Он был прав.
За все это время Дин не обмолвился ни словом. Облокотившись на стойку бара, он размышлял о чем-то с угрюмым видом. Кажется, это был его конек.
– Понимаю, что сейчас не лучшее время, – обратилась я к нему, – но нам надо поговорить об управлении пабом. Не хочу вмешиваться, но думаю, мне стоит быть в курсе.
Я попыталась подобрать правильный тон: где-то между приветливым и твердым. С тоном я, вероятно, промахнулась, но ведь надо было с чего-то начинать.
– Что вы хотите знать? – спросил Дин. Он достал из-под стойки два стакана, насыпал в них лед и налил воды.
– Кто входит в штат, часы работы, меню, финансы. В Калифорнии я пыталась найти информацию про паб, но у вас, похоже, нет сайта.
Дин со шлепком положил на стол две салфетки и поставил на них стаканы.
– Нам не нужен сайт. В городе этот паб и так хорошо знают.
Мне начало казаться, что он намеренно уходит от разговора.
– Вы заходили к Джеку сегодня после разговора с Клиффом? Джек был в это время в загоне?
Дин удивленно посмотрел на меня.
– Нет, я сразу пошел в дом. Не обратил внимания.
– Просто хочу понять, как Джек сумел выбраться, – продолжила я. – Когда мы с Оливером уходили, ворота были закрыты.
У меня не было ни единой причины доверять Дину. Он бы легко выпустил Джека, только чтобы побесить новую хозяйку, не задумываясь о том, что это приведет к гибели Клиффа.
– У нас есть фотка, – сказал Оливер, доставая телефон. Полистав галерею, он показал экран Дину.
– Стопроцентно закрыто.
Брэнди принесла Оливеру меню.
– О, спасибо, зайка, ты прелесть.
Брэнди улыбнулась, ей явно было приятно.
Дин внимательно посмотрел на фото. Интересно, что он думал о нашем селфи? У меня была ужасная привычка корчить на фотографиях самые нелепые гримасы. На этой, в частности, я выглядела так, будто уже успела попробовать бабушкины кексы. Мне стало неловко. Каким бы угрюмым он ни был, это не отменяло того, что он красавчик.
– Что, если ворота открылись из-за ветра?
Нет, такую защелку ветру не открыть. Я сделала глоток воды; Оливер все продолжал штудировать меню.
– Когда именно вы ушли? – спросила я.
Мне нужно было уточнить порядок событий. Если кто-то проник на территорию участка, был ли у меня шанс заметить этого человека? Вряд ли. Мы с Оливером почти все время просидели на кухне.
– Через двадцать минут после нашей встречи. Принял душ и сразу вышел. Надо было заехать к Брэнди и подвезти ее на работу. У нее я провел около часа, а все остальное время мы были здесь.
Не похоже, чтобы они с Брэнди обсуждали способы повышения рентабельности паба. Лицо Дина оставалось непроницаемым. Однако то, как он утешал ее в своих объятиях, да и час, который они вместе провели у Брэнди дома, наводили на мысль: они парочка и перед работой решили себя кое-чем побаловать. И я не имею в виду мороженое.
Итак, если он говорит, что тусовался с Брэнди, должна ли я ему верить? Маловероятно, что он успел бы зайти к Джеку перед свиданием. Я мысленно сделала пометку – нужно будет проверить, где живет Брэнди и как долго от нее ехать до паба. И тут же мысленно хлопнула себя по лбу. Что я пытаюсь доказать? Только ли свою невиновность в смерти Клиффа?
Или, не дай бог, кто-то убил этого милого старичка?
Я хлебнула воды.
– Можно мне жареных моллюсков? – попросил Оливер.
Дин кивнул.
– Я так переживаю из-за случившегося с Клиффом, – продолжила я, надеясь выпытать хоть какую-то информацию. Желал ли кто-то ему смерти?
– Его, наверное, все любили. Ведь он был таким очаровательным.
– Мужчины с ним хорошо ладили, – ответил Дин. – Трудяга, приятный собеседник. Женщины тоже ладили, но до определенного момента.
– Что вы имеете в виду?
– Он обращался с ними, как с туалетной бумагой. Влюблял в себя, а потом бросал, и они начинали его ненавидеть.
Любопытно. Прямое доказательство того, что бабником можно быть в любом возрасте. Но прежде чем переключиться на других потенциальных участников этой истории, я должна была удостовериться в алиби Дина.
– Не хочу влезать не в свое дело, но вы и Брэнди встречаетесь?
Дин помолчал несколько секунд, вытирая барную стойку.
– Для человека, который не хочет влезать не в свое дело, вы сейчас слишком на него похожи.
Он дал четко понять, что я вышла за рамки, но я продолжила давить.
– Мне просто интересно. Вы провели целый час у нее дома? Это довольно долго. Ну, если предположить, что вы всего лишь хотели подвезти ее на работу.
Дин уставился на меня, а затем швырнул мокрую тряпку в раковину.
– Передам повару заказ на моллюсков.
Как только он исчез за дверью на кухню, Оливер повернулся ко мне и прошипел:
– Ты что творишь?
– Я должна была проверить алиби Дина. Нельзя заниматься другими подозреваемыми, пока мы его не исключим.
– Другими подозреваемыми? Какими? Полиция подозревает твою ламу. Дело закрыто.
– Но ведь кто-то выпустил Джека. Мы это знаем, – я ткнула пальцем в его телефон.
– Хорошо. Вот Дин говорит, что его там не было. Но это не значит, что кто-то другой не мог выпустить Джека.
– Но зачем?
Оливер покрутил пальцем у виска:
– Это же полный бред – думать, что твою ламу использовали как орудие убийства!
– Возможно, не орудием. А прикрытием для того, что случилось на самом деле. Помнишь четвертую серию второго сезона «Она запостила убийство»? Где убийца воспользовался тем, что у жертвы была сильнейшая аллергия на кошек, и скрыл таким образом действие яда?
Где-то с минуту Оливер удивленно таращился на меня, а потом спокойно произнес:
– Не припомню. И еще: этот твой угрюмый жеребец из паба «Отпялю-отжарю» или как там он называется. Я поддержал идею поговорить с ним только ради того, чтобы оградить тебя от общения с другими местными. Но мне и в голову не могло прийти, что ты заподозришь какое-то «внешнее вмешательство», – Оливер изобразил пальцами кавычки.
– Угрюмый жеребец – ловко придумал! – одобрила я, хотя интонация Оливера заставила меня сомневаться в своих выводах. – И, кстати, отличный каламбур с названием паба.
– Спасибо.
– Мне просто кажется, здесь что-то не так. Дин ведь упомянул, что множество женщин ненавидели Клиффа.
– Соф…
– Вы решили, что будете есть? – Брэнди подошла к нам сзади, и мы от неожиданности подпрыгнули.
– А… это… Дин уже принял мой заказ, – собрался с мыслями Оливер.
– Вы давно встречаетесь с Дином? – спросила я у Брэнди, когда та зашла за барную стойку.
Брэнди посмотрела на меня с непониманием.
– Но мы не встречаемся.
Я выразительно переглянулась с Оливером, как бы говоря: «вот видишь, показания Дина не сходятся». Мой друг закатил глаза.
– Мы дружим уже много лет, – продолжала Брэнди. – Он часто помогает мне с сыном. Сегодня, например, присмотрел за Итаном, пока я бегала в магазин перед работой. Отец Итана нас бросил, его теперь не видно и не слышно. А Дин всегда рядом, готов помочь. Но мы никогда не встречались.
На меня вдруг нахлынула волна облегчения – исключительно потому, что теперь я могла поверить в историю Дина. А вовсе не потому, что Дин, вероятно, пока свободен.
– Подождите, – поспешила добавить Брэнди, в ее карих глазах читалось беспокойство. – Вы же не собираетесь запретить сотрудникам встречаться?
– Нет, – было видно, что мой ответ ее успокоил.
– Как хорошо, а то я как раз собиралась на концерт с Чедом.
Я кивнула, обрадовавшись за нее, хоть и понятия не имела, кто такой Чед.
– Наш новый посудомойщик, – добавила Брэнди, заметив, вероятно, мое замешательство. – Хотя не знаю, получится ли у нас с ним что-то – ведь я совсем не разбираюсь в мужчинах.
Она пожала плечами, затем налила пива в кружку и направилась к пожилому мужчине на другом конце барной стойки.
– На преступницу не тянет, – ехидно подметил Оливер. – Язык за зубами совсем не держится.
Я кивнула. Приятно вычеркнуть кого-то из списка. Хотя никакого списка у меня, в общем-то, и не было. Пока, во всяком случае.
Появился Дин и поставил перед Оливером тарелку с моллюсками.
– Что-нибудь еще?
– Нет, – быстро ответил тот. Видимо, чтобы я не успела снова наброситься на Дина с расспросами.
Дин извлек из-под барной стойки завернутые в салфетки приборы и вручил нам. Он собрался уйти, но, сделав пару шагов, обернулся к нам.
– Послушайте, – его лицо оставалось по-прежнему непроницаемым, – кажется, вы считаете, что это я напортачил с воротами. Потому говорю прямо – это не так. А если бы было так, мне бы хватило мужества признаться. Для справки: Санни любила это животное, и я бы никогда не выпустил его, лишь бы насолить вам.
Я посмотрела ему в глаза – сквозь уже привычный лед проглядывала искренность. А еще заметила, что глаза у него не просто золотисто-янтарного цвета. А с зеленоватым отливом. Божественным зеленоватым отливом. Я кивнула.
Он кивнул в ответ и ушел на кухню. Я услышала, как за спиной открылась дверь и в паб вошли еще несколько людей.
Оливер тихонько присвистнул.
– Чего-чего, а мужества ему не занимать.
Я ткнула его локтем, но улыбнулась.
– Так и быть, поверю, что Дин не выпускал ламу. Но ведь кто-то же это сделал. И я обязательно выясню – кто и зачем.
– Удачи, – Оливер положил в рот жареного моллюска. Его лицо приняло блаженный вид, и он подтолкнул тарелку ко мне. Я попробовала и застонала от удовольствия.
– Это потрясающе.
Вместо ответа Оливер подтянул тарелку к себе и съел еще одного.
– Между прочим, удача мне не понадобится, – заявила я. – Я собираюсь вычислить того, кто это сделал, с помощью безупречной логики и детективного метода.
Оливер, нахмурившись, продолжал жевать.
– Но для начала тоже закажу моллюсков, – я помахала рукой Брэнди.
IV
– ВООБЩЕ НЕ ПОНИМАЮ, что мы тут делаем, – бубнил Оливер.
Я уверенно шагала по грунтовой дорожке под сенью деревьев, а он с неохотой тащился следом.