— Что?! - определенно у последнего представителя славной военной династии оттон Грэйд имелись сложности с пониманием.- Леди Уоторби, я сожалею, что комнаты не были готовы к вашему приезду, и потому вам пришлось провести ночь в условиях не подобающих леди вашего происхождения, за ночь комната для вас была подготовлена. Вам понравилось?
Молча и выразительно посмотрела в дальний конец стола, где как раз собирался присесть господин Ирек. Очень выразительно.
— Леди Ари… Ариа.. Уоторби, - потребовал ответа герцог.
Приказным тоном потребовал.
— Да-а-а, - протянула задумчиво, он удовлетворенно кивнул, а я добавила, - память у вас, совсем как у моего дедушки.
Герцог вновь уставился в свою тарелку, вот только дышал очень тяжело, и ложку сжал с неимоверной силой, я же, пользуясь временным замешательством будущего супруга, и тем, что пирожное все еще находилось в моей руке, а господин Ирек как раз смотрел куда-то в залив, молча и мстительно запустила пирожное в него! К моему искреннему изумлению летящий явно мимо снаряд перехватил один из офицеров, и ловким движением руки бросил на стул поверенного, а после весело подмигнул оторопевшей мне.
Все участники событий, за исключением воззрившегося в собственную тарелку герцога и ничего не заметившего поверенного, замерли.
Господин Ирек присев, несколько удивился необъяснимому ‘крак’. А после на его лице отразилась непередаваемая смесь изумления, осознания, сконфуженности, а в итоге окончательной дезориентации!
— А я всегда утверждал, что курение табака вредно сказывается на здоровье, - ни к кому не обращаясь, произнес комендант крепости.
Господин Ирек мгновенно стал красным! Ослабил ворот рубашки, а затем, осторожно приподнявшись, проверил рукой под собой… замер, едва пальцы обнаружили искомое, вынул руку и оторопело уставился на крем.
— Нет, все-таки я хочу овсянку, - капризно протянула я, отодвигая пирожные.
Оттон Грэд поднял голову, увидел замершего в полуприсяде поверенного, оглядел давящихся смехом офицеров, и над столом прозвучало его ледяное:
— В чем дело?
Мило улыбнулась жениху и напомнила:
— Хочу овсянку.
Закрыв глаза, герцог судорожно выдохнул. Второе пирожное было пущено прицельно в Ирека, и попало аккурат чуть ниже ворота, визуально продлив кружево рубашки.
— Леди… Уоторби, - не заметивший полета и попадания снаряда, герцог открыл глаза и воззрился на меня, - я просил бы вас, быть более определенной в своих желаниях. Ирек, да сядь уже!
Демонстративно разведя руками, я беззаботно ответила:
— Видите ли, мы, дети, так непостоянны, - и улыбнулась, широко, светло и радостно.
Глухой полный страдания стон был слышен отчетливо, после чего герцог щелкнул пальцами. На террасе мгновенно появилась полноватая женщина в переднике, красная, вытирающая слезу и едва сдерживающая смех. А еще восторженно поглядывающая на меня. Я же взглянула на дверь из которой она появилась и поняла, что у нашего спектакля имелись зрители.
— Да, мой лорд, - произнесла женщина, сделав неловкий книксен.
Не глядя на нее, оттон Грэйд хрипло произнес:
— Овсянку леди Ари… Арио…
— Ариэлле, - подсказала служанка.
Недоуменный взгляд герцога стал еще недоуменнее, едва он оценил внешний вид женщины, и естественно тут же последовал вопрос:
— Что с вами?!
Молча прижала палец к губам, умоляюще глядя на прислугу. Женщина широко улыбнулась и кивнула, герцог мгновенно перевел взгляд с нее на меня… мы оба посмотрели на мой палец, я не нашла ничего лучше, кроме как слизнуть с него крем. Герцог мгновенно отвернулся.
— Сию минуту, - торопливо ответила женщина, и поторопилась уйти с террасы.
Ничего не понимающий герцог молча проследил за ее уходом. А я, кинув быстрый взгляд на Ирека, мстительно потянулась за очередным пирожным.
— Леди Уоторби! - возопил поверенный.- Вы… вы чудовище! - его вопль прогремел над террасой. - Вы… исчадие преисподней! Вы…
— Ирек, - тихий голос герцога подействовал как ушат ледяной воды.
Поверенный вытянулся словно на параде, затем молча повернулся и гордо покинул завтрак. На черном камзоле было отчетливо видно белое пятно крема с останками раздавленного пирожного…
И странное дело, с его уходом я вспомнила, что очень хочу есть, и радостно улыбнулась вернувшейся с подносом женщине. Я улыбалась ровно до слов герцога:
— Прискорбно осознавать, что в семействе Уоторби не уделялось достаточно внимания воспитанию детей.
Я не стала вступать в дискуссию, и благодарно кивнув служанке, расставившей передо мной приборы и чайный набор. Впрочем, и герцог умел делать значимые добавления к сказанному:
— Госпожа Винслоу, леди Ариэлла наказана, ровно неделю я не желаю видеть ничего сладкого на столе.
Судорожно выдохнув, я обреченно пожала плечами и грустно заметила:
— Вот и папенька всегда меня сладкого лишал.
Дальнейшая трапеза проходила в совершенном молчании, разве что офицеры старательно сдерживали улыбки, а герцог едва не скрипел зубами.
Первыми нас, извинившись, покинули офицеры, затем поднялся так толком и не поев, герцог. Сослался на дела, пожелал приятного аппетита и тоже ушел. Недолго думая, поднялась и я, и захватив со стола сочное яблоко, отправилась гулять по замку, потому ничего иного мне и не поручили.
Дорогу я теоретически помнила - от входа следовало повернуть направо, затем два лестничных прохода наверх и я в галерее, где расположены двери, ведущие в спальни. Но поднимаясь по первому лестничному пролету, я вдруг подумала о прошедшей ночи. О моем приезде герцог знал, не мог не знать, так почему же комната оказалась по его словам ‘не готова’?
Вот если подумать исключительно гипотетически, невеста, удовлетворяющего возраста, прибывает в замок… а комната не готова. И меня терзают смутные сомнения по поводу того, где герцог предложил бы ей провести ночь! А терзаться сомнениями я не особо любила, и потому, решила проверить возникшие подозрения.
Взбежав по лестнице, я вышла в галерею и увидела двух женщин, переносящих цветы из покоев герцога, в покои, по его же словам отведенные мне. Собственно обе двери находились рядом. И тут я поняла!
Он бесстыдник!
Кровь прилила к щекам, даже уши гореть начали! Ночевать в одной комнате с мужчиной. Пусть даже женихом! В одной комнате! Нет, он, естественно, как воспитанный лорд спал бы одетым поверх одеяла, в этом нет даже сомнений, но все же!
— Леди Ариэлла, - голос герцога прозвучал неожиданно близко.
Развернувшись, обнаружила оттон Грэйда на расстоянии в шаге от себя, и покраснела куда значительнее прежнего. Лорд был голым! До середины тела, но голым! Совсем! Голые плечи, руки, грудь, живот! И волосы мокрые, и тело тоже!
— О, Пресвятой, - пробормотала я, стремительно отвернувшись.
Пылало все - шея, руки, щеки, и уши!
— Леди Ариэлла, вам плохо? - с некоторым сомнением спросил оттон Грэйд.
— Вы… - у меня слов не было, - вы… бесстыдник!
И отвернувшись, я пробежала через галерею, вбежала в комнату, где довелось провести ночь, и захлопнула двери! А перед глазами как наяву стоял голый бесстыдный герцог, не потрудившийся даже прикрыться. И тут я поняла, что он вообще ни смущения, ни стыда не испытывал!
Стук в двери и раздраженное:
— Леди Ариэлла, потрудитесь объясниться!
Объясниться?! Я объясниться?!
Поспешив к двери, я распахнула ее… увидела голую грудь попытавшегося войти герцога, и закрыла снова, прямо перед его носом! Было бы по носу, но он успел отпрянуть.
— Леди Ариэлла! - окрик прозвучал грозно.
И я быстро вновь задвинула засов.
— Да что с вами?! - бушевал оттон Грэйд.
После уже просто не выдержала:
— Со мной? - едва не сорвалась на визг. - Что со мной?! Это что случилось с вами, лорд Грэйд?!
— А что со мной?! - голос отдаленно напоминал рев.
— Вы - голый! - громко, зло и возмущенно ответила я.
— Я… что?! - нет, ревом это уже не было, кто-то заметно осип.
Зато я бушевала:
— Бесстыдник!
За дверью воцарилась тишина, но меня это уже не волновало.
— Невоспитанный, бессовестный бесстыдник! Как можно?! Где ваше воспитание?! Вы… да это просто неприемлемо!
Там все еще было тихо, совсем. Затем я услышала тихий вопрос на ассаре:
— Пожалуйста, я тебя очень прошу, только не говори, что это воспитывалось при монастыре.
Естественно я поняла, что вопрос был адресован не мне. Впрочем, господин Ирек почти сразу, тоже тихо и тоже на ассаре, ответил:
— Нет, конечно, я же знаю ваши требования.
— Спасибо, - с чувством ответил герцог.
А поверенный, с заметным напряжением добавил:
— Но, вы же понимаете, что обеспечить всех дочерей гувернантками при его бедственном финансовом положении лорд Уоторби не мог, а потому младшая дочь обучалась в лицее ‘Девы Эсмеры’…
Тихий, протяжный, полный невыразимой тоски стон, и едва слышный голос герцога:
— Я убью тебя, Ирек.
— Но мой герцог, это же не монастырь!
— Нет, Ирек, - герцог, судя по тону, приходил в ярость, - но следовало бы учесть тот факт, что данный конкретный лицей расположен на территории столичного женского монастыря!
Мне хотелось сообщить этим прикрывающимся ассаром господам, что наш лицей считается одним из лучших в империи, а образование включает в себя многие науки, недоступные светским школам для девочек, но я сдержалась. Между тем разговор продолжался:
— Ты привез мне малолетнюю монашку, Ирек! Малолетнюю! Монашку!
— Мой лорд, - запинаясь, начал поверенный.
Но был прерван взбешенным:
— Мне нужен наследник, Ирек. Наследник! И адекватная, вменяемая жена детородного возраста, а просвещать малолетнюю монашку на тему ‘Откуда берутся дети’ я не нанимался!
— Но, лорд, я уверен… она… она знает откуда…
— Да?! - снова рев. - Она меня голым назвала, Ирек! Голым! А я в брюках, сапогах и голого на мне только грудь, потому что рубашку не застегнул!