Прочитав предыдущий абзац, некоторые подумают: «Надо почитать Миллера» — и купят книгу. Другие подумают что-то иное. Из купивших книгу одни найдут её очень полезной. Другие отложат, ничего не поняв. Третьи поставят книгу на полку и забудут о ней. Какое из этих действий несёт признак свободы? Вы, субъекты сознательной деятельности, читающие сейчас эти строки, не в состоянии угадать, в какую категорию вы могли бы попасть. И если вы даже передумаете: «Я не собирался покупать книгу, а теперь куплю — вам назло!» — это решение будет таким же неосознанным. Вы поступите по своему усмотрению, но бессмысленно утверждать, что вы могли бы сделать иначе.
Вредна ли нам правда?
Принято считать, что иллюзия свободы воли необходима, потому что в противном случае мы не сможем жить творческой и насыщенной жизнью. Подобные опасения не такие уж и беспочвенные. Одно из исследований показало, что испытуемые, которым привели аргументы против свободы воли, более склонны списывать на экзаменах[20]. Другое исследование продемонстрировало, что у испытуемых в этих условиях повышается агрессивность и уменьшается готовность оказывать другим помощь[21]. Вполне возможно, что знания о некоторых особенностях человеческого мозга (или акцентирование внимания на некоторых его свойствах) могут привести к нежелательным психологическим и (или) культурным последствиям. Тем не менее меня не слишком тревожит мысль, что публикация этой книги приведёт к упадку нравов.
Исходя из собственного опыта, я считаю, что, утратив веру в свободу воли, я только укрепил свою мораль — стал более сострадательным и великодушным и меньше полагаюсь на собственную удачу. Разве не надо к этому стремиться? Пожалуй, надо, но не всегда. Если бы я учил женщин приёмам самообороны, я бы счёл такое знание вредным. И уж точно не стал бы делать акцент на том, что любое человеческое поведение, включая реакцию женщин на нападение, определяется предыдущим состоянием среды. И конечно, излишним в данном контексте был бы тезис о том, что насильники по сути своей глубоко несчастные существа, жертвы первопричин, к которым они не имеют касательства. Есть научные, этические и чисто практические нормы, подходящие на все случаи жизни, чего не скажешь о совете: «Просто выдави негодяю глаз». И здесь нет никакого противоречия. Не всегда в наших интересах смотреть на людей и на вещи как на скопление атомов, но это вовсе не отрицает истинность и полезность физики.
Потеря веры в свободу воли не превратила меня в фаталиста — на самом деле моё ощущение свободы даже упрочилось. Надежды, страхи и неврозы стали казаться преходящими и переживаются не так остро. Трудно сказать, насколько я изменюсь в будущем. Точно так же, как нельзя ставить себе диагноз исходя из лёгкого несварения желудка, нельзя основываться на том, как кто-то думал или вёл себя когда-то в прошлом. Перемены творческого характера — освоение новых навыков, формирование новых отношений, развитие внимания — могут кардинально преобразовать вашу жизнь.
Более внимательное отношение к причинам, скрытым за мыслями и чувствами, помогает, как это ни парадоксально, лучше контролировать своё существование. Одно дело поцапаться с женой из-за плохого настроения, и совсем другое — понимать, что ваше настроение и поведение вызвано низким уровнем сахара в крови. Вам, конечно, придётся признать, что вы биохимическая марионетка, но при этом появляется возможность уцепиться за ниточку. Быть может, всё, что вам требуется, — это немного еды. Понимание того, что стоит за нашими осознанными мыслями и чувствами, позволяет нам увереннее шагать по жизни (разумеется, зная при этом, что мы всего лишь ведомые).
Моральная ответственность
На вере в свободу воли основывается религиозное понимание греха, этой верой объясняется и наша приверженность карательному правосудию. Верховный суд США назвал свободу воли «универсальной и непреходящей» основой нашей правовой системы, в отличие от «детерминистского взгляда на поведение человека, несовместимого с базовыми положениями нашей системы уголовного права» (США против Грейсона, 1978). Казалось бы, любые интеллектуальные посягательства на свободу воли делают наказание людей за неправильное поведение сомнительным с этической точки зрения.
Безусловно, кого-то больше всего пугает, что честная дискуссия о первопричинах поведения человека не оставит пространства для моральной ответственности. Можно ли рассуждать о правде и лжи или о добре и зле, глядя на людей как на погодные явления? Ведь эти абстрактные понятия обусловлены тем, что люди способны свободно выбирать, как им думать и действовать. И если мы по-прежнему хотим воспринимать людей именно как людей, наша обязанность — согласовать понимание личной ответственности с фактами.
К счастью, у нас для этого есть все возможности. Что значит отвечать за своё действие? Вчера я пошёл на рынок. Я был нормально одет, ничего не украл и не покупал анчоусов. Сказать, что моё поведение было ответственным, — это просто отметить, что я не делал ничего такого, что выходило бы за рамки моих мыслей, намерений, убеждений и желаний. Если бы я явился на рынок голышом с намерением похитить ящик анчоусов, моё поведение было бы мне несвойственным, и я чувствовал бы себя не в своём уме или, говоря иначе, не отвечал бы за свои поступки. Суждения об ответственности зависят от того, что у человека творится в голове, а не от метафизики ментальных причин и следствий.
Рассмотрим следующие примеры человеческого насилия.
1. Четырёхлетний мальчик играл с пистолетом отца и убил молодую женщину. Пистолет был заряжен и хранился в незапертом ящике комода.
2. Двенадцатилетний мальчик, регулярно подвергавшийся физическим и эмоциональным издевательствам, взял ружьё отца, преднамеренно выстрелил и убил молодую женщину за то, что она его дразнила.
3. Двадцатипятилетний юноша, регулярно подвергавшийся в детстве издевательствам, преднамеренно выстрелил и убил свою подругу за то, что она его бросила и ушла к другому.
4. Двадцатипятилетний юноша, воспитывавшийся в прекрасной семье и никогда не подвергавшийся издевательствам, преднамеренно выстрелил и убил незнакомую женщину «просто для развлечения».
5. Двадцатипятилетний юноша, воспитывавшийся в прекрасной семье и никогда не подвергавшийся издевательствам, преднамеренно выстрелил и убил молодую женщину «просто для развлечения». В результате сканирования его головного мозга в префронтальной коре (области, ответственной за эмоциональный контроль и поведенческие импульсы) была обнаружена опухоль размером с мяч для гольфа.
В каждом случае погибла молодая женщина, и в каждом случае причиной её смерти стали ментальные события в мозге другого человека. Степень нашего морального возмущения зависит от сопутствующих обстоятельств, описанных в каждом деле. Думается, четырёхлетний ребёнок не может нарочно кого-то убить, а намерения двенадцатилетнего всё-таки не такие серьёзные, как у взрослого. В первом и втором случае нам известно, что мозг убийцы ещё окончательно не созрел и потому с него нельзя спрашивать со всей строгостью. Факты издевательств и смягчающие обстоятельства в третьем случае уменьшают вину юноши. Преступление было совершено на почве ревности, и преступник сам страдалец. В четвёртом случае не было издевательств, а мотив выдаёт в преступнике психопата. В пятом речь идёт о таком же психопатическом поведении и мотиве, однако опухоль мозга полностью изменяет моральную оценку. Кажется, что место расположения опухоли снимает с преступника ответственность за преступление. И это чудесным способом срабатывает, даже если юноша такой же психопат, как и преступник в четвёртом случае. Как только мы понимаем, что ощущения юноши имели физиологическую подоснову, опухоль мозга, мы тут же начинаем видеть в нём жертву биологических процессов.
Как нам разобраться со степенями моральной ответственности, когда в каждом случае истинная причина смерти женщины связана с одним и тем же: деятельностью мозга и подспудными факторами, которые на неё влияют?
Не стоит питать иллюзий и думать, что в психике человека обитает причинный фактор, который распознаёт опасных людей. В первую очередь мы порицаем сознательное намерение причинить вред. Степень вины устанавливается в каждом конкретном случае на основании всех привходящих обстоятельств: личности обвиняемого, предыдущих правонарушений, социального поведения, злоупотребления алкоголем или употребления наркотиков, личных взаимоотношений с жертвой и т. д. Если человек поступил несвойственным для него образом, мы склонны поверить, что он не представляет такого уж риска для общества. Если же обвиняемый не раскаялся и готов и дальше убивать, признать его опасным для общества можно и без оглядки на свободу воли.
Почему сознательное решение принести другому человеку вред заслуживает самого беспощадного порицания? Своими поступками мы обязаны осознанному планированию, а оно, в свою очередь, отражает основные личностные свойства: убеждения, желания, цели, предрассудки и т. д. Если после недель раздумий, копания в книгах и споров с друзьями вы по-прежнему полны решимости убить царя, значит, убийство царя — это отражение вашей личности. И дело не в том, являетесь ли вы сами окончательной и независимой причиной ваших действий, а в том, что у вас мозг цареубийцы.
Некоторые преступники должны сидеть в тюрьме, чтобы не причинять другим зла. В данном случае годится самое элементарное моральное обоснование: всем остальным от этого только лучше. Избавление от иллюзии свободы воли даёт нам возможность сосредоточиться на действительно важных предметах — оценке риска, защите невинных, профилактике преступлений и т. д. Тем не менее, если взглянуть на причинную зависимость шире, то получившаяся картина поколеблет наши моральные принципы. Если признать, что даже отъявленные злодеи — это, в сущности, неудачники по факту рождения, ненависть к ним (в противовес страху) ослабнет. И даже если верить, что в каждом человеческом существе таится бессмертная душа, картина от этого не меняется. Любой человек, родившийся с душой психопата, глубоко