Верочка до того увлеклась своими мыслями, что заметила идущую в поселок машину только тогда, когда шофер затормозил и дал сигнал. Она быстро отошла к обочине и, опустив на землю чемодан, остановилась. Остановилась и машина. Дверца открылась, и Верочка увидела высокого, смуглого человека в офицерской форме без погон, с несколькими полосками орденских колодочек на кителе.
— Здравствуйте, Вера Михайловна!
«Откуда он меня знает?» — удивилась девушка.
Но человек так приветливо улыбался, таким веселым и в то же время внимательно-изучающим взглядом осматривал ее, что она невольно смутилась и пожала протянутую руку.
— Нижельский, Олег Петрович, — отрекомендовался он, потом взял ее чемодан и, усадив Заневскую в машину, захлопнул дверцу. Машина тронулась. — Отдохнуть после выпуска, или на работу? — осведомился он.
— На работу, — ответила Верочка, поняв, что отец, должно быть, уже успел похвастаться дочерью перед знакомыми.
— А не жаль с городом расставаться? Ведь там не то, что здесь: театры, парки, музеи…
— Жаль, конечно, — задумчиво сказала девушка, но через секунду улыбнулась и добавила: — Но и здесь кому-то надо работать. В городе и без меня врачей хватит. К тому же здесь хорошо: лес, река, а воздух какой!..
— Правильно рассуждаете, — одобрил Нижельский. — А есть еще такие люди, которые предпочитают работать на любой должности в центре, чем по специальности на периферии.
Дорога вилась средь падей и увалов. Столетний кедрач, ощетинившись хвоей, подступал к кюветам, распластывая над шоссе ветви, изредка мелькали в ветровом стекле группки берез или зарослей шиповника, потом тайга расступилась, и вдали показались бревенчатые срубы поселка.
Машина, сбавляя скорость, свернула на первом перекрестке и, сигналя, подкатила к особняку с мансардой.
— Приехала! — услышала Верочка голос матери и в следующую секунду увидела ее, сбегающую с крыльца.
4
Закончив утренний прием, Верочка Заневская сделала обход, продиктовала медсестре назначения больным. Придя в ординаторскую, вымыла руки, сняла халат, косынку.
— Ну, вот, я и приступила к работе, — сказала она вслух.
Она оглядела маленькую комнатку, подошла к окну. Взяла платочек, провела им по оконным переплетам, подоконнику. Платок остался чистым. Улыбнулась. Вспомнила вчерашний день.
…Здание не понравилось.
Это был старый покосившийся сруб с ветхой залатанной крышей и единственной дверью в коридор. Налево размещались ординаторская и родильное отделение, направо — кухня и палаты. В узком коридоре царил полумрак; тянуло сыростью, полы были плохо вымыты; в палатах, на тумбочках и кроватях — пыль, на полу — мусор. Медсестры и няни ходили в застиранных, порванных халатах, запыленной грязной обуви. Верочка ужаснулась, вспомнила просторные светлые клиники, где бывала на практических занятиях.
Приняв больницу, она собрала в ординаторской медперсонал.
— Товарищи! — волнуясь, сказала она, теребя в руках резинки фонендоскопа. — Я молодой врач, только начинаю работать. Но то, что увидела здесь, поразило меня. Разве это больница?
— На барак похожа, — флегматично заметила одна из медсестер. Верочка резко повернула голову, ее большие, иссиня-голубые глаза сузились.
— На барак? — быстро переспросила она. — А кто виноват?
Медсестра смутилась, пожала плечами.
— Вот новую больницу выстроят… — начала было пожилая няня, но Верочка ее перебила.
— Я не о здании говорю, — поморщилась она. — В каком состоянии у вас больница? — и взглядом показала на угол потолка, где паук деловито разбрасывал паутину, потом сдула с чернильного прибора пыль. — А сами на кого похожи?
Няни виновато переглянулись и потупили взор.
Верочка поднялась со стула, подошла к сестре-хозяйке и, взяв полу ее пожелтевшего халата, приложила к своему, сверкающему белизной.
— Прачка виновата… стирает так… — пролепетала сестра-хозяйка, покраснев до корней волос.
Кое-кто из медсестер и нянь, сгорая от стыда, подобрал под табуретки ноги.
— Так вот, товарищи, — смягчившись, продолжала Верочка, — давайте с сегодняшнего дня пересмотрим свою работу. Приведем в порядок помещение, себя, будем следить за чистотой. Без этого и новая больница превратится в грязный барак, — подчеркнула она последние два слова.
И вот уже заметны результаты…
5
Постучав, Верочка вошла в кабинет Скупищева — заведующего хозяйством леспромхоза.
— Здравствуйте! — сказала она и, осмотрев комнату, остановила взгляд на утонувшем в кресле за столом маленьком толстяке.
— Здравствуйте, барышня, — осклабился толстяк, рассматривая ее из-под очков. — Чем могу служить?
— Я заведующая врачебным участком, — сухо ответила Верочка. Скупищев проглотил слюну, облизал толстые губы, привычным движением руки вскинул на лоб очки.
— А-а-а… простите, Вера Михайловна… виноват, не знал, я… я сейчас, — поняв, кто перед ним, залебезил начхоз, вскакивая с кресла. — Пожалуйста, проходите, садитесь, — бормотал он, показывая на диван. — Я — Скупищев… Очень рад познакомиться, очень… Садитесь же!
— Спасибо, я на минутку зашла…
— Ой, люди добрые, стоило ли из-за минуты сюда идти? Брякнули бы по телефону, и я к вашим услугам!
— Вы мне нужны, а не я вам, — спокойно сказала девушка, — поэтому и пришла. Я бы хотела вместе с вами осмотреть столовую и общежития.
— Да-да пожалуйста!… Сейчас пойдем?
Верочка кивнула головой и направилась к выходу.
— Я сейчас, одну минуточку!
Проводив ее взглядом за дверь, Скупищев позвонил в столовую.
— Это Нина Николаевна?.. Слушайте, сейчас я с новым врачом к вам приду, чтобы все в порядке было. Понятно?.. Ага! И что-нибудь там сообразите… Ну, да, мясо же есть?.. Вот-вот. Все!
Скупищев бросил на аппарат трубку и поспешил на улицу, где его ждала Заневская.
— Вера Михайловна, зайдемте сначала в общежития, — предложил он, — они ближе, — и показал на два новых сруба, расположенных друг против друга через дорогу.
— Мне все равно, — согласилась Верочка и, вдыхая смолистый аромат свежевыструганных досок, поднялась на крыльцо.
В коридоре было светло. Верочка с удовольствием оглядела чисто вымытые полы, протертые стекла, подошла к одной из дверей, постучала. Никто не ответил.
— На работе все, — пояснил Скупищев, — я сейчас комендантшу позову.
Вскоре пришла комендант, худенькая, седоволосая женщина, и открыла комнату.
«Здесь живут девушки», — сразу поняла Верочка, любуясь аккуратно заправленными кроватями.
У коек стояли покрытые марлевыми салфетками тумбочки, на стене висели вышитые коврики, на окнах — занавески. Одно не понравилось Верочке — в комнате было душно.
— А почему нет форточек? — спросила она.
— Их нигде нет, — развела руками комендант. — Говорят, и так обойдетесь.
— Кто?
— Да вот, хотя бы Иван Иванович, — указала женщина на Скупищева. Начхоз предупреждающе кашлянул.
— А где у вас кипяченая вода? — спросила Верочка, выходя в коридор.
— У нас сроду ее не было, не в чем…
— Как не в чем? — перебил коменданта Скупищев. — А где ведра, что получили?
— Ведра-то есть, на кухне с сырой водой стоят. А кипятить-то где? — возмутилась женщина. — Кубовой нет, титана нет, даже котла не могли на кухне установить!
— Для кипяченой воды в общежитиях должны быть специальные бачки, закрывающиеся на замок, — сказала Верочка и, вынув из сумочки блокнот, стала записывать. Потом повернулась к начхозу. — Я вам даю две недели, и чтобы бачки с кипяченой водой были.
— Ой, люди добрые, да где я их возьму?
— Меня это мало интересует. А люди сырую воду пить не будут! — категорически заявила она, потом склонила набок голову, улыбнулась. — И форточки чтобы были.
«Ну и ну-у-у…» — вздохнул Скупищев, поправляя на большом красноватом носу очки.
Обойдя общежитие, направились в столовую.
В зале мыли полы. Заневская и Скупищев посмотрели на сдвинутые в угол столы и табуретки и прошли на кухню.
Чисто было и здесь. Но Верочка хмурилась: у поваров не было спецовок.
Проверяя чистоту посуды, Верочка выложила на стол горку ложек.
— Ржавые ложки нужно заменить, — спокойно сказала она.
— Вера Михайловна, помилуйте, мы и этим рады. Где же другие я достану?
— Это ваше дело, — невозмутимо заметила Верочка и посмотрела на заведующую столовой. — А где у вас кладовая и ледник?
— А нету у нас…
— То есть, как это нет? А скоропортящиеся продукты где храните?
— Здесь же, на кухне…
Заневская удивленно обвела взглядом тесное помещение кухни.
— Строить кладовую да ледник надо, — смущенно проронил Скупищев, отводя взгляд.
Наступило тягостное молчание. Заневская сделала очередную запись в блокноте, направилась, было, к выходу, но вернулась.
— Чуть не забыла пробу снять, — улыбнулась она заведующей столовой и, подойдя к столу, села на табуретку.
Скупищев бросил на заведующую мимолетный торжествующий взгляд. Через несколько минут на столе появился суп с пельменями, из духовки были извлечены румяные котлеты с поджаренным картофелем.
— О, да у вас замечательные обеды! — похвалила Верочка. — Только зачем мне так много?
— Кушайте на здоровье, — улыбнулся шеф-повар.
— Вы не обязаны врачей кормить… А что у вас на ужин? А на завтрак что было? Дайте, пожалуйста, меню.
Заведующая замялась, густо покраснела. Смущенно переглянулись повара. Начхоз закусил губу. Взяв поданное меню, Вера стала читать.
— Здесь написано: на первое мясные щи из свежей крапивы, солянка, на второе — пшенная каша, картофельное пюре. А вы… вы что мне подали?
И вдруг Верочка поняла все.
Ее лицо залилось краской, в глазах вспыхнули возмущенные огоньки.
— Это подло, товарищи! — с негодованием сказала Вера и поспешно вышла.
— Дура! — обругал заведующую столовой Скупищев и в гневе сжал кулаки. — Не могла сказать, что не знаешь, где меню, утеряли, мол? Или заранее на всякий случай приготовить нужное? Ну, и отвечай теперь!