Вообще-то я начинаю привыкать к причудам наших участников. Участников конкурса произведений о музыке и музыкантах. Памяти Мити. Они — мои спасители. И мои чудаки. И те, и другие вошли, как волхвы-целители в мою распахнутую дверь от вырванного сердца и напоили живой водой. Стали роднее родных. И Аполлинария наша тоже из них, помощница моя первая по приведению текстов в публикуемый вид! Поэтому если будущий или настоящий участник конкурса сообщает, что он потомок царской семьи, я все равно его выслушаю… В конце концов, талантливый человек имеет право на легенду!
— Не царской! — терпеливо, но с легким деловитым раздражением поясняет звонящий. — Я потомок Филатовых. У царской семьи, как у всякого правителя, были двойники, понимаете? По соображениям безопасности. Так вот…
— Как это — двойники семьи? Что, прямо у каждого члена семьи?
— Представьте себе, да! Там тоже было пятеро детей, четыре старшие девочки и младший сын… Удивительное совпадение! Так они ведь еще и были похожи! Филатовы — дальние родственники Романовых. Очень дальние — родство под вопросом — но оказавшиеся близко. Это было истинное божественное провидение… Моя мечта — канонизация этой семьи, ведь это будет справедливо. Я послал вам на почту мое документальное исследование о них. Вы мне поможете?
Я что-то покаянно бормотала о том, что вряд могу быть помощником в деле чьей-либо канонизации, но, конечно, когда будет время, обязательно прочту присланный мне документальный роман. Просто именно сейчас с конкурсными текстами завал, и сама не знаю, когда смогу приступить, и все такое…
— Нет, это нужно сделать срочно! — внезапно сменил просьбу на требование неугомонный тайный доктринер. — Вы должны мне помочь! Вы же из Екатеринбурга.
Удивительно, но некоторые допотопные аргументы продолжают работать даже от противного. Напористый потомок, видно, думал, что я трепетный патриот малой родины, но в моих отношениях с ней столько всего намешано, что первая моя нота родства — противоречие. Схватка вины и боли. Однажды я решила, что это глубже всякого психоанализа, и оставила эту вечно пульсирующую родовую чакру в покое. И так она во мне и болит. Но в ее глубине, самой сердцевине есть то, что потомку Филатовых удалось задеть:
— Разве вы не знаете — семья Романовых ушла по подземному ходу! — возмущенный моим невежеством, торопливо просвещал меня адепт канонизации. — Дом Ипатьевых соединялся подземным ходом с соседней фабрикой…
Иисус Мария! Кондитерская фабрика! Запах ирисок! Вот она, базовая архаика моего детства! Меня тогда тянуло к окрестностям трагического Ипатьевского дома. Не только из-за ирисок. Это были мои любимые места в городе! Что-то было в них таинственное. Нетронутое в своей запущенности и старине. Зовущее к путешествиям во времени и пространстве. Внешне это были просто старые кварталы с вкраплениями архитектурных куличиков конструктивизма. В этой части города, начинавшейся у моего родного дома, царствовали: парк дворца пионеров с прудом и ротондой на острове — для темных и отнюдь не пионерских дел; обветшалые одноэтажные купеческие домики и скромные старческие сталинки; ступени, стертые и осыпавшиеся, как старческие зубы; колонка со студеной водой; Вознесенская церковь, куда я никогда не заходила, но туда ходила Иринкина бабушка, Иринка — моя подруга детства… Филармония, куда всегда ходила мама, аптека с арочным входом — с этого места и начинался манящий аромат ирисок… Потом фонтан с чугунными лягушками, памятник комсомолу Урала, потом усадьба Расторгуева-Харитонова, она же Дворец пионеров… а на другой стороне и был дом Ипатьева, который снесли, когда мне было лет пять, но мама говорила, что любила гулять со мной в коляске в заросшем сквере рядом с ним…
Теперь там, конечно, храм на Крови… Затыкаю себе рот: мы так устроены, что даже если на месте любимого пустыря нашего детства построят Нотр-Дам, мы все равно будем глухо ворчать. Это можно не слушать.
… Словом, все эти места будоражили моего внутреннего скитальца. Мою точку тайны. Но, оказывается, на то были исторические причины! Под этими тропами, исхоженными мною, были подземные ходы, которые, возможно, спасли царское семейство. И пускай это чистой воды конспирологические выдумки — но тут я согласна с адептом: я там родилась, я обязана попытаться.
На несколько дней я провалилась в исследование Виктора Ланге. Да, адепт канонизации Филатовых сам носил немецкую фамилию, что рождало некое смятение, но, как оказалось, он потомок незаконнорожденного отпрыска двойника царя, что был рожден добропорядочной — а как иначе? — фройляйн Ланге, дочерью булочника. Так что фамилию Филатов ему не дали, но в немецкие метрические книги аккуратно заносят отцов внебрачных детей, что облегчает дальнейшие наследственные задачи.
Копия метрики судьбоносного предка Мартина Ланге в электронном письме прилагалась. Вот она, пугающая немецкая пунктуальность.
Исследование-эссе, однако, было несколько путанным. На меня накатили волны версий и нестыковок! Но среди них впечатляла одна, из англоязычной книги, которую обильно цитировал Виктор. По ходу изучения эта версия показалась очень стройной и убедительной, и сводилась она к тому, что в Екатеринбурге расстреляли не царскую семью, а только одного царя. Пересказывать книгу пытливых американских журналистов — о эти вездесущие посланцы правды и свободы! — нет смысла, но… я им поверила! Во-первых, просто потому что им никоим образом не выгодна найденная правда. Мне можно возразить, что выгода может быть не только политической, она может быть в элементарной сенсации! Но с этой точки зрения и Галилей ради сенсации жизнью пожертвовал, так что извините… А, во-вторых, Ланге утверждал, что документы, на основании которых строили свою версию американцы, находятся в свободном архивном доступе, и любой наш соотечественник в поисках исторической правды может с ними ознакомиться. Я, конечно, сразу представила мифическую очередь из желающих прочесть эти нетленные бумаги, к которым не зарастает народная тропа. И разные бюрократические архивные препоны, имя им легион. Но, как говорится, стучитесь — и вам откроют. Сама возможность была достойным аргументом.
Хотя еще попробуй прочитай эти бумаги! У истории крайне неразборчивый почерк…
Итак, по версии пытливых американцев семью царя не убили. Рука не поднялась? Были соблюдены условия Брестского мира, по которым люди, имеющие иностранное происхождение имели право отбыть на родину предков — в данном случае царица с детьми? Доводы о том, почему зверство не было совершено, не слишком заострялись. Что и логично, ведь версия не должна тратить усилия на опровержение противоположной версии. Главное, что достоверных останков так и не нашли. А также существовали документы следствия — вопрос, какого! Когда белые заняли Екатеринбург, то расследование гибели царской семьи было поручено опытному следователю, который установил, что никакого убийства не было. Точнее убийства в подвале Ипатьевского дома, конечно, были, но к семье бывшего императора они отношения не имели. Уж не знаю, как он это установил без ДНК-экспертизы, но после такого вывода следователя отослали в Омск, и там он был убит при невыясненных обстоятельствах. Та же участь постигла второго следователя, который пришел к такому же выводу. Третий же, памятный всем Соколов, зная о судьбе предшественников, выдал властям то, чего они ждали — картину зверского расстрела и уничтожения одиннадцати тел: семьи Романовых и приближенных, в числе которых был и семейный доктор Евгений Сергеевич Боткин. Фигурировала бочка то ли с соляной, то с серной кислотой для уничтожения тел и место захоронения, на котором, впрочем, никаких останков обнаружено не было. Но это никого не смутило. Именно версия Соколова прочно прописалась в истории.
Но, как выяснилось позже, Соколов параллельно вел подлинное расследование, результат которого был тот же, что и у предшественников. И когда следователь оказался за границей и его средства к существованию иссякли, то он решил обнародовать неудобную правду. И… внезапно скончался от сердечной недостаточности. При этом копии материалов подлинного дела Романовых таинственно исчезли.
Чтобы десятилетия спустя быть принесенными незнакомцем в мешке в Гарвард, на котором значилось: "Открыть через десять лет". Конспирологическая вишенка на торте!
В итоге про самого Николая я, признаться, так и не поняла: то ли расстреляли, то ли выжил… — в исследовании была некая путаница на сей счет, или же я невнимательный читатель. А также — при чем тут Филатовы? О них американские журналисты не упоминали! И Ланге не увязал их со следствием. Они просто возникли в его документальной повести в очередной главе — и больше уже не исчезали. А я прилежно жаждала дочитать до разъяснений, но так их и не нашла. И вопрос повис в воздухе: если у большевиков не было намерений убивать Романовых, зачем же на Урал притащили двойников? То есть они были бы, конечно, необходимы для… подлога. Здесь пролетариат особо люто ненавидел Николая II и жаждал расправы. И тут-то бы им и предоставить убиенную семью! Но власти почему-то распорядились иначе — они заявили, что тела уничтожены кислотой. И предоставить они ничего не могут. Но почему? Зачем вызывать к себе гнев недоверия?! Разве что затем, что в действительности не было никаких тел. Тогда почему бы просто не замолчать это дело? А если были тела двойников Филатовых, как полагает Ланге, то почему не предоставили их?
Видимо, по мнению Виктора, разумный читатель должен был сам догадаться. Неужели испугались, что кто-то из уральских рабочих так близко знаком с августейшей семьей, что распознает подмену? Эту тему потомок царского двойника муссировал в подробностях — и о том, что скелет Анастасии "вырос" на 13 см, и о том, что царевича вовсе не нашли. Теперь уже речь шла о тех останках, которые американские журналисты считали фальшивыми. Но Ланге полагал — на основе данных уже немецкой экспертизы — что это были останки Филатовых. И вот тут уж заветное ДНК звучало в полную силу! Но с каким же биоматериалом его сличали? Догадливый читатель, конечно, понимает, что ответ очевиден, раз есть потомок…