А теперь стоит задуматься над тем, что газаги вроде как подчиняются жандармскому управлению. Ну или просто работают с ним в тесном контакте. Я ведь так и не выяснил толком, как соотносится комиссар и с жандармами, и с газагами. То ли осуществляет надзор для одних за другими, то ли еще какие функции выполняет. А что, если заговорщики и с высшим руководством жандармерии «вась-вась» замутили? Тогда и присутствие рядом со мной ротмистра становится весьма подозрительным.
Короче, зашибись картошка с мясом. Картина Репина «Приплыли». Поразмышлял, называется. Теперь придется с опаской коситься и на Митиано, и на Пехова.
Зато так и остался невыясненным вопрос: при чем тут эльфы?
А что я, собственно, про них знаю? Да почти ничего. Добывают полезные ископаемые, ломая стереотип, что этим должны заниматься гномы, ну или те же гоблины, на худой конец. Умеют каким-то чудом улучшать свойства и качество материалов и занимаются изготовлением механических приспособлений любой степени сложности. То, что некоторые индивиды еще и убийствами промышляют, к делу не относится. Таких субчиков наверняка в каждой расе имеется предостаточно. Вон даже у гоблинов боевые звенья есть.
Интересно, а не специально ли налет на ювелирку хотели на этих боевиков списать? Может быть, эльфы таким образом собирались откреститься от всей этой мутной истории? Типа смотрите, нас тоже грабят, мы тут ни при чем. А я тут такой, бац, и все планы им обломал.
Если это так, то вырисовывается пара вариантов. Или высокое начальство заодно с эльфами, раз настаивает на расследовании дела о причастности гоблинов к налету. Но тогда сами гоблины к заговору никак не привязываются и бастуют сами по себе.
Либо наоборот, эльфы сами науськивают гоблинов и пытаются сделать их крайними. А моих начальников тупо используют и заставляют плясать под свою дудку, прессуя своим финансовым авторитетом.
По-хорошему, прижать бы кого из длинноухих да выведать все о заговоре. Но вот кого? Не Клая же. Этот, похоже, сам ни сном ни духом о заговоре. Лопухнулся, глупо заставив меня вызнать про собственного раздолбая-сыночка, укокошившего невинного старичка.
Может, в Карабаш наведаться? И княгиню навещу, и ее арендаторов-эльфов проведаю. Правда, если нити заговора как раз к этим эльфам и ведут, то тогда получится, что я на собственную погибель сам в лапы к злоумышленникам прикачу. Нет уж, туда если и ехать, то только с отрядом спецназа в придачу.
Что-то мне и в Рощино после всех этих рассуждений стало как-то стремно ехать. Перлись мы туда всего втроем. В спутниках своих я сам себя заставил сомневаться. А вокруг, между прочим, уже вечереть начинало. Туда-то мы еще засветло доехать успевали, а вот назад, скорее всего, уже ночью возвращаться придется. И еще неизвестно, чем нас имение родственников барона Златоустова встретит.
А то, что встречать нас хлебом с солью не собираются, стало понятно с первых секунд.
Едва наш механический драндулет подкатил к кованым решетчатым воротам имения, оказавшимся запертыми на здоровенный замок, со стороны особняка раздались громкие щелчки выстрелов и в нас полетели дротики.
Мы так и сыпанули из автомобиля, кубарем скатываясь в дорожную пыль и устремляясь к забору, позволяющему укрыться от выстрелов за каменными столбами. Все остальное пространство с этой стороны имения было совершенно открытым и простреливалось на ура. Что называется, в чистом поле — васильки. Ни единого деревца, ни кочки мало-мальской. Удачный ландшафт для обороны дома. Вот только нападать-то мы не собирались.
О чем я и поспешил поставить в известность негостеприимных хозяев.
— Вы там совсем охренели? — заорал я во весь голос. — Мы тут к вам с мирным визитом, а вы стрелять вздумали! Товарища вон моего подстрелили!
Это я про Митиано, спрятавшегося за соседним столбом. Он ведь за рулем сидел. Вот самым первым под раздачу и угодил, словив дротик в левое плечо. Теперь, привалившись спиной к каменному столбу, орк явно намеревался вытащить из раны застрявший в ней снаряд.
— Не трогай пока! — крикнул я ему. — Потерпи, не то кровить сильнее будет. Сейчас я с хозяевами договорюсь и перевяжу тебя.
— Знаем мы таких мирных! — донеслось до наших ушей. — Какого лешего вам тут надыть?! А ну ходите отсель прочь, пока всех не перестреляли!
— Незачем в нас стрелять! — вновь заголосил я. — Мы к вам по делу! Я коронный дознатчик, приехал пообщаться с бароном Златоустовым! У нас есть сведения, что он находится здесь в гостях!
— То не ваше собачье дело, кто тутати «в гостях находится»! — сразу же прилетел ответ. — Брешешь ты все! Никакой ты не дознатчик, а как есть лиходей. Его сиятельство князя Снежина мы хорошо знаем! Приезжал он к барину надысь.
— Сам ты лиходей! — обиделся я. — Вот смотри, у меня значок дознатчика имеется!
Вытащил из-за пазухи бляху и продемонстрировал ее, помахав рукой.
— Мало ль чем ты там махаешь! — Неведомый охранник продолжал упорствовать. — Слямзил где, поди, а нам как свою кажешь!
— Да на кой мне это надо?! — зло выкрикнул я. — Говорю же, новый я коронный дознатчик! А князя Снежина убили! Мы как раз его убийство и расследуем! Вот со мной и из жандармерии офицер прибыл!
Повернувшись к ротмистру, попросил его:
— Помашите им фуражкой, что ли.
Пехов выполнил мою просьбу, но тут же щелкнул выстрел, и жандарм, ругнувшись, отдернул руку. А затем, рассерженно зашипев, показал мне палец, просунутый в новообразовавшуюся дыру в своем форменном головном уборе:
— Меткий мерзавец! И ведь что обидно, совсем новая фуражка.
— Эй, лиходей! — послышался веселый голос охранника. — Опять брешешь! Жандармы расследований не ведут! Не ихняя это забота!
— Больно умный ты! — крикнул я в ответ. — Да только жандарм наш не расследование ведет, а меня охраняет! Говорю же, убили злодеи князя! И меня уже пытались! Вот и катаюсь с почетным эскортом! А ты, скотина, казенное имущество портить удумал! А ну-ка зови хозяина, пока я тебя за сопротивление правоохранительным органам не привлек! И за препятствование следственно-розыскной деятельности!
— Господа! — донесся до нас новый голос. Более зычный и властный. — Меня уже пригласили! Граф Рощин Андрон Ларионович к вашим услугам. По речи слышу, что не разбойники лесные пожаловали, но не обессудьте, времена нынче смутные и опасные. Соблаговолите представиться, с кем имею честь?
— Я статский советник Штольц. На данный момент исполняю обязанности коронного дознатчика, — без промедлений ответил я, — а до того был его помощником. Со мной ротмистр Пехов из жандармерии, а также урядник газагов Митиано. Прикажите своим людям не стрелять. Вы и так уже ранили одного из нас.
— Хорошо, я прикажу! — услышали мы решение графа. — Но тем не менее, господа, когда отворят ворота, извольте входить по одному и с поднятыми руками!
— Да не вопрос! — согласился я. Понятно же, что граф злого умысла не имел и просто так стрелять в нас не собирался. Скорее сам кого-то сильно опасался, ну а люди его малость перестарались.
Мы выполнили требования графа Рощина, и несколько его вооруженных человек отконвоировали нашу компанию к дому.
На высоком каменном крыльце с мощными мраморными перилами и колоннами поджидал нас сам хозяин имения — высокий статный, хотя и несколько располневший, старикан с пышной гривой седых волос и длинными распушенными бакенбардами. Облачен граф был в теплый бархатный халат, накинутый поверх белой сорочки с вычурным кружевным воротом. Странному сочетанию добавляли нелепости военные брюки с алыми лампасами, заправленные в толстые шерстяные носки. Ну и верхом, а точнее, низом, этого кантри-хоум-стайла являлись валяные чуни, украшенные пестрой вышивкой.
— Вы уж простите старика, — перехватив мой взгляд, развел руками граф, — и за затрапезный вид, и за вынужденную скверную встречу. Никак не ожидали столь позднего визита служилых особ. А вот недобрых людишек уж который день ожидаем.
— Да мы уж догадались, — кивнул я и показал старику служебную бляху, — но я действительно к вам по делу.
— Знаете ли, голубчик, — как-то горько усмехнулся граф, — в это смутное время официальность лица не говорит о его благонамерении и порядочности. Не сочтите за оскорбление, но вас я вижу впервые. И князь, что в давешнюю светлую седмицу нас навещал, ни о каком помощнике речи не вел.
— Видимо, ему было не до того, — ответил я. — Хотя как раз в этот день он сам меня помощником и назначил. Но для вашего спокойствия мы готовы сдать наше оружие на все время пребывания в имении. А то как-то не очень уютно находиться под столь пристальным вниманием ваших доблестных бойцов. — Я указал на людей графа, никуда до сих пор не девшихся и продолжавших держать нас всех троих на прицеле. — Не дай бог, сорвется у кого палец. А мне еще пожить охота. И к тому же хотелось бы поскорее оказать помощь моему раненому товарищу. Согласны?
— Неплохое предложение, — кивнул Рощин и обратился к одному из своих опричников: — Антуан, прими у господ оружие и проводи в дом. А я, — вновь повернулся он к нам, — пока с вашего позволения облачусь во что-нибудь более соответствующее обстоятельствам.
— Ну-с, господа хорошие, — как только граф скрылся за массивной деревянной дверью, способной размерами потягаться с половинкой гаражных ворот, к нам подошел лохматый мужичок, в котором по голосу я узнал встретившего нас стрельбой крикуна — давайте скидавайте сюды ваши причиндалы, коли сами на то напросились, да милости прошу в дом.
Антуан деловито принял дротовик ротмистра, на моего «макарова», подлец, почти даже не прореагировал никак, лишь удивленно нахмурился да преспокойно сунул в карман. Зато при виде «громобоя», забранного у орка, восхищенно зацокал языком:
— От это красота! От это сила! — Он повертел оружие в руке, взялся за рукоять, поводил пистолетом из стороны в сторону, делая вид, что прицеливается, а потом, не спросив разрешения, пальнул в небо.
Грохотнув, пистолет едва не вырвался из рук радостно загоготавшего мужика, явно довольного результатом своей выходки, — откуда-то с крыши дома испуганно взвилась в небо целая стая ворон и с тревожным карканьем принялась кружить над особняком.