Впереди, в темном углублении, располагалась стойка регистрации бывшего склада исчезнувшей компании Милагросо. Слева от нее виднелось служебное крыло, но дверь туда была закрыта, а окошко в ней темным. Справа же длинный коридор вел к далеким глухим басам музыки, похожим на биение гигантского сердца, далекий свет мерцал, как внутренность грозовой тучи. Девой вытянул шею, вглядываясь в этот мрачный коридор, в то, что происходило за его пределами, вероятно, в открытой складской зоне. Для него это было похоже на любой другой танцевальный клуб, а он не любил подобных мест. Неужели он должен был найти женщину, которую искал, в толпе дергающихся тел? Эта идея его не привлекала, и все же, если Хи Ма Су действительно здесь, он не мог повернуть назад.
- Я вам чем-нибудь могу помочь, мистер Девой? - раздался голос.
Он снова осмотрелся, и заметил то, чего раньше не замечал: в тени за стойкой администратора сидела женщина. Она немного подалась вперед в своем кресле, оказавшись в слабом зеленоватом свете. Женщина принадлежала к расе Тиккихотто, очень похожей на землян, только вместо глаз у них были пучки прозрачных глазных усиков. Вдоль каждого из усиков были расположены цепочкой светящиеся разноцветные бусинки. Они явно состояли из какого-то легкого материала, так как эти нити свободно извивались в воздухе. Он слышал о проститутках Тиккихотто, которые возбуждали клиента, вставляя эти глазные усики в его анус.
- Ну, да, - пробормотал он, - я пришел сюда в надежде найти синанскую женщину по имени Хи Ма Су. Мне сказали...
- Ее можно найти здесь, - закончила Тиккихотто, поднимаясь со своего места. Она была обнажена, и еще больше светящихся бусин пронизывало ее соски и половые губы. Она вышла из-за стола и направилась к двери к темным офисам. Она заметила, как Девой растерянно посмотрел в сторону коридора, где царил шумный хаос, и объяснила:
- Тот путь для туристов. Этот путь для участников игры.
Он последовал за ней через мрачный лабиринт заброшенных офисных кабинок, освещенных только красными аварийными лампочками. Миновав кабинки, они подошли к лифту и вместе вошли в него. Он почувствовал, как восхитительная дрожь пробежала по его телу, когда оказался в таком маленьком пространстве с обнаженной женщиной. Лифт спустился на один этаж, и дверь с шипением открылась. Они вышли на подземный уровень, потолок этого коридора был низким и усеян трубами и связками силовых кабелей. Здесь, внизу, гулкая пульсация танцевальной музыки исчезла; на самом деле было так тихо, что он слышал эхо капель воды из-за открытой двери, мимо которой они проходили. Его проводница остановилась перед другой дверью, нажала кнопку, открыв ее, и жестом пригласила его войти первым.
И вот так, после многих лет поклонения ей на расстоянии, она была здесь. Хи Ма Су. Это казалось невозможным, словно все это время он сомневался в ее существовании - как будто она могла быть только реалистичной конструкцией компьютера или плодом его собственного воображения - но здесь его фантазия была во плоти. Он чувствовал себя потрясенным.
Честно говоря, он также был немного ошеломлен представшей перед ним картиной.
Две группы по три больничные койки в каждой стояли вдоль одной из стен, а напротив них располагался длинный рабочий стол, покрытый компьютерным оборудованием, над которым плавали перекрывающиеся голографические экраны. Некоторые из больших виртуальных мониторов показывали полосатые поля розового и белого, испещренные фиолетовыми точками, словно инопланетные пейзажи, видимые с высоты. По всей видимости это были медицинские снимки внутренних органов субъектов, лежавших на нескольких кроватях.
Хорошо одетый человек средних лет лежал на одной из кроватей с закрытыми глазами, интерфейсные диски были прикреплены к его вискам. Две кровати рядом с ним были пусты. Однако остальные три кровати заняты тремя обнаженными людьми, чьи запястья и лодыжки были скованы ремнями. Одной из них была Хи Ма Су, ее глаза тоже были закрыты, лицо расслаблено, как будто она спала или находилась под наркозом. Человек рядом с ней, тоже фиксированный и без сознания, был мужчиной-землянином, юношей лет восемнадцати. Третий обнаженный субъект - ее голова была увенчана пурпурным ирокезом с металлическим оттенком - была чум, туземная раса Оазиса. Они были людьми по строению, но отличались губами, вырезанными до самых суставов нижней челюсти. Сейчас ее челюсть была так широко раскрыта, что казалось, вот-вот оторвется. Из зияющей пещеры рта вырывались глубокие протяжные стоны. Она извивалась в своих оковах, как будто страдала от сильнейшего кошмара.
Проводница Девоя махнула рукой в сторону сложного оборудования, установленного напротив кроватей, и приятным голосом объяснила:
- Мы ввели в ее тело полчище наномитов. Джентльмен, лежащий там, был сопряжен с ними, так что он видит их глазами, так сказать, коллективно или индивидуально, как он предпочитает... пока они ползают по самым крошечным, самым укромным уголкам и трещинкам ее тела. Какое проникновение может быть более интимным? Внутри нее он может непосредственно взаимодействовать с ее телом, стимулируя ноцицепторы.
- И что это дает?
- Это причиняет боль.
Глубокий стон становился все громче, все выше, пока не превратился в продолжительный вой. Челюсть женщины-чум захлопнулась, и она заскрежетала своими многочисленными рядами коренных зубов, ее глаза зажмурились еще сильнее. Жилы на шее вздулись, пот придавал ее телу блеск в свете мониторов. Она выгнула спину над кроватью.
Проводница Тиккихотто продолжала:
- Он так же легко может доставить удовольствие. Гость в этой комнате обычно любит чередовать и то, и другое, - она снова грациозно взмахнула рукой... на этот раз в сторону Хи Ма Су. - Ну что, вы хотите войти в тело этой женщины?
- Не знаю, - пробормотал он, словно разговаривая во сне. Все это действительно было похоже на сон.
Он точно пришел сюда не для того, чтобы причинять боль Хи Ма Су. Но может ли он доставить ей столько наслаждения - нежного, ласкового наслаждения, какого она, возможно, никогда не испытывала прежде за все эти годы, принося в жертву свою плоть, - что она будет благодарна ему за это? Достаточно благодарна, чтобы желать его в своей жизни? Любить его?
Проводница наблюдала за его нерешительным лицом своими извивающимися усиками и, прежде чем он смог сказать что-то еще, сказала ему:
- Возможно, она вам больше понравится в другом месте.
Он посмотрел на нее, нахмурив брови.
- Что?
- Позвольте мне показать вам.
Они вышли из комнаты, Девой нерешительно оглядывался на объект своих поисков. Что еще могла показать ему проводница - он нашел то, что искал! - и все же пассивно последовал за ней, желая узнать, что она имела в виду.
Они вошли в другую комнату, дальше по подземному коридору, и Тиккихотто сказала:
- Она тоже здесь.
Видимо, эта новая комната была звуконепроницаемой, потому что Девой не слышал криков и мольб, пока не открылась дверь. Передняя часть комнаты была маленькой, чуть больше будки, но за ней тянулась длинная узкая секция. Стены будки были увешаны оружием на кронштейнах: разнообразные винтовки и пистолеты, силовые луки, ряд предметов, похожих на гарпунные ружья. Опрятный бородатый землянин лет тридцати, одетый только в боксеры и с наклеенными интерфейсными дисками на сосках стоял у стойки с чем-то вроде арбалета, прижатым к плечу. Он раздраженно оглянулся при их вторжении.
В дальнем конце длинной секции зала, в небольшой нише, похожая на ожившую статую, к стене была прикована обнаженная женщина с поднятыми над головой руками, она извивалась и истерически рыдала, к ее голове была прикреплена пара интерфейсных дисков. Она была чум; на самом деле, с ее фиолетовым ирокезом она выглядела точно так же, как чум, которую в предыдущей комнате пытали изнутри роем наномитов. Две короткие арбалетные стрелы вонзились в белую плоть ее живота, еще одна пронзила верхнюю часть левого бедра, - как копья пикадора или стрелы святого мученика.
Тиккихотто нажала кнопку сбоку на стойке, и панель рядом с чум скользнула вверх, открывая еще одну обнаженную женщину, закованную в кандалы в другой нише стены. Словно пробудившись ото сна, женщина подняла свою оснащенную дисками голову и уставилась на них. Это был Хи Ма Су. (Но как ее могли так быстро перенести с больничной койки на это стрельбище?) Она была слишком далеко, чтобы Девой мог подробно разглядеть выражение ее лица, но отсюда она выглядела напряженной от страха ожидания. Он не мог выносить ее взгляда, впервые встретившись с ней глазами в такой ситуации, поэтому повернулся лицом к своей проводнице.
- О нет... нет... Я не хочу ее убивать!
- Ты меня отвлекаешь, парень, - сказал мужчина за стойкой, снова обратив внимание на свою цель.
- Не надо! - Девой потянулся к нему, думая, что тот собирается выстрелить в Хи Ма Су.
Арбалетное устройство глухо щелкнуло. Стрела пролетела по всей длине стрельбища и попала женщине-чум в правый глаз. Ее крики прекратились. Арбалетчик напрягся и сильно затрясся, как будто его ударило током. Он издал долгий стон, передняя часть его боксеров выпятилась наружу, как шатер. Девой предположил, что диски женщины передали мужчине смягченную версию ее боли, когда стрела вошла в ее тело. Но когда ее голова тяжело опустилась, а тело испустило дух, сигнал пропал и мужчина снова уставился на Девоя.
- Я еще не был готов к этому, мать твою. Ты сбил мне прицел.
Девой испытал искушение схватить со стены один из пистолетов, но его проводница опять нажала на кнопку, панель опустилась, снова скрыв Хи Ма Су и вывела Девоя обратно в коридор.
- В этом здании есть еще много комнат, которые я могу вам показать.
- Вы ее клонировали, вот в чем дело, так ведь? - сказал Девой.
Хотя он пришел, чтобы найти настоящую Хи Ма Су, он испытал облегчение от осознания этого. Иначе он не смог бы отступить и позволить тому человеку с арбалетом убить ее следующей. Клонирование - за исключением производства солдат и некоторых типов рабочих - было незаконным в Панктауне. Люди, способствовавшие приезду "Пейнфрик" в Панктаун, должны были иметь связи с преступным синдикатом Нептун Тиб, известным своими нелегальными услугами по клонированию.