Словно подтверждая всю нелепость моего предположения, полосатый Дайра вылез из-под кресла Ольгера, потоптался на одном месте, выгнул спину, вскинул хвост свечкой и добросовестно пометил Ольгеру штанину и ботинок.
Ольгер резко гневно выругался и с силой пнул кота ногой.
– Эй! – вырвалось у меня.
Ольгер вопросительно вздёрнул тёмные брови.
Значительная часть моей симпатии к этому красавцу резко улетучилась.
– Вы что делаете?! Это же кот! Не хотите, чтобы он метил – кастрируйте! А бить-то зачем?!
Ольгер почесал кончик носа и задумчиво произнёс:
– Кастрировать, говорите?.. А это, кстати, мысль.
Кот прижал уши и от греха подальше на полусогнутых заполз под низкий антикварный диванчик.
– Мы отвлеклись, – встрепенулся Ольгер. – Коста, забери Дайру, мне надо закончить разговор.
Лысый Коста встал рядом с диванчиком на колени и заглянул под него. Я не разобрала, что он такое произнёс, но недовольная полосатая морда почти сразу же показалась наружу. Ловко схватив Дайру за шкирку, Коста посадил его в корзинку, защёлкнул сверху крышку и унёс кота из комнаты.
– Умный котик, – проговорила я, глядя им вслед.
– Да уж, не дурак, – согласился Ольгер, изучая меня. – И, как видите, репетитор по шведскому ему точно не нужен.
– Так это вы ему няню ищете?! – изумилась я. – Коту? Ни фига ж себе…
– Судя по вашей реакции… – усмехнулся Ольгер. – … для ваших мест это ещё более необычно, чем имя Алиша.
– Ну, знаете, – я постаралась вежливой улыбкой как-то загладить свои неуместные эмоции. Я ж всё-таки на собеседование пришла. – Если человек может себе это позволить, что тут необычного?
– «Позволить себе»? – нахмурился он. – Вы имеете в виду финансовую составляющую?
Я, в общем-то, самая обыкновенная девчонка. Конечно, родительское воспитание, универ и нормальные друзья сделали из меня человека, который умеет и старается правильно себя вести и не показывает виду, когда рядом кто-то явно не от мира сего. Но я уже поняла, что не зря этот симпатичный, одетый с иголочки, безупречно вежливый и весь такой харизматичный мужчина прослыл чудиком.
– Конечно, финансовую, а какую же ещё? Если вы в состоянии пригласить няню не только к коту, но и к каждой его блохе, кто ж вам запретит?
Ольгер пристально взглянул на меня сощурившись.
– Извините, – буркнула я.
– Вы такие интересные идеи подкидываете, – серьёзно и задумчиво сказал он, а потом помолчал несколько секунд и уточнил. – Так вы любите котов, Аля?
– Кто же их не любит?
– Встречал я таких, – туманно проговорил он и резко поменял позу. – Итак. Не желаете ли поступить ко мне на работу?
– Кошачьей нянькой?
– Ну, если вам угодно именно так это называть, то да.
Разумеется, я не желала. И вообще, не в моём нынешнем положении и настроении хохмы травить в компании чокнутого богатея.
– Кажется, я вам не подхожу.
– Это вы так считаете, или думаете, что я так считаю? – серьёзно уточнил он. – Скажу за себя. Честно говоря, вы не совсем то, что я имел в виду, когда делал заказ в агентство. Возможно, вы даже совсем не то. Но так вышло, что у меня нет времени продолжать поиски. А пока мы с вами тут разговаривали, у меня сложилось впечатление, что вы прекрасно справитесь с задачей. Мне необходимо, чтобы кто-то хорошо приглядывал за Дайрой. Это такой мерзавец… – вздохнул Ольгер. С его странным акцентом у него получилось «мьерзавец». – Просачивается в любую щель и норовит удрать. Коста с ним замучился и забросил свои основные обязанности…
– Так может и правда кастрировать его? – предложила я. – Станет спокойнее и не будет рваться на улицу.
– Нет, не стоит, пожалуй, – угрюмо возразил Ольгер. – Я ценю ваше стремление облегчить мне жизнь…
– Да не вам, вообще-то, а коту.
– Тем более, – жёстко подытожил Ольгер. – Поверьте, он возражает.
Я только вздохнула. Вот он в чистом виде, известный науке феномен: все мужики так легко представляют себя на месте своих обожаемых котов, что предложение почикать коту яйца вызывает у них панический трепет и священное отрицание.
– Итак, я готов взять вас на работу, если вас устроит жалование, а также некоторые обстоятельства и сопутствующие обязанности.
Он вот прямо так и сказал «жалование». И я решила, что этот иностранец учил русский не иначе как у столетнего профессора, которые ещё с белогвардейскими офицерами пил на брудершафт.
– И сколько… какое жалование предлагаете? – спросила я чисто из вежливости.
– Пятьдесят, – кивнул он. – Пятьдесят тысяч.
Хм. Если даже откладывать что-то, то на отпуск на Мальдивах всё равно толком не скопить, и это минус. Но это практически в пятьдесят раз больше, чем у меня сейчас в кошельке, а это плюс.
– Мало? – уточнил Ольгер, в упор разглядывая меня.
– Мне не с чем сравнить, – нашла я резонное объяснение моему замешательству. – А что за «некоторые обстоятельства»?
– Дело в том, что здесь… – он повёл рукой. – … я живу временно. Я вообще не живу долго на одном месте. Мы постоянно переезжаем, не задерживаясь нигде больше одного-двух месяцев. А иногда и пары недель. А бывает, что и того меньше. Все мои, так сказать, домочадцы меня сопровождают и живут со мной, то есть там, где мы все останавливаемся в очередной раз. Именно это я имел в виду, указывая в вакансии, что она с проживанием. Само собой, что при таких условиях все полностью на моём содержании.
– Помимо зарплаты? – строго спросила я, не показывая, насколько кстати были бы мне сейчас такие условия.
– Зарплаты? – удивился Ольгер. – Ну, в общем, да. Помимо неё. Хотя я не уверен, что вам понадобится зарплата.
– То есть?!
– Вам будет некогда и негде её тратить. А вы что подумали?
– Я ещё ничего не успела подумать, просто не поняла.
«Это совершенно не твоя забота, где мне тратить мою зарплату», – мысленно фыркнула я, а вслух уточнила:
– А что за «сопутствующие обязанности»?
Ольгер развёл руками:
– Пустяки всякие. Исполнять мои поручения, распоряжения, прихоти…
– Какие прихоти?
– Ну, откуда мне сейчас знать, что именно мне может понадобиться? – раздражённо пожал он плечами. – Прихоти – они на то и прихоти. Что вас смущает?
– Ну, надо же мне знать, что меня ждёт. А то как поручите… ликвидировать кого-нибудь.
– Что? – растерялся Ольгер.
– Ну, убить.
Он как будто бы и не удивился.
– Для таких поручений у меня есть другие исполнители, – вздохнул он. – Ещё вопросы, пожалуйста?
Я замялась. С одной стороны, «чудик» мне нравился. Красив. Говорит, как человек образованный и воспитанный. Одет интересно, манеры на высоте… Ну, почти на высоте: пинок коту у меня ещё на рассмотрении… С другой же стороны – что за фантазия искать через агентство няньку для кота? Всё-таки что-то было в этом иностранце ненормальное.
– Вас ещё что-то смущает? – спокойно осведомился Ольгер. – Спросите прямо.
– Интим входит в ваши прихоти? – спросить прямее было уже невозможно.
У Ольгера ничего в лице не дрогнуло.
– А что, – спросил он равнодушно. – У вас с этим какие-то проблемы?
– С чем?
– С интимом?
– Никаких проблем, – уверенно ответила я. – Было б с чем.
– Ну и замечательно, – сказал Ольгер, а потом добавил подчёркнуто официально. – Вам ничего не угрожает с моей стороны. Не в ближайшие сто лет.
Вот тут я, честно говоря, не поняла, причём здесь сто лет, и стоит ли на это обижаться. То ли он хотел сказать, что мне ничего не угрожает, потому что, собственно, взглянуть не на что даже сейчас, то ли на ближайшие сто лет у него обет воздержания.
– Нет, вы не берите это не свой счёт, я вовсе не имею в виду, что вы непривлекательны, или что-то подобное, – неожиданно произнёс Ольгер. – Дело совсем не в вас. Дело во мне… Так каким же будет ваш ответ?
– Я согласна. Когда приступать?
– Сейчас.
– Как – сейчас? – опешила я.
– Не сегодня-завтра мы снимаемся с места. Так что приступить надо сейчас, – настойчиво повторил Ольгер. – А в чём проблема? У вас даже чемодан с собой.
Как я ни хорохорилась, он, видимо, разглядел меня, как облупленную, и правильно рассудил, что заплаканная девушка с чемоданом нуждается в работе с проживанием, причём приступить может прямо сейчас. Надеюсь, хоть мысли он не читает.
– Вы правы. Нет проблем. Я действительно могу остаться прямо сегодня.
– Вот и хорошо, – спокойно сказал он. – Комнату вам сейчас покажут.
Замечательные совпадения, решающие одну мою проблему за другой, просто сыпались, только руки подставляй. И я решила обнаглеть окончательно, пока редкостное везение не закончилось.
– У меня просьба…
– Я слушаю.
– А не могли бы вы… выдать мне вперёд небольшой аванс?
Васильковый взгляд Ольгера поскучнел.
– Обычно я это не практикую, – отчеканил он. – Но, если вы мне объясните, зачем вам это нужно при том, какие условия я вам предложил, я, возможно, передумаю.
– Вы ведь собираетесь скоро уехать? И я с вами?
Он кивнул.
– А когда снова вернёмся в Питер?
Он пожал плечами:
– Не могу вам сказать. Даже приблизительно.
– Во-о-от. Тогда мне до отъезда долг вернуть надо.
– Долг – это серьёзно, – задумчиво протянул он. – Сколько?
– Двадцать. Двадцать тысяч.
– А, – Ольгер дёрнул головой. – Никаких проблем.
Он встал, неторопливо подошёл к комоду с часами, взял небольшой блок бумаги для записей и тонкую золочёную авторучку. Со всем этим он вернулся ко мне.
– Пишите имя и адрес, кому деньги причитаются. Коста отнесёт. А вы спокойно отправляйтесь к себе.
Я написала на верхнем листочке имя и адрес сестры. На всякий случай приписала номер её мобильника.
Ольгер забрал у меня блок и оторвал листочек.
Коста появился в комнате, будто бы и правда услышал какой-то зов. Вошёл и склонил голову в ожидании распоряжения. А лицо его при этом было крайне озабоченным.
– Что опять? – раздражённо бросил Ольгер.