Чтобы наглядно продемонстрировать, как условное обучение влияет на формирование будущих особенностей характера, давайте рассмотрим такое чувство, как тревога. Что может привести к возникновению глубокого долговременного беспокойства у ещё не родившегося ребёнка? Одна из вероятных причин – курение его матери. Доктор Майкл Либерман экспериментальным путём доказал, что ребёнок в утробе матери начинает волноваться (о чём свидетельствует учащение сердцебиения) каждый раз, когда его мать думает закурить.
Ей даже не требуется подносить сигарету к губам или чиркать спичкой – одной мысли о курении достаточно, чтобы обеспокоить малыша. Разумеется, плод понятия не имеет, что его мать курит или думает об этом, однако он достаточно разумен, чтобы ассоциировать её курение с неприятными ощущениями, которые оно у него вызывает. Это происходит потому, что при курении уменьшается поступление кислорода в кровь матери, которая проходит через плаценту, а это физиологически вредно для ребёнка. Ещё больше вреда приносят ему негативные психологические последствия материнского курения, которое ввергает малыша в хроническое состояние неуверенности и страха. Он не может знать, когда это неприятное физическое ощущение возникнет опять и насколько болезненным оно будет, ему известно лишь то, что оно снова повторится. Именно такая ситуация провоцирует возникновение глубоко укоренившегося обусловленного беспокойства.
Другой, более приятный вид обучения, который происходит в материнской утробе, – это познание речи. Каждый из нас имеет свой уникальный, индивидуальный ритм речи. Его зачастую практически невозможно уловить человеческим ухом, однако различия в ритме всегда фиксируются при звуковом анализе. Наши речевые особенности так же неповторимы, как отпечатки пальцев. Происхождение этих различий не является великой тайной – мы наследуем их от наших мам. Люди учатся говорить, копируя материнскую речь. До недавних пор учёные были уверены, что это обучение происходит исключительно в младенчестве, но сейчас многие из них согласны с доктором Генри Труби, профессором педиатрии, лингвистики и антропологии из Университета Майами, который утверждает, что этот процесс начинается гораздо раньше, ещё до рождения. В подтверждение своих слов доктор Труби приводит результаты исследований, согласно которым плод начинает отчётливо слышать уже на шестом месяце внутриутробного развития и, что самое удивительное, он двигается в такт речи своей матери.
Известно, что ещё не появившийся на свет ребёнок обладает прекрасным слухом, поэтому не стоит удивляться тому, что он может проявлять интерес к музыке. Четырёх– или пятимесячный плод активно реагирует на различные звуки и мелодии, причём его реакция ярко выражена. Включите что-нибудь из Вивальди – и возбуждённый малыш успокоится. А если выбрать музыку Бетховена, то даже самый спокойный ребёнок начнёт шевелиться и толкаться.
Несомненно, личность – это нечто большее, чем просто совокупность знаний, которые мы приобретаем до и после появления на свет. Было установлено, что некоторые ранние переживания влияют на формирование будущих черт характера. Это означает, что женщина может начать активно воздействовать на судьбу своего ребёнка задолго до его рождения. Например, можно отказаться от сигарет или хотя бы курить меньше во время беременности. Кроме того, она может разговаривать с ребёнком. Он действительно всё слышит и, что самое важное, реагирует на услышанное. Когда мы обращаемся к ребёнку спокойным и ласковым тоном, то помогаем ему почувствовать себя любимым и желанным. Конечно, он ещё не понимает смысла слов, но прекрасно чувствует интонацию. Он достаточно развит интеллектуально, чтобы улавливать эмоции в материнском голосе.
Можно начинать обучение ребёнка ещё до его рождения. Если беременная женщина будет слушать приятную умиротворяющую музыку хотя бы несколько минут в день, это поможет малышу успокоиться и расслабиться. В некоторых случаях такое раннее знакомство может пробудить у ребёнка интерес к музыке на всю жизнь. Именно так и случилось с Борисом Броттом, дирижёром Филармонического оркестра Гамильтона в Онтарио (Канада).
Несколько лет назад мне довелось услышать по радио интервью с Броттом. Он оказался весьма незаурядной личностью и талантливым рассказчиком. В тот вечер его расспрашивали об опере, а ближе к концу беседы ведущий задал ему вопрос о том, как у него появился интерес к музыке. Казалось бы, это был довольно простой вопрос, заданный, вероятно, лишь для того, чтобы заполнить чем-то время до окончания эфира. Однако он заставил Бротта задуматься. Он на мгновение замешкался, а потом произнёс: «Знаете, это может показаться странным, но музыка была частью меня ещё до моего рождения». Ошеломлённый интервьюер попросил его рассказать об этом подробнее.
«Ещё в юности я заметил за собой одну необычную способность. Я мог исполнять некоторые композиции без предварительной подготовки, – ответил Бротт. – Я впервые дирижирую исполнением какого-то произведения, и вдруг в моём сознании отчётливо возникает партия виолончели; я знаю ход пьесы ещё до того, как переверну страницу партитуры. Однажды я поделился этим со своей мамой, профессиональной виолончелисткой. Я думал, что она удивится, ведь именно партия виолончели звучала в моём воображении особенно ярко. Поначалу мои слова действительно её заинтриговали, но когда она узнала, какие именно произведения я знал наизусть, загадка тут же разрешилась. Оказалось, что все эти пьесы она играла, когда была беременна мной».
Несколько лет назад на одной из конференций я столкнулся с ещё одним примером пренатального обучения, который был не менее впечатляющим, чем рассказ Бротта, и подтверждал теорию доктора Труби о формировании речи в утробе матери. Своей историей поделилась молодая американка, которая во время беременности жила в Торонто. В один прекрасный день она застала свою двухлетнюю дочь сидящей на полу в гостиной и бормочущей себе под нос: «Вдох-выдох, вдох-выдох, вдох-выдох». Женщина сказала, что сразу узнала эти слова: они были частью дыхательного упражнения по методу Ламаза. Но откуда их узнал ребёнок? Сначала она подумала, что девочка могла услышать их по телевизору, но быстро поняла, что это исключено. Они жили в Оклахома-Сити, и все передачи, которые могла бы увидеть её дочь, были американской версией метода Ламаза, а эти фразы используются только в канадской версии. Поскольку девочка повторяла именно эту версию, оставалось только одно возможное объяснение: она услышала и запомнила[2] эти слова, будучи ещё в утробе матери.
Совсем недавно такие истории могли бы максимум удостоиться сноски в медицинской статье. Однако сегодня подобные случаи наконец-то стали объектом серьёзных научных исследований, и всё благодаря возникновению нового направления в медицине, которое получило название «пренатальная психология». Эта дисциплина, в основном развитая в Европе и объединяющая специалистов в области акушерства, психиатрии и клинической психологии, уникальна не только своим предметом исследования, но и практической ориентацией проводимых исследований. Действительно, за неполное десятилетие с момента её возникновения мы узнали достаточно о разуме и эмоциях ещё не родившегося ребёнка, чтобы помочь спасти тысячи малышей от тяжёлых эмоциональных расстройств, способных негативно сказаться на их дальнейшей жизни.
Я говорю «мы», потому что именно стремление предотвратить подобные трагедии привело меня в пренатальную психологию. За годы клинической практики и преподавательской работы я повидал сотни людей, получивших тяжелейшие травмы в период внутриутробного развития. Это пациенты, чьи недуги можно объяснить только тем, что произошло с ними в материнской утробе и при рождении. И это не только мой уникальный опыт – многие мои коллеги сталкивались с похожими случаями. Пренатальная психология, как мне кажется, наконец-то предлагает реальные методы предотвращения подобных проблем. Более того, у нас появился шанс позволить новому поколению вступить во взрослую жизнь свободными от психических и эмоциональных расстройств, которыми раньше страдали дети.
Я не хочу сказать, что мы изобрели панацею. Я также не настаиваю на том, что любое эмоциональное расстройство, даже самое пустяковое, укореняется ещё в утробе матери. Жизнь не стоит на месте. Всё, что происходит с нами в двадцать, сорок и даже в шестьдесят лет, оказывает влияние на нашу жизнь и формирует наш характер. Однако стоит помнить, что события, происходящие на самых ранних стадиях нашей жизни, влияют на нас особым образом. И у взрослого, и у ребёнка (хотя и в разной степени) есть время для того, чтобы сформировать защитные механизмы и выработать ответные реакции. Взрослый может изменить или ослабить влияние жизненного опыта, в то время как нерождённый ребёнок не имеет такой возможности. Всё, что влияет на него, делает это напрямую. Это объясняет, почему материнские эмоции оставляют такой глубокий след в психике ребёнка и сохраняют своё влияние на протяжении всей его жизни.
Основные черты характера редко меняются. Если в сознании ещё не родившегося ребёнка преобладает оптимизм, то ему придётся пройти через множество испытаний, чтобы его усмирить. Станет ли этот ребёнок художником или инженером, предпочтёт ли он Рембрандта Сезанну, будет ли он левшой или правшой – все эти детали остаются неизвестными для нас. Честно говоря, я думаю, что это даже к лучшему. Ведь если бы мы могли с абсолютной точностью предсказывать будущие черты характера, жизнь потеряла бы свою загадку.
Наши новые знания могут принести реальную пользу при выявлении и устранении причин серьёзных личностных проблем. Большинство женщин понимает, что бережное отношение к собственному эмоциональному здоровью автоматически означает заботу о своём будущем ребёнке. Мы как учёные не только подтвердили эту истину своими исследованиями, мы пошли и дальше. Я верю, что возможность выявлять потенциально тревожное и неспокойное поведение ребёнка ещё в период внутриутробного развития принесёт огромную пользу тысячам ещё не родившихся детей, их родителям и обществу в целом. Отчасти мы уже начали использовать эту способность, и результаты часто оказываются неожиданными. Недавнее исследование продемонстрировало весьма интересные результаты.