истребления курдами, а сердобольное русское правительство широко давало имприют. Бессмысленные иудейские замыслы вышибли у нынешних «революционеров» изголовы, как, владея сотней баранов, их дворяне русской властью не в пример еёже собственному народу утверждались в княжеском достоинстве. Потеряли, наконец,они память и о том, что, будучи сравнены с русскими в правах и получая в Россииобразование, они пользовались всеми преимуществами на гражданской и военнойслужбе, сохраняя вместе с тем и свои национальные права — личные иимущественные... Между тем Рамишвили осмелился продолжать свою наглую ипреступную пропаганду в самой Москве, а его братец дерзнул бунтовать питающихсяза счёт города «безработных»...
К сожалению, норовящиепопасть на содержание «безработные» ещё мало оценены по достоинству. Чтоработать они не желают, это доказано фактами, а что таким же «безработным»является всякий, кто с браунингом в руке командует «руки вверх!» — этонесомненно. Стало быть, кормить наших «освободителей» повинен их хозяин —кагал, а уж не те, разумеется, кого они, по талмуду, «освобождают» от кошелькаили от самой жизни... Увы, мы этого всё ещё не понимаем, а сыны Иуды не видятсмысла закрывать свою «оперетку», когда она идёт с таким успехом — по «особомужеланию публики».
Впрочем, после всего, намипережитого, едва ли мыслимо чему-нибудь ещё удивляться.
Вопрос о «безработных» далеконе так прост, как хотят его извратить герои «освободительной» прессы. «Право натруд», — увы, проблема на деле неосуществимая. К настоящему же периоду в Россииона и в теории не относится. Сложные вообще причины безработицы у нас являютсяособенными.
Среди нормальных условийнаряду с прогрессом техники, сокращающей число рабочих рук, приводит к тому жерезультату и мировая конкуренция. Обусловливаясь удешевлением производства, онастремится его концентрировать. Понижение заработной платы и рабочегоконтингента определяется в свою очередь и золотой валютой, т.е. вздорожаниемденег. Наконец, к размножению безработных стремится и перепроизводство«социального динамита», т.е. плохо учившихся или недоучившихся, вообщеизлишних, но мечтающих облагодетельствовать человечество — техников, адвокатов,публицистов, врачей, курсисток, акушерок, учительниц ect. Обвинять в мировыхявлениях русское правительство недобросовестно, как нелепо приписыватьбезработицу правительственному террору, который, наоборот, отсутствует, хотя исовершенно необходим.
Но неевреям, конечно,остаётся упрекать правительство за финансовые благодеяния, фабрично-заводскуюполитику и демократические эксперименты иудейского же друга Витте. Достаточно,что он открыл кагалу невиданные доселе горизонты и беспримерные «благоухания»биржевой игры, равно как и возможность по нищенским ценам завладевать всем, чтосынам Иуды понравится.
Что же касается техкатегорий, какие мы встречаем среди безработных, то здесь на первом плане,разумеется, стоит девиз: «руки вверх!». Уже одни его последователи, а затем ихдобровольные приспешники и наёмные хулиганы достаточно опасны, что государственноеили общественное управление не могло решиться взять их поддержку на себя. Если«ограбные» мужики пожгли усадьбы и разогнали владельцев, то никакая земскаяорганизация их также не прокормит, да и не обязана...
Блестящим же примером другогонаправления «освободительной» пропаганды, созидавшей безработных, могут служитьхотя бы и следующие факты:
а) 22 августа на приём кмосковскому градоначальнику явилось трое лиц в качестве представителей отбезработных. Принимал их помощник градоначальника H.A. Макаров. Безработныепросили разрешения снова для них открыть помещения, закрытые администрацией.H.A. Макаров заявил, что администрация вообще не признаёт безработных какособое сословие или как корпорацию. Помещения же, в которых находилисьбезработные, закрыты потому, что там были найдены прокламации, а также полициистало известно, что в этих помещениях находили приют лица, агитировавшие противправительства. В виду этого помощник градоначальника отклонил ходатайство.(«Московский Листок»).
б) По поводу покушения наограбление 52.000 рублей у кассира ростовской таможни сообщают следующиеподробности. Об этом покушении удалось узнать заранее. Писец таможни ПавелКонстантинов условился с четырьмя своими знакомыми, что, когда кассир повезёт вказначейство более или менее крупную сумму, он уведомит их, а последние егоограбят. Полученные путём грабежа деньги должны были быть разделены между всемиучастниками шайки поровну. 12-го августа в таможне образовалась довольнокрупная сумма денег (свыше 52.000 руб.), которую в этот день кассир не успелсдать в казначейство, и отправка её была отложена до понедельника 14-гоавгуста. Константинов знал об этом и сообщил своим единомышленникам, которые вожидании выхода кассира из таможни, спрятались поблизости в засаде.
В то же время вблизи таможнирасположились шесть переодетых пеших городовых и трое переодетых конных. Главазаговора – Константинов находился у одного из окон и должен был указатьграбителям кассира. Когда последний, выйдя с деньгами из таможни, приблизился кКазанской улице и стал огибать здание таможни, Константинов поднёс носовойплаток к носу (условный знак). В тот же момент грабители окружили кассира инаправили на него револьверы. Но не прошло и нескольких секунд, как раздалсягромкий оклик «руки вверх!». Грабители были окружены сильно вооружёнными пешимии конными городовыми. Не видя возможности сопротивляться, все четверонемедленно отдали свои браунинги. Арестованные оказались: Егором Алексеевым,Борисом Ривкиным, Карпом Карповым и Александром Каплиным. Видя неудачу,постигшую его единомышленников, Константинов пытался скрыться, но был тут жезадержан наблюдавшим за ним полицейским чиновником («Русская Земля»).
в) Неисчислимы, а иногдаоригинальны и бессмысленны жертвы, приносимые русскими обывателями на алтарьМолоха революции. В с.Обмачеве, по сообщению «Киевлянина», произошёл такойслучай (быть может, далеко не единичный в наших захолустьях). Казак И.Гарасько, узнав из газет, что Государственная Дума будет «раздавать» чужуюземлю, решил заранее избавиться от своей: всё равно дадут панской, и чем меньшебудет своей, тем больше прирежут! Недолго думая, Гарасько половину своей пахотызаложил, а деньги пропил, причём, в пьяном виде, столь усердно колотил своюжену, что та сошла с ума и теперь находится на излечении в психиатрическомотделении Черниговской губернской земской больницы. Затем Гарасько продал своюусадьбу, а деньги тоже пропил, оставив свою семью — двух сыновей 19-ти и 14-тилет и дочь 20-ти лет, без крова и куска хлеба на зиму. Дети Гарасько обратилиськ земскому начальнику с просьбой предложить земскому сходу избрать опекуна коставшемуся не пропитым имуществу их отца, ополоумевшего под влияниемреволюционной агитации первого российского парламента...
Понимают, видно, чтоделается, когда в столице России — Москве «отцы города» собираются увековечитьпамять Герценштейна!..
За указанными сортамибезработных, подчас, студентов высших учебных заведений и даже гимназистов,должны быть названы агитаторы и подстрекатели всевозможных «настоев». Далееидут увлечённые или обманутые ими забастовщики и, наконец, бесчисленные жертвыреволюции, ни в чём не повинные, но с каждым днём всё безжалостнееобездоливаемые. Они воистину достойны сострадания, но как и чем им помочь,когда самая жизнь России останавливается, всякая деятельность замирает, работыстановится всё меньше и меньше, а средства существования иссякаются вообще?!..
Следующая корреспонденция«Русской Земли» даёт местную картину, но она в той или иной мере, пригодна идля всей России:
Рига. Наблюдатель прибалтийской жизни, знающий её в течениемногих лет, с грустью должен признать, что прибалтийская революция сильноизменила к худшему привычки и характер местного населения, раньше стольдеятельного, энергичного, трудолюбивого и твёрдого в нравственных правилах. Неговоря о «революционерах» — грабителях, убийцах и поджигателях, которыерекрутируются отчасти из преступных элементов, а отчасти состоят из поражённыхполитическим недугом людей, всё здешнее население как бы пошатнулось в своих нравственныхосновах и здравых суждениях. Где общественная дисциплина прибалтийцев, где ихорганизованность и солидарность, которые не раз выставлялись примером длядругих? Почему они не оградили населения от нервности и трусости, от постыднойслабости и растерянности, от несогласованных и разрозненных действий? Даженемцы, этот наиболее организованный элемент, и те растерялись и предалисьпаническому страху. Люди обезумели и стали делать и спокойно допускать такиепоступки, которые раньше даже немыслимы были. Например, осквернять и грабитьцеркви, алтари, могильные склепы, убивать духовных лиц, учителей и т.д.Какая-то дикая жажда мести и разрушения обуяла одних, а стадное чувствонеуверенности и страха — других. Не забудем, что почва, на которой разыграласьприбалтийская революция, обильно напоена недоверием, завистью и злобой,вековечным антагонизмом между населяющими край народностями. По ней много разуже проносились волны революционных вспышек и междоусобных распрей, послекоторых осталось население приниженное и озлобленное. Вспомним крестьянскиебеспорядки несколько лет назад при введении в кирках (церквах) нежелательных импасторов. А оставшиеся неудовлетворёнными бесчисленные заявления и просьбыкрестьян о необходимости пересмотреть весь строй местной сельской жизни снемедленным устранением из него самых вопиющих несообразностей инесправедливостей вроде воспрещения крестьянам-землевладельцам рыбной ловли иохоты в своих же водах и на своих же землях, воспрещения им содержания ярмароки продажи съестных припасов и т.п. Всё это надлежащим образом не было принятово внимание — и вот плоды! Немцы во всём происшедшем винят русское управлениекраем и русских чиновников, оставляя в стороне свою же собственную, вековую,эгоистическую подпитку в отношении местных жителей края. Однако, месть