— «Классика никогда не подводит! Кто молодец — я молодец! Ив, ты, как всегда, на высоте! И, как всегда, спасаешь положение! Видел бы меня сейчас отец, он бы гордился!»
— «Э-э-э. Сэр. Мэм. Ив, у вас нейро-линк в режиме связи… Мы тут немножко всё слышим. Искренне и очень рады за вас и вашу самооценку, кэп» — смешок прокатился в «эфире» нейро-канала.
Ивьерра тотчас отключила нейро-обруч, но красный румянец легкого стыда на лице, к сожалению, нельзя было так же легко «выключить». Корабль, тем временем, продолжал движение, соскочив в соседний магнитный поток, к предполагаемому источнику сигнала.
— Капитан, входящий от Арклайта. Вывести? — вышел на громкую связь «Говорун».
— Да.
— Мэм, теперь мы получаем множественные сигналы. Я просчитал их отклики. К сожалению, «живых» тут нет. Все, что мы уловили — это мимолетно-угасающие отражения. И, к сожалению, все они сильно искажены — Арклайт говорил с нескрываемой грустью.
— Есть шанс, что сигнал выбрался за пределы этой системы? — настойчиво искала ответ капитан.
— Я не знаю. То, что мы приняли за источник, и на который клюнули, был всего лишь закольцованным отражением в пределах пересекающихся магнитных потоков.
— И как быстро ты в этом разобрался? Почему только сейчас? — продолжала допытываться Ив.
— Активность на звезде помогла. Мы потеряли этот якобы основной источник сразу после импульса. И теперь приборы фиксируют множественные «отголоски» — подытожил Арклайт.
— Все ясно — с нескрываемой грустью и разочарованием сказала Ив, — Что-то можешь предложить?
— Я думаю над этим, капитан. Делаю расчеты. Как только что-то будет — сразу дам вам знать. Но, к сожалению, шансы не велики.
— Как закончишь — сообщи. Конец связи.
Ив отключила коммутатор и задумалась. Тем временем «Экскалибур» продолжал движение в магнитном «течении», повинуясь аномальной гравитации звезды. Астероидов-гигантов на «горизонте» более не наблюдалось. Все остальные камни двигались по тому же «течению», что и корабль Ив, и не представляли никакой опасности. Гигантское оранжевое светило грело сильно, но тепло-отражатели крейсера лихо справлялись со всеми этими мегаджоулями инфракрасного излучения. Высокая орбита звезды держала крейсер на относительно безопасном расстоянии. На проекции высветились расчеты заряда топливных элементов основного ПВК-ВК двигателя, а так же цифры прохода по орбите звезды до апоцентра при движении в выбранном магнитном потоке. Нужна была ближайшая безопасная координата выхода из пояса астероидов, чтоб беспрепятственно покинуть систему. Ив отвлеклась на цифры, увеличив их на проекции.
«Сколько!? 15.45 суточных циклов!? Хм … Тогда имеет смысл обсудить план дальнейших действий».
— Говорун, объяви общее собрание членов экипажа в кают-компании через 15 минут. Давно уже пора было позавтракать… Управления крейсером оставляю на тебя.
— Вас понял, капитан… Собрание объявлено. Отказов не выявлено.
Экипаж
Ив вошла в отсек приема пищи, отдыха и переговоров последней с небольшим опозданием. Ее задержал червь-симбионт, который слишком увлекся накидыванием идей, что делать дальше. Все-таки более 15 суточных циклов им болтаться на орбите пока они не смогут обернуться вокруг светила и безопасно выйти из магнитных полей притяжения, чтобы покинуть систему. Был, конечно, шанс, что сенсоры обнаружат что-то еще, что резко изменит обстановку.
— Капитан в каюте! — произнес Арклайт, заметив Ив, и тут же привстал.
Остальные 4 члена экипажа последовали его примеру, когда в каюту вся в раздумьях вошла Ивьерра.
— Вольно — махнула она рукой, разрешив всем расслабится и усесться поудобнее.
Ив также села за стол, за свое капитанское место как бы во главе. Она окинула собравшихся взглядом. Тут были все: Эреми, Бьондэ, Бореслав, Арклайт, Ньюта, ну и сама Ив.
— Бьондэ, можешь снять маску. Мы не скажем капитану, что у тебя свищ на лице — басовита и гулко высказался один из сидевших.
Легкий смешок прокатился после этих слов Бореслава.
Сидящая в маске на лице Бьондэ, была миниатюрная худенькая и даже, как бы, совсем хрупкая девушка. Она большей частью молчала и смешки в свой адрес как бы игнорировала. Дело в том, что она была из спец-отдела. По уставу им было запрещено открывать свое лицо без согласования с руководством или острой на то необходимости.
Чтоб скрыть его, чаще всего использовалась полная маска лица так, что видны были только глаза. Возможно поэтому резко выделяющиеся на фоне темной маски светло-зеленые они казались большими и очень выразительными, словно глаза кошки. Еще, по уставу, офицеры спец-отдела могли в любой момент, получив особый приказ, выйти из подчинения капитана и даже взять управления корабля в свои руки. С самого момента своего появления на борту над ней непрестанно подшучивали по поводу маски и ее «спецкости». Иногда Ив думала, что таких морально устойчивых членов экипажа ей специально навязывают, чтоб молодая малоопытная команда могла разрядить гнетущую обстановку и снять напряженность длительного пребывания в космосе. И, да, Бьондэ была единственным членом экипажа, принудительно назначенным на ее «Экскалибур». Здоровенного увальня, который больше всех усердствовал в остротах над Бьондэ, звали Бореславом.
Он был большой, но не только шутник, но, собственно, внешне. Это был здоровяк под 2 метра ростом, прямо былинный богатырь с круглым гладким лицом, очень короткой стрижкой, широкими скулами и такой же широкой шеей, узкими карими глазами-щелками и сплюснутым носом-картошкой.
Конечно, «приставание» к столь «хрупкой» девушке, как Бьондэ, его ни разу не красило, но остальным членам команды очень нравились почему-то его достаточно плоские и частенько неоригинальные «подколы». Бореслав попал в команду, за поразительные достижения в учениях по выживанию на одной очень агрессивной планете. Его тогда не могли найти в течение 42-х суток. По сути уже искали останки, но он, на удивление всем, выжил и сам объявился. Еще был Эреми би-Скалтон — пожалуй, единственный из всех, не-боевой офицер. Его специализация оказалась достаточно редкой: инженер-парабиолог. Эреми никогда не любил экстрим и не хотел быть боевым офицером Патруля.
За него решили родители. Они почему-то «уверовались», что их мальчик-натуральный-блондин с голубыми глазами и вьющимися светлыми локонами, просто обязан великолепно смотреться в серебристом комбинезоне с нашивками звездного офицера и бластером на боку.
Эреми очень любил своих родителей, поэтому поступил в академию, но выбрал при этом самую мирную и редкую специализацию. Собственно, благодаря этому он и попал в экипаж. У Ив не было особо выбора: или взять дрона, или инженера-биолога «со стороны», или Эреми, вот-вот заканчивающего академию Патруля. И она не ошиблась в нем. Эреми был весьма скромен, мало-говорлив, умен и исполнителен. Тем и оказался весьма кстати. В добавок тот был из именитой фамилии «би-Скалтон», что как бы добавляло определённой статусности ее экипажу.
И вот теперь вся эта «шайка-лейка» сидела за одним столом и, как говорят психологи, снимала напряжение от долгого пребывания в космосе живым общением и социализацией.
— А что это у нас сегодня на завтрак? — Ив брезгливо посмотрела в свою тарелку. К чему она никак не могла привыкнуть это к рациону, который должен был также соответствовать требованиям устава.
— Все, как вы «любите», мэм. «Уплотнительная» каша — заулыбался над своей шуткой Бореслав.
Ив посмотрела на него с улыбкой, поковырялась немного ложкой и, отложив ее в сторону, перешла к делу:
— С текущей нашей ситуацией, я думаю, все знакомы?
В ответ одобрительно закивали.
— Ну так вот. По последним расчетам, чтоб нам выйти безопасно из магнитного пояса звезды, придется достичь апоцентра, что по расчету составит 15.45 суточных циклов в пути — на последней части фразы она специально повысила голос.
Бореслав присвистнул.
— Это еще не всё. Подобная активность местного светила может быть далеко не последней. А значит нам нужно сделать все, чтобы быть готовыми к подобным происшествиям. Нейтронная пушка не сможет выручать нас каждый раз.
— У-у-у. Это мы попали! — подытожил спич капитана все тот же Бореслав.
Ив строго посмотрела на него. В такие моменты Боря ее сильно раздражал, даже, наверное, сильнее, чем Арклайт. Который сейчас, как на зло, наоборот, хранил гробовое молчание.
Ив подумала о чем-то с пол минуты, всматриваясь в лица членов экипажа, и продолжила:
— Я предлагаю следующее: 1-е — звено «Стрижей» под управлением Бореслава направится прямо по курсу магнитного потока и изучит векторы движений всех потенциально опасных крупных предметов впереди и вокруг. Если обнаружит источник сигнала — вообще замечательно, 2-е — на основе полученной информации Ньюта составит интерактивную карту движения астероидов и других объектов и способы их устранения имеющимися на крейсере средствами, 3-е — Эреми, ты «слушаешь» активность светила и докладываешь сразу же. Знаю, что сфера не совсем твоя, но, если что, Арклайт поможет, 4-е — Арклайт, ты продолжаешь изучать отражения сигнала. Раз мы слышали квантовое возмущение, значит маячок был цел на тот момент. Значит у нас есть еще шанс пусть и небольшой.
— … Бьондэ, ты бери 2-е звено «Стрижей» и… исследуй пространство вокруг крейсера на предмет чего-нибудь опасного или полезного.
— Есть вопросы? — спросила, подытоживая, Ив.
— Есть … Может имеет смысл нам поискать другой выход из системы, а не ждать более 15 суток? — спросил Бореслав.
— Первостепенно — это безопасность корабля. Однако поиски никто не запрещает в пределах разумного, конечно. Думаю, никому из присутствующих не импонирует идея «болтаться» тут лишних 2 недельных цикла — окончила собрание Ив.
Находка, пропажа, и снова находка
Звено легких и юрких «Стрижей» вылетело из «чрева» звездного крейсера и, минуя множество мелкий астероидов вокруг, набрав скорость, устремилось по направлению движения магнитного потока. Группу из 5 аэрокосмолетов «вел» Бореслав. Его червь-симбионт через нейро-линк отдавал приказы 4-м оставшимся, которые далее полностью управлялись своими ИИ. Такой формат применялся по протоколу в случае сильных магнитных колебаний или аномалий или астероидных поясов, потому как был риск потерять связь с космолетами из головного звездолета.