Но как отреагирует он? Воронам ведь, как и мне, было запрещено касаться кого бы то ни было – отречение во имя Архонта. Может, Повелитель воронов тоже жаждет человеческого прикосновения? Правда, удовольствие от этого будет для него недолгим.
Это все Змей нашептывал мне в мыслях. Поначалу его голос очень пугал меня, но сейчас он почти стал мне другом. Правда, теперь пугало то, что мне очень хотелось слышать его голос снова и снова.
Но это была не лучшая идея, поскольку я не собиралась поднимать в Ордене тревогу. После насильственной гибели Повелителя воронов будет ясно, что тут не обошлось без магии, и тогда они начнут зачистку города, безжалостно убивая всех, не щадя даже маленьких детей. Нет уж, лучше замаскировать все под обычное убийство.
Когда я отважилась снова взглянуть на Повелителя воронов, то с удивлением обнаружила, что он по-прежнему смотрит на меня, и глаза его при этом буквально горят, будто он проник прямо мне в душу и изучает все мои темные секреты. Тотчас из легких точно вышибло весь воздух…
Но вдруг он плавно повернулся и вышел из зала. Его грациозные движения так сильно напоминали мне хищного зверя. Вот он толкнул деревянную дверь. Солнечный свет хлынул в атриум, а затем дверь снова захлопнулась с гулким эхом. Я осторожно и медленно выдохнула. Сердцебиение, кажется, тоже на миг замедлилось. Хвала Архонту.
Я огляделась. К счастью, в атриуме никого больше не было. Это был мой шанс.
Я запустила руку под плащ и вытащила кинжал из ножен.
Бесшумно скользнула по каменному полу в сторону шепчущих камер. Прильнула ухом к двери и прислушалась.
Говорил, как мне показалось, ворон. У него был резкий акцент истинного аристократа.
– Как верный служитель Архонта, не мог бы ты, о праведный земледелец, подумать еще раз, нет ли в названном поместье кого-то еще? Ты совершенно точно уверен, что это только дочь хозяина? – тут он вздохнул. – Темная магия передается по наследству. Трудно поверить, что ее отец не прибегал к злым искусствам. Наверняка и он заключил сделку со Змеем? Я щедро заплачу тебе, Руфус. Сейчас идет настоящая война, война со Змеем. Мы продолжаем находить трупы по всему Мерфину. Тела обескровлены. Их смерть не была естественной. Мы должны дать отпор.
Я тяжело сглотнула. Это сколько же они трупов нашли?
Руфус откашлялся.
– Я ни разу не видел, чтобы он использовал магию…
По крайней мере, он честный малый, порадовалась было я.
– Но есть еще мальчик, – добавил он. – Он живет в солдатских казармах близ поместья барона Трокмора. У него метка Ордена на запястье. Такой символ вроде солнца, правильно же? В круге?
От ужаса кровь застыла в моих жилах, но лишь на миг. Затем она начала медленно закипать. Страх превращался в ярость.
Я скрипнула зубами. Пожалуй, услышала я достаточно.
Крепче сжав рукоять кинжала, я распахнула резную деревянную дверь в шепчущую камеру.
Две пары глаз уставились на меня, и ворон уже начал подниматься.
Я перерезала ему глотку, прежде чем он успел вскрикнуть. Руфус издал сдавленный, испуганный звук, и я, круто развернувшись, вонзила кинжал ему под ребра, прямо в сердце. Быстро и жестко, как и учил меня барон. В считаные секунды порешила обоих.
Я смотрела в глаза Руфусу, ярость все еще переполняла меня.
Из его рта текла кровь, а серые глаза были широко раскрыты.
– Значит, готов даже ребенка убить? – прошипела я ему в ухо. – Ради горстки серебра?
Его тело обмякло, и он повалился на меня. Я оттолкнула его обратно на стул, и его голова безвольно поникла. А я вытащила второй кинжал из ножен и вложила его в руку Руфуса, так, чтобы лезвие лежало у него на коленях. Затем нанесла ему еще несколько ударов в грудь и по ладоням, чтобы все выглядело так, будто ворон первым напал на него. Наконец вытерла свои окровавленные руки о черный плащ ворона и протерла подошвы сапог.
Кровь забрызгала практически всё. Стянув с плеч толстый шерстяной плащ, я вывернула его наизнанку, чтобы спрятать пятна и брызги. Осторожно выглянула наружу сквозь решетчатое деревянное окошечко каморки.
Казалось, атриум был пуст. Я поспешно покинула камеру. Тишина тяжело повисала в воздухе, а мое сердце по-прежнему бешено колотилось о ребра.
Когда я добралась до двери, ведущей в сад, то едва могла дышать. Нужно было скорее убираться отсюда.
Я толкнула дверь, и тут же у меня перехватило дыхание. Под тисовым деревом стоял Повелитель воронов.
– С вами всё в порядке, миледи? Вы выглядите напуганной.
Мне показалось, или в его тоне действительно просквозила насмешка?
Я вскинула брови и прижала руку к груди. Меня учили держаться спокойно и невозмутимо, но это внешне, а внутри… Сейчас пульс просто зашкаливал.
И почему у меня вдруг возникло отвратительное чувство, что он точно знал, что я сделала? Что он чувствовал мой страх?
Покосившись в дальний конец сада, я увидела там прогуливающуюся семью. Если я сейчас убью его, они это увидят. Я мысленно обругала себя последними словами. Какой же безрассудной идеей было убийство в священном месте!..
– Я слышала крики в шепчущей камере, – проговорила я. – Кажется, люди там ссорились. Это меня очень обеспокоило. Я-то пришла спокойно помолиться, и тут вдруг… – я глубоко вдохнула, – …злоба, раздражение. Кто-то был очень недоволен, кричал что-то о ереси. То есть… я, конечно, не стану утверждать, что там была драка…
Он шагнул ближе, глядя на меня сверху вниз. Стоя так близко, Повелитель воронов возвышался надо мной, а его голубые глаза странно светились. Воздух между нами, казалось, был наэлектризован. Была ли это сила самого Архонта, исходящая от Повелителя воронов?
Но нет, это было совсем не похоже на Архонта. Это казалось чем-то запретным.
Мужчина глубоко вздохнул, прикрыв глаза, и его губы тронула слабая улыбка. Сейчас он будто наслаждался, вдыхая весенний воздух.
Но вот он снова открыл глаза, и его челюсть сильно напряглась, а улыбка без следа исчезла.
– Тебе следует держаться подальше от меня, – низким хрипловатым голосом произнес он.
Да с превеликим удовольствием.
Он задержал на мне взгляд на секунду дольше, чем стоило бы, затем мимо меня прошел назад в атриум.
Я сделала в точности, как советовал Повелитель воронов, и бросилась прочь от храма.
Руфус был мертв, Лео ничего не грозило, а я очень не хотела снова возвращаться в Пенор когда-либо.
Глава 5
Спустя два с половиной месяца.
Весна вступала в свои права, и во дворе уже начали пробиваться первые ростки зеленой травы. На грушевых деревьях отца начали распускаться белые цветы. Чудесный весенний денек, и свадьба, которую я предпочла бы пропустить. Сегодня я официально навсегда потеряю Ансельма.
Но это ведь был мой выбор, не так ли? Другого выхода просто не было.
Я стояла, пытаясь разглядеть свое отражение, но свет падал под неправильным углом. Когда же я опустила глаза, чтобы увидеть свое платье, настроение у меня сразу же значительно улучшилось. Утонченная красота праздничного платья просто восхищала – оно было сине-серебристым с рукавами-фонариками и облегающим бархатным лифом. Будучи солдатом, я почти не надевала таких красивых вещей. А эти шелковые перчатки – такие приятно-мягкие изнутри… То, что нужно для искалеченной кожи рук.
Скрип лестницы за спиной заставил меня развернуться. Лео стоял на верхней ступеньке с вытаращенными от изумления глазами.
– Элоуэн! Какое красивое платье! Ты похожа на королеву.
На самом Лео были туника королевского синего оттенка и серебристый плащ, в тон моему наряду. Я целый год копила на эти вещи.
– А ты похож на принца.
Лео попытался улыбнуться.
– Как моя прическа? – спросила я.
Он наклонил голову набок.
– У меня, кажется, где-то тут была расческа. Можно я попробую подправить?
Значит, не очень.
– Сначала надень перчатки.
Он присел на корточки, заглянул под свою кровать и вскоре вытащил оттуда пару кожаных перчаток и маленькую расческу из коровьих костей.
Я села на кровать, чтобы ему было удобнее дотянуться, и почувствовала, как он дергает мои волосы.
– Стой. Перчатки надел?
– Да, Элоуэн. Ты постоянно об этом спрашиваешь.
Да, я ведь не хочу, чтобы ты погиб, милый…
Я выдохнула, и Лео продолжил дергать мои волосы расческой. Я была почти уверена, что он сделает все только хуже. Но с тех пор как умер отец, обо мне никто больше особо не заботился. Не хотелось бы лишиться этой редкой роскоши.
– Элоуэн, кто самый умный человек в мире?
– Уверена, что я.
– Я серьезно, – его расческа запуталась в моих волосах.
– То есть ты полагаешь, что это не могу быть я? Я же совершенно точно самая умная в казармах, а это, по сути, и есть наш мир. Я не думаю, что кто-то из местных мужчин прочел в своей жизни хоть одну книгу, – я махнула рукой в сторону немногочисленных деревянных полок, спрятанных за кроватью. – Посмотри, у меня же под рукой настоящее богатство. Три книги философских размышлений об Архонте и Змее. Военный трактат о войне четырехсотлетней давности. И романтическая поэма, которую много лет назад запретил Орден. И которую, кстати, тебе нельзя читать до тех пор, пока тебе не исполнится двадцать один год.
– Я не об этом. А например, про звезды. Как создавать золото. И все в таком духе.
Я покачала головой.
– Милый мой мальчик. Теперь учиться подобному строго запрещено. Только очень старые люди об этом и помнят.
– Элоуэн, а я вчера научился делать масло. Могу и для тебя немного сделать. Уверен, это будет лучшее масло, которое ты когда-либо пробовала.
– Масло я люблю.
Он помолчал, пытаясь пригладить мои волосы руками в перчатках, затем издал тяжкий вздох.
– Кажется, получается не очень красиво. Может, нарвем диких цветов? Тебе, пожалуй, понадобится цветочная корона, чтобы скрыть это безобразие.
Мои губы дрогнули в улыбке.
– А тебе, похоже, очень важно, как я буду выглядеть на этой свадьбе. Жаль тебя огорчать, но на нас никто не будет смотреть. Все глаза будут прикованы к молодоженам.