Татьяна и Анна ПоляковыТайна всегда со мной
Не уходите от вопросов,
Не предлагайте больше тостов.
Проходит ночь.
И день реальный и печальный
Разрушит вмиг все наши тайны.
Нам не помочь.
Я неспешно шла по главной аллее парка и разглядывала людей вокруг. Дети носились по площадке с мячом, влюбленные парочки сидели на многочисленных скамейках, разбросанных по парку. Кое-где мелькали и одинокие фигуры: девушка уткнулась в экран смартфона, мужчина то ли читал, то ли дремал, а женщина по соседству с любопытством наблюдала за происходящим вокруг. Так же как и я.
Около выхода из парка я сделала последний глоток кофе и выбросила бумажный стаканчик в урну у ворот. Честно говоря, уходить отсюда совсем не хотелось, но обеденный перерыв закончился пару минут назад. Вообще-то прямо сейчас я могла находиться где-нибудь на берегу теплого моря, именно на сентябрь был запланирован мой отпуск. Однако им пришлось пожертвовать в пользу расследования.
Я никакой не следователь, хоть и работаю в полиции с дипломом юрфака. Моя должность в удостоверении значится как «инструктор». Тем не менее это не помешало моему начальнику пару месяцев назад отправить меня в соседний областной центр, чтобы я там помогала в расследовании похищения жены его одноклассника. Хотя кого я обманываю? На самом деле я сама напросилась. Отстояла внеплановый отпуск, чтобы отправиться в тот самый город, где пятью месяцами ранее погиб мой жених Егор.
Несмотря на заверения, будто это был несчастный случай, меня терзали сомнения. Не то чтобы их удалось полностью развеять, но в процессе вскрылась пара любопытных деталей о моем любимом. Я, конечно, подозревала, что он был не простым папарацци, но предпочитала об этом не думать и ничего у него не спрашивать. Как оказалось, Егор был связан с очень серьезными людьми. Возможно, за это и поплатился. Но за отсутствием доказательств я предпочитала придерживаться первоначальной версии о несчастном случае.
Как бы то ни было, я пыталась вернуться к обычной жизни. Помогала работа. С ней не соскучишься.
Я поднялась по ступенькам на проходную, отсканировала пропуск и чуть не столкнулась за углом со своим начальником.
— Вот ты где, — елейным голосом приветствовал меня Геннадий Михайлович. — Звоню тебе, а ты не отвечаешь.
— Так обед же, — парировала я.
— Все правильно, Танечка, все правильно. — Он подхватил меня под локоть и увлек в сторону своего кабинета. Когда мы оказались за закрытой дверью, начальник предложил: — Чай, кофе?
— Спасибо, только что пила.
— Хочу попросить тебя об одном одолжении.
— Внимательно слушаю, — улыбнулась я, не зная, чего ожидать.
— Хочу, чтобы ты присоединилась к расследованию…
— Стоп! Геннадий Михайлович, я инструктор — не следователь.
— Все понимаю, Татьяна, но там такое дело… Боюсь, Селиванов один не справится.
— А он в курсе?
— Того, что я прошу тебя ему помочь?
— Того, что вы сомневаетесь в его профпригодности, — ответила я.
— Я не сомневаюсь, — возразило начальство, густо краснея. — Просто дело очень деликатное, требует особого подхода. Женских рук, так сказать. И глаз.
— Так поручите Вике…
— Она в отпуске со вчерашнего дня.
— Ах да, — кивнула я, вспомнив, что мы вместе подавали рапорт и должны были отправиться отдыхать в один день. — Тамара Васильевна?
— Не в обиду ей, она прекрасный специалист, но вот женщина из нее не очень.
— Это как? — удивилась я.
— Тридцать лет в органах дают о себе знать, — развел руками Геннадий Михайлович. — Закаляют не только характер, но и все прочие места.
— Хорошо, Людмила?
— Танечка, у Люды три дела в производстве. Прошу тебя, всего пара допросов, просто поприсутствуй, большего от тебя не требуется.
— Вы уверены, что Селиванов будет рад моей помощи? Все-таки лучший сотрудник, — заметила я не без сарказма.
— Куда он денется, — улыбнулся начальник и растекся в улыбке. — Он и так часто с тобой советуется.
— Посоветоваться — это просто предлог и отмазка для жены, очень уж любвеобильный у вас Антон Борисович, помимо других достоинств, разумеется. — Я встала и направилась к выходу, перспектива работы в компании Селиванова не особенно меня радовала, я и так устала от его знаков внимания и намеков.
— Спасибо, Татьяна! — крикнул мне вслед Геннадий Михайлович.
— Что же там за дело у вас такое деликатное, — буркнула я себе под нос, закрывая за собой дверь кабинета начальника.
Не знаю, был ли Селиванов уже предупрежден или ему только предстояло узнать, какая манна небесная в моем лице на него свалилась, но в его кабинет я не торопилась, здраво рассудив: захочет — найдет сам. Много времени ему не потребовалась, и уже через двадцать минут мы сидели у него в кабинете. Мой хорошо упитанный товарищ настаивал на совместном обеде, только свой я уже отгуляла, а ему порекомендовала потерпеть ради благого дела. С терпением у Антона было так себе.
— Может, все-таки в «Пионы»? Там как раз бизнес-ланч, — с надеждой спросил Селиванов, усаживаясь на свое рабочее место. Стул при этом неприятно скрипнул.
— Обойдешься, любое умеренное воздержание закаляет мужчину.
— Это кто сказал? — напрягся он и почесал редкую темную бородку.
— Это я тебе говорю. На правах инструктора. Ты, как доблестный сотрудник, должен быть в форме. Ладно, не тяни резину. Что у вас там за дело, требующее особого подхода?
— В морге сегодня утром двух трупов недосчитались.
— Я наслышана о бардаке у них там.
— Да нет, они натурально исчезли, — активно замотал головой Антон.
— Не удивлюсь, если завтра найдутся, — ухмыльнулась я. — Кто на подозрении?
— Сотрудники, само собой. Понимаешь, мне их допрашивать как-то не с руки, нам все-таки и дальше по работе пересекаться предстоит, — начал Селиванов, нервно елозя на стуле.
— Подозреваю, что они вряд ли особо нежные создания, переживут. Или ты о себе беспокоишься?
— Обижаешь, я только о деле тревожусь, — покачал головой Антон.
— Тоже мне, дело… Кому они сдались, трупы эти? — ухмыльнулась я.
— Вот и выясним, — заметно приободрился он.
— Ты хотел сказать выясню? — Я намеренно сделала акцент на последом слове.
— Танечка, с тебя допрос, с меня обед!
— Можно я возьму цветами?
— Если только не подснежниками, в сентябре с ними туго.
— Ну рассказывай что к чему, — попросила я, облокотившись на спинку стула. Жутко неудобного, кстати.
И Селиванов ввел меня в курс дела.
Заступивший на утреннюю смену судмедэксперт не смог найти тело, которое было одним из первых в очереди на вскрытие. Искали тщательно. Настолько, что при поиске обнаружили, что недостает еще одного трупа. Дежурившие ночью санитар и сторож заверили, что все было как обычно, никакой подозрительной активности никто из них не видел и не слышал. Если не считать беспорядка вокруг.
— Ты мне только вот что скажи, Антон Борисович, в чем в этом деле женский подход заключаться должен?
— Ну как, там мужчины суровые, работа тяжелая, а тут к ним такая красавица пожалует.
— И они, конечно, разом все вспомнят и трупы найдут?
— Чем черт не шутит, — пожал плечами Селиванов. — Ну а если серьезно, обе похищенные — молодые женщины.
— И ты решил, что мне, как женщине, виднее, куда пропадают женские трупы?
— Ну-у… — протянул Селиванов.
Я отправилась к автобусной остановке, по пути гадая, действительно ли тела пропали или это простое разгильдяйство и нежелание как следует поискать. Когда я оказалась в здании бюро судебно-медицинской экспертизы, быстро поняла, к какому из вариантов стоит склоняться.
В холле толпились люди, стоял гул голосов. Кто-то спорил, кто-то разговаривал по телефону, а кто-то — между собой. Я быстро поняла, что не найду здесь никого, к кому смогу обратиться, и без лишних раздумий направилась по длинному коридору, уходящему вправо. Вскоре одна из дверей распахнулась, и из кабинета вышла стройная девушка в медицинском халате, шапочке и маске. «Ну вот, а Селиванов заливал, что они тут без женского внимания чахнут», — подумала я, а вслух сказала:
— Извините, где я могу найти Беспалова Бориса Леонидовича?
— Девушка, все вопросы о поступивших через администрацию, — сурово ответила сотрудница.
— О пропавших тоже? — поинтересовалась я, протягивая удостоверение. Хоть в нем и значилась моя настоящая должность, опыт показывал, что до этой строки мало кто доходил. Имя и то мало кто успевал прочитать, а тем более запомнить.
— Идем, — сменила она гнев на милость. — В морге он, я как раз туда.
Морг располагался на подвальном этаже, температура тут была гораздо ниже, чем наверху, и я невольно поежилась. Справа и слева — длинные коридоры и множество дверей. Вдоль серых обшарпанных стен какие-то мешки, вещи, каталки, незнакомые мне приспособления. Я оглядывалась по сторонам, а моя новая знакомая громко позвала, стянув медицинскую маску с лица:
— Боря! Есть кто? — Ей никто не ответил, она повторила громче, а потом в досаде махнула рукой. — Подумать только, ни одной живой души!
— По-моему, нормальное явление для морга, — пожала я плечами, а девушка странно на меня посмотрела, вряд ли оценив шутку.
— В секционной, наверное, — предположила она, и будто в подтверждение ее слов одна из дверей вдалеке открылась, и навстречу нам направился высокий тучный мужчина. Моя спутница передала ему какой-то сверток и меня в придачу.
— Поднимемся в кабинет? — предложил Борис Леонидович после нашего краткого знакомства.
— Я бы хотела взглянуть на помещение, из которого пропали тела.
— Уверены? — Он посмотрел на меня с сомнением, сведя у переносицы густые темные брови c легкой проседью.
— Вполне. — Я попыталась придать голосу уверенности, и мы направились в противоположный коридор.