– Да, это так, – согласилась кудесница. – И что это нам дает?
– Сразу несколько вещей. – Я по профессорски поднял вверх указательный палец. – Первое: дальность лета мурлюкского дракона, так сказать, в автономном режиме меньше, чем у живого. Поэтому для рейдерных полетов на ту сторону Тына, если так можно высказаться» драконодромы нужно размещать в непосредственной близости от границы. Второе: разыскиваемая нами Повелительница – субъект, несомненно, реальный и могущественный, но в определенной мере и мифологический. Никто не может доподлинно сказать ни кто она, ни что она, ни где обитает. Следовательно, место ее постоянной прописки должно находиться в малообитаемом, а лучше вообще необитаемом и труднодоступном уголке.
– Пожалуй, верно, – подтвердила мои выкладки фея.
– Но, – перебил я сотрудницу Волшебной Службы Охраны, – в этом уединенном местечке наличествует постоянный подвоз сока минеральных деревьев и, по всей видимости, идут активные строительные работы, поскольку Кот Ученый рассказывал о каменном чертоге, который сам по себе из земли вырасти не мог. Из вышесказанного делаем вывод: вероятнее всего искомая Повелительница драконов укрывается в оборудованном, но уединенном месте, неподалеку от границы, хорошо приспособленном для обслуживания и запуска мурлюкских драконов.
– И эти, ну, типа нелюди, – собирая в морщины лоб, попытался вспомнить Вадюня. – Ну, шишига там тарахтела…
– Силы нелюдские, – поправил я Ратникова. – Хотя что сия аллегория означает, затрудняюсь сказать. Но сейчас о другом. Давайте-ка прикинем, может ли быть поблизости место, удовлетворяющее всем перечисленным требованиям.
– Болото, – тихо проговорила Маша, все это время очень внимательно слушавшая мои выкладки. – Мурлюки их неприступными острогами окружают и всякому чужаку и пришлому в те места путь заказан.
– А ведь верно, – усмехнулся я, радуясь сообразительности королевны.
– Верно! Верно! – скрипучим голосом отозвалось невесть откуда взявшееся эхо.
– Не врубился, – вскидывая волшебное копье, оборотился на месте могутный витязь. – Это че было?
Угрожающие слова, прозвучавшие куда громче предыдущих, не вызвали у равнодушной природы ровным счетом никакого отклика.
– Должно быть, леший хороводит, – понижая голос до полушепота, пояснила фея.
– Ладно, хороводит так хороводит, – отмахнулся я. – Я предлагаю выпустить жаб на волю и посмотреть, куда они поскачут.
– В яму, – хмыкнула принцесса. – Там темно, сыро и до болота недалеко.
– Возможно, некоторые так и сделают, но не все. Это же не просто жабы, а жабы-камикадзе.
– Тем более они болото искать не будут. Там их совсем иная судьба поджидает, – пожала плечами Маша.
– А в натуре если их попросить? – неуверенно предложил Вадюня, почесывая затылок. – Объяснить им конкретно, что у нас тут типа не лабуда какая, а чисто взрослые терки. Ну, в общем, с уважняком подъехать, по понятиям.
– Звучит нелепо, – покачал головой я.
– Лепо! – явно противореча мне, с напором изрекло все то же скрипучее эхо, словно очнувшись от задумчивости.
– Да елки-палки, что ж это такое?! – возмутился я, настороженно оглядываясь по сторонам.
– Это мы! – От ствола толстенного столетнего вяза без малейшего треска отделились две фигуры, неотличимо похожие на исковерканные ураганом мощные ветви. – Лешие. – Покрытые шершавой корой существа бесшумно, словно осенние листья, приземлились в высокой траве, распахивая нам навстречу скрытые бурыми сучками глаза и складывая в усмешке корявые прорубы ртов. – Давно уже вас тут поджидаем.
Что скрывать, за время нашего пребывания в Затынье мой взор раз десять, а то и больше, скользил по старому дереву, служившему укрытием леших. Но ни полунамека, ни малейшего признака присутствия среди живых ветвей этих загадочных существ не попалось мне на глаза. Идеальная маскировка! Хотя это, пожалуй, и не маскировка, а нечто большее.
– Что ж вы прятались? Чего не встречали?! – накинулась на дальних, быть может, родственников фея. – Битый час здесь торчим, не знаем, куда податься!
– Э-э-э! – Один из леших потряс рукой-веточкой, точно укоряя фею за легкомыслие. – А вдруг как вы не вы? Вдруг как карга неуемная о тайном ходе прознала? И снарядила западню обманную, чтоб нас выведать? Все ж втайне делается, все ж не просто так.
– Нам без особой нужды пред чужие очи являться резону нет, – приоткрывая рот-дупло, заговорил второй лешак, судя по еще более скрипучему голосу, умудренный немалым жизненным опытом. – Места здесь недобрые, карга мурлюкская как земли эти в полон свой обратила, такие порядки завела, что спасу нет. Всяку тварь под себя гнет. Всяку безделицу волей своей в злую каверзу превращает. Вон, желудь, к примеру. – Леший надул щеки и с силой выплюнул нечто, при ближайшем рассмотрении оказавшееся дубовым семенем. Нечто ударило Вадима в кирасу, невольно заставляя того отступить на шаг. – Ага, видишь! – удовлетворенно кивнул пеньком головы лесной дух. – А посильнее бы плюнул, и с ног бы сбил. А кабы доспеха не было, эта мерзость грудину бы расколола да тотчас корни пустила. Тьфу, пакость колдовская! Ведь милое ж дело было, раньше-то дубы, когда желуди наземь роняли, как есть радовались, – новой жизни начало дадено. А нынче куда там – плачут! Ведь теперь они не жизнь, а, выходит, что смерть сеют.
– Погодите-погодите! – невольно перебил я лесовика. – Переплутень что-то такое говорил, сейчас вспомню.
– Не упадут, не возродятся снова их слезы отвердевшие с вершин, – незамедлительно процитировала Маша, точно все это время занималась тем, что зубрила нелепицы бродячего вещуна.
– Оно самое, – кивнул я. – Так он про вас?
– Конечно, – расплылись в улыбке лешие. – Мы же его от пут освободили да на ту сторону проход указали. Спасибо песику, добрым словом помянул. И тебе, красна девица, поклон низкий, хорошо стишок затвердила.
– Вот еще! – фыркнула принцесса, явно польщенная неожиданной похвалой. – Стану я всякое непотребство учить! Само в голове засело.
– И то верно, – мигнул старший лешак. – Да и другое правильно. Поклонились-поздоровкались, пора и честь знать. Не ровен час карга хватится, а нас на посту нет. Идемте, пожалуй.
– Минуточку! – мотнул головой я. – Карга – это ведь Повелительница драконов? – Я заговорщицки понизил голос. – Ведь так?
– Тс-с! – Старший лесовик поднес к дуплу ветвистую руку. – Она самая. Мы вроде как на службе у нее состоим.
Позади меня Вадим с негромким, но весьма характерным звуком вскинул «мосберг».
– Опусти копье, витязь, – без угрозы, но очень доходчиво промолвил древенистый младшак. – Я ведь и в лоб могу желудем плюнуть. Нешто не ясно сказано: на службе мы у нее – как бы.
– Подпольщики! – восхищенно выдохнул Злой Бодун, повинуясь недвусмысленной просьбе лесного дедки. – Круто!
– Идем! – маня ветвями, кинул сучковатый боец сопротивления. – Вешайте на нас короба, и в дорогу!
Дорога через лес была на редкость легкой, ни дать ни взять романтическая прогулка галантных кавалеров с прекрасными дамами под шелестящим зеленым сводом парка. Деревья предупредительно убирали корни, трава стелилась под ноги, даже жуки, и те облетали стороной, чтобы не потревожить «героев, отправляющихся на подвиг». Положительно, в прогулках с лешими по чащобам был немалый резон. Единственное, что смущало, это отнюдь не геройский вид, приобретенный экспедиционным корпусом за последние дни. Но, впрочем, что уж нам! То ли дело принцессе, лишенной привычных благ цивилизации и комфорта! Однако Маша держалась молодцом, и ее свите, уж во всяком случае, надо было быть не хуже, чтобы не ударить в грязь лицом.
– Здесь такое! – рассказывал между тем младший лешак, коротая болтовней долгий путь. – В остроге карга огромные силы копит. Всех под себя гребет, ничем не брезгует. И драконы там очумелые, и единороги опоенные, и псеголовцы, и невесть кто из чужих земель. Даже вон козерогов в здешних местах тем проклятым соком потчуют, дабы научить рогами корабельные борта расшибать. Да что там твари! Вон, дубы да вязы, которые буря изломала да выворотила так, что они земельку под корнями не чувствуют, и тех на службу поставила.
– Ну а мы, стало быть, к ним и прилепились, – вставил его старший товарищ, прокладывая дорогу.
– Прилепились, – подтвердил его слова древоногий говорун. – Коли мы к древу станем, так от него нас нипочем не отличить. С тем во вражье логово и попали. Наши там еще есть, – продолжал рассказ замшелый боец невидимого фронта. – Немногие держатся, но все же не мы одни. Сами увидите.
– А ты впоспех-то не гони! – не оборачиваясь, буркнул на него старший. – Все своим чередом. До поста дойдем, там уж решим, как избавителей в чертог провести.
Долго ли, коротко ли, лесная тропка, да и не тропка вовсе, так, направление, уткнулась в проезжий тракт, спускавшийся с холма в низину, затем вновь карабкавшийся на холм, поверх которого, закрывая горизонт, мрачно, как нож гильотины, высилась непреодолимая стена Великого Железного Тына.
«Там можно» – гласила надпись на указателе, установленном близ дороги.
– Знакомый пейзаж, – хмыкнул я, указывая на деловито заостренную стрелку. – Вадим, тебе ничего не напоминает?
– Корма в натуре больше нет, – пожал плечами Злой Бодун. – Только для попугайчиков, да и тот в рюкзаке на той стороне.
– А зачем для попугайчиков? – округлила глаза Маша.
– Ну а вдруг какие типа орлы нападут?
– Ну, так орлы же едят совсем другое! – изумилась королевна.
– Я че, в натуре типа дурак, да?! – оскорбился Вадюня. – Сам знаю, что они попугайчиков едят. Но корма для орлов у брата не нашлось.
Между тем движение наше застопорилось, и мы остановились в странного вида дубраве, резко контрастирующей с окружающими деревьями бурой листвой, множеством оголенных веток и отсутствием вершин.
– Вот они, дуболомы наши, – печально вздохнул один из леших, складывая дупло в кружок и выдыхая через него протяжное: – Ку-ку! Ку-ку!