– Какого демона, Шиентар?! Я выбил тебе освобождение! Ты издеваешься? Мне еще разбираться с неинициированным драконом?!
– Я в порядке! – запищала девушка. Раздражает.
– Дал, открой портал.
Лир лениво начертил руны телепортации. Я злобно схватил Шиентар за шкирку и с бешенством швырнул обратно в наш мир.
– Не грубо? – заметил со скукой на лице сын советника.
– Раздражает.
– В сущности, правильный поступок, но в следующий раз будь мягче с женщинами, Стаури.
– В постели? – поинтересовался с издевкой.
– В жизни, – более резко отреагировал Даллан.
Когда Гас «заболела», Даллан на пару с лордом Вейером разработали лекарство, временно смягчавшее ей боль. Грубое отношение к женщинам его раздражало.
– Выдвигаемся сейчас, – проигнорировал выпад.
– Алекс.
– Даллан, отвали.
Он закатил глаза и просто ушел. Отряд я собрал за пятнадцать минут. Перепроверил оружие, аптечки, камни телепортации. В Изломе запрещалось использовать магию, она притягивала к себе монстров, с которыми справиться с помощью заклинаний и атак было невозможно. Да и действовала она хаотично, грань играла с заклинаниями, как вздумается. Мир, сотворенный из магии, не принимающий магию – идиотский парадокс.
Суть Излома заключалась в его изменчивости. Будучи гранью всех миров, он вобрал в себя разные качества. Поэтому пейзажи в нем могли меняться каждую ночь, даже если ты стоишь на одном месте. Порталы сюда открывались хаотично, поэтому ориентировались боевые маги по специальному компасу. Сейчас до Востока нам выпала сомнительная честь бродить по пустыне, что в частности не радовало вампиров и сниксов из группы.
Блуждать по однотипной местности было сложнее морально: глазу просто не за что было зацепиться. Ноги постоянно тонули в песке, жара стояла неимоверная, слабый ветер не охлаждал. Гораздо приятней было идти по такыру – растрескавшейся глине с трещинами.
Пара наших умудрилась застрять ботинком и даже уронить оружия, но такого типа почва облегчала ход. Сладкий запах, исходивший от растущих акаций, привлекал. Обрадовавшись, половина отряда, принялась обустраиваться, но стоило один раз гаркнуть, и они быстро собрались, готовые продолжить путь.
Несколько раз Малина теряла сознание и падала прямо на песок от усталости, жары и неспособности связываться с большим количеством растений. Малина – дриада, как любому порождению леса, ей необходим был контакт с миром природы, но в Изломе все словно было создано искусственно. Даллан сдался и взял ее на руки, помогая перейти пустыню, на этой территории дриаде стало особенно тяжело.
Высохшие русла рек напоминали огромные лабиринты с запутанными проходами, постоянными подъемами и спусками, окопами, траншеями и многочисленными лазами. Здесь росли кусты, деревья, но из-за неровного рельефа, многие смотрели под ноги, взбирались на пригорки, а где-то перепрыгивали ямы, чтобы не сломать себе какую-либо конечность.
– Вот бы дождь сейчас, – мечтательно проговорила Кадма.
– Дождь не помешал бы, – согласился я, растерзав напавшего гибрида. Пятого за сегодня.
Со стороны виднеющегося вдалеке поля налетел холодный ветер. Место привала охватил мрак. Кто-то вскрикнул, боевые маги, а нервы, как у воспитанниц институтов благородных девиц. Закатил глаза. Надо же, у Кадмы есть ведьминские способности?
Небо разрезал изгиб молнии. Одежда насквозь промокла не только у меня, но и у остальных. Гроздья воды с неба, перекрывавшие раскаты грома, падали с особенной тяжестью.
– Кадма, у тебя в роду ведьм человеческих не было? – засмеялся одногруппник. – Это ж какую магию надо иметь, чтобы в Изломе ею по приказу управлять?
– Или это просто совпадение, – не согласился вечно скептичный Одам.
– Ну что ж, хотя бы на запах крови твари сюда не сбегутся, – закончил я. – На посту останется Даллан и Кадма.
– Да, командир, – кокетливо согласилась темная эльфийка. – А вы не хотите остаться рядом?
– Не согласится, – хмыкнул Даллан, распластавшись на земле и наслаждаясь утихающим дождем. – Он блондинок любит, ты не в его вкусе.
Золотоволосая Кадма странно уставилась на сникса.
– Ой, – продолжил Лир, – одну конкретную он любит, ты в пролете.
– Заткнись, – прошипел я.
– Та, с которой пить приходил? А она милашка, Хака был прав, девчонка очень красивая. Странно, что ее до сих пор не замочил этот маньяк.
Только приближенные были в курсе о реальных масштабах проблемы. Проблемы, которая набирала обороты. Эти твари вышли на арену открытой борьбы, потому что совершенно точно уверовали в свою победу. Но почему? Лесих проиграл пятьсот лет назад, что им движет? Чистый энтузиазм? Весьма странно.
– Ее будет не так просто убить, – Даллан поморщился.
– Нам нужно выдвинуться рано.
Я чувствую изменения, понятия не имею, может паранойя развилась, но мир стал давить. Видимо, к утру мы окажемся в другом месте. В Изломе мы ночевали не так часто, и всегда в отряде был тот, кто умел ставить порталы, выводящий из него, – Вечный.
Ощущение водянистой пыли на лице, беспрерывных капель дождя способно задолбать желанием обратно вернуться к пустыням. Уверен, здесь действительно будет другое место, и нам лучше быстрее пройти на Восток, чтобы случайно не перенестись назад.
– Коутен, не твори глупостей, я чувствую, что ты подойдешь Лесиху идеально, – прошептал в пустоту ночного неба.
Глава 43. Стаури
– В какой мы заднице на этот раз?! – не сдержалась одногруппница.
Подобным вопросом каждый успел задаться за две с половиной недели пребывания на территории. Счет убитых монстров переходил уже за сотни, они словно бежали откуда-то и, встретив на пути боевых магов, не прочь были полакомиться. Более умные успевали свалить, а сильных и голодных маги убивали. Через некоторое время на сток крови возвращались умные и сжирали своих соплеменников. Круговорот существ в природе в условиях грани работал именно так.
Ветер свистел, вздыхал, летая между деревьями, и играл с пожухшими листьями. Вода местами была отравлена, а по земле проходили ряды муравьев размером с палец. Восток Излома был наиболее спокойным местом из всех, но раз Агриппа указал идти сюда, я последую его совету. Старикашка был гением, хоть часто и порицаемым остальными, а Вейер, его верный помощник и ученик, одним из тех, кто слепо следовал идеям Корнелиуса.
– Ал, ты точно уверен? Агриппа вообще странный тип, – прошептал Даллан, не давая шанса остальным услышать наш разговор, но парочка кровососов напряглась, вслушиваясь в начинающийся диалог.
– Они слышат, – бросил с усмешкой, предупреждая, чтобы случайно не обмолвился о запрещенном. Даллан скупо кивнул. – На Востоке появился жертвенник, Расмус передал. Этот метаморф на многое способен.
– Не понимаю, как Агриппа смог его приручить.
– Агриппа спас его, ворон выпал из гнезда, а Корнелиус с Иоганном гуляли в Изломе для добычи материала. Раса им стало жалко, не стали экспериментировать над птенцом.
– В этом сумасшедшем есть доля доброты.
– Но Расу понравилась Люсия, и это очень странно, он не признает многие расы, а людей в особенности, но гусыню захотел защитить.
Красные волосы.
Зацепок ноль. Мало ли красноволосых в империи? С Араном мы дали приказ задерживать всех рыжих. Абсурдно, однако выхода нет. Закончив ментальное сканирование, бедолаг мы выпустим обратно. Лесиху нужна Люсия, если пятьсот лет назад у него не получилось возрождения из-за глаз, то сейчас он знает, что она идеальный сосуд. Он знает, как она выглядит, мать его, он знает все. И главный вопрос: почему боги не стремятся остановить его? Считают сумасшедшим кретином и не берут в расчет?
Коутен, человечинка дрянная, я должен был убить тебя, но все пошло наперекосяк. А сейчас, в этой раздражающей местности, все больше понимаю, что полежал бы рядом с тобой, чем занимался бы подобным.
***
Ночь в Изломе – одна из самых опасных. Лежа на земле, я чувствую, как двигаются под землей насекомые, как притаилась в кустах нечисть, как неизвестное существо выжидает, желая напасть.
– Готово, – пробасил горный тролль, отвечающий за сегодняшний ужин.
– На нас собираются напасть, – меланхолично бросил я, рассматривая реку кровавой дорожки галактики, разрывающей темно-синее полотно неба. Схватившись за портупеи, оскалились вампиры, дриада вскинула меч с деревянной рукоятью, тролль вытащил дубину, остальные обнажили мечи.
Даллан, выросшими втрое когтями рванул в сторону дерева, за которым, по моим ощущениям, притаилось нечто, но что?
– Пусто, – равнодушно изрек сникс, вгоняя когти обратно.
– С ума сходишь, Алекс? – выпад был от Кадмы.
Демон. Неужели с ума схожу? Но сила смерти… Я чувствую. Посмотрев на дерево и переведя взгляд на остальных, недоуменно взирающих, ответил безразлично:
– Я пошутил.
– Тупые у тебя шутки, Стаури! – воскликнул тролль.
Странно. У меня все больше бзиков, что весьма раздражает. Я могу трансформироваться в двадцать один, могу открывать обычные и изломные порталы, не стал гулем и не сдох от обсидиана, теперь еще и галлюцинации?
Ночь не дала заснуть нормально, лично изъявил желание подменить часового на посту. Тихо, словно сам мир затаил дыхание, ожидая чего-то. Но даже к утру ничего не произошло, лишь пара ратхов нагрянули, но были напуганы огнем, поэтому свалили.
К середине следующего дня мы очутились в роще. По заметкам Агриппы, где-то здесь находился алтарь: огромный обсидиановый камень, который, по идее, можно было увидеть со стороны. Мы тихо, как настоящие охотники, пробирались между серо-желтыми скрюченными деревьями, охранявшими лес еще со времен Исхода. Настолько старыми, что время могло соперничать с ними в возрасте. Путь освещал серп красного солнца, однако свет был скупым, все ступали осторожно, чтобы не наткнуться на какую-нибудь трехголовую дремучую тварь.
Громкий треск павших листьев, толстые корни, просачивающиеся сквозь жирный чернозем и пробивающиеся сквозь тяжелые слои лесного настила. Здесь даже Малине стало лучше, дриада вела нас к цели, растения сообщали ей о назревающей смерти.