Брикс вынул меч, оглянулся на своих людей и поднял оружие вверх. В ответ они тоже взялись за оружие, показывая, что готовы.
– К бараку охранников, – сказал он достаточно громко, чтобы все его услышали. – Действуем жестко. Никакой пощады.
Тавр глухо зарычал в знак согласия, остальные приглушенными голосами выразили одобрение. Брикс повел их вдоль стены, держась в ее тени. Барак находился в ста шагах от них. На территории слышались тихие голоса – пустая болтовня женщин и возгласы радости или разочарования мужчин, играющих в кости. Из барака рабов не доносилось ни звука. После тяжелого труда у них больше ни на что не хватало сил. Получив вечернюю порцию ячменной каши, они уснули. Кроме того, в таких поместьях рабам обычно запрещалось разговаривать: римляне опасались, что это может побудить рабов к заговорам против своих хозяев.
Налетчики были уже в пятидесяти футах от входа в барак, как вдруг дверь открылась – и свет, льющийся из помещения, упал на людей, торопливо передвигающихся вдоль стены. В двери появились два охранника с пустыми кувшинами, которые надо было наполнить водой из колодца. Они остановились как вкопанные, тупо глядя на налетчиков. Наконец один из них опомнился и закричал, обернувшись назад:
– Тревога, тревога!
Брикс приказал Пиндару:
– Возьми людей и очисти стену от часовых. Остальные следуйте за мной!
Мечом он показал на вход в барак и как можно громче крикнул в холодный ночной воздух:
– Атакуем!
II
Часть налетчиков во главе с Пиндаром побежали к ступеням, ведущим на верх внешней стены. Остальные с диким ревом устремились к двери барака. Брикс старался не отставать, но старая рана мешала ему, и большинство его людей оказались впереди него. Оба безоружных охранника, застывшие у двери, быстро пришли в себя и, побросав кувшины, кинулись назад, в помещение.
Первый из разбуженных этой суматохой защитников виллы, вооруженный коротким мечом и кинжалом, уже выскочил из двери барака. Это был хорошо сложенный седоволосый человек с резкими чертами лица. По быстроте его реакции и по тому, как твердо он стоял на ногах, становилось ясно, что когда-то он был опытным солдатом. Увидев приближающуюся к нему лавину темных фигур, он крикнул через плечо:
– К оружию! Все ко мне!
Горстке охранников удалось присоединиться к нему, прежде чем налетчики напали на них. Бывший солдат ловко нырнул под дубинку противника и воткнул меч ему в бок. Тот застонал и рухнул на землю, сбив с ног одного из своих товарищей, который растянулся прямо перед солдатом и тут же получил удар мечом между лопаток.
Несмотря на храбрость и героическое поведение бывшего солдата, охранников снаружи было слишком мало, и нападающие очень быстро убили двоих, а остальных заставили вернуться в барак. Бывший солдат видел, что его товарищи в бараке уже вооружились и готовы присоединиться к тем, кто сражается у открытой двери. Но в узком проеме могли драться только два-три человека с обеих сторон, и когда кто-то падал, его быстро заменяли, так что преимущества не было ни у кого.
Брикс тихо выругался. Он надеялся застать противника врасплох и перебить охранников в их бараке, до того как они смогут организовать защиту. Теперь нужно было срочно изменить план, прежде чем он потеряет слишком много людей. Он знал, что положиться может лишь на своих товарищей-гладиаторов. Остальные – это присоединившиеся к его банде беглые рабы, готовые отомстить своим прежним притеснителям, но не обладающие умениями и дисциплиной опытных бойцов. Если они увидят, что убито слишком много их товарищей, храбрость покинет их.
Вложив меч в ножны, Брикс обошел людей, сгрудившихся у входа, и схватился за дверь.
– Отойдите! – велел он тем, кто стоял ближе к нему. – Ты и ты, помогите мне закрыть дверь!
Вместе с двумя помощниками Брикс стал выполнять задуманное. Сначала дверь поддавалась, но, когда охранники увидели, что происходит, бывший солдат отдал приказ:
– Не дайте закрыть дверь!
Хотя в узком проеме продолжался отчаянный бой, налетчики со всей силы нажали на грубую деревянную поверхность двери. Но охранники с другой стороны отчаянно сопротивлялись. Дверь застряла на месте.
– Тавр! – позвал Брикс сквозь зубы. – Иди сюда! Ну же!
Гигант оттолкнул одного из налетчиков и налег всей своей массой на дверь рядом с Бриксом. Дверь сразу начала закрываться. Слабый луч света, падавший изнутри, быстро истончился и совсем исчез.
– Держите дверь! – приказал Брикс и жестом велел ближайшему налетчику помочь Тавру.
Он отошел и оглядел территорию. Неподалеку, около зернохранилища, стояла тяжелая повозка. Подозвав несколько человек, Брикс поспешил туда. Навалившись на повозку, налетчики покатили ее к бараку, дверь которого ходила ходуном под натиском охранников изнутри. Повозку подтащили к стене и поставили у двери, закрепив ее на месте.
– Что теперь? – спросил Тавр.
– Возьми людей, принеси сухого сена из конюшни и обложи им стены барака. Остальные пусть стоят у окон, не давая никому выпрыгнуть.
Когда налетчики начали укладывать вокруг барака тюки сена, охранники догадались, какая судьба их ждет, и попытались убежать через маленькие окна, как обычно расположенные высоко под потолком. Налетчики стали метать в них пики и заставили отступить вглубь помещения. С удовлетворением отметив, что все готово, Брикс приказал облить тюки маслом, а Пиндара послал к сторожке у ворот, чтобы тот зажег факел от жаровни. Вернувшись, Пиндар передал факел Бриксу, и старый гладиатор направился к тележке, перекрывающей дверь.
– Вы там, внутри, слушайте меня! Бросайте оружие и сдавайтесь!
Последовала короткая пауза, потом раздался голос:
– И позволить, чтобы нас зарезали, как скот? Такого счастья мы вам не подарим. Я умру как человек.
– Значит, ты умрешь! – громко крикнул Брикс. По его губам скользнула холодная усмешка. – Пусть ваши смерти послужат маяком для всех римлян и всех рабов. За свободу!
Он шагнул вперед и поднес факел к соломе, сложенной под повозкой. Огонь вспыхнул мгновенно и с легким треском распространился по всему периметру барака. Пламя жадно лизнуло стены и торжествующе взревело, разгораясь все сильнее. Вверх взметнулся столб дыма, свинцовые облака окрасились в оранжевый цвет.
Внутри барака слышны были крики, люди в панике подбегали к окнам, но жар огня отбрасывал их назад. Налетчики стояли вокруг пылающего барака. Их темные фигуры вырисовывались на фоне яркого пламени, их длинные тени уходили в темноту. Вскоре огонь достиг крыши, и в барак рухнула черепица. Криков о помощи уже не было слышно, доносились только крики агонии, заглушаемые треском занявшихся балок. Но и это скоро прекратилось. Остался лишь рев пламени.
Брикс поднялся на край колодца и оглядел небольшую толпу, собравшуюся перед ним. Лица людей были освещены медленно затухающим пламенем. С одной стороны стояли управляющий поместьем своего богатого хозяина, его жена и двое сыновей-подростков. Они смотрели в землю, боясь встретиться взглядом со своими захватчиками. У рабов лица были по большей части испуганные, но некоторые смотрели на Брикса с надеждой. Этих будет легко переманить на свою сторону, думал Брикс, собираясь с мыслями, прежде чем обратиться к рабам, только что освобожденным из длинного низкого сарая, в который их запирали, когда они не работали на полях или в рощах поместья. Когда сняли засов и открыли двери, в нос ему ударил знакомый запах пота и нечистот. Брикс проклинал римлян за то, что они обращались с этими людьми, словно с животными.
Брикс вошел в сарай с высоко поднятым факелом, стараясь побороть приступ тошноты, и рабы в испуге попятились от него. Большинство из них были скованы цепью за лодыжки, чтобы они даже не пытались сбежать во время работы на полях. Цепей не было только у детей, стариков и старух. На людях были грязные лохмотья, сквозь которые просвечивали немытые тела сплошь в синяках и шрамах от побоев надсмотрщиков.
– Меня зовут Брикс, – произнес он. – Я – лейтенант Спартака. Я пришел освободить вас.
Он повернулся к своим товарищам:
– Снимите с них цепи и соберите их вместе, чтобы я смог поговорить с ними.
И вот теперь рабы стояли перед ним. Им не терпелось узнать, что с ними будет. Брикс глубоко вдохнул и заговорил громким голосом, чтобы его услышали сквозь треск пламени, все еще поглощавшего остатки барака:
– Друзья мои, ваша жизнь в непосильном труде закончилась. Больше не будет кнута, не будет цепей, не будет медленного истощения от жидкой каши. Посмотрите, как хорошо жили ваши хозяева, пока вы выносили страдания, истощение и голод.
Он показал на управляющего и его семью.
Рабы смотрели на человека, который полностью контролировал их жизнь. Все молчали, пока не послышалось чье-то сердитое бормотание. И тут же заговорили все разом, потрясая кулаками. Брикс поднял руки, призывая к тишине:
– Хватит! Хватит! Скоро вы им отомстите. А теперь послушайте меня.
Когда все замолчали, он продолжил:
– Как я уже сказал, вы больше не рабы. Вы свободны. Теперь вы сами можете выбрать, что делать со своей жизнью. Вы – хозяева своей судьбы.
– А что будет, когда об этом нападении станет известно другим? – послышался чей-то голос. – Они придут сюда и накажут всех, кого найдут.
– Тогда присоединяйтесь к нам, – ответил Брикс.
– И куда мы пойдем? Римляне выследят нас, как собаки.
– Нет, не выследят. Я назвал вам свое имя. Меня зовут Брикс. Я предан тому делу, за которое погиб Спартак. Когда закончилось восстание, я выжил вместе со многими другими. Я снова бежал и направился в Апеннины, где присоединился к остаткам армии рабов, которые там прятались. С тех пор мы пополняли наши ряды, нападая на поместья тех, кто называет себя нашими хозяевами, и освобождая их рабов. Я возглавляю только одну группу мятежников, которые прячутся в горах. Римляне пытались выследить нас, но мы ускользали от них. Теперь уже мы охотимся на них, уничтожаем их патрули, сжигаем дотла их сторожевые заставы. Теперь они боятся нас. Каждый римский солдат, которого мы убиваем, каждая вилла, которую мы сжигаем, каждый раб, которого мы освобождаем, увеличивают их страх.