Худший вид одиночества, угрюмо подумала Пандора, — это когда человек находится в центре ликующей толпы, а ему совсем не весело.
Где-то там, среди вальсирующих пар, ее сестра близняшка танцует в объятиях воздыхателя, полного надежд. И хотя Кассандра, как и Пандора, тоже считала сезон времяпрепровождением глупым и праздным, с большей охотой играла в эти игры.
— Почему бы тебе не пройтись по залу, не поболтать с кавалерами? — спросила Кассандра в самом начале вечера. — Это лучше, чем сидеть, забившись в угол.
— Нет, не лучше. По крайней мере когда я сижу в стороне, то могу думать об интересных вещах. Не понимаю, как тебе часами удается выносить это докучливое общество.
— Здесь не все докучливые, — запротестовала Кассандра.
Пандора бросила на нее скептический взгляд:
— Из всех джентльменов, с которыми ты уже познакомилась, есть хотя бы один, с которым тебе захотелось бы увидеться еще раз?
— Пока нет, — призналась Кассандра.
— Для того чтобы встретить единственного, — мрачно заметила Пандора, — придется перезнакомиться со всеми.
Кассандра пожала плечами:
— За разговорами вечер проходит быстрее. Можешь сама убедиться.
К несчастью, Пандора терпеть не могла пустой болтовни. Для нее было невыносимо изображать живейший интерес к какому-нибудь напыщенному невеже, когда он начинал превозносить свои достоинства и успехи. Она не могла набраться терпения, чтобы спокойно выслушать пэра преклонных лет, который подыскивал молоденькую невесту на роль компаньонки и сиделки, или уделить внимание какому-нибудь вдовцу, не терявшему надежды продолжить род. От одной мысли, что кто-то из них может коснуться ее, пусть даже рукой в перчатке, кожа покрывалась мурашками, а необходимость поддерживать с ними беседы еще раз напоминала о том, как ей все это наскучило.
Уставившись в полированный паркет, она пыталась подсчитать, сколько слов можно образовать из слова «скука», но не успела ничего придумать.
— Пандора, — донесся до нее скрипучий голос дамы-патронессы, сопровождавшей их с сестрой на бал. — Почему вы опять обретаетесь в углу? Дайте заглянуть в вашу записную книжку для танцев.
Пандора подняла взгляд на Элеонору, леди Бервик, и неохотно протянула ей маленькую книжечку в форме веера.
Графиня — высокая дама с величественными манерами и прямой спиной — раскрыла украшенную перламутром обложку и бросила стальной взгляд на тонкие костяные странички.
Там не было ни одной записи.
Леди Бервик поджала губы, словно стянула шнурком:
— К этой минуте их нужно было заполнить целиком.
— Я подвернула ногу.
Пандора не решалась поднять глаза на графиню. Отговорка давала возможность посидеть в уголке и при этом не подвергнуться общественному осуждению. В соответствии с этикетом, если леди единожды откажется от приглашения на танец по причине усталости или недомогания, она освобождается от других приглашений до конца вечера.
В недовольном голосе графини слышался лед.
— И это ваш ответ на щедрость лорда Тренира? Все ваши новые дорогие наряды и аксессуары… Почему вы позволили ему потратиться на них, если с самого начала замыслили провалить сезон?
На самом деле Пандора чувствовала свою вину. Ее кузен Девон, лорд Тренир, который принял титул герцога в прошлом году, после смерти ее брата, исключительно по-доброму отнесся к ней и к Кассандре. Он не только одел их к сезону, но также обеспечил каждую приданым, достаточно солидным, чтобы гарантировать интерес подходящего холостяка. Совершенно определенно ее родители, которые умерли несколько лет назад, не проявили бы такой щедрости.
— Я ничего такого не замышляю, — забормотала она. — Просто не предполагала, что будет так трудно. В особенности танцевать.
Какие-то танцы, как, например, полонез и кадриль, ей вполне удавались, она даже справлялась с галопом, если только партнер не проявлял чрезмерно прыти, но вот вальс представлял опасность на каждом повороте… буквально! Пандора теряла равновесие, как только нужно было идти по кругу. Такое же случалось с ней и в темноте, когда отсутствовали видимые ориентиры в пространстве. Леди Бервик не догадывалась о ее проблеме. Из гордости и стыдливости Пандора никогда бы не рассказала ей об этом. Только Кассандра знала ее тайну и то, что скрывалось за ней, и в течение нескольких лет помогала все держать в секрете.
— Трудно, потому что вы так решили. — Леди Бервик оставалась непреклонна.
— Не понимаю, почему я должна переживать все эти сложности, чтобы поймать мужа, который никогда не полюбит меня.
— Будет вас любить муж или нет, это несущественно. Брак не имеет ничего общего с личными чувствами. Это союз интересов.
Пандора не стала спорить, хотя не могла согласиться с ней. Примерно год назад ее старшая сестра Хелен вышла замуж за мистера Риза Уинтерборна, уэльсца невысокого рода, и была с ним счастлива. Точно так же были счастливы кузен Девон и его жена Кэтлин. Браки по любви, должно быть, редки, но определенно возможны.
Но Пандора все равно не помышляла о таком будущем для себя. В отличие от Кассандры — девушки романтичной — она никогда не мечтала о замужестве, о том, чтобы завести детей. Ей никогда не хотелось принадлежать кому-нибудь, и уж тем более чтобы кто-нибудь принадлежал ей. Пандора прекрасно понимала: она никогда не будет счастлива в обычной жизни.
Вздохнув, леди Бервик села рядом, прямая спина держалась параллельно спинке стула.
— Только что начался май. Вы помните, что я говорила об этом?
— Это главный месяц сезона, когда проходят самые важные мероприятия.
— Правильно. — Пожилая дама вернула ей книжечку. — После сегодняшнего вечера я ожидаю, что вы приложите все старания. Это ваш долг перед лордом и леди Тренир и перед самой собой. Осмелюсь напомнить, что это долг и передо мной, учитывая все мои усилия помочь вам приобрести лоск.
— Вы правы, — тихо согласилась Пандора. — И мне очень жаль — действительно очень жаль — огорчать вас. Но мне стало абсолютно ясно: я ничего не значу ни для кого из них. Я ни за кого не пойду замуж. У меня есть планы зарабатывать самой и жить независимо. При определенной доле везения это получится, и больше никто не станет из-за меня переживать.
— Вы говорите о настольной игре, об этой чепухе? — насмешливо спросила графиня.
— Это совсем не чепуха. Я недавно получила на нее патент. Спросите у мистера Уинтерборна.
В прошлом году Пандора, которая всегда любила игрушки и головоломки, сама придумала настольную игру. Подбадриваемая мистером Уинтерборном, она подготовила заявку на патент и собралась производить, а потом и продавать свое изобретение. Мистер Уинтерборн, который владел самым большим в мире универсальным магазином, уже договорился разместить заказ на пятьсот экземпляров. Ее игре был гарантирован успех прежде всего потому, что конкуренции в этой сфере торговли просто не существовало. Пока игровая индустрия процветала в Америке благодаря усилиям компании «Милтон Бредли», в Британии эта деятельность оставалась в зачаточном состоянии. Пандора уже придумала еще две игры и приготовилась подать заявку на патенты. Когда-нибудь в будущем ей удастся заработать достаточно денег, чтобы самостоятельно пробить себе дорогу в окружающем мире.
— При всем моем уважении к мистеру Уинтерборну, — строго произнесла леди Бервик, — я считаю ошибкой то, что он поддерживает вас в этой глупой затее.
— По его мнению, из меня может получиться успешная бизнес-леди.
Графиня дернулась, словно ее ужалила оса:
— Пандора, вы рождены дочерью графа. Торговец или фабрикант вам не пара. Самой же становиться дельцом просто немыслимо. Вас не примут ни в одном приличном доме. Вас подвергнут остракизму.
— Почему всех этих людей, — Пандора обвела рассеянным взглядом толпу, — должно беспокоить, чем я буду заниматься в жизни?
— Потому что вы одна из них. Им от этого столько же пользы, сколько и вам. — Графиня покачала головой. — Не стану делать вид, что полностью понимаю вас, девочка моя. Ваш ум всегда казался мне чем-то вроде тех фейерверков… Как называются те, которые крутятся как ненормальные?
— «Огненные колеса».
— Вот-вот. Крутятся, искрят и шумят. Вы выносите суждения, не обращая внимания на частности. Быть умницей — это чудесно, но умничать не советую: просто начнут игнорировать. Вы всерьез считаете, что имеете право не обращать внимания на мнение общества? Вы действительно полагаете, что люди начнут восхищаться вами за вашу непохожесть?
— Конечно, нет. — Пандора играла с книжечкой для записей танцев, то разворачивая ее, то вновь складывая. — Но по крайней мере они могли бы попытаться понять.
— Глупости, строптивая вы девчонка! Зачем им это нужно? Нонконформизм — это не более чем маскировка для тех, кто пытается вызвать интерес к своей персоне. — Графине явно не терпелось прочитать Пандоре целую лекцию на эту тему, однако она резко замолчала и встала. — Позже мы продолжим с вами эту дискуссию. — Потом развернулась и направилась к группке вдов, востроглазых, с постными лицами.
В левом ухе у Пандоры раздался звон металла, словно там кто-то тряс медную проволоку. С ней такое иногда случалось, когда она испытывала душевные страдания. К ее ужасу, на глаза навернулись жалящие слезы отчаяния. О господи, это будет настоящее унижение — эксцентричная, неловкая, никому не нужная Пандора плачет в углу бального зала! Нет, этому не бывать. Она поднялась с такой стремительностью, что чуть не опрокинула стул.
— Пандора! — раздался невдалеке встревоженный голос. — Мне нужна твоя помощь.
Озадаченная, она повернулась и увидела торопившуюся к ней Долли, леди Колуик.
Живая темноволосая Долли была младшей из двух дочерей леди Бервик. Их семьи хорошо познакомились друг с другом после того, как леди Бервик взялась учить Пандору и Кассандру этикету и хорошим манерам. Долли была девушкой очаровательной и всеми любимой и очень по-доброму относилась к Пандоре в отличие от других молодых женщин, которые либо проявляли безразличие, либо смеялись над ней. В прошлом году, во время первого своего сезона, Долли была на устах всего Лондона. На каждом светском мероприятии вокруг нее толпились стада холостяков. Недавно она вышла замуж за Артура, лорда Колуика, который был старше ее лет на двадцать и обладал солидным состоянием, а впереди у него маячил титул маркиза.