— Нет, такой гуманизм нужно заслужить. Он был отцом моей девушки! А ты мне даже не сосед. Нет, тебя съедят крысы, живьем. Правда, оригинально?
— Очень.
— Я знал, что ты оценишь. Убийцы всегда понимают друг друга! Ты знаешь, что это за место?
— Нет, бассейн какой-то.
— Не бассейн какой-то, а сливной бассейн бывшего мясокомбината. Он был славен тем, что здесь водились крысы размером с кошку или даже собаку. Говорят, они и сейчас тут живут. Вот мы и проверим. Знаешь, что это за флаконы?
— Нет, и знать не хочу.
— Не хочешь, а узнаешь. Это человеческая кровь. Из больницы. Видишь крыс нету, потому что нет крови, как они почувствуют ее запах, тут и появятся, я так думаю.
— Ты вот так бросишь меня связанного на съедение крысам?
— Нет конечно, что я зверь что ли? Я дам тебе шанс, - сказал улыбаясь Генри, и вдруг его лицо стало каменным, — шанс, которого, вы твари не дали моей Даше! Я тебя развяжу, а дальше сам, - И он рассек скотч на руках и ногах Конторщика. Тот попытался встать но не смог, и с криком упал на бетонный пол.
— Да, забыл тебя предупредить, — сказал насмешливо Генри, — я подрезал твои ахилловы сухожилия но ногах, с обезболиванием. Они соединяют икроножную мышцу с пяткой стопы. Ты ходить не сможешь, но можешь ползти. И не благодари за предоставленный шанс. Пора заканчивать, у меня еще много визитов сегодня.
Генри взял флакон с кровью и облил ею Конторщика, потом сделал дорожку из крови до отверстия больших труб. После чего зашвырнул последний флакон далеко в трубу, и услышав, что он там разбился, бегом направился в лестнице, и выбрался из бассейна. Сев на край стены, помахал рукой Конторщику, который полз к лестнице. Ему оставалось еще метров десять, когда из трубы с визгом вырвалась серая волна огромных крыс. Они накрыли Конторщика, и стали рвать его на части. Он дико выл, но вскоре затих. Через несколько минут на том месте где он был, остались только тщательно обглоданные кости и череп.
— Второй пошел, — подумал Генри, — и опять нет никакого облегчения, одно только чувство омерзения. Но пора двигаться дальше.
Генри сел в машину почтаря, и поехал обратно к заданию шахтного управления. Он забрал ключи у Конторщика, чтобы поменять машину. Подъехав к зданию, стал изучать окна. Уже темнело, и окна, в кабинетах, где еще работали сотрудники, засветились от электрического света. Генри не раз бывал в этом здании и хорошо знал, где расположены окна кабинета директора шахты. Они была на последнем пятом этаже. И окна кабинета были открыты.
Взяв с собой пакет со шприцами, он подошел к пожарной лестнице и быстро поднялся по ней на крышу. Подойдя к окнам кабинета директора он лег на живот и опустил руку с включенной камерой телефона в проем окна. Ему открылась интересная картина. Он увидел голую задницу директора шахты, который со спущенными до колен штанами, ублажал какую-то девицу, вероятнее всего свою секретаршу, лежащую животом на его рабочем столе.
— "Вот безобразник, на рабочем месте, где важнейшие бумаги подписывает, занимается блудом и развратом!" — подумал про себя Генри, и тихо опустился с крыши на подоконник. Пыхтящие голубки его даже не заметили.
Он рывком посадил директора в кресло, а девицу оглушил ударом кулака по голове. Убивать ее он не хотел.
— Ты кто такой? — спросил его ошарашенный директор, не понимающий, что происходит.
— Я? Сотрудник службы общественной морали! Пролетая мимо этого окна обнаружил и зафиксировал факт непотребного и непристойного поведения сотрудников на рабочем месте в рабочее время! Не мог не вмешаться, — с серьезным видом ответил Генри — имею полномочия, в случае выявления подобных безобразий проводить кастрацию нарушителей на месте!
— Какой патруль! Какая кастрация! — вдруг директор изменился в лице, — я узнал Вас. Вы Прим-Мастер Генри Валент.
— Узнал, крыса? Значит не будем терять время, — оскалился Генри, — одни вопрос — один ответ, и все закончится.
— Какой вопрос? Я ничего не знаю, — директор попытался надеть штаны. Генри ему помешал.
— Не нужно торопиться, — сказал он, — Я уже побеседовал с почтарем и конторщиком, они мне все рассказали, поэтому давай не будем терять время. Кто и зачем дал тебе задание убить мою жену Дашу Вайс?
— Я ничего не знаю, они меня оболгали, — заюлил директор.
— Я тебе скажу, что тогда будет, — заскучал Генри, — ты трахал в рабочем кабинете, в рабочее время, на рабочем столе свою секретаршу. Ей что-то не понравилось. Может быть ты решил предаться содомского греху, а она истинно верующая, может даже в церковь ходит, и к причастию! Она схватила нож, и одним движением отрезала тебе член. Вот, кстати этот нож. Я хотел им зарезать Конторщика, имитируя его ограбление наркоманами, пока не понял, что это именно он испортил машину Даши. Поэтому, я живьем скормил его крысам. А ты, вырвав у нее нож, ударил ее им прямо сердце. Так я ее убью, потому что не люблю мучить женщин. И вы оба умерли. В стыде, блуде и позоре. Как тебе такой вариант?
— А другой вариант? — сразу все понял директор.
— А другой вариант, ты мне все расскажешь, и я посмотрю, что можно сделать для тебя, — ласково улыбнулся Генри. Девушка стала приходить в себя, Генри снова оглушил ее, — и поторопись с решением, не могу же я ее все время по голове бить, как она потом у тебя секретарствовать будет? Я конечно понимаю, что главное в ее работе не голова, но не совсем же отбитая она должна быть.
Директор ухватился за эту ниточку надежды в словах Генри, и стал говорить.
— Это было решение Совета Директоров. Они узнали, что Вы приехали на Тартар, и стали за Вами следить. Все знают, что Вы ничего не делаете просто так. А когда Вы купили ферму и начали там бурить, вниманием к Вам утроилось. Ну а после того, как к Вам пришла на почту насадка для бурения скорлупы гифтонового яйца, то все все сразу поняли. Они испугались, что Вы откроете сами месторождение, начнете его самостоятельную добычу карьерным способом, и составите им конкуренцию.
— Тогда почему они не решили убить меня, а убили мою жену? Ведь убить хотели именно ее, на той машине ездила только она, — спросил Генри.
— Убить Прим-Мастера Горной Гильдии? Вы шутите, кто на такое решиться? — искренне изумился директор, — Здесь же сразу появится Служба Безопасности Горной Гильдии, и эти ужасные черные гвардейцы. Они перероют планету до ее ядра, и всех найдут. А что они делают с теми, кого найдут, это все знают.
— Жалко, что вы не знали, что тоже самое я сделаю с теми, кто убивает членов семьи Мастеров Гильдии, — мрачно сказал Генри, — но мы отвлеклись. Зачем вы ее решили убить?
— Она официально не была членом Вашей семьи, — возразил директор, — мы испугались, что если она станет даже Вашей неофициальной женой, то мы не сможем оспорить Вашу аренду этого участка. Вы не имеете, как плебей, право владеть землей, а после смерти всех членов семьи Вайсов, эту землю могли передать другому , уже нашему, благородному человеку.
— То есть, вы решили, что следующим вы убьете уже отца? — уточнил Генри.
— Мы рассчитывали, что он сам умрет от горя, — опустив голову, ответил директор.
— А если бы сам не умер, то вы ему бы помогли! — утвердительно произнес Генри.
Директор только промолчал.
— Хорошо, — сказал Генри, — остался последний нерешенный вопрос. Кто это мы. Вы, а кто еще?
— Это еще Генеральный Директор и Директор по Производству.
— А Финансовый Директор? — спросил Генри, хорошо знавший структуру состава совета Директоров этой шахты.
— Он был против, сказал, что ему дорога жизнь, и что мы не знаем с кем связались.
— А ведь, он был прав! Вот чего вы его не послушали? Все были бы живы. Но и он тоже заплатит, за то, что не остановил вас. Но деньгами, а вы все жизнями. Ладно, хватит болтать, твоя секретутка сейчас снова очнется, — и Генри ударил директора шахты про сонной артерии. Тот потерял сознание.
— "А ты у нас толстый, вон какое пузо отъел, наверное потому и секретаршу на столе сзади имеешь, сверху ты бы ее просто раздавил", — усмехнулся про себя Генри, — "а чем страдают полные люди? Правильно! Гипертонией. А какое главное осложнение гипертонии, особенно при нагрузках и излишествах всяких? Конечно, инсульт! А тут такая нагрузка сексуальная, вот тебя инсульт и хватил, прямо на бабе. Сейчас мы тебе его организуем."
И он стал изучать поверхность тела директора шахты. На его обнаженной груди, которую было видно, из-за расстегнутой рубашки, он обнаружил след солидного свежего укуса, который, по видимому, оставила секретарша в порыве страсти.
— "Ввести сюда?" — подумал Генри, — "ну это на крайний случай" - Он продолжил изучать его тело дальше. На правой руке, обнаружил старую татуировку, которая накрывала и вену.
— "Отлично, вот в эту вену и введем" - решил он, и перехватил ремнем руку директора выше татуировки. Потом взял шприц с лошадиной дозой гепарина, и ввел его весь в вену. Игла попала хорошо, и место инъекции было практически не видно, на фоне татуировки.
Прошло несколько минут, и директор захрипел, и несколько раз дернулся. Генри поднял ему веки и увидел, как правый глаз налился кровью из за лопнувших сосудов склеры, и отъехал в сторону.
— "Прощай, сластолюбец, все скажут, что ты умер как настоящий мужик! Прямо на бабе!" — подумал Генри. Он заметил, что девица, лежащая на столе со спущенными до колен трусиками, и задранной юбкой, стала приходить в себя.
— "Пора", — решил мститель, и став на подоконник, подпрыгнул и ухватившись за край крыши, подтянулся и покинул кабинет. На середине спуска по пожарной лестнице он услышал дикий крик секретарши.
Спустившись, он нажал брелок сигнализации машины Конторщика. Увидев замигавшие стоп-сигналы, подошел к ней и сел. Заведя мотор Генри медленно поехал к дому Директора по Производству. Ему нужно было решить, что делать. Необходимо был казнить еще двух человек, и наказать одного, Директора по финансам. Его он решил навестить последним. С другой стороны, ему не нужно было больше получать от них никакую информацию, что существенно упрощало де