Полная решимости навести шороху в этом болоте и в тайне, уповая на то, что во мне проснутся гены Менделеева и утром я проснусь с детальным планом, я улеглась отдыхать. А стоило только опустить голову на подушку, как тьма мягко поглотила меня.
Глава 6
Моё обнажённое тело гладил лёгкий тёплый ветерок, а прикрытые веки ласкал ещё не палящий, утренний солнечный свет. Тихий шелест листвы, мелодичные трели ранних пташек и запах полевых цветов, погружали в сладкую дрёму, вынуждая забыть всё заботы и волнения. На второй план ушли и переживания о близких, оставленных в родном мире, и предстоящая борьба за независимость и счастье в теле Дарины. Всё это ушло на задний план, осталось только ничем не замутнённое блаженство от обретённого единства с природой. И так хорошо в этот момент было, так умиротворённо, что хотелось купаться в этой неге вечно.
Не открывая глаз и стараясь впитать каждой частичкой себя окружающую теплоту. Я с удовольствием потянулась и перевернулась на бок, устраивая руку под голову и ощущая мягкий травяной ковёр под собой. М-м-м, вот бы всегда так просыпаться!
Стоп! Чего? Какие птички, травки? Какого хрена вообще происходит?
Резко распахнув глаза и подпрыгивая от осознания, что происходящее отнюдь не сон и я действительно мало того, что голая на какой-то поляне, так ещё и не одна. Гневно вперилась взглядом в стоящую неподалёку женщину:
— Что. Тут. Происходит?! — чеканя по словам вопрос, почти прорычала я.
— Не беспокойся, здесь ты в безопасности, — ответила незнакомка, заинтересовано, рассматривая меня.
— Нравится? Вы по девочкам? — Выпятив вперёд не слишком-то уж большую грудь и приняв отработанную на съёмках выигрышную позу, напала я на женщину.
— Действительно решительная душа досталась этому телу. Неужто не боишься? — лукаво произнесла женщина, а я зацепилась за фразу о душе.
— Вы знаете кто я? И кто, собственно, вы? Не сочтите за грубость, но последнее время я слишком часто оказываюсь в диковинных местах.
— Я не знаю твоего имени и мира, из которого ты пришла, а также причин, позволивших занять твоей душе место в теле нашей сестры по силе. Но верю, что ты достойна стать истинной белой ведьмой. Источник сам призвал тебя и принял, как и ты его, — по-доброму улыбнулась собеседница, сгладив немного впечатление от пафосной речи.
— То есть я не сплю, а полянка — источник ведьмовских сил? — уточнила на всякий случай.
— Всё так, сестра. Меня зовут Элина и я верховная белая ведьма, — слегка поклонившись, представилась женщина. — И меня, как и тебя притянуло в источник на твою инициацию. Это очень интимный момент в жизни каждой ведьмы, но моё присутствие — своего рода гарантия, что раскрытие дара и вступление в силу, пройдёт гладко.
— Круто, конечно, как раз хотелось с силой разобраться, но позволь уточнить: ты знаешь, что я пришла из другого мира и заняла место, пусть и не специально, другой девушки, но всё равно радушно со мной разговариваешь, будто даже рада произошедшему. Почему так?
— Отчасти ты права. На Дарину давили предрассудки её родных, она считала себя порченой, обузой и греховным пятном на славной родословной Айлонс, — явно процитировала слова моей предшественницы Элина. — Как бы ни был силён врождённый дар, она никогда не смогла бы пройти инициацию просто потому, что не могла себе позволить принять силу, сродниться с чем-то кроме обожаемой в высшем свете тьмой. Ты же иная, ты не только захотела овладеть силой, ты была рада, что овладела именно ведьмовством. Источник чувствует твой настрой и бесконечно рад, что силу, даруемую им, заранее не только приняли, но и полюбили.
Я мысленно хихикала над словами женщины, хотя в одном она была права, мне действительно всегда нравились ведьмы, и в подсовываемых Светочкой книгах я искренне переживала за судьбы шебутных, любопытных и независимых ведьмочек. Это вам не рафинированные фиалки, трясущиеся над своей честью. Это ведьмы — несгибаемые и гордые создания!
Я чуть рукой не стала потрясать в такт собственным мыслям. Опомнилась, когда меня окружили мириады крошечных огоньков. Никакого дискомфорта от тесного знакомства с кучей светлячков я не испытывала, только любопытство и неподдельный восторг, особенно когда вся эта переливающаяся вакханалия стала менять вокруг меня форму. В такт то ли моему сердцебиению, то ли своему какому-то ритму, огоньки принимали форму то шикарного бального платья, то окружали, как вторая кожа, то формировали вокруг меня плотный кокон и наконец, сменив пару десятков форм, опали к моим ногам, оставив меня в первозданном на этой поляне виде, то есть опять-таки голышом.
И пока я ошарашено трясла головой, пытаясь понять, а что собственно это вообще было, Элина подскочила ко мне с порцией обнимашек.
— Я так рада, дорогая. Никогда ещё источник так легко не принимал новую ведьму, — тиская меня и крутя в разные стороны, восторженно вещала ведьма. — Чувствуешь? — Замерла она, изумлённо уставившись куда-то перед нами.
— Ничего я не чувствую, кроме полного офигевания, — буркнула я, хотя и начала ощущать какое-то напряжение, воздух передо мной концентрировался знойным маревом, постепенно формируя круг диаметров в несколько метров. — Это что?
— Благословение, Дариночка, — с придыханием ответила Элина. Если так пойдёт и дальше, то она скоро лопнет на тысячу маленьких ведьмочек от передоза восторгов.
В это время, круг вполне себе сформировался, очерчивая ровную границу марева, из которой слышались звуки возни и писклявая ругань.
— Элина, соберись уже, что это за хрень? — рявкнула я, встряхивая женщину и некультурно тыкая пальцем в сторону круга.
— Благословение источника это, девочка. Только сильнейшим ведьмам позволяется призвать помощника с изнанки, но чтобы вот так, — обвела она рукой вокруг, подбирая слова. — Во время инициализации, без ритуала, без жертвы, да ещё и, чтобы сам источник открыл портал на изнанку, о таком я даже не читала.
Час от часу не легче. Не, ну мне, как ведьме полагается фамильяр, но факт, что такая честь впервые, несколько напрягает. Кто его знает, что потом источник взамен захочет, как известно бесплатный сыр только в мышеловке. А мне не слишком улыбается влезать в долги, даже не понимая, что за бонусы я получу.
Из портала вылетел клок белоснежной шерсти и раздался такой дикий рёв вдогонку, что мы обе непроизвольно присели.
— Скажи мне, пожалуйста, что там не драка за место в очереди на выход, — несколько обречённо попросила я.
— Нет, что ты, дорогая, — оптимистично ответила Элина, втихую припрятывая клок шерсти в складках платья. — Там драка за место твоего помощника.
Ну, зашибись, приехали. Хоть бы для проформы у меня мнением поинтересовались. Вот вылезет сейчас чувырла какая-нибудь, а я её потом всю жизнь терпи.
Гомон в портале тем временем нарастал, наружу вылетали клочки каких-то тряпок, камушки, травки. Господи, что там за свара-то. Неужели, действительно дерутся? Как-то не так я представляла себе обретение фамильяра, где мой наглый котяра или ворон там какой-нибудь ворчливый и умудрённый жизнью?
Вдруг портал сотряс натуральный взрыв, снеся нас ударной волной на несколько метров и совсем неизящно усадив на попы. И из пыли вылетела маленькая фея. Невероятно милая и хрупкая. И крылышки искрятся, и сияние вокруг, этакая Динь-Динь. Только вот эта миниатюрная красоточка хрустальным голоском выдавала такие проклятия на чьи-то головы, что любой бы грузчик покраснел.
— Очешуеть, — всё, что смогла я из себя выдавить, наблюдая за несколько неровным полётом феи. Контузило её, что ли? Да и крыло одно явно помято, и платьишко всё в дырках и подпалинах.
— Дамы, — шутливо присела в реверансе перед нами малышка, подлетев вплотную. — Скажите мне, что я не зря там глаза на жопу толпе мохнатиков натягивала и среди вас есть моя подопечная?
— Дариночка, дорогая, встретимся позже, мне очень-очень пора бежать, — прошептала Элина, разглядывая фею, и растаяла в воздухе.
— Чего это она? — растерянно спросила у малышки, кружившей вокруг меня.
— А, забей, — отмахнулась фея и стукнула меня по лбу ручкой, и мир опять погрузился во тьму.
Глава 7
Очухалась я ночью. Вот именно очухалась, а не проснулась. Было стойкое ощущение жёсткого похмелья, хотя я особо никогда и не злоупотребляла алкоголем, но опыт, как практически любой взрослый человек, всё-таки имела. И вот лежу я, на потолок пялюсь, во рту кака, голову в тиски будто зажали, ещё и в груди жжётся что-то, то ли изжога с постного бульончика, то ли болячка какая и опять помирать пора.
Лежала и сон вспоминала, насколько яркий и красочный получился, а главное, как подсознание то моё постаралось, разумная часть меня явно выдала бы что-нибудь другое, основанное на прочитанном опыте героев, а тут огоньки эти, драка за место моего помощника, да даже Элина и то странная какая-то. Ну что за малахольная барышня такая в верховных ведьмах? Самое удивительное, что помнила весь сон в деталях, и сколько ни лежала — воспоминания не меркли, как бывает с обычным сном. Неужели не привиделось?
— Ох, мать моя волшебница, — раздался трагический стон со стороны подушки.
— Мать твоя волшебница, — в тон протянула я в ответ, разглядывая развалившуюся фею на подушке. Значит, не сон. — Скажи мне, крылатая, я теперь ведьма, да?
— Ага, дай в себя прийти, перенапряглась я немного, пока к тебе прорывалась, — жалобно попросила фейка.
Беглый осмотр малютки подтверждал, что ей действительно досталось. И сияние померкло, и сама помятая какая-то.
— Ты есть хочешь? — кряхтя и про себя костеря всех ведьм разом, я сползла с постели и поплелась в сторону ширмочки с умывальником.
Да-да, у меня даже ванны с туалетом своих не было, приходилось пользоваться общими удобствами для прислуги.
— Не мешало бы, только сил нет даже крыло поднять, — продемонстрировав преувеличенную немощность и распластав крылья на подушке, театрально прошептала она.