Ника.
Она перечеркивает все, потому что я не могу…знаете? Просто подняться к себе в квартиру и забить болт. Мне ведь так и видится, как она сейчас сидит в своей квартире и плачет.
А она плачет…
Едва ли маленькая счастлива от нынешнего положения дел, как счастлив ее благоверный. Ей оно далось с трудом, и меня это действительно волнует, пусть ее мужа и нет.
Цыкаю, выворачиваю руль и еду в обратную сторону, по пути раздавая указания своему помощнику.
- Приеду к открытию, все проверь.
- Я-то проверю, но…
- Дим, серьезно. Я сейчас не могу говорить.
- Ла-а-адно, сделаю! Но если с балетом будут проблемы — они не мои. Я в этом нихрена не понимаю!
- Чего ты не понимаешь?! - рычу, - Соблазнительно ли девчонки задницей двигают?!
- У тебя на это свой взгляд, Сахаров! Я так не умею! Или отдашь свою чуйку?! Тогда ладно!
- Хорошо! Никаких претензий, ответственность моя.
- Вот и поговорили! Отбой.
- Отбой.
Идиот.
Мне надо делами заниматься, а я паркуюсь у хорошо знакомой многоэтажки и выхожу на улицу. Ненадолго туплю, засунув руки в карман, смотрю по сторонам в надежде, что ее машины здесь не будет — а хрен тебе! Стоит. Ждет. Будто меня ждет! И я обреченно вздыхаю.
Понял, принял. Это знак судьбы, и мне надо наверх. Иду я, иду!
По итогу, конечно, плетусь, как на эшафот, а когда поднимаюсь — Ника меня уже ждет у двери.
Такая милая…
Завернулась в вязанную, светлую кофту, стоит, прислонив голову к косяку, и да… я не ошибся.
Она серее стены, рядом с которой стоит.
Черт…
- Привет, - шепчу, она кивает.
- Привет, Миш. Ты чего приехал? Что-то случилось?
- Да нет…просто решил проверить тебя. Пустишь?
Ника кивает и слегка улыбается, а потом отходит, чтобы я мог пройти в квартиру.
- Есть будешь?
Резонирует и вибрирует сразу же. Она мне с порога предлагает заботу…и это так необычно! Конечно, буду! Буквально мурчу, но все-таки в словах стараюсь сдерживать ликование.
- Если тебе несложно.
- Нет, конечно, - усмехается с кухни, - Что хочешь?
- А что есть?
- Суп, второе и компот.
Улыбаюсь. Шутит, вы посмотрите…
- Ну тогда мне комплексный обед с десертом.
Когда я тоже захожу на кухню, она стоит у плиты и шаманит, а я…не могу оторвать от нее взгляда.
Черт.
Это я должен был быть на его месте. Это всегда должен был быть я…по крайней мере, мне бы этого очень хотелось…
Глава 3. Тяжелое "да"
Ника
Я приехала домой в шесть утра, когда позорно сбежала из квартиры лучшего друга своего мужа. После не менее, а может, даже более позорного разговора, где я в основном плакала в его железобетонный пресс.
Кош-мар.
Непременно покраснела, если бы могла. Если бы голову мою не занимали совершенно другие вопросы. Свободный брак — что это? Гугл выдал вполне себе четкое определение: свободный брак (его еще называют открытым)— брак, при котором оба супруга приходят к соглашению о допустимости открытых отношений — половых связей с другими людьми.
Как сухо, да? У меня аж мурашки забегали колючие и нет, не из-за открытого окна и моей мокрой головы, в которой такое определение укладывается с трудом. Мурашки мои связаны с тем, как люди могут определять такие ужасные отношения так просто. А их же определили люди. Их придумали люди. И на них соглашаются тоже люди.
Такие, как я.
Два часа назад
Когда я слышу, как звенят ключи, вся напрягаюсь. Даже после бессонной ночи, лечь и хоть немного восполнить почти дохлую батарейку не смогла. Я его жду — вот и дождалась, как говорится. Знаете? Я до последнего надеюсь, что он вчера просто перепутал что-то. Это ошибка. Глупость. Может псих? Что-то на работе случилось, поэтому он так…сказал? Но когда я вижу Яна и его мутные глаза — сразу понимаю, что нихрена это не шутка.
Он проходит по гостиной тихо. Крадучись. Будто боится. Меня что ли? С чего бы вдруг? Это ты приходишь домой на нашу годовщину и ставишь меня перед выбором, хотя по факту его и не даешь. Так и есть: что будет, если я не соглашусь? Давайте рассуждать логически.
Первый вариант — развод. Он мне ближе, если честно, но по его вчерашнему, «второму» заплыву, я понимаю следующее: отпустить меня — не отпустит. Ян будет трепаться, трепаться, трепаться, пока не забьет мне голову своей сахарной ватой. "Люблю", "не могу", "я не хочу тебя терять" — все это сильно резонирует, потому что я ведь и люблю, и не могу, и не хочу терять. Мне страшно его потерять. Кажется, что проще руки лишиться, чем самой подписать документы, а если он еще давить будет? Это без вариантов.
Точнее, мы переходим ко второму. Я отказываюсь. Что дальше? Он кивает мне и говорит, что я ему дороже. Предположим. Но что потом? Хрусталев все равно будет мне изменять, просто секретно, чтобы я узнала обо всем неожиданно. Как там бывает часто? Внезапно вскрытая переписка? Или напрямую от любовницы? Такие ведь как? Они всегда доносят информацию до жен. Потому что они — суки. Простите, но иначе я назвать вас не могу: для меня брак — это святое, а мужчина чужой — табу. Понимаю, что некоторые девчонки залетают в такие отношения случайно, или действительно есть чувства, но им стыдно, однако, как говорит статистика — они скорее исключение. А исключение что делает? Правильно. Подтверждает правило.
Так я попадаю на последний вариант. Он самый неприглядный и постыдный, он самый мерзкий — дать свое добро. Так я буду все знать, не почувствую себя рогатой овцой (секретно рогатой), и может быть…может быть, найду в себе силы отправиться в ЗАГС? Или бороться за него?
Я так растеряна, что не знаю, чего хочу больше: обнять или послать ко всем чертям. И пока Ян медленно садится рядом, пробегаюсь по фотографиям на гостиной стенке.
Свадьба. Медовый месяц. Новогодний корпоратив. Мы везде улыбаемся, мы везде счастливы, и нам есть что терять — в этом прав и муж, и его лучший друг Миша. Надо, наверно, действительно попробовать, да?…
- Ник… - слышу тихое, свое имя, чувствую, как он тянется ко мне, но к физическому контакту сейчас не готова.
Отстраняюсь, выгибая спинку под гнетом жара его кожи, а потом и вовсе встаю. Обнимаю себя руками и подхожу к окну.
Господи, ну что тебе не хватало-то, а? Почему…почему все так…
Прикрываю глаза. Я не позволяю себе задаться этим вопросом, чтобы снова не разрыдаться, а он молчит. Взглядом только в спину долбит, ждет. Надеется…черт, так это обидно и неприятно, но я чувствую, как он мечтает услышать заветное «да», кажется, даже больше, чем когда дарил мне кольцо и просил моей руки.
Индульгенция на измену, блин. Потрясающе.
- Ты действительно этого хочешь? - спрашиваю тихо и хрипло, в ответ тяжелый выдох.
- Ник…
- Ответь на вопрос! Не надо повторять мое чертово имя!
Взрываюсь дико. Знаете? Я до нашей свадьбы обладала буйным нравом и всегда могла за себя постоять, а как только фамилию сменила, как отрезало. В смысле…я пыталась быть мягкой и нежной, чтобы семью сохранить. Шла на жертвы. Если мне что-то не нравилось? Что-то возмущало? И тут прогибалась, ведь он мужчина, а своего мужа уважать надо, как меня всегда учила бабушка. Сейчас сил молчать и скрывать свои порывы — нет. Я вымотана и буквально высосана из собственного тела, точнее «не я» высосана, а осталась только Ника. Та самая Вероника, которая и на три буквы может послать, и сильно пнуть по яйцам, если потребуется.
Фу-у-ух…тормози. Ты пока не приняла решения, так что…тормози. Тормози! Как там Миша говорил? Если любишь, может и есть смысл побороться?
Хрусталев встает. Я слышу, как он подходит со спины, и снова хочу быть дальше, но заставляю себя стоять намертво. Даже когда он кладет крупные ладони мне на плечи и слегка их сжимает.
- Я знаю, что ты злишься, но пойми правильно, Ник. Это вдохнет в наш брак новую жизнь, разнообразит бытовуху и…
Зат-кнись.
Так хочется его заткнуть, пока в носу начинает колоть иголками. Закрой свой рот, твою мать! Завались!
Но я молчу. Снова молчу, хмурюсь, чтобы сдержать слезы, которые сдержать все же не могу. Они капают мне на грудь, дыхание ломается, и что-то внутри у меня тоже ломается.
Вот почему он был таким последние пару месяцев, да? Отстраненным. Потому что жизнь новую хотел вдохнуть? Пока я изо всех сил старалась забеременеть.
Ублюдок! И мне так хочется его побольнее зацепить, что я мурчу почти с наслаждением.
- Я была сегодня ночью у Миши.
Потому что знаю, как он отреагирует.
Ян Мишу любит, они почти братья, но, как и между братьями, между ними есть некое соперничество. Оно почти незаметно, если вы их знаете пять минут, но оно становится очень ярким, если вы постоянно находитесь в обществе этой «сладкой» парочки. Иногда мне даже кажется, что Ян Сахарову завидует, поэтому, собственно, я к нему и поехала предъявлять претензии.
Поэтому сейчас и колю в больное место, а теперь хочу увидеть, а получилось ли? Получилось.
Резко поворачиваюсь и вижу, как в родных глазах вспыхивают хорошо знакомые огоньки недовольства и ревности.
- Ты была у Миши ночью?
Хочется дернуть плечами и спросить: а что? У нас же свободный брак, но я отступаю.
Стихаю.
Трушу.
Ты такой красивый. Такой родной. Ты — все для меня. Моя семья. Моя родная душа. Нас же свела сама судьба, когда ты позвонил и заказал торт для своей подруги на юбилей. Какова вероятность, да? Что ты выбрал бы именно мое объявление из тысячи! И ты стал моим первым заказчиком, заставил поверить в свой талант. А потом стал моим первым мужчиной и мужем. Ты поддерживал меня, когда я падала, когда бабуля умерла — ты всегда был рядом.
Значит, и я могу? Побороться...
Опускаю глаза и утыкаюсь в расстегнутую на груди рубашку. Там, под светлой кожей бьется мое родное сердце, от которого я просто не имею права отступить…Разве я буду счастлива? Без тебя? Разве я смогу?…
- Я думала, что это он подкинул тебе идею, но…мы поговорили, и…он посоветовал мне…знаешь? Подумать.