В кухню успел проникнуть холодный воздух. Поёжившись, я покрепче прижала к себе Абрикоса, поглаживая лохматую рыжую шерсть. Я не впервые находилась в квартире лишь в компании кота, но отчего-то именно сейчас, когда все вокруг суетливо, но с тайной надеждой на радостные события готовились к празднику, мне было так одиноко, что хоть плачь. А тут ещё и эти вороны с их карканьем и покушением на кота… Даже не веря в приметы и недобрые предзнаменования, встречу с ними в таком количестве приятной не назовёшь.
Регина
Неспешно прогуливаясь по городским улицам, Регина размышляла о ближайшем будущем.
Почти все приготовления сделаны. Родственники будут думать, что она уехала в загородный дом отдыха и некоторое время не станут ей звонить, поскольку Регина предупредила, что там плохая связь. Она в самом деле оплатила несколько дней и знала, что внесена в списки гостей, поэтому никто не должен заметить ничего подозрительного. Когда кто-нибудь спохватится, она будет уже далеко. Во всяком случае, ей хотелось на это надеяться.
Регина не планировала надолго или даже навсегда прятаться от семьи. Лишь на какое-то время, пока они не привыкнут к тому, что она живёт сама по себе. Пока не признают её право на выбор собственного пути. Ей казалось, что дедушка уже смирился с этим, когда вынужден был принять её отказ на свадьбу с Дмитрием Шульгиным, но теперь выяснилось, что это было лишь временным отступлением. Всё дальнейшее означало, что в покое её не оставят, если она сама не начнёт новую жизнь где-нибудь подальше от родных.
Её всегда уверяли, что ей несказанно повезло, поскольку принадлежность к семейному клану Вороничей давала немало привилегий как в материальном плане, так и среди представителей магического мира. Регина никогда ни в чём не нуждалась, и перспективы перед ней рисовались по-настоящему блестящие. У неё имелось немало радужных планов на будущее, однако практически все они карточным домиком рассыпались после того, как не стало Артура, ведь большинство из них они строили вместе. Даже интерес к учёбе она надолго утратила, впрочем, всё же окончила Университет Магии вполне успешно. Но пока все её однокурсники начинали строить карьеру, путешествовали, обзаводились семьями, её жизнь была пустой и бессмысленной, как остановившиеся часы.
Слова о том, что нужно уметь оставлять прошлое в прошлом, начинать заново, отыскивать для себя новые маяки, звучали бравурно и, пожалуй, позитивно, но казались ей пустопорожним звуком. Возможно, они были придуманы для кого-то другого. Ещё хуже, чем слышать всё это, оказалось замечать в глазах родителей тень разочарования, когда они поняли, что её больше не интересует почти всё из того, что Регина любила раньше.
В сгущающихся зимних сумерках вокруг фонарей мотыльками кружились снежинки. По расчищенным дорожкам спешили в тепло домов люди, пассажиры трамваев прижимались к стёклам, согревая их дыханием, всё вокруг вспыхивало праздничной иллюминацией. Рассеянно засмотревшись на особо затейливую из них, Регина не заметила, как столкнулась с проходящим мимо мужчиной.
– Осторожнее, – мягко проговорил он с акцентом, помогая ей удержаться на ногах.
– Извините, – ответила она, отводя со лба выбившиеся из-под шапки волосы.
– Вы не знаете, где поблизости можно выпить кофе? – поинтересовался незнакомец. – Я не местный. Кстати, меня зовут Кароль.
Дарий
Княжевич открыл глаза и несколько минут непонимающе всматривался в полумрак комнаты. Ему снился долгий сон, обрывки которого кружились в голове, настойчиво подменяя собой воспоминания о том, что он делал перед тем, как заснул прямо за столом, положив голову на руки. За окном крупными хлопьями валил снег, тишину в комнатке ничего не нарушало, не ощущалось никакого постороннего присутствия, и всё же Дарий почему-то насторожился. Что-то было неправильно, подозрительно и странно. К тому же, вовсе не в его привычках засыпать в процессе работы, даже от усталости или при написании слишком уж скучных отчётов.
Бумаги, которые Княжевич изучал в этот вечер, лежали перед ним на столе – насколько он мог судить, в том же порядке. Воздух был прохладным, но в нём всё ещё чувствовался затхлый запах нежилого помещения, который понемногу выветривался, однако не слишком быстро. Поднявшись со скрипнувшего стула, Дарий выпрямился, потянулся, разминая затёкшие во время сна мышцы, потёр заросшую щетиной щёку и нажал кнопку на стене. Две лампочки, несколько раз моргнув, тускло осветили маленькую комнату, в которой он вынужден был проводить ночи. Княжевич задёрнул выцветшей шторой тёмный прямоугольник окна и огляделся в поисках своего мобильника.
Здесь его поджидал неприятный сюрприз. Телефона не оказалось ни на столе, ни под столом, ни на подоконнике, ни на узкой кровати, ни на одной из полок шкафа. Дарий даже проверил ванную комнату – узенькую, с потрескавшимся кафелем на стенах, ещё более унылую, чем сама комната, – но не обнаружил мобильного и там. Тот словно испарился вместе со списком номеров, органайзером и навигатором. Чёрт-те что, а не работа!
Отправляясь в одну из многих на его веку провинциальных командировок, Княжевич был уверен, что уже через несколько дней сможет вернуться в город, как он и пообещал Веронике. Но с самого начала всё пошло не по плану. Оказалось, что единственная в округе гостиница закрылась, поэтому им пришлось поселиться в предназначенном к сносу здании, несколько квартир в котором ещё оставались жилыми. Окна первого этажа наполовину вросли в землю, но та, что выделили Дарию и его напарнику, располагалась на втором. На этом их везение исчерпывалось. Предоставленные им документы были в страшном беспорядке, местные полицейские смотрели на магов в целом и на представителей МН в частности, настороженно, и ни в какую не желали идти навстречу. Что же касается представителей Инквизиции, те не заглядывали сюда лет десять и в ближайшее время не собирались.
Тем не менее, люди в этом посёлке умирали при странных обстоятельствах, от наличия которых нельзя было отворачиваться. Княжевич вынужден был согласиться с предположением, что убийства совершались при помощи магии. Что-то скверное происходило здесь, и пропажа мобильного телефона из запертой и защищённой охранными заклинаниями квартиры была ещё одним камнем, брошенным в стену его уверенности, что командировка скоро закончится.
27 декабря, утро
Кароль
Утренний морозец заставлял ускорять шаг и прятать озябшие, несмотря на перчатки, руки в карманы куртки. Кароль свернул за угол и едва не столкнулся с Региной. Она выглядела свежей и яркой, с разрумянившимися щеками, в коротком светло-синем пальто и шапочке в тон, которая очень шла к тёмным волосам.
– Доброе утро! – поприветствовал её Дрозд с неожиданно напавшим на него смущением, и кивнул на ближайшее к ним здание. – Это та самая кофейня, про которую ты говорила? Здесь вкусные завтраки?
– Ага, – отозвалась Регина. – Думаю, тебе понравится. Будет что вспомнить про наш город.
«Боюсь, я буду помнить не только это», – подумал Кароль и, предложив собеседнице руку, направился к украшенному выключенными сейчас фонариками входу.
Эта девушка ему понравилась – пожалуй, не так, как если бы он строил насчёт неё романтические планы, но всё же достаточно сильно. Ведьма из хорошей семьи, уже не студентка, но и не одна из тех помешанных на собственной карьере особ, которых так много среди его знакомых. Она была дружелюбна, внимательна, оказалась интересным собеседником. Однако ему почудилось, что за её улыбкой пряталось нечто другое, похожее на грусть, отчаяние или даже внутренний надлом. Возможно, его новую знакомую что-то тревожило. Но Дрозд не решался задавать настолько личные вопросы – если она почувствует желание пооткровенничать, то сама всё расскажет, как иногда доверяют свои тайны попутчикам, а не близким друзьям. В их первую случайную встречу на улице вечернего города Регина согласилась выпить с ним кофе, а затем они как-то незаметно разговорились и решили в ближайшее время вместе позавтракать и прогуляться.
Они сделали заказ, и Регина, на которой под пальто оказался полосатый свитер с тёмно-синими джинсами, скрылась за дверью женского туалета, чтобы вымыть руки. Окинув взглядом кофейню, Кароль признал, что место довольно уютное. Светлое, обставленное мягкой мебелью и в честь приближающегося праздника украшенное ярко-оранжевыми шарами, еловыми ветками и фигурками новогодних персонажей.
Когда Регина вернулась, заказ уже принесли. Она придвинула к себе дымящуюся чашку с имбирным чаем и полила румяные блинчики на своей тарелке кленовым сиропом – как утверждало меню, совершенно настоящим. Дрозд не слишком любил сладкое, зато предпочитал плотные завтраки, поэтому попросил принести ему чёрный кофе со сливками, но без сахара, а также тарелку овсяной каши, на которую Регина взглянула с позабавившей его гримасой выросшей девочки, слишком часто вынужденной есть подобные блюда в детстве.
– Почему ты приехал в наш город именно сейчас? – поинтересовалась девушка. – Ты об этом не рассказывал. Или это секрет?
Кароль замялся. Обдумать свою легенду он не успел, но и говорить правду о причине его нахождения в городе было нельзя. Охота за артефактами оставалась под запретом, хотя многие представители магического сообщества прекрасно о ней осведомлены. Как бы то ни было, ему вовсе не хотелось закончить своё пребывание в России в местной инквизиторской темнице после того, как его отловят сотрудники МН. Поэтому пришлось импровизировать.
– Приехал встретиться с другом, но на него свалилась работа в предпраздничные дни, так что мне приходится проводить время в одиночестве, – проговорил Дрозд с улыбкой, собираясь тут же сменить тему, но в это время громко зазвонил его сотовый.
– Прости, – сказал он Регине, с неохотой отвечая на звонок.
В телефоне раздался голос Богдана.
– Как продвигается наше дело? Ты встречался со Шталем? – без предисловий спросил Гордеев. – Что он сказал?