ВЛАДИК: А кто-то на пианино играет, на другой улице... А вон папа идёт! (он вскочил).
ГЕНКА: Где?
ВЛАДИК: Не знаю. Далеко ещё. (Помолчал). А сейчас уже близко... Вот он!
Звякнула калитка, вошёл Иван Сергеевич. Сразу же увидел на крыше ребят, остановился, поднял голову.
ВЛАДИК: Папа!
ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: А, верхолазы! Здравсвуйте.
ГЕНКА: Здрасте...
ВЛАДИК: А ты почему так рано с работы?
ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Прогнали. Велели отдыхать два дня.
ВЛАДИК: Ну и правильно... (особым голосом): Папа...
Иван Сергеевич торопливо подошел.
ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Ну?
ВЛАДИК: Ты готов?
ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Давай!
ВЛАДИК: Держи!
И он ласточкой сиганул с крыши в руки отцу.
Генка тихо охнул и качнулся вперёд. Но Иван Сергеевич уже осторожно ставил Владика на землю.
Генка вспомнил своего отца. Как он уехал. Какая-то смесь обиды и зависти качнула его вперёд. Не думая, Генка шагнул к краю и тоже прыгнул.
Ноги скользнули по доскам тротуара. Он упал, ударившись локтем, но тут же сел, пряча за улыбкой боль. Иван Сергеевич поспешно нагнулся за ним.
ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Жив?
ГЕНКА: Жив...
ИВАН СЕГЕЕВИЧ: Ну надо же догадатся! Тут ведь дело не простое. У нас с Владиком всё рассчитано, а ты сразу - бултых!
ВЛАДИК: Папа, это Гена!
ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Да я уже понял.
ГЕНКА (с какой-то отчаянной решительностью, хотя чувствует, что говорит не то): А вы вовсе и не похожи на инженера. Я думал, что вы не такой.
ИВАН СЕРГЕЕВИЧ (с улыбкой): Да уж какой есть.
ГЕНКА (пряча влажные глаза): У меня отец тоже инженер. Тоже не похож... Наверно, все настоящие инженеры не похожи на инженеров.
ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: А это мысль... Ну, вставай (поднял Генку). Сейчас сварим суп, поджарим картошку, будем обедать.
ГЕНКА: Спасибо, я пойду. Мне ещё... дома надо.
ВЛАДИК (встревоженно): А когда придёшь?
ГЕНКА: Завтра. Завтра утром... можно?
ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Что за вопрос! Да хоть на рассвете!
ВЛАДИК: Ты нас разбудить не бойся, мы с петухами встаём.
Утро следующего дня. Вместе с Генкой к Владику отправился Илька. Он шёл слегка присмеревший, в новой рубашке и даже причёсанный: в гости всё-таки.
ГЕНКА: Ты там только не скачи, как горный козёл по кручам.
ИЛЬКА (коротко): Не буду.
ГЕНКА: Да не вздумай болтать... про это... Ну, про мой английский.
ИЛЬКА: Не вздумаю, вот увидишь!
ГЕНКА (рассердившись): Я тебе дам "увидишь"! Ты эту привычку брось, если хочешь туда пойти. Вообще такие слова забудь "увидишь", "посмотри", "ты что, ослеп"! Понял!
ИЛЬКА: Понял, конечно.
ГЕНКА: Да, ещё... Не вздумай, его о матери спрашивать.
ИЛЬКА (тихо): А где она?
ГЕНКА: Откуда я знаю? Они вдвоём с отцом живут.
ИЛЬКА: Умурла, значит... Я не буду. У нас, когда папа погиб, тоже...
Генка глянул на погрусневшего Ильку, ему стало неловко за свою суровость. Он слегка притянул к себе малыша за плечо.
ГЕНКА: Ладно. Это я так. Чтоб Владьке обидно не сделалось...
В доме их встретил Иван Сергеевич.
ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: А, появились! Ну и молодцы. А то мы с Владиком уже заскучали. Проходите... Как зовут эту незнакомую личность?
Владик сидел на шкафу, что-то искал среди рулонов чертёжной бумаги.
ВЛАДИК: Проходите! Там Илька, да? Папа, это Илька, я тебе говорил!
Иван Сергеевич весело взял за ладошки Ильку, сел на табурет, поставил перед собой малыша - чем-то неуловимо похожего на Владика, такого же темноволосого и худенького.
ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Значит Илька? Илья-пророк, громовержец. А я Иван Сергеевич. Можно и проще - дядя Ваня.
ИЛЬКА: Лучше уж Иван сергеевич. У нас сосед есть дядя Ваня, такой пьяница! Жена каждую суботу его из канавы домой на тачке возит...
Генка закашлялся и довольно крепко хлопнул Ильку между лопаток. Владик зашёлся от хохота и даже ногами заколотил по дверце шкафа.
Генка виновато посмотрел на Ивана Сергеевича: что возьмёшь с такого болтуна?
ИВАН СЕРГЕЕВИЧ (сквозь смех): Илька, это не я... Меня на тачке ни разу не возили, чесное слово... Эй, Владик! Сейчас сыграешь со шкафа. Ты что там делаешь?
ВЛАДИК: Клей искал. Вот он! (Он прыгнул со шкафа). Это чтобы трещотку делать. Я ещё никогда с трещёткой змей не пускал.
ИЛЬКА: Трещётку надо из ватмана далать.
ВЛАДИК: У меня есть. Пошли на крыльцо. Змей уже высох. Знаете, как звенит! Илька, пошли.
Он, лишь на миг прислушавшись, безошибочно определил, где Илька, взял его за локоть.
И втроём они двинулиь к выходу.
ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Гена! Постой минутку, помоги шкаф отодвинуть. Владька за него мои чертежи завалил, достать надо.
ВЛАДИК: Я завалил? Это старые чертежи, они там целую неделю валяются. Дай, я сам отодвину!
ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Иди - иди, вояка...
Они остались с Генкой вдвоём. Легко отодвинули от стены, видимо, полупустой шкаф. Иван Сергеевич отряхнул пыль с ватманских трубок. Повернулся к Генке и глянул без обычной усмешки.
ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Ну как?
ГЕНКА (растерянно и настороженно):Что?
ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Ну, вообще... Как дела у вас? Как мой Владик?
ГЕНКА: А что... Всё в порядке.
ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Значит, не хуже других?
ГЕНКА: Чем он хуже... Он даже... Вон какого змея построил, лучше всех. И вообще он...
ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Знаешь, Гена, эти дни он ходит, будто сплошной праздник у него. И всё про тебя расказывает.
ГЕНКА: Чего про меня расказывать...
ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Да так... Худо ведь одному. А тут ты появился. Сегодня вот ещё Илюшку привёл. Для него это радость такая... Боится только.
ГЕНКА (удивлённо): Чего?
ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Боится. Вдруг ты походишь и бросишь.
ГЕНКА (резковато от смущения): С чего это я забуду?
ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Как-то не везло ему на друзей. Ребят вокруг много было, а всё сторонились. Стеснялись, что ли... Или жалели слишком. Ты его не жалей.
ГЕНКА: Его пожалеешь!
ИВАН СЕРГЕЕВИЧ (кивнул): Не любит... Мы оба не любим. Вдвоём вот живём, ничего... Ты его о матери не спрашивал?
ГЕНКА: Нет... (И решив одним ударом покончить с мучительным вопросом): Она умерла?
ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Разные бывают люди, Гена... Ушла она от нас. Ещё до того, как эта беда случилась с Владькой...
ГЕНКА: Беда? А разве...
ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Думаешь, он слепой родился? Нет, это случай. На берегу были брёвна свалены, под них котёнок забрался. Вот ребята и полезли выручать. И Владька. Три года было, а туда же... Ну, раскатились брёвна. Кому руки, ноги поламало, а он ударился затылком - и вот... Пока надежда была, пока по больницам таскали, я молчал. Потом написал ей. Она сперва отвечала: мол, приеду скоро. Потом писать перестала... Может, это я зря говорю тебе, ну да ладно. Чтобы знал. Владик про это не скажет... Давай-ка придвинем.
Они придвинули шкаф. Генка не знал, можно ли теперь уйти. Переминался на месте.
ИВАН СЕРГЕЕВИЧ: Ну, беги. Сооружайте свой космолёт. А я завтраком займусь.
Генка вышел на крыльцо и увидел, что его друзья даже думать забыли про змея. Они веселились вовсю: Перекинули через опрокинутую бочку доску и устроили качели. По очереди они взлетали над забором.
ИЛЬКА: Во, Владька! Я до неба! Всю землю видать! Смотри, я над забором!
ГЕНКА (сдавленно): Илька! Болван.
Но Владик, видимо, не огорчался Илькиными возгласами. Он изловчился, вскочил на конец доски и теперь качался стоя. Повернул к Генке смеющееся лицо.
ВЛАДИК: Эй, Гена! Хочешь с нами? А можешь стоя?
ГЕНКА (облегченно): Охота мне шею ломать...
ВЛАДИК: Тогда мы с Илькой ещё немножко покачаемся!
ГЕНКА (снисходительно): Валяйте. Куда торопится.
И он взялся за клей и бумагу, оставленные на крыльце: делать трещетку.
Утро. Генка выбирается из окна в палисадник. Вытаскивает за собой знаменитый среди мальчишек "Кондор". Торопливо шагает по улице. "Тра-та-та", - бьют по тротуару подошвы: это догоняет его Илька. Вопросительно поглядывает: "Можно с тобой"? Генка добродушно усмехается...
Потом они с Владиком на крыше. Илька пристроился у флюгера, а Владик и Генка готовят к запуску "Кондор" и "Фрегат".
"Конверты" почти одновременно уходят в небо и стоят рядом.
Владик и Генка прислонились спинами и затылками друг к другу. Генка следит за змеями. Владик, трогая пальцами натянутую у плеча нить, стоит лицом к той стороне, где ветер.
И всё это - под песню о ветре...
Первая песня о ветре
(Два друга)
Ночью опять провода засвистят
Песню позднего лета.
Свежие ветры августа
В город придут с рассветом.
Ты подружить со змеем сумей
Звонкий тревожный ветер.
...Только учти: если поднял змей
Ты за него в ответе!
Стартовые площадки
Солнцем согретые крыши.
Ниткой змея измерена
Первая высота.
Это такое счастье
В небо лететь всё выше!
Пусть он летит уверенно
С ветрами августа!
Небо в натянутой нитке поёт
Словно в упругом нерве.
Я научился слушать её
Только с тобою - с первым.
Накрепко связаны мы с высотой
Тонкою ниткой змея.
...То, что связало меня с тобой
В тысячу раз прочнее!
Стартовые площадки
Солнцем согретые крыши.
Ниткой змея измерена
Первая высота.
Это такое счастье
В небо лететь всё выше!
Пусть он летит уверенно
С ветрами августа!
Я этот миг сберегу навсегда
Песню под облаками:
Как трепетала моя высота,
Взятая прямо руками.
Как мы стояли вдвоём на ветру
Нам на двоих один ветер.
...Я тогда понял: раз рядом друг
Я за него в ответе.
Стартовые площадки
Солнцем согретые крыши.
Ниткой змея измерена
Первая высота.
Это такое счастье
В небо лететь всё выше!
Пусть он летит уверенно