Утренние процедуры были быстрыми, переодевшись и, наконец, почувствовав себя под защитой одежды, я готова была отправиться в свою комнату.
Просторное помещение, освещенное тусклым утренним светом, льющимся из окна, встретило типичной пустотой. Кровати аккуратно заправлены, но на столах у обеих беспорядок: на моем – книги и бумаги, которые вчера не успела убрать, на столе Гас – склянки, блокноты с анатомическими рисунками, и еще пара таких жутких штук. Очень хотелось посмотреть на нарисованное ею, но некрасиво это, лазить по чужим столам, поэтому жду ее приезда.
У нас пары начинались позднее, чем у боевиков, так что я ожидала момент, когда Алекс решит оставить меня одну, но он не торопился.
– Обижена? – произнес, нарушая тишину и мою утреннюю рефлексию. – Обижена. Ты всегда молчишь, когда обижена, – продолжил монолог Стаури, присаживаясь на стол. – И плачешь, иначе выразить свою слабость ты неспособна, Люси.
– Я учла все твои слова, – сухо выражаюсь, отстраняясь от него. – Мое тело твое, забирай.
Может, я слабая, но ничего, у меня есть цель – отучиться, я добьюсь ее.
– Заплачь еще, снова надави на жалость, на что ты еще способна, кроме того, чтобы вызывать жалость, Коутен?
– Что ты от меня еще хочешь, Алекс? – устало обратила глаза вверх. – Даже когда я молчу, ты пытаешься давить на меня. Что я тебе плохого сделала?
Подхватываю канцелярию со стола, активно принимаясь собирать сумку. Движения вышли несколько рваными.
– Я не давлю на жалость, я просто жалкая. Устроит тебя такой ответ? Мне теперь поплакать нельзя? Это мои эмоции, кроме них и тела ничего нет. Я не вызываю к себе жалости, отлично понимаю, что она бесполезна рядом с тобой, я просто плачу, потому что так выражаю свою боль.
На лице Стаури появилась эмоция, надо же. Недовольно прикусил нижнюю губу, вызвав у меня тихий нервный смешок. Сказать ему, что кусать губы пошло или сохранить себе жизнь? Сложный выбор.
– Выражаешь боль, значит? – протянул он, словно обдумывая слова. – У тебя есть все, Люсия! Какая боль? Я открыл тебе личный счет в банке, чтобы ты не чувствовала себя обделенной, я дал тебе возможность учиться, твою мать, а ты считаешь, ничего нет?
Сейчас он мрачен, взгляд тяжелый, давящий.
– И это все ты отберешь в любой момент.
Отвернулась от взора, прожигающего насквозь душу и оставляющего от нее лишь пепел.
– Отобрать?! – его взбесило это слово. – Я не отбираю своих подарков.
Подарки? Средства манипуляции, от кого-кого, от него всегда ожидаешь подвоха. Добрый такой, не верю ни одному слову.
– Не веришь мне, да? Я тебе тоже. Что еще можно ожидать от шпиона отца. Наверное, ты и Арану обо всем рассказывала.
– Аран не такой, он никогда не стал бы следить за членом семьи. А с твоим отцом у меня не было выбора, что мне нужно было делать? Оставить ему убить папу с мамой или сгубить меня без пилюль?
– Ты могла прийти ко мне, Коутен, – отчеканил Алекс. – В чем проблема рассказать? Я бы достал эти пилюли. Обязательно предавать?
– И для чего? Чтобы меня назвали грязной человечинкой и отправили обратно?
– Потому что ты долбанная лицемерка. Только и желаешь усадить свою задницу на трон.
– Я не лицемерка, – оскорбленно отвечаю я. – Думаешь, мне нужен этот гадкий трон? Да никогда в жизни!
Почему-то на лице парня появился намек на досаду.
– Аран не такой, как вы с Адрианной и Агатой, он хороший и добрый.
Наверное, моя смягчившаяся интонация и легкая нежность проявили в нем подобие презрения. Мы не выбираем, кого любить, но я рада, что мне попался достойный.
– Считаешь Арана добрячком? Не глупи, Коутен, все Стаури убивали. Абсолютно все. Считай это чертой, передающейся по крови.
Мысль о том, что Аран способен на убийство, заставила немного сгрустнуть. Однако все попытки думать о плохом выбил Алекс, нависнув сверху и заставляя сесть на угол стола.
– Ты никогда не будешь с Араном, Люсия, – прошептал прямо в ухо, легко покусывая кончик.
Все произнесенное вводило в состояние упадка, он прав. Я политическая заложница, меня забрали, чтобы не обратить в пепел мое государство, мне не на что жаловаться. Изящные, длинные и ужасно горячие по ощущениям пальцы взяли меня за подбородок, слегка приподняв его. Перед глазами лишь губы, изогнутые в усмешке. Что он собирается делать? Снова целовать?
– Эй, плакса, только не начинай слезки пускать.
– Я не собираюсь.
– Не собирается она, как же. Коутен, лицо тебя выдает.
Молча прижал мою голову к груди, награждая лоб легким поцелуем. Он что, чувствует себя виноватым? Что это с ним? Надо посмотреть в окно, вдруг земля перевернулась.
Щелкнул замок на двери, а когда она распахнулась, взору предстала раздраженная некромантка. Рядом, у ног, умильно виляла хвостиком маленькая собачка, собранная из уже пожелтевших костей.
– Гигер, сидеть! – гаркнула она животному, враждебно клацнувшему челюстью при виде нас. Теперь на присутствующих обратила внимание и сама хозяйка.
Я ожидала любой реакции, но не едкого:
– Стаури, тебе женщин мало, ты решил на первокурсницах оторваться?
– Только на одной, – не помедлил с ответом Алекс.
Я смущенно поздоровалась с Гаси, неловко стараясь убрать руки парня с собственного тела, но все попытки были проигнорированы.
– Стаури, тебе кизяк вместо мозга пересадили или что?! – возмутилась некромантка сильнее. – Отпусти девчушку быстро.
– Гас, ты мешаешь, – холодно ответил на ее выпады Стаури, обнимая крепче.
– Минуту, да ладно? Это она та самая «невеста»? Серьезно?! – указала пальцем, с ярко накрашенным ногтем на меня. – Не, Стаури, тебя конь в голову пнул, однозначно. Ты извращенец что ли, а я-то еще с первого знакомства с ней думаю, кого эта девочка мне напоминает, вот бы Шикинар удивилась!
– Умолкни, – внезапно прервали девушку, а меня оставили с вопросами, что имеет в виду Гас и кто такая Шикинар? Не ее ли вскользь упоминал Райан?
– Я тебе не любовница, чтобы мне рот затыкать, Стаури, – съехидничала девушка. – И твоего отмороженного взгляда тоже не боюсь. Ну, так, слушай Люси, – обратилась она ко мне.
– Августа, – предупреждающе бросил Алекс.
– Ал, свали, а? – сдалась Гас. – Я была в королевстве одержимых додиков, а теперь вижу тут еще одного, знаешь, как мне плохо? Они нечисть чесноком изгоняют.
– Святая вода была? – любопытно осведомился Стаури, притягивая меня обратно к себе. Несмотря на все его попытки, я резво отстранилась, сделав вид, что копаюсь в шкафу.
– Была, – поморщилась она. – Они в нее же чеснока бахнули для двойного эффекта, дебилы, чтоб им с умертвием в обнимку проснуться. У них там полный, – взглянула на меня, запнулась, продолжила нейтральным голосом, – коллапс происходит, вторые «Сумерки идолов» начались. Еле сбежала, хоть умертвий интересных нашла.
Расслабленность вмиг испарилась. Алекс напрягся, ожидая дальнейших слов от нее, но ничего не последовало.
– «Сумерки идолов»? Ты серьезно? – резко привстал, случайно смахнув со стола и мои листы. – Это уже точно не совпадение. Я туда.
– А что такое «Сумерки идолов»? – осторожно поинтересовалась, надеясь дождаться ответа от Гаси, но Стаури и здесь не поленился просветить:
– Это религиозный раскол в Меглинессе, произошедший пятьсот лет назад, тот случай, когда жрец пытался установить власть «Священного клина». Все снова связано с историей резни в посольстве, ознаменовавшей начало раскола. Меглинесс за светлых богов, темных презирает, но жрец Лесих убедил народ принять сторону клина со сладкими речами о добрых деяниях тех. Слишком много совпадений, такого не бывает. Не может в одном месте начаться религиозный раскол именно в тот момент, когда пытаются провести ритуал возрождения. Лесих решил вернуться, чтобы впустить богов в наш мир.
– Ал, там сейчас небезопасно, они идиоты, – растерянно пробормотала Гас.
– Боишься? Кстати, почему сразу не вернулась, как только опасность почувствовала? Зря телепорт дал?
Девушка насупилась, невинно ковырнув ножкой…нет, не пол она ковырнула, а своего песика, умильно подложившего под ее ступню свою костлявую прозрачную спину.
– Я вообще желаю, чтоб ты сдох поскорее, и своего дружка-кровососа забери заодно.
Вгляделась в меня, аккуратно подслушивающую их разговор, и хмыкнула.
– По виду она тоже хочет.
Изумленно воззрилась на нее, как бы я не любила Алекса, желать ему смерти никогда не собиралась.
– Так, я в Меглинесс, – прервал демон.
И тут впервые решилась его попросить, ведь я, по мнению лорда Агриппы, подходящий сосуд для возрождения химер. Нужно узнать побольше, чтобы точно знать, как избежать опасности.
– А можно и мне с тобой?
Там небезопасно, но он же сильный маг, однако чувствую, откажет. Как тогда отзовется сухим «нет» и все на этом.
– Ладно.
Точно надо выглянуть в окно и посмотреть, не пошел ли снег. Столько удивительного произошло за сегодняшнее утро.
Глава 27. Коутен
Город Маэглич, в который нас перенес Даллан с помощью портала, оказался совсем небольшим. Приезд чужаков незамеченным не остался, многие косились, чуть ли не тыкали пальцами, это еще Алекс умудрился купол с иллюзией наложить. Купол, потому что я проводила сквозь себя магию и нейтрализовала ее, из-за чего приходилось ходить очень аккуратно. Теперь сильно хотелось посмотреть на свой новый вид, что там Стаури наколдовал.
В центре проходила большая река, которую Алекс назвал Фельсой, и все хорошо, только меня смутило другое: в Маэгличе плохо пахло, прямо очень. Присутствовало желание зажать нос пальцами, но воспитание не позволило, неправильно это так выражать свое пренебрежение к чужому городу. Алекс выглядел серьезным, словно выискивал конкретное что-то, только я еще не осмеливалась поинтересоваться, что именно он искал. Взял сюда, и за то благодарна.
Сейчас мы шли по главной городской улице, которая была шире остальных и вела к замку. Зато одно общее с Сиэлией здесь нашла, а именно городскую стену: каменную с башнями и бойницами.