Тайны Церкви — Всеволод Чаплин — страница 5 читать онлайн бесплатно

Часть 1. Бог. Человек. Церковь

Предисловие

Тоска по Эдему

Мы бежим наперегонки друг с другом, а финишная ленточка все отодвигается, и мы даже не знаем порой, что ожидает нас за ней. Но воображение рисует все более заманчивые призы, и мы ускоряем бег, лелея в душе надежду: финиш недалеко, самый престижный кубок почти у нас в руках!

И вот, пройдя иногда половину дистанции, иногда – больше, а нередко и оказавшись уже за финишной чертой, мы слышим голос судьи: «Забег не засчитывается!» И мы стоим перед выбором: делать ли очередную попытку?

Как часто разочаровываемся мы в своих жизненных идеалах! Как часто с горечью понимаем, что нужно начинать жизнь сначала…

Общество привыкло сочувствовать человеку, понявшему, что выбранная им беговая дорожка никуда не ведет. Но задумаемся – не открывает ли такое разочарование перед нами новые, ни с чем не сравнимые возможности?

Не дает ли толчок к размышлению о подлинной цели бытия?

На жизненном перепутье в нашей памяти вдруг оживают неясные картины виденной нами когда-то гармонии мира. И мы не можем вспомнить, когда это было, – в детстве? Во сне? Или в неведомой нам прошлой жизни? Более того, мы все отчетливее начинаем понимать, что должен существовать мир, лишенный земных несовершенств и противоречий, – мир, подобный нашему во всем, кроме греха.

Так проявляется в нашей душе тоска по Эдему – тоска неистребимая, непреодолимая. Мы можем забывать о нашем высоком предназначении, можем ставить перед собой новые и новые цели и находить упоение в их достижении, можем, наконец, погружаться в безудержный восторг развлечений – все равно то здесь, то там мятущийся дух человеческий будет напоминать нам о тоске по Эдему.

Она —

• и в воспоминаниях полудиких народов Африки о стародавнем царстве правды и добра;

• и в легендах об Атлантиде;

• и в надрывных полотнах Босха;

• и в лучистой живописи Беато Анджелико;

• и в вопиющих о несовершенстве земной жизни романах Достоевского;

• и в неземных звуках музыки Баха;

• и в «Песне о России» Высоцкого;

• и в необъяснимом трепете наших сердец при соприкосновении с этими творениями человеческого гения.

Тоска по Эдему знакома каждому человеку, где бы ни жил он, к какому бы народу ни принадлежал, какую бы религию ни исповедовал.

Но не каждый из нас способен, повинуясь внутреннему голосу, сделать решительный шаг туда, куда зовет нас эта святая тоска. Ибо много званых, но мало избранных (Лк. 14, 24). И тогда Хозяин райского сада Сам идет нам навстречу.

Призыв

В московской коммуналке в Рижском проезде жил рыцарь. Из пятидесяти лет своих двадцать он посвятил одной-единственной цели – следовать за Христом, общаться с близкими по вере и духу людьми, молиться вместе с ними и проповедовать о Боге. Издавал «самиздатовский» журнал, принимал всех, кто приходил к нему, – христиан, буддистов, атеистов. Был открыт ко всем и нередко страдал из-за этого.

Тоталитарная система ненавидела людей, не вписывавшихся в ее рамки. Ей легче было не заметить заклятых врагов, чем допустить существование человека, открыто считавшего, что даже борьба с ней не стоит слишком многих сил.

И были обыски, и страшный приговор суда, и застенок – «больница» за колючей проволокой в далеком Приамурье, где даже переписка была запрещена, и «доктор», спрашивавший у связанного и бьющегося в конвульсиях человека, только что получившего огромную дозу инсулина:

– Вы верите, что Христос теперь может прийти и освободить вас?

Но были и лучи солнца, пробивавшиеся сквозь решетку. И была радость возвращения, новые надежды и новые успехи. В это время мы встретились с рыцарем.

– Послушайте, рыцарь, а не Дон Кихот ли вы? Неужто нельзя было переждать трудные времена, а потом свободно проповедовать и без потерь достичь того, что сейчас имеете, – признания, уважения?

– Понимаете, я услышал призыв, призыв Господа. Призыв следовать за Ним, жить в Нем и делиться с людьми Его истиной. Тот, кто откликнулся на этот призыв, знает, что нет для человека большего блага, чем жизнь с Богом. Все страдания, выпавшие на мою долю, не смогли убедить меня в обратном. То, что я получил от Христа, настолько велико, что мои огорчения несравнимы с пасхальной радостью, которую несет нам Господь и которую я всегда стараюсь передавать другим. Если человек идет за Христом, идет бескомпромиссно и не оглядываясь, счастье его беспредельно – оно гораздо выше, чем самоудовлетворенность человека, собравшего земные сокровища своей расчетливостью и осторожностью.

Бог призывает каждого из нас. Он хочет общаться с нами, помогать нам, вести нас в Свое вечное Царство. И мы подчас узнаем об этом неожиданно для себя самих, при разных обстоятельствах жизни… Господь может обратить к нам Свой призыв,

• когда мы размышляем о смысле бытия

• или когда занимаемся повседневными делами;

• когда впервые берем в руки Евангелие

• или когда читаем атеистическую брошюру;

• когда скорбим и отчаиваемся

• или когда благодарим судьбу за благодеяния;

• когда мы смотрим на ясное звездное небо

• или когда жизнь пригибает нас к земле;

• когда мы взираем на Христа с восторженным интересом или когда боремся с Ним, гоним и проклинаем Его.

Мы не можем обвинить Бога в том, что Он не дает нам возможности приблизиться к Себе и познать Себя. Мы сталкивается с Ним повсюду. Мы видим Его

• в красоте окружающего нас мира – Его творения;

• в лучших качествах нашей души, созданной по Его образу;

• в жизни и учении Церкви – общества людей, Ему преданных;

• в Библии – Его Книге.

Почему же среди нас так много людей, словно не слышавших о Боге? Почему мы остаемся безразличными к Его призыву?

Вышел сеятель, – читаем в Евангелии, – сеять семя свое, и когда он сеял, иное упало при дороге и было потоптано, и птицы небесные поклевали его; а иное упало на камень, и, взойдя, засохло, потому что не имело влаги; а иное упало между тернием, и выросло терние, и заглушило его; а иное упало на добрую землю и, взойдя, принесло плод сторичный (Лк. 8,5–8).

…Семя есть слово Божие; а упавшее при пути, это суть слушающие, к которым потом приходит диавол и уносит слово из сердца их, чтобы они не уверовали и не спаслись; а упавшее на камень, это те, которые, когда услышат слово, с радостью принимают, но которые не имеют корня, и временем веруют, а во время искушения отпадают; а упавшее в терние, это те, которые слушают слово, но, отходя, заботами, богатством и наслаждениями житейскими подавляются, и не приносят плода (Лк. 8,11–14).

Мы легко можем узнать себя в одном из этих образов: нечасто слово Господа находит добрую почву в наших душах… И мы мучительно думаем: какими подвигами, какими достоинствами можем мы приблизиться к Богу? Каких совершенств должны достичь, чтобы слова Христа не были больше для нас пустым звуком?

Евангелие требует от нас, казалось бы, совсем немногого: А упавшее на добрую землю, это те, которые, услышав слово, хранят его в добром и чистом сердце и приносят плод в терпении (Лк. 8,15).

Но мы-то знаем, как непросто сделать сердце «добрым и чистым»… Сколько раз, быть может, мы давали себе обет обновиться, жить по правде, расстаться навсегда с теми или иными пороками! И давайте признаемся – часто ли мы выходили победителями из битвы с самими собой?

Бог может стать нашим союзником в этой битве. Он говорит: Возьму из плоти их сердце каменное, и дам им сердце плотяное, чтобы они ходили по заповедям Моим… и будут Моим народом, а Я буду их Богом (Иез. И, 19–20).

Для того чтобы вступить в союз с Господом, нужно лишь

Открыть двери сердца

Христос простирает к нам Свои любящие руки. Но мы остановились в нерешительности: верить ли Ему? Сколько раз увлекались мы учениями, стремящимися переделать мир, и разочаровывались в них! Стоит ли идти за галилейским Учителем, о Котором мы уже так наслышаны и последователи Которого все-таки не могут победить мировое зло?

– Покажи нам чудо, и уверуем в Тебя, – говорим мы Христу подобно древним иудеям.

Мы так хотим порой, чтобы нас заставили верить, чтобы снизошла с небес некая грозная сила, мощным порывом увлекающая нас в неведомые дали. Мы так мечтаем иногда, что прилетит тарелка или целый кофейный сервиз и всемогущие гуманоиды скажут нам: «Слушайте и повинуйтесь! Мы перестроим ваш мир и сделаем его добрым!»

Христос действует иначе. Он не насилует нашей воли, не заставляет понимать и принимать Себя. Он лишь говорит: Если не будете как дети, не войдете в Царство Небесное (Мф. 18,3).

Мы не можем увидеть Христа, если не посмотрим на Него чистыми глазами ребенка. Если не откроем перед Его призывом двери сердца своего.

Открыть двери сердца – значит сбросить с плеч груз самоуверенного скептицизма и вспомнить, как немного знаем мы о Боге и о самих себе.

Открыть двери сердца – значит посмотреть на мир новыми глазами, способными непредубежденно воспринять то, чему учит нас мироздание.

Открыть двери сердца – значит позволить Христу говорить с нами, не перебивая Его и не стремясь сперва прокричать то, что мы думаем о Нем.

Открыть двери сердца – не значит полностью «отключить» наш критический разум. Но как можем мы оценить путь, которым не шли? Как можем отрицать веру, не попытавшись открыть ее для себя? Только попробовав хоть раз в жизни понять Христа, побеседовать с Ним и сделать хотя бы несколько шагов вслед за Ним, мы сможем решить для себя, право христианство или нет!

Итак, оглянемся вокруг, вспомним времена былые – где знаки присутствия Бога в мире? Как Он открывает нам Себя?

Откровение Божие

Творец

Куда бы ни обратили мы свой взор – к горным вершинам или к траве, растущей у нас под ногами, – мы будем поражены гармонией и совершенством мироздания. Как много раз описано чувство благоговейного восторга, переполняющее

• путешественников, созерцающих красоты нашей Земли;

• естествоиспытателей, изучающих мудрость законов природы;

• биологов, сталкивающихся с почти математической выверенностью построения всего живого;

• астрономов, улавливающих осмысленность и логичность в движении звезд и планет;

• историков и философов, постигающих закономерности развития общества.

Вряд ли кто-то из этих людей может сказать: мир устроен совершенно хаотично, в нем властвует господин Случай, а все развитие жизни на Земле – лишь следствие цепи совпадений…

– Ну хорошо, – ответит скептик-материалист, – а при чем здесь Бог? Есть стройная и логичная теория эволюции, она объясняет все при помощи причинно-следственных связей. Материя существовала извечно. В один прекрасный день на нашей планете создались условия для зарождения жизни – температурный режим и так далее. Возникли белковые соединения, стали развиваться одни из других все более совершенные виды животных и растений. Возникали мутанты, происходил естественный отбор, материя постоянно совершенствовалась, и в конце концов под влиянием труда из обезьяны возникли существа, похожие на нас.

– Да, но я не уверен, – возразит другой скептик, – что мутагенные факторы и естественный отбор смогут за миллиард лет превратить стул, на котором я сижу, в высокоорганизованную материю головного мозга. Теория эволюции весьма стройна, но только на бумаге… Где та движущая сила, которая за довольно-таки короткий срок – около 500 миллионов лет – выстроила цепь случайных и, как правило, разрушительных мутаций в мощное творческое движение прогресса жизни? А если новые виды в таком множестве появлялись раньше – почему их образование прекратилось теперь? Ведь условия на планете те же самые, что при возникновении человека! Да и вечна ли материя? Есть ведь мнение в современной науке, что Вселенная – вместе с пространством и временем – возникла буквально из ничего под действием некой «суперсилы»!

Что же за сила движет развитием жизни на Земле? Наука пока не может ответить на этот вопрос.

Однако Церковь не претендует на то, чтобы подтверждать или опровергать научные гипотезы. Это дело самой науки. «Эллинские мудрецы много рассуждали о природе, – писал еще в IV веке святой Василий Великий, – и ни одно их учение не осталось твердым и непоколебимым, потому что последующим учением всегда ниспровергалось предшествовавшее. Посему нам нет и нужды обличать их учения; их самих достаточно друг для друга к собственному низложению».

Мы вряд ли можем сказать, происходила ли в истории эволюция жизни. Кстати, каждый из шести библейских «дней» творения мог, по законам еврейского языка, означать бесконечно длинный отрезок времени! Впрочем, христиане не считают теорию эволюции единственно верной, объясняющей все явления нашего мира – от муравейника до симфонической музыки. Христианство не объясняет, как был создан мир. Оно пытается ответить на вопрос, почему и для чего он создан. В то же время оно дерзновенно верует Тому, Кто являет Себя в каждом элементе мироздания.

Прислушаемся к древней, но такой всегда новой и яркой песни пророка Давида:

Благослови, душа моя, Господа! Господи, Боже мой! Ты дивно велик, Ты облечен славою и величием (Пс. 103, 1);

Ты одеваешься светом, как ризою, простираешь небеса, как шатер; устрояешь над водами горние чертоги Твои, делаешь облака Твоею колесницею, шествуешь на крыльях ветра (Пс. 103, 2–3).

…Ты поставил землю на твердых основах, не поколеблется она во веки и веки. Бездною, как одеянием, покрыл Ты ее, на горах стоят воды (Пс. 103, 5–6).

…Ты послал источники в долины: между горами текут [воды], поят всех полевых зверей; дикие ослы утоляют жажду свою. При них обитают птицы небесные, из среды ветвей издают голос (Пс. 103, 10–12).

Ты напояешь горы с высот Твоих, плодами дел Твоих насыщается земля. Ты произращаешь траву для скота, и зелень на пользу человека, чтобы произвести из земли пищу и вино, которое веселит сердце человека, и елей, от которого блистает лице его, и хлеб, который укрепляет сердце человека (Пс. 103, 13–15).

Насыщаются древа Господа, кедры Ливанские, которые Он насадил; на них гнездятся птицы: ели – жилище аисту, высокие горы – сернам; каменные утесы – убежище зайцам (Пс. 103, 16–18).

Он сотворил луну для указания времен, солнце знает свой запад (Пс. 103, 19).

Как многочисленны дела Твои, Господи! Все соделал Ты премудро; земля полна произведений Твоих (Пс. 103, 24).

Гармония мироздания воспитывает и освящает нас. Соприкасаясь с ней, мы забываем о наших обидах и тревогах, сливаемся с мирным духом Творца. Мы учимся, по мысли святого Василия Великого, у рыб – послушанию закону Божию, у пчел и муравьев – трудолюбию, у журавлей – порядку и взаимопомощи, у овцы – материнской любви, у собаки – дружеской преданности и благодарности.

– А может быть, и Бог сокрыт где-то в природе? – подскажет нам иной современник, повторяя мысли древних пантеистов. – Может быть, творец жизни на Земле – это сверхразвитая внеземная цивилизация, живущая где-то в неведомых нам, но вполне материальных мирах и управляющая нашей планетой? Есть, наверное, какая-то разумная материальная сфера, постоянно развивающаяся сама и развивающая Вселенную. Ее-то церковники и называют Богом!

– А где начало этой сферы? – спросят у пантеиста XX века.

– В первой цивилизации, ее образовавшей.

– А кто дал начало этой цивилизации?

– Не знаю… Наверное, другая цивилизация…

Этот диалог можно продолжать до бесконечности, и все равно мы придем к вопросу: где же начало разума? Где начало самой материи?

Христианство учит, что начало это – в Боге.

В Боге, живущем вне рамок пространства и времени и неопределимом в этих рамках, а значит, не имеющем перемещений и изменений, начала и конца, прошлого и настоящего.

Бог – Дух, Он вечен и неизменен, всеблаг и всеправеден, всеведущ, всемогущ и вездесущ.

Именно Он – Личный Духовный Бог – положил, по учению Церкви, начало материальному бытию и запустил стрелки часов нашего времени.

В начале Они, согласно библейской Книге Бытия, сотворили небо и землю.

– Позвольте, позвольте, – спросит внимательный читатель, – почему «Они»? Ведь мы только что говорили с вами об одном Боге.

Действительно, Библия, обычно упоминающая Бога в единственном числе, начинает свой рассказ о творении мира словами: «Берешит бара Элогим…» (в начале сотворили Боги…). Что это – описка? Или намек на какую-то еще неведомую нам тайну?

Посмотрим, что дальше открывает нам Библия.

После творения «неба» и «земли», то есть, по учению тайновидцев Церкви, мира горнего, ангельского, и мира материального, земного, Бог за шесть «дней» – творческих периодов – создает:

• свет, вернее, саму природу световой энергии;

• твердь – воздушное пространство, или видимое небо, разделившее воды земные и небесные:

• сушу и первые растения;

• небесные светила в том их виде, в каком они способны разделять день и ночь на земле;

• рыб, пресмыкающихся и птиц;

• высших животных и, наконец, человека.

Последнее творческое действие было совершенно особым. Если и растения, и животные произошли по повелению Божию из «земли и воды», то есть из неживого материала, то душа человека была создана совершенно особым действием Господа:

И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их. И вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою (Быт. 1, 27; 2, 7).

Своим небесным дуновением Бог внес в человека нечто от Себя, дав ему – и духовно, и, насколько это возможно, даже телесно – Свои образ и подобие.

Образ Божий – это наши богоподобные качества: разум, свободная воля, творческие способности, стремление к совершенству. Его подобие – это стремление к Нему, желание следовать Ему и соединиться с Ним.

Образ и подобие Божии непреложны в нас. Даже если мы стараемся забыть о них, замутнить и подавить их, они всегда напоминают нам о себе.

Напоминают они и о том, как высоко наше призвание – быть царями природы, «обладать ею», служить наместниками Бога в Его господстве над материальным миром.

Великое благо и великую ответственность несут для нас слова Бога:

Сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над зверями, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле (Быт. 1, 26).

– Минуточку, – снова вступит в разговор читатель. – Опять «сотворили», да еще и по образу «Нашему»! Все-таки Бог говорит о Себе то в единственном, то во множественном числе. Так один Он или Их много? А может, Бог говорит это каким-то служебным духам – ангелам, например?

Вот как отвечает на этот вопрос святой Василий Великий:

«…Какой кузнец, или плотник, или сапожник, сидя один с орудиями своего ремесла, когда никто не разделяет с ним труда, скажет сам себе: сделаем нож, или сколотим плуг, или сошьем башмак? Напротив того, не молча ли он окончит требуемую от него работу? Подлинно странное пустословие – утверждать, что кто-нибудь сидит и сам себе приказывает, сам над собою надзирает, сам себя понуждает властительски и настоятельно. Скажи мне: ужели и теперь одно Лицо?

…Подобных нам рабов (ангелов. – В.Ч.) делают властелинами нашего сотворения. Но какое создание может быть равно Создателю?

Кому говорит: по образу Нашему (Быт. 1, 26)? Кому иному, как не сиянию славы и образу ипостаси Его (Евр. 1, 3), вещающему: Я и Отец – одно (Ин. 10, 30), и: видевший Меня видел Отца (Ин. 14, 9)?»

По мысли святого Василия, в творческом акте участвовало Второе Лицо Святой Троицы – Сын Божий, впоследствии явивший Себя миру под именем Иисуса Христа.

Более того, в словах Бытия: и Дух Божий носился над водою (Быт. 1, 2), святой Василий видит упоминание о Третьем Лице Святой Троицы – Духе Святом, ибо «никакой другой дух не именуется Божиим, кроме Святого, восполняющего Собою Божественную и блаженную Троицу».

Так в этих малозначимых на первый взгляд словах Библии перед нами приоткрывается величайшая тайна Богооткровенной религии —

Тайна Троицы

Нет в России человека, кому не знакома рублевская «Троица». Три Ангела, изображенных на этой иконе, явились в глубокой древности праотцу Аврааму, родоначальнику еврейского народа. Кто же Они?

Христиане веруют, что под видом этих Ангелов миру были явлены:

• Безначальный Бог Отец;

• Предвечно рожденный от Отца Бог Сын;

• Предвечно Исходящий от Отца Бог Святой Дух.

Эти три Лица, или Ипостаси, являются Единым Богом. Они единосущны и нераздельны, но не сливаются друг с другом и не переходят друг в друга.

Как же такое возможно? Где еще в нашей жизни можно встретить явление, в котором бы с такой безусловностью сочетались единство и множественность?

На этот вопрос мы не найдем ответа. Тайна Троицы – это один из тех «парадоксов», на которых основано все христианство, а может быть, и все мироздание. Нам никогда не постичь своим ограниченным разумом, что есть Святая Троица…

Но есть слово, которое приоткрывает перед нами завесу этой тайны, находя ей отклик в нашей душе – носительнице образа Божия.

Слово это – любовь.

Бог есть любовь, – читаем мы в Новом Завете (1 Ин. 4, 16). Стремясь познать Бога и понять Его отношение к миру, мы должны прежде всего вспомнить о том, что Он – любовь, любовь всесовершенная, безграничная, абсолютная. Все Его действия в мире – это действия любящего Отца. Он часто бывает грозным Судией, справедливым Мздовоздаятелем, праведным Обличителем, но никогда не становится злонамеренным и лишенным любви эгоистом.

– Но почему вы так уверены в этом? – спросят у христиан люди, сомневающиеся в том, добрый Бог или злой.

– А потому, что Он – Троица!

И этот ответ объясняет все.

Отношения между Лицами Троицы – это отношения чистейшей любви. Отец, Сын и Дух Святой не подчинены друг другу – Они абсолютно свободны, и если бы не было любви, не было бы и Троицы. Любовь поддерживает таинственный Троический Союз, она – в самом существе Божием. Каждое Лицо Троицы любит и любимо, и так было всегда.

Сотворение мира – всплеск этой любви. Подобно солнечной энергии, вырывающейся за пределы огненного шара и дающей нам жизнь, любовь, переполняющая Триединое Божество, излилась в творческом действе, чтобы приобщить нас к своему блаженству.

– Но всегда ли была Троица? – снова спросят оппоненты. – Было ли время, когда существовал лишь Отец, а Сына и Духа не было, а значит, не было и Божественной любви?

Рождение Сына и исхождение Святого Духа были реальностью еще предвечно – тогда, когда самого времени не существовало. И наш разум – пленник времени – не может разрушить уз своих и постичь бытие вневременное…

Святые отцы Церкви искали образы, отдаленно объясняющие нам, например, рождение Сына Божия. Святой Василий Великий сравнивал это рождение с тем, как свет производит свое видимое сияние, или с «движением ума» и природой мыслей, пребывающими друг с другом нераздельно и как бы «не во времени».

И все же аналогии эти весьма приблизительны: одному лишь Богу во всей полноте ведомы тайны, лежащие за пределами земной жизни!

Бог, действующий в мире

– Ну хорошо, допустим, Бог и сотворил человека, – согласится с нами кто-то, чтобы снова возразить. – Сотворил, но тут же бросил на произвол судьбы! Мы развиваемся независимо от Бога, и Его совершенно не интересует, что происходит с нами! Возможно, Он и вмешивается как-то в нашу жизнь, но что это меняет?

А может быть, и правда, земное бытие никем и ничем не управляется?

Хотите спорьте, хотите нет, но для большинства людей, даже неверующих, такая точка зрения почему-то противоестественна. Они обычно говорят, что миром правят некие таинственные механизмы природы, которые – если верить этим людям – настолько мудры, что человечеству их мудрость еще постигать и постигать!

Но простите, дорогие оппоненты, если эти «механизмы» столь разумны, столь могущественны, да к тому же еще не видимы нам и не познаны нами, то не возвращает ли нас мысль о них к мысли о Боге?

Мы имеем на такую мысль не меньше права, чем те, кто ищет высший разум в природе.

В обоих случаях – не правда ли? – гипотеза принимается на веру. Но все-таки у христианина оснований для такой веры больше, ведь таинственный «природный разум» еще ни разу не объявил нам о своем существовании, а Бог Сам открыл Себя миру как его Творец.

Именно Он, Бог, – верует Церковь, – поддерживает жизнь и силы всех Своих созданий. Именно Он сохраняет незыблемыми законы природы, Им установленные.

Это – море великое и пространное, – продолжает Давид свое восторженное описание Вселенной, – там пресмыкающиеся, которым нет числа, животные малые с большими; там плавают корабли, там этот левиафан, которого Ты сотворил играть в нем.

Все они от Тебя ожидают, чтобы Ты дал им пищу их в свое время. Даешь им – принимают, отверзаешь руку Твою – насыщаются благом; скроешь лице Твое – мятутся, отнимешь дух их – умирают и в персть свою возвращаются; пошлешь дух Твой – созидаются, и Ты обновляешь лице земли.

Да будет Господу слава во веки; да веселится Господь о делах Своих! (Пс. 103, 25–31.)

Как прекрасна, как вдохновенна картина мира, описанная в древней Псалтири! Какую радость приносит природа душе, открытой к ее гармонии!

Но мы нередко воспринимаем мир иначе. Наш взгляд не задерживается на красотах мироздания – он выхватывает прежде всего негативные стороны окружающей нас реальности…

– Почему наш мир не всегда справедлив? – спрашиваем мы себя. – Откуда в нем зло? Неужели оно тоже сотворено Богом?

За ответом на этот вопрос нам снова придется обратиться к Библии.

Падение

Первозданная жизнь на земле была совершенной. Она не знала болезни и смерти, вражды и пороков, печали и страдания.

Как же проникло зло в этот безоблачносветлый мир? Вот что рассказывает нам Книга Бытия.

Змей был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог. И сказал змей жене: подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю?

И сказала жена змею: плоды с дерев мы можем есть, только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть.

И сказал змей жене: нет, не умрете, но знает Бог, что вдень, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло.

И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел (Быт. 3, 1–6).

Мы знаем, что именно этот поступок Адама и Евы стал причиной их изгнания из рая. В чем же грех первой четы? Неужели Богу было так жалко плодов с дерева?

Конечно, не за обжорство покарал Господь Адама и Еву. Падение их было неизмеримо глубже – поддавшись коварным речам обольстителя, они подняли бунт против Творца, от Которого никогда не видели никакого зла.

Как легко верит Ева клевете на Бога! Как легко привыкает к мысли, что Он обманывает ее, ревниво оберегая Свою власть! Как легко поддается искушению стать равной Богу, похитив тайком Его силу и достоинство!

Однако вскоре прародители видят, что за сладостью запретного плода – лишь горечь разочарования. Тут-то бы им и раскаяться перед Богом, открыться Ему, попросить прощения…

Но нет, с Адамом и Евой происходит что-то неладное. Посмотрим, как они ведут себя.

И воззвал Господь Бог к Адаму и сказал ему: Адам, где ты?

Он сказал: голос Твой я услышал в раю, и убоялся, потому что я наг, и скрылся.

И сказал Бог: кто сказал тебе, что ты наг? не ел ли ты от дерева, с которого Я запретил тебе есть?

Адам сказал: жена, которую Ты мне дал, она дала мне от дерева, и я ел.

И сказал Господь Бог жене: что ты это сделала?

Жена сказала: змей обольстил меня, и я ела (Быт. 3, 9–13).

Не хочет Адам признать вину свою. «Виновата жена, – отвечает он Богу, – а в конечном счете Ты – ведь это Ты дал мне ее!» Не лучше поступает и Ева – она обвиняет во всем змея. Главной же причиной зла для нее вновь оказывается Создатель.

Человек судит Бога за свои проступки! Даже поняв пагубность собственных действий, он не хочет исправиться и этим сам отделяет себя от общения с Творцом.

И выслал его Господь Бог из сада Едемского, чтобы возделывать землю, из которой он взят. И изгнал Адама, и поставил на востоке у сада Едемского Херувима и пламенный меч обращающийся (Быт. 3, 23–24).

Плоды грехопадения оказались гибельными для человека. Природа вышла из-под его власти, ум и воля его помрачились, жизнь его отяготилась безрадостным трудом, болезнями и смертью.

Одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, и смерть перешла во всех человеков, – читаем мы у апостола Павла (Рим. 5, 12). Возмездие за грех – смерть, – пишет он в другом месте (Рим. 6, 23).

Нам всегда надо помнить об этом. Противопоставление себя воле Божией смертоносно для человека – не потому, что Бог жесток, а потому, что, отвергая его – абсолютное Благо, – мы неизбежно оказываемся в могильных объятиях зла.

– Но если Бог благ и всеведущ, – ответят нам, – то почему Он не предотвратил падение человека? Ведь Он, наверное, предвидел то, что случилось с Адамом, и имел достаточно силы, чтобы остановить первого грешника.

Конечно, Бог мог заставить Адама сделать то, что Он хочет. Почему же Он, в конце концов, так не поступил?

Перед нами встает проблема, знакомая всем временам и народам.

Судьба или свобода?

Каждый из нас, наверное, не раз задавал себе вопрос: а свободен ли я в своих действиях? Может быть, надо мной довлеет неотвратимый рок, и все мои мысли, чувства, поступки запрограммированы заранее? Такая мысль может нам очень пригодиться, когда мы пытаемся оправдать себя в чем-нибудь.

– В самом деле, – говорим мы, подобно Адаму, – разве мы виноваты в том, что делаем зло? К этому принуждают нас обстоятельства! Разве плохо отвечать судьбе ударом на удар? Разве плохо жить за счет других, когда все вокруг так делают? Разве предосудительно шагать к своей мечте по чужим трупам, ведь в борьбе выживает сильнейший, и весь мир устроен по этому закону! Нечего мечтать о каком-то высшем добре – мы вынуждены быть жестокими, потому что к этому предопределила нас сама природа!

Так что же, может, мы действительно запрограммированы на зло? И если добрый Бог хочет, чтобы мы были другими, почему Он не перепрограммирует нас?

Мы веруем, что созданы дуновением Духа Божия по Его образу и подобию.

А где Дух Господень, там свобода! (2 Кор. 3, 17)

Пусть нас с огромной силой влечет и к добру, и ко злу – наш выбор не зависит ни от кого, кроме нас. Наша воля свободна! Бог не загоняет нас насильно в рай – Ему нужна наша любовь, любовь не по принуждению, любовь искренняя, сыновняя.

Лишите человека свободы – и во что он превратится? В машину? В бездумного раба? В наемника? В существо, способное любить только из корысти или из страха перед наказанием? Представим себе на минутку – понравится ли нам такое существо? Сможем ли мы уважать его? Будем ли счастливы от его подневольной «любви»? Может ли оно, в конце концов, быть образом абсолютно свободного Бога?

Человек без свободы немыслим. И Бог ждет от него решения – следовать Ему или нет.

– А что же тогда такое предопределение Божие? – спросят нас. – Может быть, Бог все-таки заранее решает, кто сделает выбор в Его пользу, а кто нет?

Действительно, есть в богословии такое понятие – «Божие предопределение». Оно очень ярко раскрыто апостолом Павлом в Послании к Римлянам:

Кого Он предузнал, тех и предопределил быть подобными образу Сына Своего (Рим. 8,29).

Что это означает?

Богу, существующему над временем, одинаково известны наше прошлое, настоящее и будущее. И Он, конечно, знает наперед итог жизни каждого из нас. Знает Он и каков будет наш нравственный и религиозный выбор.

Знает – но не делает этот выбор за человека. Знает – но не подавляет его воли. Знает – и желает, чтобы каждый человек, как бы зол он ни был, обратился на путь добра и вошел в благодатное общение с Ним.

Если к чему и предопределен человек от рождения, так это к своей свободе, которую он может использовать как во благо, так и во зло себе.

Адам и Ева сделали гибельный выбор. Еще раньше, до сотворения земного мира, такой выбор сделал обольстивший их «змей» – Денница, совершеннейший ангел, обладающий многими богоподобными качествами. Отвергнув Бога, он увлек за собой легионы других ангелов, основал царство тьмы и сделался его властелином – злобным и лживым сатаной.

Однако и первые люди, и бесы – ангелы тьмы, – и сам Денница были сотворены добрыми. Зло же проникло в мир вследствие того, что все они свободно и сознательно противопоставили себя добру.

Природа зла

И поэтому христианство делает дерзновенный вывод: у зла нет собственной сущности!

– Как же так, – возразят нам, – ведь зло так сильно в мире! Древние даже верили, что есть два бога – добрый и злой…

И все-таки, учит Церковь, нет существ, которые были бы злыми от природы. Зло – лишь состояние души, свободно избравшей неправый путь. Оно не было сотворено Богом, и вся вина за его последствия лежит на противящихся воле Божией духах тьмы, равно как и на нас с вами, когда мы грешим.

И пусть говорят о том, что в мире есть безвинные страдания, что войны и преступления уносят жизни мирных людей, что болезни косят тех, кто ведет здоровый образ жизни, что возможны несчастные случаи. Давайте представим себе: были бы все эти бедствия столь распространены, если бы человечество всерьез решило устроить свою жизнь в правде, любви и добре?

Зло не имеет абсолютной и неотвратимой власти над нами. Человек может освободиться от него, сделав решительный шаг по пути добродетели к общению с Богом – Источником добра и самым решительным Противником зла.

От этого шага зависит судьба нашего общества. Этот шаг определяет и судьбу каждого из нас.

– Но разве нельзя быть хорошим человеком, не веря в Бога? Зачем Он нужен? Можно усвоить нравственные принципы, стараться соблюдать их, и общество будет жить счастливо и гармонично! На Земле наступит тот новый рай, который христиане называют Царством Божиим! Правда, Богу в нем места уже не найдется. Человеческие таланты раскроются, люди будут любить друг друга, ну а религия в конце концов отомрет за ненадобностью…

Многим из нас кажется, что такая жизненная платформа есть «достижение» нового времени. Однако это не так: она древнее христианства.

– Странно, – скажут приверженцы безрелигиозной морали, – неужели древние люди были столь глупы: знали эту идею и не оценили ее?

Да нет, оценить-то оценили – и даже много раз пытались реализовать. Однако каждая эйфорическая вакханалия строительства «земного рая» приносила лишь горькое похмелье.

«Мы наш, мы новый мир построим»?!

И все же как заманчиво это – создать своими силами всемирное царство добра!

Ну кто, в самом деле, сказал, что мы не способны этого сделать? Разве мало в нас сил? Разве мы не хотим блага себе и другим? Разве нет у нас нравственных принципов? Разве недостаточно на свете концепций построения идеального общества?

«Человек – это звучит гордо!» – кричат вслед за небезызвестным горьковским героем счастливые «массы», приветствуя очередных глашатаев переустройства мира.

– Мы можем все! – взлетает над толпой вместе с шапками и знаменами ликующий клич. – Мы сильны и свободны! Нам не нужны «ни Бог, ни царь и ни герой»! Возьмем судьбу в свои руки, будем творцами своего счастья, и мир решительно изменится, изменится сразу и навсегда!

Нам каждый раз кажется, что именно наша попытка переделать мир – самая перспективная, самая серьезная. Мы редко думаем о том, к чему приводили такие попытки в прошлом.

– Ну что вы, – говорим мы друг другу, – разве у древних могло что-нибудь получиться? Они ведь не знали и малой толики достижений современной цивилизации. Вот сейчас, когда человечество обогатило себя плодами научно-технического прогресса, когда так далеко продвинулась общественная мысль, мы сможем наконец изменить мир!

Но все же давайте еще раз посмотрим: были ли столь безнадежны прежние попытки основать «Царство Божие без Бога»? Не имела ли каждая из них серьезных шансов на успех? И если так – почему мировое зло до сих пор остается непоколебимым?

О первой из подобных попыток нам рассказывает Библия.

И сказали они: построим себе город и башню, высотою до небес, и сделаем себе имя, прежде нежели рассеемся по лицу всей земли.

И сошел Господь посмотреть город и башню, которые строили сыны человеческие. И сказал Господь: вот, один народ, и один у всех язык; и вот что начали они делать, и не отстанут они от того, что задумали делать; сойдем же и смешаем там язык их, так чтобы один не понимал речи другого.

И рассеял их Господь оттуда по всей земле; и они перестали строить город и башню. Посему дано ему имя: Вавилон, ибо там смешал Господь язык всей земли, и оттуда рассеял их Господь по всей земле (Быт. 11, 4–9).

Гордыня строителей Вавилонской башни была наказана Самим Богом. Гордецы последующих веков были посрамлены своими недругами и, как ни странно, недавними друзьями и поклонниками.

…«Радость на века», казалось, ждала афинян в V веке до Рождества Христова, когда их город стал центром крупнейшей в тогдашнем мире демократии – Афинской республики.

Победившие грозных персов, защищенные мощными городскими стенами, что поражали даже воинственных спартанцев, обладавшие сильнейшим флотом, построенным энергичным Фемистоклом, и справедливейшими законами, составленными мудрым Аристидом, жители Афин не должны были бояться никого и ничего.

А с приходом Перикла – демократичного и образованного, прогрессивного и деятельного – Афины просто не могли не стать светочем всего мира. Конституционные свободы и отмена имущественного ценза уравняли граждан республики в их правах. Покровительство Афин над близлежащими городами сплотило мощный военный союз. Афинский флот восемь месяцев в году бороздил морские просторы, совершенствуя свою боеспособность.

В эти годы строится знаменитый Парфенон, достигают небывалого расцвета скульптура и музыка. На сценах театров идут драмы Софокла, Эврипида, Эсхила. К драматическому искусству приобщается не только избранное общество, но и неимущие, чьи места в театре оплачивает казна.

Перикл – в центре народного внимания. «Он один из всех ораторов оставил жало свое в слушавших», – говорит о нем Эвполид.

Это ли не рай земной? Это ли не предел мечтаний человека? Это ли не «Царство Божие», построенное людской мудростью и энергией?

Но почему же оно оказалось столь зыбким?

Уже через считанные годы после начала «эры Перикла» вспыхивают антиафинские восстания – окружающие города недовольны, что в Афинах живут богаче и свободнее. Жителям этих городов уже не так важно, что афиняне защищают их от неприятелей, – зависть клокочет в их сердцах.

Восстания удается подавить, но на авторитет Перикла ложится несмываемое пятно. Вскоре его начинают обвинять в различных грехах и высмеивать в комедиях, а ближайшие его друзья подвергаются осуждению.

Недовольна Афинами и Спарта, менее склонная к демократическим порядкам. Могущество Афин, прогрессивные формы общественного устройства в республике вызывают у спартанцев лишь злобу и неприятие.

В 431 году Спарта нарушает мирный договор и вступает в войну с Афинами. Разразившаяся в это время эпидемия чумы косит жителей республики. Виноватым в этом, по убеждению многих, оказывается Перикл! Власть его окончательно поколеблена, а в 429 году чума сводит его самого в могилу. Обезглавленные Афины быстро теряют свое влияние, и в конце концов Спарта одерживает верх в многолетней войне.

Люди своими руками уничтожили созданное ими «идеальное общество»! Ситуация эта повторится еще неоднократно —

• и в период Возрождения, когда насильственно насажденное Римской Церковью всеобщее «единомыслие» разразилось громом реформации и смертоносной грозой религиозных войн;

• и во времена Французской революции, когда призыв к «свободе, равенству, братству» привел лишь к кровавой бойне;

• и в нашем веке, когда «национальная правда» Гитлера и «социальная правда» Ленина и Сталина, ослепив людей на время идеалом «светлого будущего», повели их стройными рядами на плаху.

Человечество снова и снова пытается воздвигнуть Вавилонскую башню – красивую, мощную, горделиво возносящуюся выше небес. Но снова и снова видит, как грандиозная постройка рассыпается в прах раньше, чем бывает завершена…

Так происходит и в наше время. Так происходило и до Рождества Христова, когда могущественные царства возникали, крепли и с грохотом разбивались друг о друга, погребая под пылью веков свои надежды на вечное мировое господство.

Кипели разрушительные войны, восставали и падали великие личности, расцветали и увядали культуры – жизнь постоянно обновляла ярчайшие свои формы, и никто не обращал внимания на маленький народ, затерявшийся где-то в бушующем море истории, – народ, руководимый Самим Богом.

Каменные скрижали

Как интересна и поучительна история древних иудеев, описанная в Ветхом Завете! Нас вдохновляет вера Авраама и кротость Иова, мудрость Моисея и отвага Самсона, душевная красота Давида и пророческое бесстрашие Илии. Но не только святых и героев встречаем мы на страницах первой части Библии: Книга книг предостерегает и вразумляет нас, рассказывая о гордыне Корея и алчности Ахана, ревнивом властолюбии Саула и бесчинствах Ровоама, религиозной беспринципности Манассии и жестокости Иоакима.

Священное Писание не приукрашивает истории, оно дает нам возможность учиться на ошибках предков. Прислушайтесь к мудрости Ветхого Завета, и перед вами откроется удивительный мир, чья трагическая красота будет переливаться все новыми и новыми красками при каждом прочтении Книги жизни.

Но сейчас мы остановимся лишь на одном моменте ветхозаветной истории – моменте кульминационном, определившем уникальную роль еврейского народа в жизни дохристианского мира.

…За четырнадцать столетий до прихода в мир Спасителя иудеи, только что освобожденные чудесной силой Божией от жесточайшего египетского рабства, расположились станом у подножия горы Синай. Взоры людей то и дело обращались к таинственной грозной вершине, окруженной густым облаком, извергавшим громы и молнии. Туда, в эту неприступную и страшную высь, ушел Моисей – вождь иудеев, возглавивший их борьбу за освобождение от рабства.

– Жив ли Моисей? – спрашивали люди друг у друга. – Раньше он, поднимаясь на гору, всегда возвращался, а сейчас уж сорок дней, как нет его с нами!

Неприступен и велик был Господь, Чье присутствие ощущалось на вершине Синая. И люди решили, что лучше «сделать» себе другого бога – простого, понятного, вещественного…

И вот, когда люди плясали вокруг отлитого ими золотого тельца, воздавая ему божеские почести, из клубов дыма, окружавшего Святую гору, показался Моисей.

Он нес в руках две каменные скрижали – символ союза, заключенного между Богом и избранным народом. Слова, начертанные на камне рукой Господней, известны теперь каждому жителю Земли:

Я Господь, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства; да не будет у тебя других богов пред лицем Моим.

Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и что в воде ниже земли; не поклоняйся им и не служи им…

Не произноси имени Господа, Бога твоего, напрасно…

Помни день субботний, чтобы святить его; шесть дней работай и делай в них всякие дела твои, а день седьмой – суббота Господу, Богу твоему…

Почитай отца твоего и мать твою, чтобы тебе было хорошо и чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе.

Не убивай.

Не прелюбодействуй.

Не кради.

Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего.

Не желай дома ближнего твоего; не желай жены ближнего твоего, ни поля его, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ни всякого скота его, ничего, что у ближнего твоего (Исх. 20, 2–5, 7–10,12–17).

Законодательство, данное Богом Моисею на Синайской горе вместе с десятью заповедями, поражает своим совершенством. Оно было справедливым и гуманным настолько, насколько это было вообще возможно в тогдашнем обществе, где жестокость и кровожадность принимались подчас за доблесть. Оно охватывало все стороны жизни древних иудеев – религиозную, нравственную, бытовую.

Оно предписывало

• отводить места, где бы мог укрыться от мести невольный убийца,

• и казнить совершившего убийство преднамеренно;

• отдавать душу за душу, глаз за глаз, зуб за зуб

• и предавать смерти ворожеев, скотоложников и идолопоклонников;

• взимать впятеро с укравшего вола

• и приводить к врагам их заблудившийся скот;

• сохранять силы земли, оставляя ее каждый седьмой год невозделанной,

• и поклоняться истинному Богу в походном храме-скинии, отделив для служения Ему особые дни и особых людей.

Синайское законодательство запрещало

• притеснять и угнетать пришельцев, вдов и сирот

• и брать проценты с неимущих должников; следовать за большинством на зло

• и отступать, повинуясь большинству, от истины;

• свидетельствовать неправду, внимая пустым слухам,

• и варить козленка в молоке матери его;

• подражать скверным поступкам языческих народов

• и поклоняться кумирам их.

Как были бы счастливы иудеи, следуй они этим боговдохновенным правилам! Однако, читая Библию, мы видим, что еврейская история прямо-таки пестрит беззакониями, за которые Бог сурово карал Свой избранный народ. Вспомним хотя бы судьбу первых скрижалей Завета – Моисей разбил их, возмущенный неверностью плясавших вокруг золотого тельца людей истинному Богу своему.

Семена греха, занесенные сатаной в души человеческие еще в Эдемском саду, давали все более и более обильные всходы. Даже ветхозаветный закон – совершеннейший религиозно-нравственный учитель – оказывался бессилен и мертв в сердцах людей, не желавших сойти с дороги, ведущей в погибель.

Человек не мог победить грех своими силами!

Спрятав во святилище скрижали богооткровенного закона, сыны человеческие все сильнее запутывались в ядовитых ветвях древа зла. В бессилии и отчаянии обращали они взоры свои к небу, моля о спасении.

Гряди, Господи!

– восклицал весь мир. Жажда помощи Божией в борьбе с греховным ослеплением переполняла

• греко-римское общество, чьим напряженным религиозным исканиям становилось тесно в компании античных богов – вояк, царьков и сибаритов,

• и иудеев, с пристальным вниманием вчитывавшихся в предсказания о Мессии.

Предчувствие спасения все чаще охватывало пророков и писателей, подчас сплетая в едином стремлении к грядущему Спасителю мира иудейскую и языческую культуры. Как похожи, например,

• четвертая эклога Вергилия, с восторгом приветствующая младенца, идущего восстановить гармонию земного бытия,

• и строки Исаии, пророчествующие о таинственном Младенце, Который родится от Девы и Которому нарекут имя: Бог крепкий, Отец вечности, Князь мира (Ис. 9, 6).

Разочарованный в себе и своих кумирах мир словно замер в ожидании чуда, способного обновить человечество. И вот вдалеке от центров тогдашней цивилизации, в далекой и беспокойной Иудее, в тихом небе над маленьким городком Вифлеемом вспыхнула необычайной красоты звезда.

Тайна воплощения

Свет Вифлеемской звезды возвестил людям о приходе в мир Богомладенца Иисуса.

Рождество Иисуса Христа, – читаем мы в Евангелии, – было так: по обручении Матери Его Марии с Иосифом, прежде нежели сочетались они, оказалось, что Она имеет во чреве от Духа Святаго. Иосиф же муж Ее, будучи праведен и не желая огласить Ее, хотел тайно отпустить Ее.

Но когда он помыслил это, – се, Ангел Господень явился ему во сне и сказал: Иосиф, сын Давидов! не бойся принять Марию, жену твою, ибо родившееся в Ней есть от Духа Святаго; родит же Сына, и наречешь Ему имя Иисус, ибо Он спасет людей Своих от грехов их.

…В те дни вышло от кесаря Августа повеление сделать перепись по всей земле. Эта перепись была первая в правление Квириния Сириею. И пошли все записываться, каждый в свой город.

Пошел также и Иосиф из Галилеи, из города Назарета, в Иудею, в город Давидов, называемый Вифлеем, потому что он был из дома и рода Давидова, записаться с Мариею, обрученною ему женою, которая была беременна.

Когда же они были там, наступило время родить Ей; и родила Сына Своего Первенца, и спеленала Его, и положила Его в ясли, потому что не было им места в гостинице.

В той стране были на поле пастухи, которые содержали ночную стражу у стада своего. Вдруг предстал им Ангел Господень, и слава Господня осияла их; и убоялись страхом великим.

И сказал им Ангел: не бойтесь; я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям: ибо ныне родился вам в городе Давидовом Спаситель, Который есть Христос Господь; и вот вам знак: вы найдете Младенца в пеленах, лежащего в яслях.

И внезапно явилось с Ангелом многочисленное воинство небесное, славящее Бога и взывающее: слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение! (Мф. 1,18–21; Лк. 2,1–14)

Так кто же родился в Вифлееме? Царь, трибун, полководец? А может, будущий поэт-пророк? Или создатель новой философской системы?

Почему Небесное воинство так восторженно славит Новорожденного? Неужели этот Младенец и впрямь сможет принести земле мир, а живущим на ней – благоволение Божие? Откуда в Нем такие силы? Кто послал Его на столь великий подвиг?

Ответ на этот вопрос дает нам Евангелие от Иоанна. В начальных его стихах, таких, на первый взгляд, непонятных, – глубочайшая мудрость Откровения о Сыне Божием.

В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог.

Оно было в начале у Бога. Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его.

…Был Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир. В мире был, и мир чрез Него начал быть, и мир Его не познал.

…И Слово стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца.

…И от полноты Его веемы приняли и благодать на благодать, ибо закон дан чрез Моисея; благодать же и истина произошли чрез Иисуса Христа (Ин. 1, 1–5, 9–10, 14, 16–17).

Таинственное Слово (греч. Логос) – это предвечное Второе Лицо Святой Троицы, Бог Сын, с участием Которого был создан материальный мир. Он – Источник жизни и света, просвещающий и оживотворяющий душу каждого человека. Но люди не захотели принять Его – они отвергли жизнь, предпочли свету тьму, растеряли на путях суетных знание о Боге.

И тогда Сын Божий пришел к нам, облекшись в человеческую плоть. Он жил среди людей, разделял их немощи и страдания, терпел вместе с ними лишения и скорби и обновлял их души благодатью и истиной.

Солнце правды спустилось на землю, не покидая небес. Став Человеком, Слово не перестало быть Богом, не нарушило Своего постоянного присутствия в Царстве славы, не прервало ни на миг общения с Отцом и Святым Духом. Трансцендентный и непостижимый Бог, Чье ослепительное величие не мог выдержать даже взор такого праведника, как Моисей, стал Человеком. Человеком, во всем похожим на нас, но лишенным греха и порока.

Как же возможно это? Бог, живущий во свете неприступном, одновременно пребывал на земле, полной греховного мрака! Творец стал подобен Своему творению!

Великая благочестия тайна: Бог явился во плоти, – пишет апостол Павел (1 Тим. 3, 16). «Он родился как Человек, оставаясь Богом: это противоречит нашему естественному разумению», – вторит апостолу святой Иларий Пиктавийский.

Действительно, тайна Воплощения непостижима человеческим умом, сочетающим ограниченную земную логику с искаженными грехом представлениями о Боге. Древние еретики не случайно отвергали Богочеловечество Христа: их взгляд на Бога как на грозного и жестокого властителя, управляющего миром из каких-то скрытых от нас побуждений, никак не мог ужиться с Евангелием. Не желая впустить в свои души животворящее дуновение новозаветной благодати, эти люди находили великое множество путей, чтобы сказать: «Соединение Бога с Человеком во Христе невозможно, ведь Бог так велик и свят, а человек так ничтожен и грешен, и Господу нет никакого смысла снисходить к нему!»

Отрицая возможность Боговоплощения, докеты говорили, что человеческая природа Христа – лишь видимость:

• евиониты считали, что Христос, обычный человек, достиг права называться Сыном Божиим через личное самосовершенствование;

• ариане были убеждены, что Иисус не является Богом: Он, по их мнению, был не рожден, а сотворен, а затем как бы усыновлен Создателем;

• монофизиты уверяли, что Христос – только Бог, а Его человеческое естество растворилось в Божестве;

• несториане учили, что Христос-Бог и Христос-Человек – две разные Личности, не составляющие единого духовного организма; монофелиты, признававшие Христа Богочеловеком, полагали, однако, что у Него лишь одна, Божеская воля.

Верные евангельскому духу христиане не разделяли этих мнений. Церковные соборы осудили их, утвердив учение о том, что Христос – это истинный Бог и истинный Человек, обладающий как Божеской, так и человеческой волей и соединяющий в Себе Божескую и человеческую природы неслитно, неизменно, нераздельно и неразлучно.

– Как бы то ни было, – скажут нам, – мы не понимаем, зачем Богу все это. Зачем он унизил Себя до положения сына плотника, зачем подверг Себя страданиям и позорной смерти, ожидавшей Его на земле? Ведь Он, согласно Библии, живет в постоянной славе и блаженстве, и тьмы ангелов служат Ему! Нужны ли Ему отвергнувшие Его и притом весьма порочные существа – люди?

Чтобы приблизиться к пониманию этой тайны, нам снова нужно вспомнить, что

Бог есть любовь

Он пришел в мир по неизреченной любви Своей, пришел, чтобы избавить от духовной смерти, возродить, обновить, воскресить нас с вами!

«Само Слово Божие, – пишет святой Григорий Богослов, – превечное, невидимое, непостижимое, бестелесное… приходит к Своему образу, соединяется с разумной душой ради моей души, очищая подобное подобным.

О, новое смешение! О, чудное растворение!

Сущий начинает бытие;

Несозданный созидается;

Необъемлемый объемлется через разумную душу, посредствующую между Божеством и грубой плотью;

Обогащающий обнищевает – обнищевает до плоти моей, чтобы мне обогатиться Его Божеством;

Исполненный истощается – истощается ненадолго в славе Своей, чтобы мне быть причастником полноты Его.

Какое богатство благости! Что это за таинство о мне? Я получил образ Божий и не сохранил его; Он воспринимает мою плоть, чтоб и образ спасти, и плоть обессмертить».

Христос отдает Себя нам! И в этом залог нашей надежды. «Ныне небо и земля соединились, ибо родился Христос, – поет Православная Церковь в канун Рождества. – Ныне Бог пришел на землю, и человек восшел на небеса!»

Нет больше разрыва между Богом и человеком. Врата неба открыты для нас, ибо Сам Царь Небесный распахнул их, снизойдя на землю «нас ради, человеков, и нашего ради спасения». Бог – с нами, Он любит нас, любит настолько, что готов претерпеть мучения и смерть, чтобы мы жили вечно!

И мы больше не чувствуем себя отверженными и одинокими, обреченными и жалкими – ведь Сам Господь пришел, чтобы избавить нас от греховной безысходности и сделать сопричастными Своей славе. В Воплощении – основание веры в нашу живую связь с Богом, и недаром святой Кирилл Иерусалимский был убежден, что если Воплощение – вымысел, то вымышлено и спасение наше.

Господь воплотился, чтобы взыскать и спасти погибшее (Мф. 18,11). И Ему, безгрешному и святому Младенцу, предстояло взять на Себя величайшую и труднейшую в истории мира миссию – обновить душу человека, просветив ее Своим учением и омыв от греха принесением Самого Себя в жертву.

Только Он – истинный Бог, имеющий всякую власть на Небе и на Земле, – мог победить грех человеческий.

Только Он – истинный Человек, Которому были знакомы немощи и слезы, внутреннее борение и земные привязанности, – мог на понятном людям языке возвестить истины, приближающие нас к жизни вечной.

Диавол, предвидя свое близкое поражение, яростно сопротивлялся миссии Христа. С самого Своего рождения Богомладенец встретился с опасностями и лишениями – ревнивый царь Ирод, узнав от восточных мудрецов о появлении на свет нового Царя Иудейского, приказал перебить всех вифлеемских младенцев одного с Иисусом возраста.

С еще большим упорством, не боясь открытого глумления над Богочеловеком, сатана искушал Его в пустыне, куда Иисус, приняв Крещение от Иоанна и готовясь к выходу на проповедь, удалился для поста и уединения.

Евангелие рассказывает, что Иисус, постившись сорок дней и сорок ночей, напоследок взалкал.

И приступил к Нему искуситель и сказал: если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами. Он же сказал ему в ответ: написано: не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих (Втор. 8, 3).

Потом берет Его диавол в святой город и поставляет Его на крыле храма, и говорит Ему: если Ты Сын Божий, бросься вниз, ибо написано: «Ангелам Своим заповедает о Тебе, и на руках понесут Тебя, да не преткнешься о камень ногою Твоею» (Пс. 90, 11–12). Иисус сказал ему: написано также: «не искушай Господа Бога твоего» (Втор. 6, 16).

Опять берет Его диавол на весьма высокую гору и показывает Ему все царства мира и славу их, и говорит Ему: все это дам Тебе, если, пав, поклонишься мне. Тогда Иисус говорит ему: отойди от Меня, сатана, ибо написано: «Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи» (Втор. 6, 13). Тогда оставляет Его диавол, и се, Ангелы приступили и служили Ему (Мф. 4,2–11).

Диавол посрамлен. Христос отвергает все его льстивые посулы, в том числе предложение стать земным властителем. Он не стремится к царской власти – Царство Его, которое не от мира сего, будет созидаться иначе.

Земля для построения этого Царства – души людские, и эту землю Иисус начинает готовить Своей проповедью.

Глаголы вечной жизни

Христос не проповедовал в «избранной» аудитории. Он открывал тайны Царства Божия Своим ученикам, сурово обличал самодовольных иудейских лидеров, возвещал надежду на духовное преображение изгоям общества – мытарям, грешникам, блудницам. Сидя на вершине холма или в покачивающейся у берега лодке, Он обращался к многочисленным толпам, где были и преданные поклонники, и непримиримые враги Божественного Учителя. Но враждебность людей не пугала Христа. Проникая Своим всевидящим взором в душевные глубины собеседников, Он вскрывал в них греховные язвы, очищая от порочных наслоений образ Божий.

Иисус не был ни революционером, ни елейным сказочником. Он не устранялся от земных проблем, но и не призывал к изменению мира привычными средствами. Его намерения были неизмеримо глубже и радикальнее – Он предложил людям идти за Собой дорогой смерти и воскресения.

Идти, безжалостно истребив в душе своей все, что мешает возрастанию в любви и истине.

Идти, распяв в себе самолюбивого и лицемерного ветхого человека.

Идти, воскреснув в новую жизнь – жизнь духовную, святую.

Святые православного Востока называли этот путь метанией (греч. metanoia – покаяние, изменение ума). И как бы ни был труден такой путь, только он, веруют христиане, ведет нас в духовное Царство Господне.

Первым шагом на этом пути становится Крещение – рождение от воды и Духа.

– Если кто не родится свыше, не может увидеть Царствия Божия, – сказал Христос фарисею Никодиму, Своему тайному ученику.

– Как может человек родиться, будучи стар? – в недоумении спросил тот. – Неужели может он в другой раз войти в утробу матери своей и родиться?

– Истинно, истинно говорю тебе, – ответил Иисус, – если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие. Рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух. Не удивляйся тому, что Я сказал тебе: должно вам родиться свыше.

Принимая Крещение – этот видимый знак принадлежности к последователям Христовым, – человек отказывается от прежнего служения злу и вверяет себя попечению Божию. В ответ на это Бог укрепляет духовные силы Своего создания, утоляя его духовную жажду животворными водами Своей помощи, Своей благодати.

– Кто будет пить воду, которую Я дам ему, – сказал Иисус женщине-самарянке, – тот не будет жаждать вовек; но вода, которую Я дам ему, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную.

Обещав помогать людям в их духовном совершенствовании, Христос дает им нравственный идеал – идеал настолько высокий, что вряд ли кто-нибудь отважится сказать, что достигнет его без помощи свыше.

Сын Божий возвестил Свой нравственный манифест, обратившись к народу с вершины холма близ Капернаума. Прологом Его знаменитой Нагорной проповеди не случайно становится призыв стать «нищими духом» – людьми, остро чувствующими свое духовное несовершенство, не превозносящимися перед другими, не судящими других, не возводящими свои жизненные установки в ранг непререкаемого авторитета.

Окруживший Иисуса народ с удивлением внимал Его пламенным и вдохновенным словам:

Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное.

Блаженны плачущие, ибо они утешатся.

Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю.

Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся.

Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут.

Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят.

Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими.

Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное.

Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах: так гнали и пророков, бывших прежде вас.

…Вы – свет мира. Не может укрыться город, стоящий на верху горы. И, зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме. Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного.

…Вы слышали, что сказано древним: не убивай, кто же убьет, подлежит суду. А Я говорю вам, что всякий, гневающийся на брата своего напрасно, подлежит суду; кто же скажет брату своему: «рака» (пустой человек), подлежит синедриону; а кто скажет: «безумный», подлежит геенне огненной.

…Вы слышали, что сказано древним: не прелюбодействуй. А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем. Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя, ибо лучше для тебя, чтобы погиб один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геенну.

…Вы слышали, что сказано: око за око и зуб за зуб. А Я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую; и кто захочет судиться с тобою и взять у тебя рубашку, отдай ему и верхнюю одежду; и кто принудит тебя идти с ним одно поприще, иди с ним два. Просящему у тебя дай, и от хотящего занять у тебя не отвращайся.

Вы слышали, что сказано: люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего. А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас, да будете сынами Отца вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных.

…Итак будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф. 5, 3–12, 14–16, 21–22, 27–29, 38–45, 48).

Призывая нас искоренить в душе своей не только пороки, но и самую мысль о них, Иисус не останавливается на этом. Любые материальные блага, если они овладевают нашими сердцами, должны быть отвергнуты!

Никто не может служить двум господам, – говорит Он, – ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и маммоне (богатству). …Итак не заботьтесь и не говорите: что нам есть? или что пить? или во что одеться? потому что всего этого ищут язычники, и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом.

Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам.

…Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут, но собирайте себе сокровища на небе, где ни моль, ни ржа не истребляют и где воры не подкапывают и не крадут, ибо где сокровище ваше, там будет и сердце ваше (Мф. 6, 24, 31–33, 19–21).

Многие ли из нас готовы столь решительно предпочесть материальному достатку небесное, духовное сокровище? Возможно, мы и поступаемся иногда материальными благами, но делаем это лишь ради выгоды моральной, желая людской похвалы или заботясь о собственной репутации.

Но Христос запрещает принимать от людей даже моральное удовлетворение!

Смотрите, – говорит Он, – не творите милости вашей пред людьми с тем, чтобы они видели вас…

…Когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что делает правая, чтобы милостыня твоя была втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно.

И, когда молишься, не будь, как лицемеры, которые любят в синагогах и на углах улиц, останавливаясь, молиться, чтобы показаться перед людьми. Истинно говорю вам, что они уже получают награду свою. Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою, помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно.

…Также, когда поститесь, не будьте унылы, как лицемеры, ибо они принимают на себя мрачные лица, чтобы показаться людям постящимися. Истинно говорю вам, что они уже получают награду свою. А ты, когда постишься, помажь голову твою и умой лице твое, чтобы явиться постящимся не пред людьми, но пред Отцом твоим, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно (Мф. 6, 1, 3–6, 16–18).

Бескомпромиссность нравственного учения Христа поражает каждого, кто берет в руки Евангелие.

– Неужели все это всерьез? – спрашиваем мы себя, перечитывая строки, начертанные в древности пером евангелиста. – Может быть, тут какая-то ошибка? Или эти слова надо понимать иносказательно?

Наша порочная логика настойчиво ищет лазейку, позволяющую отвергнуть Христа, уклониться с Его пути. Но Он говорит ясно и недвусмысленно, и перед нами неизбежно встает вопрос, заданный однажды Господу апостолами:

– Кто же может спастись?

– Человекам это невозможно, – ответил Своим ученикам Иисус, – но не Богу: ибо все возможно Богу.

Мы не случайно страшимся высоты новозаветного нравственного идеала. Он недостижим нашими силами. Единственный путь исполнить моральные требования Спасителя – это просить Его Самого помочь нам исправиться. Ведь Он – Источник добра, Источник всякого подлинно нравственного чувства, и лишь Его всемогущая десница способна вознести нас на недостижимую нравственную высоту.

Обратитесь к Господу – и Он протянет вам руку помощи. Для христианина в этом нет никакого сомнения, ибо Сам Иисус, завершая Нагорную проповедь, сказал:

Просите, и дано будет вам; ищите, и наймете; стучите, и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят. Есть ли между вами такой человек, который, когда сын его попросит у него хлеба, подал бы ему камень? и когда попросит рыбы, подал бы ему змею? Итак если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец ваш Небесный даст блага просящим у Него (Мф. 7, 7–11).

Господь обещает помогать нам, вести нас по пути духовного обновления. Он дает нам Свои блага даром, и наша живая связь с Ним не нуждается в подпорках законничества и обрядоверия, царившего в древней Иудее. Теряет свое былое значение и сам Моисеев закон, силой своего авторитета удерживавший избранный народ в рамках нравственных устоев. На смену этике страха и принуждения приходит этика любви – этика, не построенная только на системе запретов, но изгоняющая из душ, наполненных реальной связью с Богом-Любовью, всякую мысль о зле.

Иисус неоднократно говорил о превосходстве любви над подзаконной моралью. Однажды, когда Он проходил полем с учениками Своими, фарисеи заметили, что те срывают и едят колосья. Была суббота, когда, по мнению фарисеев, снимать с поля урожай, даже в таком мизерном количестве, было запрещено второй заповедью закона.

– Смотри, – сказали законники Иисусу, – что они делают в субботу, чего не должно делать?

– Неужели вы не читали никогда, – спросил Господь, – что сделал Давид, когда имел нужду и взалкал сам и бывшие с ним? Как он вошел в дом Божий при первосвященнике Авиафаре и ел хлебы предложения, которых не должно было есть никому, кроме священников, и дал и бывшим с ним? Суббота для человека, а не человек для субботы. Если бы вы знали, что значит: милости хочу, а не жертвы (Ос. 6, 6), то не осудили бы невиновных.

Вскоре спор о субботе повторился в синагоге, куда пришел человек с парализованной рукой. Чувствуя намерение Иисуса исцелить его, фарисеи спросили:

– Можно ли исцелять в субботы?

– Кто из вас, – снова ответил Богочеловек вопросом на вопрос, – имея одну овцу, если она в субботу упадет в яму, не возьмет ее и не вытащит? Сколько же лучше человек овцы! Должно ли в субботу добро делать или зло делать? Душу спасти или погубить?

Ревнители закона умолкли. Сила любви превосходила их силу. Нравственный переворот, совершенный в душах людей Спасителем, сделал то, чего так и не смогли сделать они, исполнив каждую букву закона, но не изменив своих сердец. Вместо медленного и мучительного насилования себя скрупулезным следованием закону Христос предлагает иной путь – путь отвержения всей порочной жизни, вплоть до помыслов, до тайных желаний, и возрастания в любви!

Человеку, ставшему на этот путь, принявшему решение исправить себя и стать «новым творением», Христос готов простить все грехи и несовершенства. Когда фарисеи приводят к Нему развратную женщину, которую закон повелевал казнить побитием камнями, Иисус говорит им:

– Кто из вас без греха, первый брось в нее камень.

И когда обвинители и палачи, обличаемые собственной совестью, один за другим со стыдом удалились, Господь сказал женщине:

– Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши!

Отношение Христа к грешникам удивляло многих: Он нередко предпочитал их общество избранному кругу фарисеев и книжников, подолгу беседовал с ними и отнюдь не считал, что они потеряны для Царства Божия…

Однажды, проходя одной из улиц Капернаума, Иисус увидел мытаря, собиравшего пошлины при дороге.

– Следуй за Мною, – сказал Он мытарю.

С точки зрения иудея, такой шаг был более чем странным: как можно Учителю нравственности приглашать в число Своих учеников бесчестнейшего, всеми презираемого человека – пособника оккупантов, собиравшего в их пользу дань с собственного народа, да к тому же наверняка и себя не обижавшего!

Но мытарь поражен доверием Господа. Бросив свою постыдную работу, он немедленно идет за Иисусом и устраивает у себя в доме угощение для Него, пригласив своих друзей – таких же, как и он сам, людей с сомнительной моральной репутацией.

Фарисеи в негодовании.

– Зачем вы едите и пьете с мытарями и грешниками? – говорят они ученикам Христа.

– Не здоровые имеют нужду во враче, но больные, – отвечает Иисус. – Пойдите, научитесь, что значит: «милости хочу, а не жертвы». Ибо Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию.

И призыв к покаянию, к духовному возрождению был услышан грешниками раньше, чем самодовольными «праведниками», обожаемыми народом. Тот же мытарь, Левий Матфей, вскоре стал одним из апостолов Христа, а затем – автором первого Евангелия…

Почему же грешники оказались ближе к Царству Небесному, чем фарисеи – люди образованные, патриотичные, ревностно охранявшие традиции и достоинство своего народа и к тому же по иудейским меркам весьма благочестивые? Иисус объяснил это в одной из Своих притч.

Два человека вошли в храм помолиться: один фарисей, а другой мытарь. Фарисей, став, молился сам в себе так: Боже! благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь: пощусь два раза в неделю, даю десятую часть из всего, что приобретаю.

Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо; но, ударяя себя в грудь, говорил: Боже! будь милостив ко мне грешнику!

Сказываю вам, что сей пошел оправданным в дом свой более, нежели тот: ибо всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится (Лк. 18, 10–14).

Мытарь, осознающий себя «нищим духом», более свят в глазах Иисуса, чем тот, кто исполняет все формальные установления морали, но несет в своем сердце гордыню и презрение к падшим. Еще сильнее осуждает Господь тех, кто, будучи вполне уверен в своей праведности, становится немилосердным и жестоким. Об этом – другая евангельская притча.

Некоторый человек шел из Иерусалима в Иерихон и попался разбойникам, которые сняли с него одежду, изранили его и ушли, оставив его едва живым. По случаю один священник шел тою дорогою и, увидев его, прошел мимо. Также и левит, быв на том месте, подошел, посмотрел и прошел мимо.

Самарянин же некто, проезжая, нашел на него и, увидев его, сжалился и, подойдя, перевязал ему раны, возливая масло и вино; и, посадив его на своего осла, привез его в гостиницу и позаботился о нем; а на другой день, отъезжая, вынул два динария, дал содержателю гостиницы и сказал ему: позаботься о нем; и если издержишь что более, я, когда возвращусь, отдам тебе (Лк. 10, 30–35).

Священник и левит – храмовые служители, носители безупречных, по мнению современников, моральных и религиозных принципов, – прошли мимо погибающего, а самарянин – человек, чье национальное и религиозное сознание всегда считалось у иудеев чем-то второсортным, – проявил к нему трогательное милосердие. Это ли не свидетельство отступления людей, чтущих Бога лишь устами своими, от истины Его, от заповеданной Им любви?

Фарисеи, соревновавшиеся друг с другом в изобретении способов обойти Моисеев закон и совместить лицемерное благочестие с делами тьмы, вызывали святую ненависть у Господа Иисуса.

На Моисеевом седалище, – говорил Он Своим ученикам, – сели книжники и фарисеи; итак все, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте; по делам же их не поступайте, ибо они говорят, и не делают: связывают бремена тяжелые и неудобоносимые и возлагают на плечи людям, а сами не хотят и перстом двинуть их; все же дела свои делают с тем, чтобы видели их люди: расширяют хранилища свои и увеличивают воскрилия одежд своих; также любят пред возлежания на пиршествах и председания в синагогах и приветствия в народных собраниях, и чтобы люди звали их: учитель! учитель! А вы не называйтесь учителями, ибо один у вас Учитель – Христос, все же вы – братья; и отцом себе не называйте никого на земле, ибо один у вас Отец, Который на небесах; и не называйтесь наставниками, ибо один у вас Наставник – Христос.

…Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что затворяете Царство Небесное человекам, ибо сами не входите и хотящих войти не допускаете.

Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что поедаете домы вдов и лицемерно долго молитесь: за то примете тем большее осуждение.

Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что обходите море и сушу, дабы обратить хотя одного; и когда это случится, делаете его сыном геенны, вдвое худшим вас.

Горе вам, вожди слепые, которые говорите: если кто поклянется храмом, то ничего, а если кто поклянется золотом храма, то повинен. Безумные и слепые! что больше: золото, или храм, освящающий золото?

…Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что даете десятину с мяты, аниса и тмина, и оставили важнейшее в законе: суд, милость и веру; сие надлежало делать, и того не оставлять. Вожди слепые, оцеживающие комара, а верблюда поглощающие!

…Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что уподобляетесь окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты; так и вы по наружности кажетесь людям праведными, а внутри исполнены лицемерия и беззакония.

Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что строите гробницы пророкам и украшаете памятники праведников, и говорите: если бы мы были во дни отцов наших, то не были бы сообщниками их в пролитии крови пророков; таким образом вы сами против себя свидетельствуете, что вы сыновья тех, которые избили пророков; дополняйте же меру отцов ваших.

…Посему, вот, Я посылаю к вам пророков, и мудрых, и книжников; и вы иных убьете и распнете, а иных будете бить в синагогах ваших и гнать из города в город (Мф. 23, 2–10, 13–17, 23–24, 27–32, 34).

Этими грозными словами Иисус обличает не только древних иудейских авторитетов: на фарисеев подчас бываем похожи и мы с вами, даже если именуем себя христианами! И недаром Господь учит нас остерегаться «закваски фарисейской», незаметно проникающей в наши сердца и превращающей нас в горделивых, самодовольных, осуждающих всех и вся ханжей.

Но даже если мы в лицемерии не приносим плода духовного, Господь до последнего часа не лишает нас надежды – Он терпеливо ждет нашего покаяния и исправления.

Некто имел в винограднике своем, – говорит Он в одной из евангельских притч, – посаженную смоковницу, и пришел искать плода на ней, и не нашел; и сказал виноградарю: вот, я третий год прихожу искать плода на этой смоковнице и не нахожу; сруби ее: на что она и землю занимает?

Но он сказал ему в ответ: господин! оставь ее и на этот год, пока я окопаю ее и обложу навозом, – не принесет ли плода; если же нет, то в следующий год срубишь ее (Лк. 13, 6–9).

Покаяние, стремление переоценить и изменить к лучшему свою жизнь возвращает нас к Богу, сподобляет нас Его милосердной помощи. И пусть хоть весь мир, отравленный «закваской фарисейской», вступает с нами в битву, противодействуя происходящей в нас духовной перемене, – Иисус учит нас не страшиться этой битвы, полагаясь на Бога и твердо следуя по пути, Им заповеданному.

Не бойтесь, – говорит Он, – убивающих тело и потом не могущих ничего более сделать; но скажу вам, кого бояться: бойтесь того, кто, по убиении, может ввергнуть в геенну: ей, говорю вам, того бойтесь.

Не пять ли малых птиц продаются за два ассария? и ни одна из них не забыта у Бога. А у вас и волосы на голове все сочтены. Итак не бойтесь: вы дороже многих малых птиц.

…Когда же приведут вас в синагоги, к начальством и властям, не заботьтесь, как или что отвечать, или что говорить, ибо Святый Дух научит вас в тот час, что должно говорить (Лк. 12, 4–7, 11–12).

Итак, Сын Человеческий отвергает практически все пути, которые мы привыкли считать достойными и праведными. Он не поддерживает тех,

• кто доволен своей порочной жизнью

• или кичится своей религиозностью;

• кто стремится переделать мир насилием

• или принимает как должное его несправедливость;

• кто погрязает в мещанской суете

• или замыкается в себе, уповая на крепость своих традиций и богатство своего внутреннего мира.

Господь определенно говорит, что следование за Ним важнее и нужнее всех дел человеческих. Даже семейные узы, если они занимают в душе человека главенствующее место и мешают ему идти за Христом, должны отойти на второй план или даже быть разрушены:

Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч, ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку – домашние его.

Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня. Сберегший душу свою потеряет ее; а потерявший душу свою ради Меня сбережет ее (Мф. 10, 34–39).

Невысоко ставит Иисус и земные труды и заботы. Евангелие от Луки рассказывает нам такой случай:

В продолжение пути их пришел Он в одно селение; здесь женщина, именем Марфа, приняла Его в дом свой; у нее была сестра, именем Мария, которая села у ног Иисуса и слушала слово Его. Марфа же заботилась о большом угощении и, подойдя, сказала: Господи! или Тебе нужды нет, что сестра моя одну меня оставила служить? скажи ей, чтобы помогла мне.

Иисус же сказал ей в ответ: Марфа! Марфа! ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно; Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у нее.

…Одна женщина, возвысив голос из народа, сказала Ему: блаженно чрево, носившее Тебя, и сосцы, Тебя питавшие! А Он сказал: блаженны слышащие слово Божие и соблюдающие его (Лк. 10, 38–42; И, 27–28).

Какой же смысл несет «слово» Иисуса? Почему Он утверждает, что «слово» это есть то единственное, что по-настоящему нужно человеку? Что предлагает Он взамен бесплодных человеческих попыток построить идеальное общество на земле? Какой ответ дает на традиционные «вечные» вопросы?

Перечитаем хорошо знакомые нам евангельские изречения.

Все предано Мне Отцем Моим, и никто не знает Сына, кроме Отца; и Отца не знает никто, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть.

Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим; ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко (Мф. 11, 27–30).

Несмотря на всю строгость Своих нравственных требований, несмотря на грозные предостережения отступающим от истины и любящим мир больше, чем Бога, Христос говорит, что иго Его благо и бремя Его легко! Жизнь в Нем, таинственное общение с Ним, следование Его заповедям приносит радость – радость, какой никогда не сможет дать век сей со всеми его достоинствами!

Я пришел для того, чтобы имели жизнь и имели с избытком, – говорит Сын Божий. – Я есмь пастырь добрый; и знаю Моих, и Мои знают Меня. Как Отец знает Меня, так и Я знаю Отца; и жизнь Мою помогаю за овец. Есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести: и они услышат голос Мой, и будет одно стадо и один Пастырь (Ин. 10,10,14–16).

Христос, наш любящий Пастырь и Отец, готов на все ради того, чтобы мы жили вечной и блаженной жизнью. Он отдает жизнь Свою за нас, Он жаждет привести к Себе всех – и иудеев, и «овец не сего двора», то есть другие народы, не знавшие прежде истинного Бога. Он желает очистить от греха и порока даже самых падших, самых безнадежных грешников – ведь и они Его дети, ведь и о них скорбит Его любящее сердце!

Кто из вас, имея сто овец и потеряв одну из них, – читаем в Евангелии от Луки, – не оставит девяноста девяти в пустыне и не пойдет за пропавшею, пока не найдет ее? А найдя, возьмет ее на плечи свои с радостью и, придя домой, созовет друзей и соседей и скажет им: порадуйтесь со мною: я нашел мою пропавшую овцу. Сказываю вам, что так на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии (Лк. 15, 4–7).

Эту же мысль Господь Иисус проводит в одной из самых известных Своих притч.

У некоторого человека было два сына; и сказал младший из них отцу: отче! дай мне следующую мне часть имения. И отец разделил им имение. По прошествии немногих дней младший сын, собрав все, пошел в дальнюю сторону и там расточил имение свое, живя распутно.

Когда же он прожил все, настал великий голод в той стране, и он начал нуждаться; и пошел, пристал к одному из жителей страны той, а тот послал его на поля свои пасти свиней; и он рад был наполнить чрево свое рожками, которые ели свиньи, но никто не давал ему. Придя же в себя, сказал: сколько наемников у отца моего избыточествуют хлебом, а я умираю от голода; встану, пойду к отцу моему и скажу ему: отче! я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим; прими меня в число наемников твоих.

Встал и пошел к отцу своему. И когда он был еще далеко, увидел его отец его и сжалился; и, побежав, пал ему на шею и целовал его. Сын же сказал ему: отче! я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим. А отец сказал рабам своим: принесите лучшую одежду и оденьте его, и дайте перстень на руку его и обувь на ноги; и приведите откормленного теленка, и заколите; станем есть и веселиться! ибо этот сын мой был мертв и ожил, пропадал и нашелся (Лк. 15,11–24).

Господь с одинаковой любовью принимает всех Своих заблудших детей – и тех, кто засвидетельствовал покаяние долгими трудами, и тех, кто стал на истинный путь лишь при самой последней возможности.

В другой притче Иисус рассказывает о людях, работавших в винограднике. Одни из них начали работу рано утром, другие – в третьем, шестом и девятом часу. Были и такие, кто пришли уже под вечер, в часу одиннадцатом…

Когда же наступил вечер, говорит господин виноградника управителю своему: позови работников и отдай им плату, начав с посредних до первых. И пришедшие около одиннадцатого часа получили по динарию. Пришедшие же первыми думали, что они получат больше, но получили и они по динарию; и, получив, стали роптать на хозяина дома и говорили: эти последние работали один час, и ты сравнял их с нами, перенесшими тягость дня и зной. Он же в ответ сказал одному из них: друг! я не обижаю тебя; не за динарий ли ты договорился со мною? возьми свое и пойди; я же хочу дать этому последнему то же, что и тебе; разве я не властен в своем делать, что хочу? или глаз твой завистлив оттого, что я добр? (Мф. 20, 8–15).

«Любвеобилен Владыка, – комментирует этот текст святой Иоанн Златоуст, – принимает последнего как первого: упокоивает пришедшего в одиннадцатый час так же, как и делавшего с первого часа. И последнего милует, и первому угождает, и тому дает, и этому преподносит, и дела принимает, и намерения приветствует, и делания почитает, и рассуждения хвалит. Посему войдите все в радость Господа своего: и одни, и другие принимайте награду!»

Эта притча Христа, согласно Его словам, приоткрывает нам одну из тайн Царства Небесного. О грядущем Царстве Своем Он говорил в дни земной жизни постоянно, и всякий раз слушающие понимали, что Царство это особенное – оно не похоже ни на одно из земных царств и входят в него не так, как обычно представляет себе ум человеческий.

Царство Небесное, – написано в Евангелии, – подобно человеку, посеявшему доброе семя на поле своем; когда же люди спали, пришел враг его и посеял между пшеницею плевелы и ушел; когда взошла зелень и показался плод, тогда явились и плевелы. Придя же, рабы домовладыки сказали ему: господин! не доброе ли семя сеял ты на поле твоем? откуда же на нем плевелы? Он же сказал им: враг человека сделал это. А рабы сказали ему: хочешь ли, мы пойдем, выберем их? Но он сказал: нет, – чтобы, выбирая плевелы, вы не выдергали вместе с ними пшеницы, оставьте расти вместе то и другое до жатвы; и во время жатвы я скажу жнецам: соберите прежде плевелы и свяжите их в снопы, чтобы сжечь их, а пшеницу уберите в житницу мою.

…Сеющий доброе семя есть Сын Человеческий; поле есть мир; доброе семя, это сыны Царствия, а плевелы – сыны лукавого; враг, посеявший их, есть диавол; жатва есть кончина века, а жнецы суть Ангелы. Посему как собирают плевелы и огнем сжигают, так будет при кончине века сего: пошлет Сын Человеческий Ангелов Своих, и соберут из Царства Его все соблазны и делающих беззаконие, и ввергнут их в печь огненную; там будет плач и скрежет зубов; тогда праведники воссияют, как солнце, в Царстве Отца их. Кто имеет уши слышать, да слышит!

…Иную притчу предложил Он им, говоря: Царство Небесное подобно зерну горчичному, которое человек взял и посеял на поле своем, которое, хотя меньше всех семян, но, когда вырастет, бывает больше всех злаков и становится деревом, так что прилетают птицы небесные и укрываются в ветвях его.

Иную притчу сказал Он им: Царство Небесное подобно закваске, которую женщина, взяв, положила в три меры муки, доколе не вскисло все.

…Еще подобно Царство Небесное сокровищу, скрытому на поле, которое, найдя, человек утаил, и от радости о нем идет и продает все, что имеет, и покупает поле то.

Еще подобно Царство Небесное купцу, ищущему хороших жемчужин, который, найдя одну драгоценную жемчужину, пошел и продал все, что имел, и купил ее (Мф. 13, 24–30, 37–43, 31–33, 44–46).

Царство Небесное – для принимающих его и стремящихся стать его гражданами. «Сыны лукавого» – люди, сознательно и свободно отвергающие добро и презирающие искателей Царства Божия, – лишают себя возможности войти в него. Их ждет плач и скрежет зубов в месте, приготовленном для вечного заточения сатане и прочим духам тьмы…

Для тех же, кто принял сердцем Христа и употребил усилие, чтобы сделать одеяние души своей чистым, достойным царского пира святости Божией, Царство Небесное становится тем драгоценнейшим сокровищем, ради которого можно с легкостью оставить все, что имеешь.

Подобно малому горчичному зерну, проповедь Царства Божия, поначалу почти незаметная, непрочная, зыбкая, возрастает в благоухающее древо, завоевывая сердца с непобедимой силой. Возрастает, превращая людей, вначале нетвердых и колеблющихся, в убежденных, ревностных, верных служителей Божиих, готовых идти на смерть и муки ради Царства Небесного.

Человек, открывший для себя духовное могущество этого Царства, может одновременно потерпеть полное поражение в земных делах. Он может внешне оставаться никем не понятым, униженным, одиноким. Он может быть проклят и уничтожен миром сим. Но при этом – и тому множество примеров в истории Церкви – такой человек непоколебим в своей радости, подобной радости купца, продавшего все имение свое, чтобы купить бесценную жемчужину!

Тому, кто не жил жизнью Церкви, не молился, не пытался открыть сердце Богу, никогда не понять этой радости. Сила и благость Царства Христова не познаются ни научными опытами, ни философскими рассуждениями, ни идейной полемикой. Нельзя приблизиться к этому Царству и через магические манипуляции, равно как и через слепую надежду на всемогущую силу обрядов и традиций.

Причина убежденности христиан в правоте своей веры, в незыблемости Царства Божия – не в доводах ума и не во всплесках чувства. Она в том благом внутреннем преображении – необъяснимом, но абсолютно реальном, – которое происходит в душе каждого истинного христианина.

Человек, переживший такую перемену, не может вполне описать ее. Он может лишь посоветовать жаждущему подобной перемены идти к ней путем, заповеданным Самим Иисусом, говорящим: Я есть Путь и Истина и Жизнь; никто не приходит к Отцу, как только через Меня (Ин. 14, 6). Лишь обратившись к Богу и испытав средства Его познания, Им Самим предлагаемые, мы сможем узнать, есть ли Он и Кто Он.

Царствие Божие внутрь вас есть, – говорит Богочеловек (Лк. 17, 21). Оно созидается Господом в сокровенных глубинах наших сердец.

Как же нам приблизиться к этому заветному Царству? Какими путями войти в него?

Царство Небесное – это Царство любви. В нем не может быть зла и ненависти, и только тот, кто научится любить Бога и ближнего уже в этой жизни, сможет в грядущем таинственном веке стоять у престола Царя славы.

Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею своею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя.

…Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга. По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою (Мф. 22, 37–39; Ин. 13, 34–35).

Любовь – основа всех христианских добродетелей. Там, где нет любви, нет Церкви, нет христианства, и не имеющий любви лжет, называя себя учеником Христа.

Одна из «производных» любви – христианское всепрощение.

– Господи! Сколько раз прощать брату моему, согрешающему против меня? – спросил у Иисуса апостол Петр. – До семи ли раз?

– Не говорю тебе: «до семи», но до седмижды семидесяти раз, – ответил Господь.

Прощая людям зло и обиды, помня о собственном греховном недостоинстве, мы воспитываем себя в смирении – смирении деятельном, проявляющемся в кротком служении ближним.

– Кто из вас больше, будь как меньший, и начальствующий – как служащий, – учит нас смирению и любви Господь Спаситель.

Однако любовь немыслима без ее Источника – Бога. И пусть в каждом из нас, как носителе образа Божия, присутствуют начатки любви – без постоянной связи с Господом наши чувства нередко становятся лишь пародией на любовь. Вот почему так часто говорил Иисус о необходимости веровать в Него:

Кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет.

…Да не смущается сердце ваше; веруйте в Бога, и в Меня веруйте (Мк. 16, 16; Ин. 14, 1).

Вера способна творить чудеса. Людям, полагающимся на Него, Господь дает силу необыкновенную!

Если вы будете иметь веру с горчичное зерно, – учил Он, – и скажете горе сей: «перейди отсюда туда», и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас (Мф. 17, 20).

– Дерзай, дщерь! Вера твоя спасла тебя! – сказал Иисус больной женщине, прикоснувшейся к краю его хитона в надежде получить исцеление.

– Не бойся, только веруй! – приободрил Он убитого горем отца перед тем, как воскресить его умершую дочь.

Вера в Бога, надежда на Него, любовь к Нему, предание себя в Его заботливые руки делают нашу жизнь качественно новой. Человек, уверенный в том, что Бог его не оставляет и все делает к его благу, никогда не бывает несчастен. И пусть мы часто тонем в волнах житейского моря, пусть страдания и скорби омрачают почти каждый миг нашей жизни – все равно мир и радость, созидаемые в душе человека союзом с Богом, не истребляются на поле брани с миром сим.

Какова же нить, связующая нас с Богом и позволяющая вступить в союз с Ним?

Нить эта – молитва.

Просите, и дано будет вам, – говорит Иисус, – ищите, и найдете; стучите, и отворят вам, ибо всякий просящий помучает, и ищущий находит, и стучащему отворят.

…Истинно также говорю вам, что если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего Небесного (Лк. 11, 9–10; Мф. 18, 19).

Господь Сам учит нас молиться:

Молясь, не говорите лишнего, как язычники, ибо они думают, что в многословии своем будут услышаны; не уподобляйтесь им, ибо знает Отец ваш, в чем вы имеете нужду, прежде вашего прошения у Него. Молитесь же так:

Отче наш, сущий на небесах!

Да святится имя Твое;

да приидет Царствие Твое;

да будет воля Твоя и на земле, как на небе;

хлеб наш насущный дай нам на сей день;

и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим;

и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого.

Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь

(Мф. 6, 7–13).

Молитва – это не безответный монолог. Через нее мы вступаем во взаимосвязь с Богом. Его ответ на благодарения, славословия, прошения, возносимые нами в молитве, – это Его благодатное руководство нашей жизнью, проявляющееся и в мирном разрешении наших проблем, и в созидании необходимых внешних обстоятельств, и в особых, духовных дарах Божиих, обновляющих в нас сияние Его образа.

Находясь под таким руководством Бога Живого, человек не нуждается в средствах насильственной моральной корректировки – он с радостью, добровольно отвергает все, что мешает его духовному росту, и стремится к единению с Божественным Первообразом.

Вот почему Христос говорит, что иго Его – иго, вызывающее у мирского человека страх и неприятие, – благо и легко!

Но если человек не готов поступиться земными ценностями ради служения Христу, он не может быть Его учеником. Евангелие повествует, как однажды Господь встретил юношу, сохранившего с детства верность всем заповедям закона, но понимавшего, что ему чего-то не хватает, чтобы наследовать жизнь вечную.

Иисус, взглянув на него, полюбил его и сказал ему: одного тебе недостает: пойди, все, что имеешь, продай и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи, последуй за Мною, взяв крест. Он же, смутившись от сего слова, отошел с печалью, потому что у него было большое имение (Мк. 10, 21–22).

Юноше стало жаль имения, к которому он был привязан душой. Точно так же порой привязываемся к вещам и мы, чье имущество обычно скудно и небогато. Духовное состояние не зависит от достатка – даже в душе нищего может быть сокрыта беспредельная алчность…

Итак, если земные блага оскверняют наше сердце, мы должны отказаться от них.

– Как же так, – возразят нам те, кто привык считать материальное благополучие основой «духовности» развития общества. – Неужели Бог отрицает главное направление человеческого прогресса? Когда все бросят производить «земные блага» и займутся духовными проблемами, общество перестанет совершенствоваться! И если в результате люди вообще не умрут от голода, то их ждет психологический застой – они перестанут работать, перестанут мыслить, перестанут бороться за существование и погрузятся в благодушную спячку!

Конечно, христиане не призывают уморить мир голодом. Работая для удовлетворения земных нужд своих ближних, ученик Христов исполняет священную обязанность, заповеданную ему Господом. Но не будет ли, в самом деле, отказ от погони за достатком началом духовной стагнации?

Учение Церкви однозначно отвечает: нет! Духовный плод, достойный Царства Небесного, взращивается постоянным бодрствованием и трудами, ничуть не меньшими, чем работа по созиданию материальных благ.

Пророчествуя о грядущем Своем Втором пришествии, Иисус сказал Своим ученикам:

Смотрите же за собою, чтобы сердца ваши не отягчались объядением и пьянством и заботами житейскими, и чтобы день тот не постиг вас внезапно… Итак бодрствуйте на всякое время и молитесь, да сподобитесь избежать всех сих будущих бедствий и предстать пред Сына Человеческого…

…Ибо не знаете, когда наступит это время. Подобно как бы кто, отходя в путь и оставляя дом свой, дал слугам своим власть и каждому свое дело, и приказал привратнику бодрствовать. Итак бодрствуйте, ибо не знаете, когда придет хозяин дома: вечером, или в полночь, или в пение петухов, или поутру; чтобы, придя внезапно, не нашел вас спящими. А что вам говорю, говорю всем: бодрствуйте (Лк. 21, 34, 36; Мк. 13,33–37).

Служа Богу и ближним, бодрствуя духовно, человек должен использовать и приумножать данные ему от Бога силы и способности.

Итак, бодрствуйте, потому что не знаете ни дня, ни часа, в который приидет Сын Человеческий.

Ибо Он поступит, как человек, который, отправляясь в чужую страну, призвал рабов своих и поручил им имение свое: и одному дал он пять талантов, другому два, иному один, каждому по его силе; и тотчас отправился. Получивший пять талантов пошел, употребил их в дело и приобрел другие пять талантов; точно так же и получивший два таланта приобрел другие два; получивший же один талант пошел и закопал его в землю и скрыл серебро господина своего.

По долгом времени, приходит господин рабов тех и требует у них отчета. И, подойдя, получивший пять талантов принес другие пять талантов и говорит: господин! пять талантов ты дал мне; вот, другие пять талантов я приобрел на них. Господин его сказал ему: хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего. Подошел также и получивший два таланта и сказал: господин! два таланта ты дал мне; вот, другие два таланта я приобрел на них. Господин его сказал ему: хорошо, добрый и верный раб! в малом ты был верен, над многим тебя поставлю; войди в радость господина твоего.

Подошел и получивший один талант и сказал: господин! я знал тебя, что ты человек жестокий, жнешь, где не сеял, и собираешь, где не рассыпая, и, убоявшись, пошел и скрыл талант твой в земле; вот тебе твое.

Господин же его сказал ему в ответ: лукавый раб и ленивый! ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпал; посему надлежало тебе отдать серебро мое торгующим, и я, придя, получил бы мое с прибылью; итак, возьмите у него талант и дайте имеющему десять талантов, ибо всякому имеющему дастся и приумножится, а у неимеющего отнимется и то, что имеет; а негодного раба выбросьте во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов (Мф. 25, 13–30).

От человека, свободно решившего посвятить себя Богу, требуется постоянный труд по самовоспитанию, по изменению к лучшему всего творения, начиная с собственных душевных глубин и кончая самыми широкими слоями всечеловеческой общины.

Христианская жизнь – это подлинный подвиг, ведь цель ее настолько дерзновенна, что ее не решилось поставить себе ни одно самое смелое человеческое сообщество. Цель эта – изменение человеческой души.

И пусть эта цель вызывает усмешки скептиков – если мы верим в Бога, мы верим и в реальность ее достижения. Верим не из фанатизма или наивности, верим не только оттого, что перед нами стоит множество исторических примеров святости, достигнутой под водительством Христовым.

Мы верим в это прежде всего потому, что чувствуем реальную помощь со стороны Бога. Он верен обещанию, данному Им в капернаумской синагоге:

Истинно, истинно говорю вам: верующий в Меня имеет жизнь вечную. Я есмь хлеб жизни.

…Хлеб… сходящий с небес, таков, что ядущий его не умрет. Я хлеб живый, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира.

…Истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день. Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем. Как послал Меня живый Отец, и Я живу Отцем, так и ядущий Меня жить будет Мною (Ин. 6, 47–48, 50–51, 53–57).

– Какие странные слова! Кто может это слушать? – восклицали иудеи, услышав такую речь Иисуса. Смысл ее был совершенно непонятен жителям Капернаума, изумлявшимся, как может Этот Человек, Чье происхождение им было хорошо известно, называть Себя Хлебом, сошедшим с небес, Который нужно есть в буквальном смысле.

Не понимали значения этих слов и ученики Христовы. Оно открылось им гораздо позже – в один из последних дней земной жизни Иисуса.

Хлеб жизни

…Приближался праздник иудейской Пасхи. Огромные толпы народа стекались в Иерусалим, к храму – средоточию духовной жизни ветхозаветного Израиля. Пришел и Иисус со Своими учениками. Слава о Нем распространилась уже по всем окрестным землям, и народ встречал Его с необычайным восторгом.

– Осанна Сыну Давидову! Благословен Грядущий во имя Господне! – восклицали иерусалимляне.

Многие из них в тот момент верили, что Иисус – Мессия, то есть Спаситель народа. Но чаяния этих людей были далеки от того, что стремился дать им Иисус. Они видели в Нем грядущего царя, освободителя евреев от ненавистного римского ига, героя, который должен был принести им земное могущество.

Однако дни шли, а Иисус не стремился к «национально-освободительным» действиям. Его любовь к Своему народу была иной: Он желал видеть его не по-человечески могущественным, но сильным духовно, находящим славу свою в Боге. И поэтому, придя в Иерусалим, Христос обличает религиозную жизнь Своих соотечественников, но одновременно не запрещает им платить дань оккупантам-римлянам, говоря: Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу (Мф. 22, 21). Вскоре Иисус обращает к жителям Иерусалима полные любви и горечи слова:

Иерусалим, Иерусалим, избивающий пророков и камнями побивающий посланных к тебе! Сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов своих под крылья, и вы не захотели! Се, оставляется вам дом ваш пуст (Мф. 23, 37–38).

Не ставший во главе борьбы за земное царство Иисус разочаровал людей, видевших в грядущем Спасителе мира лишь будущего национального героя. Они объявили Его обманщиком и самозванцем. И это открыло путь мести для тех, кто давно ненавидел Иисуса, – для религиозных авторитетов Иерусалима.

Иисус знал, что Его земное служение близится к концу. В первый день пасхальных торжеств Он собрал учеников на трапезу в одном из иерусалимских домов. Благословив, по тогдашнему обычаю, хлеб и вино, Он сказал:

Приимите, ядите: сие есть Тело Мое.

…Пейте из нее все, ибо сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов (Мф. 26, 26, 28).

Со времени этой трапезы – Тайной вечери – и доныне слова, произнесенные на ней Иисусом, повторяются при совершении Евхаристии – Таинства претворения хлеба и вина в Тело и Кровь Христовы. Господь совершил это Таинство первым. Вслед за Ним его совершали апостолы и их преемники – первые епископы и пресвитеры. Совершает его Церковь и сейчас, совершает каждодневно, веря, что под видом хлеба и вина мы, христиане, вкушаем Тело и Кровь Самого Иисуса Христа и, по слову Его, пребываем в Нем, а Он – всем Своим Богочеловеческим Существом – пребывает в нас.

Когда Иисус говорил о Своих Теле и Крови как о пище и питии, слушатели не понимали Его. Не понимают смысла Евхаристии и многие наши современники. Некоторые считают, например, что, заповедав христианам повторять совершенное Им на Тайной вечери, Христос просто просил их помнить последние дни перед Его смертью. И в самом деле: разве легко понять и признать, что Всемогущий и Вечный Бог, Творец и Судия Вселенной, нисходит в обыкновенные хлеб и вино, сотворенные человеческими руками, и они становятся Им Самим?

Однако слова Христа о Себе как о пище и питии не допускают аллегорических толкований. И здесь мы сталкиваемся с тайной веры. Для человеческого разума, заключенного в темницу земного бытия, Евхаристия всегда останется загадкой. Никто и никогда не сможет объяснить ее в одних лишь человеческих понятиях. Но она, как и другие таинственные стороны Откровения Божия, постижима с помощью Самого Бога, через общение с Ним в молитве, через непосредственное участие в Таинстве Евхаристии.

Только тот, кто принял Тело и Кровь Христовы с верой и открытым сердцем, очистив себя покаянием и молитвой, может познать, как велика радость столь близкого единения с Богом. Только тот, кто познал эту радость, поймет, сколь велика жертвенная любовь Господа к человеку. Сходя к нам в образе хлеба и вина, делающем Его – Всевышнего Бога – таким близким и доступным нам, Он словно повторяет Свою голгофскую жертву, в которой две тысячи лет назад добровольно умалил Себя до такой степени, что позволил людям казнить Себя позорнейшей из казней. Крестная смерть Иисуса стала спасительной для людей. Спасает нас от наших грехов и образ Крестной жертвы – Евхаристия.

Недаром в одной из евхаристических молитв литургии святого Иоанна Златоуста (IV в.) священник говорит Христу: «Ты – приносящий (жертву. – В.Ч.) и приносимый (в жертву. – В.Ч.), и приемлющий (жертву. – В.Ч.), и раздаваемый (верующим под видом хлеба и вина. – В.Ч.), Христе Боже наш, и Тебе славу воссылаем, со Безначальным Твоим Отцем и Пресвятым и Благим и Животворящим Твоим Духом, ныне и присно и во веки веков. Аминь».

Голгофа

Сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов (Мф. 26, 28). Эти слова Спасителя, произнесенные на Тайной вечери, возвестили Его ученикам о близости страданий Христа, ставших искупительными для человечества.

Преданный ближайшим учеником – Иудой, обвиненный иудейскими священниками в кощунственном, по их мнению, наименовании Себя Сыном Божиим, Он был по решению римского властителя Понтия Пилата предан распятию на Кресте.

Страдания и смерть Христа не были призрачными. Иисус вынес всю тяжесть мучений казнимого человека. Но было в Его страданиях и нечто такое, что незнакомо даже прошедшим через самую мучительную смерть. Он – Праведный Богочеловек, на Котором не было ни одного преступления, ни одного греха, ни одной неправды, – взял на Себя тяжесть грехов всего человечества, начиная от Адама, и добровольно понес не заслуженное Им наказание за эти грехи. Он изъязвлен был за грехи наши, – пророчествовал о Мессии Исаия, – и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились (Ис. 53, 5). Святость Бога и грех были несовместимы. Понеся на Себе чужие грехи, Иисус, не перестававший быть Богочеловеком, непостижимым для нас образом пережил состояние богооставленности.

– Боже Мой, Боже Мой! Для чего Ты Меня оставил? – воскликнул Он перед смертью.

Снятое со Креста Тело Иисуса было положено в погребальную пещеру. Вход в нее закрыли камнем, скрепленным печатью, и стали охранять: иудейское духовенство, услышав, что Христос обещал воскреснуть, предостерегало от похищения Тела Его учениками.

В это время душа Иисуса, по учению Церкви, нисходила в ад, чтобы освободить находившихся там праведников, которые не могли войти в Царство Небесное, ибо наследовали проклятие, наложенное на род человеческий грехопадением Адама. В этот миг, по тексту древней молитвы, Христос был Плотью во гробе, Душой, как Бог, – в аду, одновременно в раю с разбойником, казненным вместе с Ним и уверовавшим во время казни, и в тот же самый миг на Престоле, с Отцом и Духом.

Тайна искупления

О страданиях и смерти Христа говорится в Евангелиях и других книгах Нового Завета. О Его Крестном подвиге писали отцы Церкви, богословы и философы, прозаики и поэты. Страсти Христовы воспеты в музыкальных произведениях, литургических текстах, произведениях изобразительного искусства. Нет, пожалуй, такого вида вдохновенного человеческого творчества, который не отдал бы дань пострадавшему за нас Богочеловеку.

И все-таки для многих из нас происшедшее на Голгофе остается непонятным. Почему именно Христос взял на Себя грех мира? Почему не наказал мир за грехи, не уничтожил его? Почему, наоборот, не простил человечество просто так, без искупления? Почему не смирился с человеческим грехом, не принял его как неизбежность? Зачем, в конце концов, Богу Отцу была нужна искупительная жертва в лице Сына Своего? Разве Он настолько кровожаден, что не смог перенести нанесенное Ему людьми оскорбление и требовал в качестве удовлетворения крови, даже Крови Сына Своего?

Эти вопросы веками волновали христиан и тех, кто спорил с ними. Дискуссия об этих вопросах не завершится, пока существует сей несовершенный мир. Разрешить этот спор невозможно, пока мы не вспомним, что ключ к каждой тайне веры – это любовь.

Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную (Ин. 3,16).

Таковы слова Самого Христа об этой тайне.

Только любовь, и ничто иное, побудила Триединого Бога совершить искупление человеческих грехов. Эта любовь была общей для всех Лиц Святой Троицы – Отца, Сына и Святого Духа, воля Которых неразделима. Искупление Христом наших грехов ни в коем случае не надо понимать как принесение одним Лицом Троицы – Сыном – Себя в жертву другому Лицу – Отцу, Который жаждал кровавой мести, сатисфакции или выкупа. Искупление не было юридическим актом или актом купли-продажи.

Оно не нарушало справедливости и святости Бога, Который не может соседствовать с грехом или примириться с ним. Став человеком, одно из Лиц Святой Троицы смогло ходатайствовать перед Троицей от имени человечества как его представитель, родственный каждому из нас по природе, но являющийся единственным Человеком, не имеющим на Себе греха. Принеся Себя в жертву, взяв на Себя человеческий грех и понеся положенное за него наказание, Бог примирил людей со справедливостью, оправдал их, одновременно не оправдывая их грехи. Он освободил от проклятия, наложенного Адамом на человеческий род, праведников, живших до Христа. Он открыл всем людям возможность освобождаться от вины за грех и от самого греха через причастность к Своей жертве, ибо со времени Искупления Он, как Бог и Человек, ходатайствуя за нас, прощает людские проступки и помогает нам изменить нашу жизнь, очищая ее от порока.

Но Искупление – больше чем акт справедливости. Это акт милосердия и любви. Бог не имел выгоды от спасения человека. Никто не мог заставить Его искупить людей. Но Он не желал, чтобы Его творение погибло и было лишено участия в Его славе и блаженстве.

В Искуплении, по слову псалмопевца Давида, встретились милость и истина – понятия, которые в человеческой жизни обычно противоречат друг другу. В самом деле, истина, или справедливость, требует, чтобы преступник был наказан. Милость же побуждает нас сжалиться над ним и освободить его от наказания. Совместить то и другое невозможно: мы жертвуем либо милостью, либо справедливостью.

Искупив нас Своим страданием, Христос милосердно освободил людей от наказания, справедливо покарав их грех, принятый Им на Себя. Именно поэтому Церковь, основанная Иисусом, равно как и каждый христианин, призваны любить грешника и ненавидеть его грех, стараясь помочь человеку исцелиться от духовного недуга.

Адам вверг человечество в грех. Христос победил его. С победой над грехом пришло и избавление от его последствия – смерти. Иисус умер, неся на Себе кару за людские грехи. Но, оправдав Своей смертью человечество, Он не находился более под властью смерти.

Христос воскресе!

На третий день после казни ученицы Иисуса пришли к месту Его погребения, чтобы, по восточному обычаю, помазать Его Тело благовониями. И вдруг они видят: камень, закрывавший вход в погребальную пещеру, отвален! Иисуса нет во гробе! Внезапно перед ними предстали два ангела. Весть, которую они принесли женщинам, до сих пор переполняет ликованием сердце каждого христианина.

– Что вы ищете живого между мертвыми? Его нет здесь: Он воскрес!

«Радость моя, Христос воскресе!» Так приветствовал каждого приходящего к нему преподобный Серафим Саровский. Радость Воскресения, пасхальное ликование должны постоянно присутствовать в жизни христианина. Ибо Воскресение – это основание нашего спасения, это событие, утверждающее победу человеколюбивого Бога над злом, грехом, отчаянием, смертью. Воскресение делает нас способными освободиться из греховного плена и жить новой жизнью, ведущей к вечному блаженству. Воскресение открывает нам двери Неба.

Отныне, умирая для греха в обращении ко Христу, в Крещении и Покаянии, распиная свое греховное существо, мы духовно воскресаем.

Мы умерли для греха: как же нам жить в нем? – пишет апостол Павел. – Неужели не знаете, что все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились? Итак мы погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни. Ибо если мы соединены с Ним подобием смерти Его, то должны быть соединены и подобием воскресения (Рим. 6, 2–5).

Воскресение Христово, как и Его смерть, не было призрачным. Воскреснув, Его физическое Тело сохранило все свойственные ему качества. Воскресив Себя как Человека, Иисус воскресил саму человеческую природу. Искупление сняло с людей узы смерти. Воскресение Христа стало источником будущего воскресения всего человеческого рода: после окончания истории этого мира все усопшие воскреснут, чтобы предстать перед судом Божиим в своем земном облике. Давно истлевшие тела миллиардов людей разных поколений восстановятся. И, по слову Господа, изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло – в воскресение осуждения (Ин. 5, 29).

Воскресение Христа подарило людям жизнь, жизнь обновленную и вечную: жизнь физическую, которую наследует каждый из нас, и жизнь духовную, жизнь во Христе, возможность которой также дана каждому человеку, но которую любой из нас может принять и может отвергнуть, приняв или отвергнув любовь Господа и Его заповеди.

Воскресение Христово – величайшая радость для каждого из нас, ибо смерть больше не властвует над нами и мы снова можем быть причастны вечному блаженству. Святой Иоанн Златоуст в IV веке прославлял Воскресение в таких глубоких и вдохновенных словах:

«Пусть никто не рыдает о своем убожестве, ибо явилось общее Царство. Пусть никто не плачет о прегрешениях, ибо прощение воссияло из гроба. Пусть никто не боится смерти, ибо освободила нас смерть Спасителя. Держимый смертью угасил ее. Сошедший во ад пленил ад… Смерть, где твое жало? Ад, где твоя победа? Воскрес Христос – и ты низвержен. Воскрес Христос – и пали демоны. Воскрес Христос – и радуются ангелы. Воскрес Христос – и жизнь торжествует!»

Дух Святой

После Воскресения Христос в Своем Теле находился на Земле еще 40 дней. Он неоднократно являлся Своим ученикам и ученицам. Но вот настал момент, когда Иисусу надо было исполнить слова, сказанные Им людям: Восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему (Ин. 20,17).

Беседуя в последний раз со Своими учениками, Иисус сказал им: Вы примете силу, когда сойдет на вас Дух Святой; и будете Мне свидетелями в Иерусалиме и всей Иудее и Самарии и даже до края земли (Деян. 1,8).

Сказав это, Иисус вознесся над землей, и облако скрыло Его.

Вознесение Христа стало для человека одновременно и радостным, и горестным событием. Радостным потому, что Христос – совершенный Бог и одновременно совершенный Человек – вознес человеческую природу на недостижимую для нее высоту. Сидящий ныне одесную Бога Отца и неразделимый со Своим человеческим естеством, Он удостоил нашу природу присутствия во Святой Троице.

Святой Иоанн Дамаскин учил, что Христос пребывает телесным образом во славе Божества, «так как плоть Его прославлена вместе с Ним; ибо Он вместе с плотью Его приветствуется единым поклонением со стороны всякого творения».

Но одновременно Вознесение Христа означало, что Спаситель покидает землю.

Однако вспомним, что еще до Своих страданий сказал Иисус: Когда же при идет Утешитель, Которого Я пошлю вам от отца, Дух истины, Который от Отца исходит, Он будет свидетельствовать о Мне (Ин. 15, 26). Этот Утешитель – Дух Святой, Третье Лицо Святой Троицы – сошел на землю, чтобы дать последователям Христа Божественную благодать – особую духовную силу, помогающую им духовно совершенствоваться и приближающую их к Царству Небесному.

Святой Дух пришел тогда, когда люди смогли принять Его. Это стало возможным лишь после Искупления, совершенного Христом, после того, как люди освободились от греховного плена, примирились с Богом и обрели путь к духовному обновлению во Христе.

Дух Святой – Источник всякой подлинной духовной жизни. Его присутствие оживотворяет любое человеческое дело, преображает состояние наших душ, наполняет внутренней силой нашу молитву.

Сошествие Святого Духа на апостолов произошло через десять дней после Вознесения Христа, в еврейский праздник Пятидесятницы. Вот как описывает это событие Книга Деяний святых апостолов:

При наступлении дня Пятидесятницы все они были единодушно вместе. И внезапно сделался шум с неба, как бы от несущегося сильного ветра, и наполнил весь дом, где они находились. И явились им разделяющиеся языки, как бы огненные, и почили по одному на каждом из них. И исполнились все Духа Святого, и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать… Когда сделался этот шум, собрался народ, и пришел в смятение, ибо каждый слышал их говорящих его наречием (Деян. 2,1–4, 6).

День Пятидесятницы не случайно называют днем рождения Церкви. Нисхождение Святого Духа, сопровождавшееся внешними чудесными событиями, совершило еще большее чудо внутри человеческих душ: апостолы, прежде нетвердые в вере, не понимавшие многих слов и дел Иисуса, вдруг духовно преобразились. Они не только сделались способными говорить на языках, которых прежде не знали. Они приобрели невероятную силу веры, смогли с необычайной убедительностью и энергией проповедовать Христа людям самых разных возрастов, национальностей и социальных слоев. Они стали духовными руководителями Церкви – общества последователей Христовых, наполненного присутствием Духа Святого.

Пятидесятница – момент, когда Святой Дух впервые сошел на учеников Христа и вдохнул в них новую жизнь, освященную Божественной благодатью, – продолжается в жизни Церкви и поныне. Дух Святой никогда не покидает и не покинет Церкви. В Нем – сила Церкви, в Нем – основа ее таинственной, мистической жизни, в Нем – утешение и радость христиан. Церковь верует, что именно Он, Дух Святой, руководит ее соборами, поставляет ее пастырей, совершает ее Таинства, созидает любовь и мир между христианами.

Не случайно священник, совершая Таинство Таинств – Евхаристию, вокруг которой сосредоточена вся жизнь Церкви, – молится:

– Господи, Пресвятого Твоего Духа в третий час апостолам Твоим ниспославший, не отними, Благой, Его от нас, но обнови нас, Тебе молящихся.

В этой молитве, в которой вспоминается день и час сошествия Святого Духа на апостолов, Церковь просит, чтобы Господь сделал чудо Пятидесятницы реальным для каждого из нас, живущих на исходе второго тысячелетия эры благодати.

Тело Христово

Предыдущая Стр. 5 из 19 Следующая