не, был один святой батюшка. К нему приводили больных, он читал над ними молитвы, и те выздоравливали. Келья его была как аптека».
И всё же кое‑что нам удалось выяснить, и на другой день мы прибыли в Ях–Яли (Ахьявуды), расположенное в ста километрах к югу от Кесарии. Пока отец Василий искал джип, два старых турка, которые сидели на улице возле бакалейной лавки, пригласили меня присесть рядом и стали расспрашивать, откуда я и куда еду, священник я или нет. Я им кратко обо всём рассказал. Один из стариков сказал: «Там в Фарасах был один азис папас (святой батюшка). Его звали Хаджефендис. К нему отовсюду приводили больных, он читал молитвы, и больные выздоравливали. Меня тоже к нему водили — у меня была на бок свёрнута голова. Он помолился, и я выздоровел». И он показал мне, как у него была свёрнута голова и как потом встала на место.
Потом пришёл отец Василий, мы сели в машину и, проехав ещё тридцать километров на юг, прибыли в Фарасы (в общей сложности мы проделали путь в сто тридцать километров).
Фарасы выглядели именно так, как нам описал турок в Кесарии. Вместо четырёхсот восьмидесяти христианских семей, живших здесь до 1924 года, на развалинах обитало всего семьдесят турецких семей. Церковь превратили в мечеть; обнаружили и вход в церковное подземелье. Все турки поселились здесь после обмена населением. Из местных живы были только двое. У одного из них, который ещё помнил фарасиотский диалект, я попытался узнать, где была келья отца Арсения.
Долгий путь от Фарас до Кесарии (двести шестьдесят километров туда и обратно) отец Арсений, исполняя обязанности экзарха, проходил пешком по три–четыре раза в год. Как Благой Бог мог оставить без воздаяния такое усердие и труды! Он щедро наградил Своего раба благодатью и даром чудотворений.
ЧУДЕСА СВЯТОГО АРСЕНИЯ
Зная о вышеестественных трудах преподобного отца, о его любви к людям, которым он помогал и по–человечески и с помощью Божией, я посчитал своим долгом рассказать о некоторых совершённых им чудесах во славу Божию и по любви ко святому отцу, дабы хоть как‑то искупить свою неблагодарность по отношению нему. В чудесах святого отца, о которых рассказали фарасиоты разного возраста, благодать Божия проявляла себя явно, ведь исцеления происходили на глазах многих людей. Внутренняя же жизнь отца Арсения, то, что происходило втайне, нам совершенно неизвестна.
Люди, благоговейные и более внимательные, помнят больше — я привожу здесь и их имена для поминовения. Конечно, и те, кто поведал мне о различных чудесах святого отца, также не будут забыты, но все их имена я здесь упоминать не буду, дабы перечислением их не затруднять читателя. Я опускаю рассказы об исцелениях от одинаковых болезней. Описания почти всех чудес содержались в рассказах псалта Продромоса Корциноглу, который был настоящим летописцем жизни благословенного Хаджефендиса.
На скале, в пещере, находился храм Божией Матери (Со Канчи). Для увеличения площади фарасиоты пристроили у входа в пещеру деревянный балкон. Чтобы добраться до храма необходимо было подняться сначала по сорока ступеням, выдолбленным в скале, а потом по деревянной лестнице ещё на сто двадцать ступеней. В этот день отец Арсений пришёл вместе с Продромосом в храм, как обычно, служить литургию. После службы отец Арсений вышел на балкон. Только он опёрся на перила, как одна доска оторвалась и он полетел в пропасть. В это время на соседнем поле работал земледелец. Увидев, как падает отец Арсений, он бросил своих волов на поле и побежал, чтобы, как он думал, собрать останки. Продромос, между тем, убирался в храме и ничего не знал. Прибежав на дно ущелья, крестьянин увидел отца Арсения целым и невредимым, только неподвижным. Он подошёл, чтобы дотронуться, но отец Арсений ему сказал: «Не трогай меня, со мной всё в порядке».
Отец Арсений лежал без движения не потому, что ударился, а от умиления: когда он падал, его подхватила на руки одна Жена и опустила на землю. В этот момент, как он сам рассказывал, он чувствовал себя, как малое дитя на руках у матери. Отец Арсений выбрался из пропасти и, поднявшись по ста шестидесяти ступеням (а их высота составляла пятьдесят метров), вернулся в храм и рассказал обо всём Продромосу, который по–прежнему был занят уборкой и никак не мог понять, что же произошло. Крестьянин пошёл в Фарасы и рассказал жителям о случившемся.
Один турок из села Телёлиды осквернил источник святого Иоанна Златоуста. Святой для вразумления наказал его — у турка голова свернулась набок. Его привели к Хаджефендису, чтобы тот помолился о нём. Но отец Арсений не исцелял его целую неделю. Псалт Продромос удивляясь тому, что отец Арсений за неделю так и не прочитал над турком молитвы, спросил:
— Благослови, отец. Зачем ты держишь здесь этого турка целую неделю? Ведь о других, даже, если они больны ещё тяжелее, ты молишься сразу, и они тут же исцеляются.
— Это ему епитимия. Ведь этот твердолобый не думает, что делает. Едва исцелившись, он пойдёт опять и окунёт свою паршивую голову в святой источник, — ответил отец.
Когда неделя прошла, отец Арсений помолился, и голова стала на место. На прощанье он посоветовал турку:
— В другой раз, как увидишь христианскую святыню, поклонись издали и иди своей дорогой.
Анестис Караусоглу из Сати вспоминает, что у одного священника была бесплодная жена. Он принёс Хаджефендису её платье и попросил помолиться. Прочитав молитву, отец Арсений сказал священнику: «Жена твоя родит дочь, и ты назовёшь её Ева». Так и случилось.
Однажды к Хаджефендису из села Телелиды привели слепую мусульманку по имени Фатма, чтобы он помолился об исцелении её. А происходило это всё в среду, когда святой всегда был в затворе. Провожатые долго стучали в дверь кельи, потом, посадив слепую возле двери, пошли в Месохори. Через некоторое время к келье Хаджефендиса пришла одна фарасиотка с пораненной рукой, взяла с порога земли, потёрла ею больное место и исцелилась. (Так поступали все фарасиоты в среду и пятницу, когда отец Арсений пребывал в затворе, чтобы его не беспокоить.) Увидев слепую, женщина спросила, чего она ждёт, и та ей всё объяснила. Тогда фарасиотка посоветовала ей:
— Чего же ты зря теряешь время? Разве ты не знаешь, что Хаджефендис по средам и пятницам не открывает? Возьми земли с порога, потри глаза и исцелишься. Мы все так делаем, если случится заболеть в среду или пятницу.
Сказав так, фарасиотка оставила её и пошла по своим делам. Мусульманка сначала была потрясена услышанным, однако потом стала на ощупь искать порог. Она взяла земли и потёрла ей глаза. Зрение вернулось к ней, она стала неясно различать окружающие предметы. Не помня себя от радости, женщина схватила камень и стала, как безумная, колотить им в дверь кельи. Отец Арсений открыл и, увидев, что перед ним мусульманка (обычно он в эти дни безмолвствовал), спросил, чего ей нужно. Она всё рассказала. Тогда отец Арсений взял Евангелие и прочитал над ней. К ней полностью возвратилось зрение. Женщина от радости бросилась отцу Арсению в ноги, но тот строго сказал:
— Не мне кланяйся, а Христу, Который вернул тебе свет.
Женщина встала и пошла искать своих провожатых. Потом они все вместе вернулись в свою деревню.
Из Келмири к Хаджефендису привели одну прокажённую женщину. Он помолился, и проказа очистилась. По словам Продромоса Корциноглу, лицо у неё потом стало чистое, как у ребёнка.
Фарасиоты, проживающие в Драме и в Фессалониках, рассказали, как два шейха (предводители мусульманских племён, чародеи) из Хаджи–Пехтеса пришли к отцу Арсению. Он принял их и даже приготовил им кофе. Но шейхи задавали ему глупые, назойливые вопросы, от которых только болела голова. И чтобы избавиться от них, отец Арсений сказал:
— Не могу больше вас слушать, потому что у меня разболелась голова.
Но они не поняли его намёка, и один даже предложил:
— Папас Эфендис, мы сделаем тебе амулет, и если ты его наденешь, то до конца дней у тебя не будет болеть голова.
Тогда отец Арсений строго им сказал:
— Я обладаю силой большей, чем вы, и могу силой Христовой сделать так, что вы не двинетесь с места.
После этих слов он ушёл к себе в келью. Шейхи допили свой кофе и собрались уходить, но не смогли сдвинуться с места, словно были связаны невидимыми узами. Они стали звать отца Арсения. Он пришёл и, не сказав им ни слова, жестом показал, что они свободны. Только после этого они смогли сдвинуться с места. Поняв свою ошибку, шейхи стали просить у отца Арсения прощения, а уходя, они сказали:
— Папас Эфендис, прости нас, велика твоя сила, потому что она происходит из твоей крепкой веры, а мы действуем с помощью сатаны.
Они же рассказали, как в другой раз, на праздник святого Иоанна Златоуста прихожане сидели после Божественной литургии возле храма за праздничной трапезой. Недалеко от храма из скалы бил святой источник. Вода с шумом падала с высоты прямо в реку Земандис, но время от времени вода в нём иссякала.
Пока все сидели за трапезой, одна женщина пошла к источнику за водой. А вода в это время перестала течь. Женщина побежала и сказала об этом Хаджефендису. Отец Арсений взял Евангелие и пошёл к отверстию в скале, откуда бил источник. Встав на колени, он прочитал молитву — и вода пошла вновь.
Так случалось часто: вода то уходила, то вновь текла спустя довольно долгое время. Анастасий Левидис говорит, что это обычное природное явление, вызываемое приливами и отливами. А раб Божий Хаджефендис в любое время мог попросить своего Владыку Бога и получал воду, когда хотел.
Симеон Караусоглу вспоминает такой случай. Одна черкешенка–мусульманка попросила Продромоса Копалуса принести ей от Хаджефендиса ладанку, потому что она была бесплодна и муж хотел с ней развестись. Продромос пожалел женщину, так как она была ещё к тому же и сирота и родных у неё не было. Оставив свои дела, он пошёл в деревню. Было уже поздно, и Продромос постеснялся сам пойти к отцу Арсению, а попросил об этом церковного сторожа. Сторож принёс ладанку с молитвой о разрешении от бесплодия. Он знал, что черкешенка богата (её муж был крупным скотовладельцем), и корыстолюбие овладело им. Он взял бумажку с молитвой отца Арсения и завернул её в свою записку, в которой велел прислать шкуры, сыр, мясо ит. д. якобы для Хаджефендиса. Всё это он отдал Продромосу Копалусу, который, ни о чём не подозревая, передал своей соседке на следующий день. Молитву она стала благоговейно носить на шее, а записку прочитала и отослала сторожу всё, что он просил, думая, что он передаст это отцу Арсению. Прошло время, и черкешенка родила ребёнка, но и после этого она продолжала посылать подарки сторожу, а отец Арсений ничего не знал.