– Ты не первая, кто пытается рассказать мне об этом.
– Да, я помню, как Полина говорила о Сергее, – вмешался в разговор Вершилов. – Не похоже, чтобы она говорила о человеке, – он был для нее каким-то богом.
Настя подошла к концу своего рассказа:
– Сергей полностью закабалил волю Полины. На это не понадобилось много времени. Обычно все происходит очень быстро, если человек соглашается подчиниться духовному влиянию.
Настя осторожно полистала дневник, отыскивая последние записи.
– Здесь. Дневник заканчивается любовным письмом к Сергею. Полина готовилась вскоре соединиться с ним, и она даже пишет о том, как собирается это сделать.
Вера почувствовала отвращение при одной мысли, что ей придется читать подобное письмо, но тем не менее начала изучать последние страницы дневника сестры.
Наскоро исписанные страницы, заполненные горькими тяжелыми словами, начали расплываться перед глазами. Слезы потекли ручьями. Все ее тело содрогалось от рыданий. Единственное, чего она хотела сейчас: забыть все на свете.
Через некоторое время Вера почувствовала, что поток слез иссяк. Она села на кровати, все еще потрясенная, и постаралась вернуться к реальности.
– Поэтому ты подошла ко мне в парке аттракционов и попросила телефон? – спросил Кирилл.
– У Козина была особо важная встреча в городе с Лиховой и тайными руководителями: Олегом Молодцовым и Антоном Буркиным. Я приехала в Прахов вместе с Козиным, просто сопровождая его, как обычно, но, выбрав удачный момент, удрала. Я решила разыскать тебя, надеясь, что смогу с тобой где-нибудь неожиданно встретиться. Козин не мог смириться с тем, что у него нет надо мной полной власти. Когда я улизнула от него в парке, он объяснил остальным мое отсутствие тем, что сам послал свою первую помощницу к аттракционам, и приказал им отправиться туда же.
– Тогда-то я вас и сфотографировала! – воскликнула Вера.
– Потом Буркин заплатил проституткам и подозвал двух своих приятелей из Нижнего Новгорода. Остальное ты знаешь.
Настя подошла к чемодану.
– Ну, а теперь вот вам по-настоящему большие новости. На два часа дня запланирована встреча университетского правления. «Корпорация “Осознание”» собирается купить университет, и это последнее, что осталось сделать Козину.
Глаза Веры расширились от ужаса.
– Значит, мы были правы, он охотится за университетом!
– Прекрасная стратегия. Практически весь Прахов построен ради университета. Когда Общество и Козин завладеют им, они смогут управлять городом.
– Настя, у нас есть бумаги с доказательствами финансовых махинаций Арсения Купцова. Но мы ничего толком не смогли извлечь из них!
Настя вынула из сумки пленку и спокойно сказала:
– Вы знаете только половину. Купцов не такой идиот, он сумел замести следы, чтобы его связь с «Корпорацией» оставалась тайной. А нам нужна вторая половина доказательств этой сделки, бумаги самого Козина. – Она показала кассету с фотопленкой. – У меня не хватило места в чемодане для всех документов, но я их сфотографировала, и если бы мы могли проявить эту пленку…
– В «Вечерке» есть фотолаборатория. Там мы сможем сразу же сделать копии.
– Тогда поехали.
И они без промедления двинулись в путь.
Создавалось впечатление, что Прахов превратился вдруг в милицейскую вотчину. Недоумение, гнев и молитвы усиливались. Городское управление было закрыто до понедельника. Антон Буркин держался подальше от своего кабинета, чтобы избежать встреч со взбудораженными христианами, которые требовали соблюдения прав человека и немедленного освобождения священника. Полковник оставался в квартире Лиховой, слоняясь из угла в угол, потея от напряжения и страха и ожидая.
Зинаида Тяпина продолжала молиться и подбадривала других. Она напоминала молящимся, о чем поведали ей ангелы, и тогда люди вспоминали свои сны и видения или то, что слышали в духе, внутри себя, во время молитвы. И они продолжали молиться за город.
Со всех сторон, отовсюду, в Прахов продолжали стекаться новые и новые приезжие. Одни из них были похожи на путешественников, собирающихся провести здесь летний отпуск – они незаметно выбирались из окрестных полей, растворяясь в неприметных улочках; другие, подобно диким мотоциклистам, врывались с ревом в притихший городок; третьи, похожие на гимназистов, чинно приезжали в Прахов в автобусах.
И все неприметные и укромные городские уголки: брошенные дома, пустые подвалы, – все подходящие места в Прахове наполнялись тихими, незаметными пришельцами, сжимавшими в руках рукоятки мечей.
На холме, возвышающемся над городом, укрывшись среди деревьев, Серафим вглядывался в широкую долину. Он по-прежнему видел Рафавала, восседавшего на большом мертвом дереве и следившего за действиями своей армии.
Капитан продолжал наблюдать, выжидая.
Черное облако демонов, растянувшееся на три километра над уединенной долиной, заканчивало последние приготовления. Оторвавшись от земли, оно поднималось все выше и выше к вершинам гор. Тысячи бесов толкали и задирали друг друга, пробуя свою силу и ловкость.
В центре этого кипящего облака, в большом каменном особняке, находился сам Танатос, князь Силы. Вместе со своими генералами жуткий демон обдумывал последние донесения, полученные из Прахова.
– Рафавал выполнил свою задачу, – обнажил Танатос лошадиные зубы в слюнявой улыбке. – Мне будет хорошо в этом городишке.
Присутствующие – высокопоставленные особы и генералы – согласно закивали головами и забормотали. Ужасное чудовище поднялось, и все остальные суетливо закопошились вокруг него.
– Наш дорогой Козин уже давно призывает меня. Готовьте войска. Мы немедленно трогаемся в путь.
Генералы пулей вылетели сквозь крышу и, взвившись прямо в центр облака, принялись выкрикивать приказания, перестраивая свою армию в боевой порядок. Князь Силы распустил крылья, подобно королевской мантии, и спустился в подвал, где Александр Козин сидел на подушке, скрестив ноги, снова и снова повторяя его имя. Танатос опустился в центре комнаты прямо перед Козиным. Потом он сделал молниеносное движение вперед, и его огромное бесформенное тело растворилось в теле Козина, отчего тот завертелся и изогнулся причудливым образом. В одно мгновение произошло это овладение, и Козин очнулся от медитации.
– Время настало! – произнес он и окинул окружающих страшным взглядом Танатоса.
Уединенная долина превратилась в гигантский котел кипящей смолы, в которую были вкраплены тысячи желтых светящихся глаз. Страшное черное облако демонов увеличивалось, заполняя долину до краев, как вода морскую впадину.
Александр Козин, одержимый Танатосом, вышел из каменного особняка и сел в ожидавший его лимузин. Все бумаги были готовы к подписи, его адвокаты ожидали их в административном корпусе университета. Об этом дне он мечтал и давно готовился.
На все той же угнанной Анастасией «копейке» они подрулили к маленькой грунтовой стоянке позади редакции «Вечернего Прахова». Было пять часов утра, начинало светать. Вера подошла к стене, туда, где стояли мусорные бачки, и вытащила из укромного места запасной ключ к черному входу. Через секунду они были уже внутри редакции.
– Не зажигайте свет, не шумите и не приближайтесь к окнам, – предупредила Вера. – Вот тут темная комната, закроем дверь, прежде чем я включу свет.
Все трое протиснулись в маленькую фотолабораторию, Вера плотно закрыла дверь и ощупью отыскала выключатель.
Журналистка смешала химические реактивы, проверила пленку и приготовилась заряжать ее в бачок. Потом погасила свет, и они остались в полной темноте.
– Здорово! – сказал Кирилл.
– Это займет всего несколько минут, – ответила Вера. – К сожалению, представления не имею, что стало с Михаилом, но я не решусь даже попытаться узнать об этом.
Потом Вера вдруг вслух подумала о другом:
– А что же с Светой Кагановой? Она бросила в отца лампой, прежде чем уйти из дома.
– Да, ты рассказывала.
– Не знаю, куда она ушла, если только не сбежала с этим типом, Сашей.
– Саша Юрмалов? – переспросила Анастасия.
– Да. А что, ты его знаешь?
– Боюсь, Свете грозит серьезная опасность. Имя Саши Юрмалова часто встречается в дневнике твоей сестры. Ему очень подходит его прозвище – Гадюка. Это он втянул Полю в парапсихические эксперименты. Он уговаривал ее продолжать их, и он в конце концов представил ей Сергея!
Зажегся свет. Пленка была заряжена в бачок. Вера, с побелевшим лицом, смотрела на Настю неподвижным взглядом.
Людмила вовсе не была прекрасной, златовласой, премудрой девушкой, не была она и сверхчеловеком другого, высшего измерения. Людмила была демоном, безобразным, со скользкой отвратительной кожей, острыми когтями, с коварной и лживой душой. Для этого злого духа Света оказалась очень легкой добычей.
Полина Караваева, наоборот, была крепким орешком. Обратившемуся в красивого благовоспитанного Сергея демону с трудом удалось заставить ее поверить в его реальность. Пришлось применить несколько очень сильных, захватывающих галлюцинаций и целый ряд искусно подобранных жизненных обстоятельств, не говоря уже о парапсихических чудесах и необыкновенно впечатляющих знамениях. Поля по всем правилам страшной церемонии лишила себя жизни и уже никогда не испытает Божьей любви.
А как обстоит дело со Светой Кагановой? Что хочет новый хозяин – Рафавал – сделать с ней? Демон, который назвал себя Людмилой, приблизился к повергающему все живое в трепет князю Карфагена, восседавшему на мертвом дереве.
– Ваша милость, – обратился он к нему с глубоким учтивым поклоном, – правда ли, что Михаил Каганов наконец побежден и совершенно беспомощен?
– Да, это так, – ответил Рафавал.
– Как же нам поступить с его дочерью Светланой?
Рафавал уже давно знал, что делать с девушкой, но он медлил, будто бы раздумывая. Наконец он произнес:
– Не губите ее пока окончательно.