— Конечно, не следует, — улыбнулась Андреа. - Уверена, что Пьер так же ведет себя со всеми женщинами, молодыми или старыми, которые останавливаются в отеле. В этом он видит свою работу - делать постояльцев счастливыми.
- А это делает вас счастливой?
- Да, в некотором роде. Забавное воспоминание, которое можно захватить с собой домой.
- Это надо-за помнить, — после долгого молчания пробормотал он.
Его настроение явно улучшилось.
С полчаса они вели обрывочный разговор, гуляя по аллее, окружавшей кафедральный собор. Андреа старалась даже случайно не задевать его. Почти незаметное прикосновение к его руке или ноге — и ее будто током било.
Гейб остановился и заговорил с одним из рыбаков, стоявших у излучины реки. Старику удалось вытащить приличного размера рыбу.
- Что это за рыба? — спросила Андреа.
- Карп.
- Никогда не ела.
- Копченый карп — неземной деликатес.
- Наверное, вы родились во Франции, если все здесь знаете, — сказала Андреа, когда они возвращались назад.
- Нет, — он с любопытством посмотрел на нее.— Я родился на Сен-Пьере.
- А разве это не во Франции? — нахмурилась она.
- Нет, это французский остров у Ньюфаундленда.
- Значит, Канада!
- Правильно! — Андреа даже остановилась,— Помню, в школе учительница географии рассказывала об островах, которые остались единственной французской собственностью в Северной Америке. Развитая рыбная промышленность. И еще учительница говорила, что там обычно прятался от правосудия Аль Капоне.
— У вас острая память. — Уголки его губ насмешливо поползли вверх.— И вы много знаете об этом острове. Я потрясен.
— А я удивлена. Еще никогда не встречала уроженца тех мест. У вас безукоризненный английский. У меня и мысли не было...
— У меня мать американка. И я сдавал экзамен, когда получал гражданство.
— Ваша семья еще там? — Ей хотелось знать о Гейбе все.
Тень пробежала в его глазах. Но совсем мимолетная.
- Да.
— А как вы уехали?
— Мне очень хотелось посмотреть мир. А сейчас я сотрудничаю с Французским департаментом рыбного промысла. И знаю, что в долине Марны проблемы с рыбой.
— Что там случилось? — Андреа не могла скрыть любопытства.
Они снова пошли.
- В прошлом году дожди смыли отходы одной фабрики в реку. Пришлось проводить работы по очистке воды. Но сейчас все в порядке. И я рад, что старик поймал карпа.
— А какую работу вы выполняете в департаменте? — У Андреа возникло столько вопросов, что она едва успевала выпалить очередной.
- Помогаю поддерживать связь между французскими и канадскими береговыми станциями на территориях, где идет рыбный промысел.
Боже милостивый, но это же уйма дел! Только человек исключительных способностей может управлять корпорацией ценой в миллиард долларов и вдобавок заниматься делами рыбного промысла!
Будто он делал так каждый день, Гейб уверенно обнял ее за плечи и повел к кафе прямо у воды в нескольких шагах от отеля.
Легкие стулья и маленькие столики, накрытые скатертями в красную и белую клетку. Несколько пар танцевало под старинную французскую песню, которую наигрывал аккордеонист.
Они сели, и сразу же появился официант с двумя бокалами белого вина. Потом другой — с хлебом, только что вынутым из печи, еще теплым. - Здесь готовят только одно блюдо, поэтому нет меню, — объяснил Гейб. — Считайте, что вы еще не жили, если не ели местные жареные ракушки.
Андреа решила, что она не жила, пока не ступила на эту зачарованную землю с Гейбом. Девушка лишь боялась, что фантастическая мечта, в которой она находится, исчезнет, как только она проснется.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Они потягивали вино и ели хлеб. И Андреа исподтишка разглядывала сидящего напротив мужчину. Мерцающий свет свечи открыл любопытное свойство его глаз. Она всегда считала, что они густого серого цвета. Но сегодня внешняя .линия его радужной оболочки отсвечивала серебром. Вьющиеся черные волосы и закрытая послеполуденной тенью нижняя половина лица придавали ему неотразимо чувственный вид.
- Bon appetit, — сказал официант, поставив блюда с французским жарким и приготовленные особым способом мидии.
Глаза Гейба встретились с ее.
— Их готовили в соусе из белого вина, чеснока и сливок. Попробуйте одну, и вы поймете.
Аромат ударил в нос. Попробовав одну, Андреа уже не могла остановиться.
— Моя бабушка готовила мидии по такому же рецепту. А братья и я соревновались, кто больше съест!
— И я знаю, почему. Ничего вкуснее никогда не ела. А ваша бабушка... — она наконец положила вилку.
— Она ушла от нас два года назад. — Он допил свое вино.
— Мне очень жаль... А у вас большая семья?
— Я второй из четырех братьев, двое из которых близнецы.
Близнецы...
— Как вам повезло. Я единственный ребенок.
— Они все женаты. По последним подсчетам, у меня семь племянниц и племянников. Кроме того, конечно, мой отец Жиль, дедушка Жак, две тети с мужьями, детьми и внуками.
И ни слова о маме...
— Все живут по соседству на Сен-Пьере. Добывают средства существования из моря. Первый Корбин, о котором мы знаем, прибыл из Британии и ловил рыбу в этих водах, когда Жак Картье остановился здесь, возвращаясь во Францию в середине XV века.
- А семья со стороны вашей матери?
— У меня много родственников в Чикаго.
- Боже! А как же они встретились?
- Самолет, на котором летела мама, отклонился от маршрута и сел в Галифаксе. Она и отец провели в аэропорту большую часть недели из-за яростного шторма в Атлантике. Одно за другим, и он повез ее знакомиться с семьей. Они поженились буквально детьми. Когда она развелась с отцом, мне было восемнадцать.
Неожиданное открытие кольнуло в сердце. Разрыв родителей привел к ужасному эмоциональному опустошению, но он перевел обиду и гнев в источник силы для строительства своей технологической империи. Если бы он не пошел по этой дороге, «Корбин бизнес» мог бы не появиться. Она могла бы никогда его не встретить!
От этой мысли ей стало нехорошо.
— Мы все выжили, — усмехнулся Гейб. — Часто видимся. Мама работает в агентстве путешествий. Чтобы увидеть моих братьев, каждый месяц она летает на Сен-Пьер.
Официанты выбрали удобный момент, чтобы убрать пустые тарелки и принести два блюда с нарезанной дыней. Десерт выглядел вполне обычно, пока Андреа не попробовала его.
- Ох... Не поверю, что бывает что-нибудь божественней!
— Это дыня в шампанском. — Глаза Гейба явно смеялись.
Его близость, эффект выпитого вина, восхитительная еда, которую они ели...
— Я хотел бы потанцевать с вами.
Сердце у Андреа перешло на галоп, когда он потянул ее за руку и привлек к себе.
Мелодию «La Vie en Rose» она слышала много раз. Но никогда не танцевала под живую музыку, которую исполнял французский аккордеонист. Мускулистое, жесткое тело Гейба, казалось, слилось с ее. Она спрятала горящее лицо на его плече.
— Вы довольны, Андреа?
Вопрос мог бы свести ее с ума. Она пребывала на небесах. Но не могла же она в этом признаться!
— Что-то незабываемое. Благодаря вам.
— Тогда посмотрите на меня.
— Боюсь.— Она лишь сильнее прижалась к нему.
— Почему?
— От меня пахнет чесноком.
Его тело сотрясалось в беззвучном смехе.
— Мы оба пахнем чесноком. Так в чем же проблема?
Наконец она подняла голову. Но от легкого движения голова закружилась.
— Мне... мне бы хотелось пожевать резинку.
— Я бы предпочел на ваших губах вкус шампанского. — И на следующем вдохе искушающий мужской рот закрыл ее губы жарким поцелуем.
Пока они двигались по танцевальному полу, их поцелуй медленно углублялся и превратился в часть совершенно волшебной ночи. Одна песня сменялась другой, один поцелуй перерастал в следующий. Андреа представления не имела, как долго продолжалось это счастливое состояние.
Гейб начал целовать ее щеки, шею, волосы. Она позволяла ему, только тихонько постанывала. Пока они не перестали танцевать, она и забыла, что вокруг зрители.
Ее бросило в жар. Она совершенно потеряла контроль над собой! Оторвавшись от него, на нетвердых ногах она пошла мимо других обедающих к своему столу, чтобы взять сумочку. Она не так много выпила, чтобы проклинать алкоголь за свое безрассудное поведение. Это Гейб превратил ее в легкомысленное существо.
Не дожидаясь Гейба, Андреа вышла из кафе и направилась к отелю. У парадной двери, слава богу, стоял отец Пьера. Он кивнул ей. Она сверкнула улыбкой и прошла дальше.
Гейб догнал ее на лестнице.
— Куда вы так спешите?
Они уже стояли у ее дверей. Андреа задыхалась.
— Я немного потеряла голову и теперь понимаю, пришло мое время идти спать.
Раздался низкий смех.
— Уже давно надо было привезти вас в Париж. Это удивительно — наблюдать, как человек первый раз реагирует на все местные красоты.
— Вы поступили замечательно, Гейб. Вы привезли меня сюда. Этого я никогда не забуду. -Голос задрожал. — Спокойной ночи. — Она вставила ключ в замок и открыла дверь.
— Андреа?
— Да? — Сердце собралось выпрыгнуть из груди.
— Спасибо, что напомнили. Я приду за вами в восемь тридцать утра. Мы зайдем в кондитерскую, которая рядом, а затем отправимся в одно место. Спите спокойно, — прошептал он уходя.
Это, конечно, невозможно. Андреа знала, что большую часть ночи она проведет без сна.
Утром она оделась, как для работы. Юбка цвета хаки, в тон ей легкая блузка. Андреа причесалась, немного подкрасилась, собрала сумочку и спустилась вниз.
На этот раз за конторкой ее встретила женщина, вероятно, мать Пьера. Пожилая хозяйка поприветствовала ее по-французски.
— Bonjotir, — ответила Андреа.
- Мсье Корбин завтракает в соседней кондитерской. — (Так, значит, Гейб уже встал?) — Пожалуйста, вы можете оставить у меня вашу сумочку, пока вы позавтракаете с ним.
— Благодарю вас.