Я встала и подошла поближе, чтобы прочитать мелкие буковки под изображением. «Козлов Андрей Петрович, 1978 года рождения, разыскивается за совершение тяжких преступлений. Особые приметы – крупное родимое пятно под левой лопаткой.
При задержании проявлять осторожность, преступник вооружен».
Я так и ахнула! Серийный убийца, а какое приятное лицо. Ни секунды не сомневаясь, я пошла бы с таким милым парнем через лес или темный пустырь. Да уж, ну и разочарование. Но еще большее разочарование поджидало меня впереди. Щупленький капитан заявил:
– Никаких Скотининых в Разино не значится.
– Переехали, – фальшиво ахнула я, – а где они раньше проживали? Пойду поспрашиваю соседей, может, в курсе, куда Наташа отправилась…
– Вы неправильно поняли. Они вообще никогда у нас не прописывались.
– Не может быть, – пробормотала я.
– Очень даже может, ни одного человека с фамилией Скотинин в Разино не было. Городок-то у нас не слишком большой, люди по большей части на виду. К тому же раз вам такую сумму в долг дали, следовательно, они хорошо зарабатывают, удачно бизнесом занимаются, таких тут вообще единицы.
– Разино в области одно?
– В Московской да, а за всю Россию не поручусь.
Страшно расстроившись, я побрела на вокзал и принялась изучать расписание поездов. Но сегодня определенно был не мой день. Следующая электричка на Москву шла только в семнадцать часов.
– Что мне делать? – растерянно спросила я у кассирши.
– Беги на автовокзал, автобусом доберешься, – присоветовала та.
Я кинулась в указанном направлении, но вновь потерпела сокрушительную неудачу. Один экспресс только что отошел, другой отправлялся после шести.
Вернувшись в вокзал, я плюхнулась на одно из отвратительных пластиковых кресел в зале ожидания. Делать нечего, судьба. Придется ждать поезда, а пока почитаю газету или схожу в буфет. Время тянулось томительно, я вяло перелистывала «Алфавит», когда над головой загремел голос:
– Внимание, поезд на Москву прибывает на первый путь. Стоянка три минуты, отойдите от края платформы, повторяю…
– Состав в столицу? – обрадованно спросила я у мужика, уставившегося в томик Марининой.
– Сидите спокойно, – ответил тот, – это не электричка, а пассажирский.
– Какая разница, – удивилась я, – билет можно купить?
– Наверное, – бормотнул мужчина, не отрываясь от детектива. – Только стоить он будет в четыре раза дороже, чем на электричку. Впрочем, если вы такая богатая….
Но я уже неслась к кассе. Билет и впрямь оказался дороже, однако жадность, поднявшая голову, была задавлена мной сразу. Вместо трех часов пассажирский идет всего пятьдесят пять минут, и я смогу лечь на полку в теплом вагоне, а не дрожать от холода на деревянном сиденье.
Страшно довольная собой, я влезла в вагон, нашла третье купе и, плюхнувшись на сиденье, увидала, как мимо начали медленно проплывать грязноватые домики Разино.
– Чаек не желаете? – всунула в купе голову проводница. – есть «Липтон» и «Пиквик». Если хотите перекусить, предлагаю суп-лапшу в стакане, пюре…
Она еще довольно долго перечисляла ассортимент. Да, времена сильно переменились. В прежние годы пассажир мог рассчитывать лишь на стакан кирпично-красного чая, получившего свой дивный цвет не из-за качественной заварки, а из-за добавленной в чайник пищевой соды, да на два крохотных кусочка сахара, уложенных в обертку с надписью «Министерство путей сообщения».
– Слышь, тетя, – раздалось сверху, и перед моим носом появились две босые пятки, – сделайте мне куриный супчик.
– Ща, сыночек, – подхватилась проводница и скрылась.
Раздался легкий скрип, и с верхней полки спрыгнул парень. Увидев меня, он приветливо улыбнулся.
– Добрый день. Вот проголодался.
Я почувствовала, как невидимая рука сжала горло. Напротив меня стоял особо опасный Козлов Андрей Петрович 1978 года рождения. Простоватое милое лицо, нос-картошка и круглые глаза со слегка припухшими веками, мягкий рот, подбородок без четких очертаний…
– В Москву? – улыбнулся Козлов.
– Да, – пискнула я и схватилась за ручку двери.
– Вы куда? – удивился уголовник. – А чай?
– Голова заболела, – пищала я, чувствуя, как по спине противным липким ручейком змеится пот. – Пойду у проводника таблетку попрошу.
– Погодите, – сказал парень, – не надо проводника, сейчас дам анальгин.
– У меня на него аллергия, – выпалила я и выскочила в длинный коридор.
Проводница помешивала пластиковой ложечкой содержимое высокого белого стакана.
– В третьем купе убийца! – выкрикнула я.
Баба ойкнула и уронила стаканчик. Желтоватая жидкость мигом впиталась в грязноватый темно-бордовый коврик с черным узорами, на поверхности осталась горка лапши, похожая на дымящихся белых червяков.
– Как убийца? – сипло переспросила проводница.
– Козлов Андрей Петрович, при задержании следует проявлять осторожность, он вооружен и очень опасен…
– Сиди тут, – велела женщина и убежала.
Я осталась в служебном купе, клацая зубами то ли от страха, то ли от холода. Наконец дверь загрохотала, и появилось двое мужчин.
– Идите назад в купе, – велел один.
– Как бы не так, – принялась сопротивляться я, – убьет меня, маньяк!
– Ничего он вам не сделает, – пояснил второй, – небось не дурак. До Москвы остановок нет, куда ему деться, ежели вас пристрелит? Вы ему что сказали?
– Пошла к проводнику за таблетками от головной боли.
– Вот и возвращайтесь, а то неладное заподозрит.
– Но…
– Не волнуйтесь, мы проследим!
На подкашивающихся ногах я добрела до купе и рухнула на полку со стоном.
– Надо же, как вам плохо, – участливо заметил убийца, – сейчас чаек принесут.
В ту же секунду синяя от ужаса проводница всунула в дверь два стакана: один с заваркой, другой с супом.
– Деньги возьмите, – крикнул парень.
– Потом отдадите, – взвизгнула тетка и испарилась.
Парень принялся хлебать лапшу, дуя на ложку.
– Чаек-то остывает, – обратился он ко мне, – пейте.
– Спасибо, – проблеяла я, усаживаясь подальше от столика и поближе к двери. – Я люблю холодный.
Если захочет напасть, я постараюсь выскочить в коридор…
– На вкус и цвет товарищей нет, – философски заметил киллер и рыгнул.
Я вжалась в койку. Господи, помоги, спаси и сохрани, отведи беду, по щучьему веленью… Нет, последнее, кажется, не божественное…
Пока я пыталась вытащить из глубин памяти хоть какую-нибудь молитву, убийца встал и, легко подтянувшись на руках, закинул тренированное тело на верхнюю полку, потом раздался шорох газеты. Я слегка перевела дух… Так мы добрались до Москвы: абсолютно невозмутимый Козлов и я, трясущаяся от каждого шороха.
Когда поезд начал въезжать на перрон, за дверью послышался шум, и в купе вошло четверо милиционеров.
– Документы предъявите, – велел самый старший.
Я ледяной рукой протянула бордовую книжечку. Патрульный бросил в нее мимолетный взгляд и сообщил:
– Можете следовать.
На четвертой скорости я вылетела из вагона и, не чуя под собой земли, понеслась вперед, но ноги неожиданно отказались повиноваться, и, чтобы не рухнуть, мне пришлось прислониться к серому столбу в грязных потеках. Глаза машинально регистрировали происходящее. Вот из поезда выходят менты, волоча Козлова.
– Вы чего, ребята, белены объелись? – возмущается парень и тут же получает по шее.
Бегущие мимо пассажиры с любопытством поглядывают на патрульных, даже тетка, торгующая пирожками, приоткрыла рот. Живописная группа исчезла в конце перрона. Я отмерла и поковыляла к зданию вокзала. Нет, какой ужас! Ехала в одном купе с особо опасным преступником, находилась, можно сказать, на волосок от смерти. Потом появились иные эмоции. Ну и ну, хороши же наши органы МВД! Хрупкая, скромная, тихая женщина наводит их на след давно разыскиваемого Козлова – и что? А ничего, даже спасибо не сказали… Не говоря уже о ценном подарке или денежном вознаграждении! Ну хоть грамоту дайте! Стану ее всем показывать и хвастаться…
Дойдя до буфета, я, соблазнившись аппетитными пирожками, зарулила внутрь и решила пообедать. Пить хотелось ужасно, чай, поданный проводницей, так и остался на столике…
Я дула на горячую жидкость, чувствуя, как медленно уходит напряжение. В голове начали появляться трезвые мысли. Ну надо же, абсолютно безрезультатно смоталась в такую даль! Интересно, сколько в нашей стране городов называется Разино? Вот сейчас доем и отправлюсь в библиотеку имени Ленина, возьму атлас…
– Прикиньте на минутку, – раздался над головой голос, – какая со мной штука приключилась!
Я оторвала глаза от пластикового стаканчика с кофе и чуть не лишилась рассудка. Рядом с подносом в руках стоял Козлов.
– А-а-а, – застонала я.
– Эта проводница, коза безмозглая, – продолжал парень, – отчего-то решила, что я уголовник, и стукнула в легавку!
– Так вы не убийца Козлов? – вырвалось у меня.
Парень отложил надкушенную булочку и сказал:
– Упаси господи, я медик, учусь на терапевта. Извините, не представился, Стас Рассказов, абсолютно положителен, не судим, не привлекался, не пью, не курю… Вот влип!
– Ну Козлов – просто ваш двойник, – не успокаивалась я.
Рассказов хмыкнул:
– Ага, и в ментовке то же самое сказали, вот мне радость-то! Ладно, хоть сразу отпустили. У них компьютер стоит, сняли отпечатки пальцев, сравнили и вытолкали, даже не извинились. Хотел пойти проводнице по шее накостылять, да передумал.
– Извините, – пролепетала я.
– За что? – удивился парень. – То-то вы всю дорогу в угол жались, я грешным делом подумал – совсем больная. Небось проводница запугала? Я и подошел-то сейчас, чтобы успокоить.
Он впился безупречно белыми зубами в мякиш. Аккуратно поставив полный стаканчик на столешницу, я сказала:
– Я тороплюсь домой…
Рассказов закивал:
– Счастливого пути.
Боясь обернуться и испытывая чудовищную жажду, я побежала к метро. Нет, определенно сегодня не мой день!