А факт в том, что Митридат даже не рискнул на открытое сражение. Значит, не имел достаточно войск. Когда армии стояли друг против друга, понтийский царь вызвал Ариарата на переговоры с твердым намерением убить. Поступок, несомненно, предательский. Интересно, как на него решился Евпатор, будучи митраистом? Ведь это был типичный обман доверившегося. Митридат считал, что поступает честно. Война уже началась. Поэтому свой поступок он расценил не как предательство, а как военную хитрость. Таким же образом митраисты-монголы шли на любой обман противника, когда была выпущена первая стрела. После этого, считали они, позволено многое.
Итак, Митридат отправился на переговоры. Под одеждой он спрятал кинжал. «По царскому обычаю», пишет Юстин, «Ариарат послал к Митридату человека, который должен был его обыскать». Что за нравы царили тогда в эллинистической Малой Азии! Никто никому не верил. И меньше других – цари.
Когда телохранитель стал особенно тщательно ощупывать «нижнюю часть живота» Митридата, понтийский царь позволил себе грубо пошутить.
– Кинжал ищешь? Смотри, как бы ты не нашел там кинжал иного рода, красавчик!
Возможно, сказано было еще грубее и двусмысленнее. Телохранитель покраснел и прекратил поиски. Так, прикрыв коварство шуткой, Митридат сумел запутать врагов. Дальше – дело техники. Цари отделились от своих свит и начали переговоры. Евпатор отозвал своего царственного племянника в сторону от его друзей, как будто желая сообщить ему некую тайну. Может быть, выдать имена предателей при дворе. Затем выхватил кинжал и зарезал прямо на глазах у солдат двух армий. Подобной лихостью мог похвастать не каждый царь.
Скорее всего, здесь же были арестованы «друзья» (придворные) Ариарата. Каппадокийская армия оказалась обезглавленной. На месте заключили соглашение, что новым царем страны становится восьмилетний сын Митридата. Он известен под тронным именем Ариарат VIII Филопатор Эвсеб (101—96, 95–86 гг. до н. э.). Регентом при нем сделался Гордий. Страну наводнили понтийские войска.
Усиление Митридата все больше пугало вифинского Никомеда. Он попробовал разжечь в Каппадокии новое восстание. Вифинский царь подучил одного подростка, «отличавшегося исключительной красотой», как свидетельствует Юстин, чтобы тот выступил в сенате с претензией на Каппадокию. Подросток сообщил, что он – еще один сын Лаодики и Ариарата VI. Сама Лаодика также отправилась в Рим вместе со своим «сыном», чтобы свидетельствовать в его пользу.
Какое-то время претендент жил в Вифинии вместе с матерью и отчимом. Затем переехал в Азию. Это значит, что его собрались использовать в своих интересах римляне. Наконец этот миг настал. Когда юноша подрос, каппадокийцы-заговорщики пригласили его на престол с благословения римлян. Началось восстание.
Оно пошло как по маслу. Понтийцы были изгнаны из страны. Царем стал сын Лаодики под именем Ариарата IX (96–95 гг.). Видимо, за столетие независимости пути двух народов окончательно разошлись. Каппадокийцы не любили понтийцев.
Митридату следовало реагировать как можно скорее. Если бы Ариарат IX утвердился на престоле, он мог получить помощь римлян, и тогда свергнуть его стало бы гораздо труднее. Евпатор стремительно вторгся в Каппадокию, разгромил противников и восстановил на троне своего сына. Ариарат IX не успел даже начать чеканку монеты. Разбитый, он бежал из страны и вскоре умер «с горя», как утверждает Юстин. Митридат был к его смерти не причастен, иначе враги не преминули бы вменить в вину еще и это убийство.
Евпатор направил в Рим пресловутого Гордия для объяснений. Тот заявил изумленным сенаторам, что на самом деле Ариарат VIII – сын не Митридата, но Ариарата VI. И значит, имеет все права на престол. Ариарат же IX, напротив, самозванец.
Скажем прямо, Митридат боролся за власть над Каппадокией не без изящества. У него было даже своеобразное чувство юмора, когда он издевался над римлянами. Правда, делать этого не следовало: обид римляне не забывали.
Сенаторы уяснили для себя, что оба эллинистических государя – вифинский и понтийский – пытаются присвоить чужие царства посредством самозванцев. Постановили: отнять у Митридата Каппадокию. Признали незаконным также раздел Пафлагонии. Эту страну, «чтобы Митридату не было обидно», иронизирует Юстин, отобрали у Никомеда и провозгласили свободной.
Евпатор еще не чувствовал себя достаточно сильным для противостояния Риму. Он убрался из Каппадокии. Страна получила свободу.
На практике такая свобода означала безвластие, засилье римских откупщиков и полную зависимость от Республики. Поэтому у каппадокийцев хватило ума отказаться от прелестей демократии. Они попросили дать им царя. Римляне назначили какого-то Ариобарзана. Тот не принадлежал к главной ветви династии Ариаратов, которая пресеклась. Однако имел красноречивое прозвище Филоромей (Любитель римлян), за что и был избран. Возможно, он все же был потомком какого-нибудь принца из этой семьи по боковой линии. А может, просто принадлежал к одному из знатных каппадокийских родов. В 95 г. до н. э. Ариобарзан взошел на престол. Юстин характеризует его как человека очень вялого. Такой устраивал всех – и римлян, и каппадокийских аристократов.
Нужно совсем не знать Митридата, чтобы решить, будто он смирился с потерей Каппадокии. Еще на выборах царя Евпатор выдвигал своего человека – того же Гордия. Если бы тот прошел, усилия римлян оторвать страну от Понта пропали бы даром. Но победил все же Ариобарзан. В течение последующих десяти лет он оспаривал трон у Ариарата VIII. Казалось, Каппадокия уходит из рук понтийцев.
Тогда Митридат сменил тактику. Он стал искать новых союзников, готовых не только выступить против Каппадокии, но и схлестнуться с Римом. Было ясно: Республика – главный враг эллинистических народов и правительств. Один такой союзник нашелся сразу.
В Великой Армении как раз сменился лидер. Новым царем стал Тигран II. Евпатор завел с ним переговоры. Кажется, велись вполне откровенные речи о возможной войне с Римской республикой. Но Тигран осторожничал. О причинах мы поговорим в истории эллинистической Армении. Базилевсы этой страны долгое время придерживались союза с Римом. Римляне со своей стороны не причиняли армянам обид. Они обижали только тех, кто граничил с ними. Тех же понтийцев.
Тогда Митридат послал на переговоры с Тиграном Гордия – человека безотказного и, судя по всему, очень талантливого. Этот политик сумел уговорить Тиграна заключить союз с Митридатом. Но все же не против Рима. Объектом агрессии должны были стать каппадокийцы. Гордий расписал, что Ариобарзан – человек безвольный и слабый, что он крайне непопулярен в стране (это была правда). Армянам предлагалось поделить Каппадокию. Словом, Гордий усыпил бдительность армянина и возбудил его жадность. Возможность ликвидировать каппадокийского соседа захватила воображение Тиграна. Союз Понта и Великой Армении скрепили браком. Тигран женился на Клеопатре – дочери Митридата.
Вражеские армии вторглись в Каппадокию с двух сторон. Их вели полководцы Митраас и Багой.
При первом же появлении понтийских войск на севере и армянских – на востоке, Ариобарзан собрал вещи и бежал в Рим. На царство вновь взошел Ариарат VIII – сын Митридата.
Каппадокийцы сильно пострадали от смены власти. Страна была разорена армянами и понтийцами. Крепости сторонников римлян – взяты и срыты. Тигран угнал в плен много людей. Оставшиеся были вполне лояльны по отношению к понтийцам. Другого выхода, кроме как проявить лояльность, просто не было. Фактически страной опять управлял Гордий.
Но Евпатор просчитался. Терпение римлян было исчерпано. Они пошли на открытый конфликт. Это еще не первая война Рима и Понта. Но – первое столкновение. Заодно квириты напали и на армян. Театром военных действий стала Каппадокия.
Наказать Митридата пришел наместник Суровой Киликии Луций Корнелий Сулла. Луций собрал небольшое войско, пополнил за счет горцев и вторгся в Каппадокию. Регент Гордий и понтийский полководец Архелай выступили против него с армянами и понтийцами, но были разбиты. Сулла восстановил на троне никчемного Ариобарзана.
Примерно тогда же вдруг умер вифинский царь Никомед III Эвергет (94 г. до н. э.). Возможно, он был отравлен. За убийством могли стоять римляне. При Никомеде страна уплывала из рук сената.
Зато сын Никомеда III, рожденный от какой-то распутной танцовщицы, был известен жестокостью, глупостью и проримскими симпатиями. Именно то, что нужно сенату. Никомед IV, кроме всего прочего, был гомосексуалом. Это – немаловажная деталь. Такой царь не будет иметь детей. А значит, может завещать свою страну Римской республике. К этому Никомеда и склоняли его италийские друзья. Способы использовали разные, от дружеских застолий до подкладывания в царскую постель красивых римских юношей. Это лишний раз характеризует поведение, вкусы и интересы последних эллинистических царей. Понтийского Евпатора Никомед IV тихо ненавидел.
Сразу после смерти Никомеда III Митридат развил активную деятельность в этой части антиримского «фронта». Конечно, Вифиния давно превратилась из союзницы во врага. Но при Никомеде III она была и врагом Рима. С переходом Вифинии в римский лагерь положение Митридата серьезно ухудшилось.
В Вифинском царстве не все было благополучно. Придворные группировки вступили в борьбу за власть. Никомед IV ненавидел свою мачеху Лаодику. Но за ней стояли некоторые из друзей покойного царя. Тогда Никомед убил мачеху и начал репрессии против знати.
Часть вельмож сразу переметнулись к Митридату. Другого варианта не было. На его сторону встал даже побочный сын Никомеда III Эвергета – принц Сократ. Митридат дал ему войско и помог захватить Вифинию. Никомед IV бежал, как его коллега Ариобарзан. И тоже к римлянам. Больше было не к кому. Сократ между делом захватил и Каппадокию, изгнав оттуда римского ставленника Ариобарзана.
Естественно, Республика не могла потерпеть такого посягательства на свои интересы. Наместник провинции Азия Луций Кассий действовал по примеру Суллы. Набрал немногочисленные римские когорты. Присоединил крупные отряды галатов и фригийцев. Вторгся в Вифинию, разбил Сократа и изгнал понтийцев из пределов этой страны. Сократ укрылся в Понте и прожил при дворе Митридата несколько лет, пока не был казнен по настоянию римлян. Ариобарзана восстановили на троне Каппадокии.