И тут, ко всеобщему изумлению, огромный зверь заплакал.
– Э, шеф! – Сквилл выдвинулся вперед. – Он не имел в виду ничего личного.
Это не помогло. Из глаз лились слезы, а громадную тушу сотрясали могучие рыдания. Клещеед был вынужден перепорхнуть на плечо юноши. Виз был крохотным и почти ничего не весил. Хватким концом крыла он поправил шарфик.
– Когда на него находит, убеждать бесполезно. Придется вам ждать, пока успокоится.
Виз в отличие от Снугенхатта выглядел вполне бодрым.
– Послушай, друг, можно тебя спросить?
– Конечно.
– Ты ведь с ним давно знаком, верно?
– Верно, – прощебетал птах. – Давным-давно, как выражается Снуг.
Банкан медленно кивнул.
– Он тут много рассказывал о битвах. Хоть слово правды в этом есть?
Клещеед приложил ко лбу конец крыла.
– Возможно, это все правда, хотя подробностей я не знаю. Задолго до того, как я познакомился со Снугом, он был профессиональным бойцом. По крайней мере, за подлинность самых последних шрамов я могу ручаться.
– А ты бывал с ним в сражениях?
Виз утвердительно качнул клювом.
– Частенько, хоть и не во всех. – Он глянул на своего рыдающего приятеля, чьи конвульсии постепенно ослабевали. – Снуг был настоящим молодцом, честное слово. – В птичьем голосе сквозила неподдельная гордость. – В былые времена никто и ничто не могли ему противостоять.
– И что же заставило его так опуститься?
– Разве не видите? Выпивка. Да, сломала проклятая моего друга, высосала из него силы, как вампир. Забрала и деньги его, и репутацию.
Я уж и не возьмусь припомнить, с чего это началось. Изо всех сил старался помочь, но не всегда удавалось служить хорошим примером. Не обошлось и без самки. Человече, если тебе не доводилось видеть умирающего от неразделенной любви носорога, считай, что ты жизни не нюхал.
– Могу себе представить, – солгал Банкан. Вообразить такое ему не хватило бы опыта.
– Вот тогда-то и пошла его судьба под откос. Снуг и раньше не дурак был тяпнуть, а тут словно с цепи сорвался. Ты хоть прикидываешь, сколько здоровый носорог способен выхлестать зараз?
– Пожалуй, нет. – Банкан указал на Сквилла. – Знавал я одного знатного пьяницу, папашу моего друга. Но он – всего лишь выдр.
– Ну, тогда вообрази страдающую от жажды бездну. Через несколько препятствий я его перетащил, но становилось все хуже и хуже.
Окончательно он скис, когда заложил в Гаскапарби свои доспехи, чтобы расплатиться в кабаке. После этого он просто махнул ногой на свою жизнь. Эх, видал бы ты его доспехи! Лучшая сталь. Кое-что – с позолотой. С таким же успехом он мог бы заложить душу. Его самооценка даже не упала, а просто разлетелась в пыль. Чтобы свести концы с концами, нам случалось браться за самую черную работу. Порой мы клянчили милостыню. – Он поморщился. – Подумать только, великий воин Снугенхатт пал так низко, что прокорма ради таскает телеги с сеном!
Как-то раз мы даже пахать подрядились.
Банкан представил, как могучий носорог тащит плуг, прокладывая борозду за бороздой, и так без конца, а какой-нибудь привередливый крестьянин бредет следом и осыпает его руганью пополам с указаниями.
Не слишком бодрящая картинка.
– Так ведь и на этой работе он не удержался, – продолжал Виз. – Однажды вечером надрался в стельку, какой-то проказник запряг его и вывел в поле, и они написали плугом похабные словечки. Хозяин не видел, но нас заложил филин, старший батрак.
– Вас?
Клещеед пожал плечами.
– Снуг – парень крепкий, но в тот раз даже слова вымолвить не мог в мою защиту. Потом дело приняло совсем уж дурной оборот, и я сам начал помаленьку прижигать зоб. Это ведь помогает забыться.
Банкан внимательно посмотрел на носорога – тот уже не рыдал.
– И ничем его из такого состояния не вывести?
– Почему же – ничем? Надо вернуть ему уважение к себе.
– Как?
– И правда, как? Я уже сколько лет над этим бьюсь! Но он меня больше не слушает. И пускай у него самые вкусные паразиты на свете, есть же в мире и более высокие ценности. – Помолчав, Виз добавил:
– Я знаю только один способ убедить его в этом.
– Говори!
Виз подался вперед, его клюв завис в дюйме от правого глаза Банкана.
– Вернуть ему доспехи.
– Да ты смеешься надо мной! Разве не слышал, что Граджелут сказал?
Мы почти нищие.
Клещеед отодвинулся.
– Ну, как знаешь. Ты спросил, я ответил. Только, знаешь ли, когда Снуг бормочет о чести, рыцарстве и доблести, он эти словечки произносит не в шутку. Да, к подобной ерунде он относится трепетно, и во всем его огромном теле нет ни одной лицемерной косточки. Но когда он трезв, это не самое благородное существо на свете.
Банкан обозрел могучую гору мяса по имени Снугенхатт и прикинул, чего стоит обеспечить ее доспехами. Все равно, что обшить броневыми листами корпус корабля.
Впрочем, в бою носорог и был сухопутным броненосцем о четырех ногах.
– Невозможно, – сказал юноша. – Граджелуту столько денег не наскрести.
– Жалко. Впрочем, я все равно не гарантировал бы успех. Хоть и не отказался бы посмотреть на такую попытку. – Клещеед призадумался, затем снова наклонился к Банкану:
– У меня очень острый слух. Я не ошибся – ты назвал себя чаропевцем?
Банкан кивнул.
– Да, и мои друзья, выдры, тоже чаропевцы. Мы работаем вместе.
– Так, может, споешь, наколдуешь возвращение доспехов?
– Думаешь, мне такая мысль в голову не приходила? – Банкан печально вздохнул. – Вся беда в том, что мы способны колдовать только втроем. Я играю на дуаре, а близнецы поют рэп.
Увидев недоумение в глазах собеседника, он пояснил:
– Это такой песенный стиль.
– А дуэтом не пробовали?
– Вообще-то не пробовали. Когда работали втроем получалось отлично, и этого хватало. Менять состав мне, сказать по правде, страшновато.
Чаропение – дело непростое, стоит чуточку отклониться, и сразу появляются неприятные побочные эффекты.
– А ты попробуй, – посоветовал Виз. – Попытка не пытка. – Птах чуть приподнял крыло. – Похоже, нам всем терять особо нечего.
Банкан поразмыслил над предложением.
– Ну, хорошо. Попробуем.
Сквилла идея не вдохновила, но, стоило ему намекнуть, что Банкан возьмется за дело в одиночку и наломает дров, он согласился принять участие.
Банкан играл, а выдр наспех и очень неохотно сочинял стихи. Что-то вроде «металлического рэпа». И это, ко всеобщему удивлению, породило облачко вокруг расстроенного Снугенхатта. Облачко было негустым и просуществовало недолго, но результат оказался решительно металлическим.
Когда закончилась песня, Снугенхатт блестел от кончика рога до обрубка хвоста. Но надежды обратились в прах, как только выяснилось, что даже Виз способен проткнуть клювом его «доспехи». Чаропение удалось, но лишь отчасти. Без гармонизирующего воздействия Ниины оно оказалось практически бесполезным.
– Что это за дрянь? – прощебетал клещеед, выплевывая серебряный клочок. Тот неуклюже запорхал, подхваченный ветерком.
Банкан вырвал клок на правом плече Снугенхатта.
– Похоже на материал, который мой отец однажды добыл в Запределье.
Мама им на кухне пользуется.
– Великолепно, – проворчал Виз. – Но на доспехи совершенно не годится.
– Мне жарко! – простонал Снугенхатт. – Снимите с меня эту гадость!
Обескураженная четверка сообща взялась за дело и вскоре освободила носорога.
– Ладно, теперь мой черед. – Все уставились на рассерженного Сквилла. – Ежели вы и правда собираетесь нанять этого старого алканавта.
Он с ненавистью глянул на носорога, и тот не решился встретить его взгляд.
– Я не знаю… – едва слышно произнес Снугенхатт. – Не знаю, гожусь ли еще на что-нибудь. С доспехами или без…
Виз перепорхнул на череп своего напарника.
– О чем разговор, Снуг? Конечно, годишься! Мышцы у тебя в полном порядке, не хватает только боевого духа.
Носорог облизал толстые губы.
– Да, но ведь без него…
– Нет! – Виз запрыгал вперед, пока не достиг местечка, с которого мог посмотреть прямо в глаз носорогу. – Ты больше не будешь ныть, старина. Хватит. Назвался груздем, полезай в кузов.
– Не вижу никакого кузова, – закрывая глаз, пробормотал Снуг.
– В беду попала дама, необходимо ее спасти, и эти славные ребята полагаются на нас. Больше никто им помочь не в силах, так что придется нам с тобой браться за гуж. В этом городе нет других храбрецов, согласных выступить против барона Красвина. Нет таких глупых, таких безмозглых, таких слабоумных…
– Эге! – изумился Сквилл. – Ни фига себе ободреньице!
– Я не могу! – Снугенхатт приоткрыл глаз. – Мне надо выпить.
– Нет, черт бы тебя побрал! – Виз перелетел на ухо и с отточенной ловкостью заработал клювом в волосах. – Кроме того, я… я обещал. Я дал наше слово.
Снугенхатт вздрогнул.
– Что ты сделал?
– Дал наше слово чести. Слово воинов.
– Я больше не воин. – Носорог попытался открыть оба глаза во всю ширь, но это не удалось. – Кто бы я теперь ни был, я устал. Спать хочу. Хочу… отдохнуть.
– Нет. Не сейчас. – Виз взлетел, а его партнер улегся. – Сначала надо обсудить условия, заключить договор.
Могучее туловище с грохотом повалилось на солому. Уже через минуту Снуг крепко спал.
– Вы уверены, что есть смысл… – начал Граджелут.
Виз опустился на бок друга.
– Надо найти ему какие-нибудь доспехи. Это наш единственный шанс.
– Че я и имел в виду, когда говорил про мой черед.
Все опять посмотрели на Сквилла. А тот на каждого по очереди.
– Предоставьте это мне, чуваки.
– Вам? – оторопел Граджелут.
– Что ты затеял? – насторожился Банкан. – Как собираешься добывать доспехи?
Выдр усмехнулся.
– Кореш, а ты как думаешь? Естественно, с помощью папашиной науки.
Он не то чтоб учил… просто не мог не похвастать чуток, когда за воротник закладывал. А я, понятное дело, мотал на ус.
– Камриока – большой город, но даже здесь нелегко найти доспехи для Снуга, – предупредил Виз.