы мои нанизав,
дорогая,
На шее лебяжьей, как бусы, носи.
Волшебным ключом, а не ключиком медным,
Открой среди ночи иль белого дня
Ларец,
что наполнен богатством несметным
И спрятан глубоко в груди у меня.
Взамен не прошу я житейского блага,
Лишь были б со мной до скончания лет
Родные вершины, перо, да бумага,
Да бурка, как полночь, и ты, как рассвет.
* * *
Если б только был на это властен я,
Встал бы стражем у твоей двери,
Стал бы проверять у всех с пристрастием
Пропуска с зари и до зари.
Белый всадник выскочит с увесистым,
Раскаленным пропуском в руке.
Мне предъявит пропуск в виде месяца
Черный всадник в звездном башлыке.
Пропущу к тебе я солнце вешнее,
Полночь пропустить я поспешу,
Против милых окон над скворешнями
Певчим птицам петь я разрешу.
Соловей, садись на ветку тополя,
А ворона, убирайся прочь,
Теплый дождь, пляши лезгинку во поле
И по крыше барабань всю ночь.
Дам я утром указанья климату,
Пропущу к дверям твоим ручей,
А сгустятся тучи - я их вымету
Веником из солнечных лучей.
Я и осень с полными кувшинами
Пропустить к тебе не нремину,
Да и зиму с легкими корзинами,
С радостью, надеждой на весну.
Я отмерю нужной мерой изморозь,
Пусть лежит снежок, как сахар, бел,
Чтобы днем, когда ты выйдешь из дому,
Он под башмачками заскрипел.
Но беда шагами осторожными
Тоже к милой двери подойдет.
Ложь предъявит пропуска подложные,
Дам я поворот им от ворот.
Жадность с приношеньями богатыми
Прогоню, пошлю ко всем чертям!
Зло придет с солидными мандатами,
Насмерть встану, но пройти не дам.
Я в твоей судьбе приму участие,
Встав бессонным стражем у двери,
Чтобы проверять у всех с пристрастием
Пропуска с зари и до зари!
ВСЯ ТАКОГО ТЫ ЧЕКАНА...
Убеждаюсь в том воочью:
Вся такого ты чекана,
Что в тебе ни днем, ни ночью
Ие могу найти изъяна.
От слепой молвы бродячей
Нет у женщин талисмана,
Но клянусь душою зрячей:
Не найти в тебе изъяна.
Пусть любовь считает кто-то
Наваждением шайтана.
Что ж? Тонка его работа,
Если нет в тебе изъяна.
От любви с ума мы сходим
И порой не слишком рано
Б жизни женщину находим,
У которой нет изъяна.
Говорю, твой лик подобен
Золотым стихам корана.
А влюбленный не способен
Видеть в женщине изъяна.
У меня была повадка,
Как у ловчего сапсана,
Не избег я недостатка,
Но избегла ты изъяна.
И не выйдешь ты из моды,
Как заздравный звон стакана.
Стал я сед: проходят годы,
А в тебе все нет изъяна.
* * *
С разной быстротой попутной
Кружимся вдвоем с тобой.
Я со стрелкой схож минутной,
Ты - со стрелкой часовой.
Свой обычный путь свершая
Много дней и много лет,
Я тебя то обгоняю,
То спешу тебе вослед.
Путь наш долог, путь извечен,
Мы вершим за кругом круг,
И бывают наши ветречи
Мимолетнее разлук.
Так живем мы изначала,
Строго зная свой предел.
Медленность тебе пристала,
Торопливость - мой удел.
Время нам сгибает плечи,
Но мы путь свершаем свой,
Ожидая новой встречи,
Вспоминая о былой.
* * *
Я за твое здоровье пил,
А чтоб была совсем здорова,
Потом еще стакан разбил,
Но ты взглянула так сурово,
Что показалось мне: я сам,
А не стекло, лежу в осколках,
Что это сердце - пополам,
А вот тебе не жаль нисколько.
Скорей поднять его спеши,
Ведь ты тепла его не знала,
Сбрось серьги, к уху приложи,
Ты трудный стук его слыхала?
Ну, слышишь, как частит оно,
Как шепчет: "Эх, моя тупица,
Я все обидами полно,
Я так и впрямь могу разбиться".
Стакан пропал, ну что нам в нем?
Возьмем и выпьем из другого,
А если сердце разобьем,
Кто нам его починит снова?
Сегодня снова снежный день,
Сегодня солнце снова.
Ты потеплей платок надень
Бродить мы будем целый день
Вдвоем в лесу сосновом.
Мы будем слушать тишину,
Не тронутую ветром.
С тропинки узкой я сверну,
Чтоб не нарушить тишину,
Не потревожить ветки.
Покрыла косы белизна,
Ложится снег на плечи,
Растаять все-таки должна
В тепле домашнем белизна
У добродушной печки.
Я растоплю ладонью снег
Пускай чернеют косы,
Пускай улыбку сменит смех,
И только этот талый снег
Напоминает слезы.
Сегодня всюду белизна,
И лес в сугробах тонет...
Она, я знаю, не прочна.
Но пусть другая белизна
Твоих волос не тронет.
* * *
Шумные улицы онемели,
Когда ты уехала.
Бухты каспийские обмелели,
Когда ты уехала.
Комнаты в доме моем опустели,
Когда ты уехала.
Взял я пандур и пою,
Но не слышишь ты...
Грустную песню мою
Не услышишь ты.
Я ничего не таю,
Но не слышишь ты.
Начал курить я опять,
Потому что не видишь ты.
Чурки без дела строгать,
Потому что не видишь ты.
Девушек стал замечать,
Потому что не видишь ты.
Я приходил на вокзал,
Только ты не приехала...
Все поезда я встречал,
Только ты не приехала...
На поезд я ворчал,
Только ты не приехала...
Рвал я цветы от тоски
В ожидании
И обрывал лепестки
В ожидании...