Интересно, чем надо заниматься, чтобы в двадцать лет ездить на «Лексусе»? Окажись он приятной девушкой, я бы сразу предположил. Стереотипы работали у всех примерно одинаково. Но водитель был не особо красивым даже с точки зрения мужчин. А у нас планка вообще серьезно понижена, это я со всей ответственностью заявляю. Значит, жиголо точно не работает. Скорее всего, богатый сынок успешных родителей.
Сейчас он сидел с отсутствующим видом, рассматривая дорогу. Хотя кто знает, может, это его обычное состояние? Ладно, черт с ним, мне он вообще до лампочки, главное, чтобы довез.
— Короче, мне нужно на Университетскую набережную семь дробь девять.
— А это где? — бесцветным голосом спросил представитель золотой молодежи.
— Дворец Петра Второго, — ответил я. Но не услышав никакого одобрения, добавил. — Там сейчас СПбГУ.
— Знаю, — наконец отозвался водитель. — Девок пару раз забирал.
Ну хоть так. Прости Петр Алексеевич, мы все про… теряли.
Оставшуюся часть пути мы не разговаривали. Наверное, потому, что, в общем-то, было не о чем. Но до конечной цели мажор довез меня довольно быстро. Даже развернулся через две сплошные, чуть заехав на тротуар. Сразу видно опытного питерца за рулем.
Я вылез, думая, что же сказать напоследок. Чувствовал я себя, как в фильме «Люди в черном». Правда, думать пришлось недолго. Ответ лежал на поверхности.
— Ты это, не гоняй и соблюдай ПДД.
— Чего соблюдать? — спросил мажор все так же отрешенно, глядя вдаль. Да перед кем я распинаюсь?
— Старайся никого не сбить.
— Хорошо, — легко согласился мой водитель.
Конечно, его надолго все равно не хватит. Обычно промысел переставал действовать сразу же, как только рубежник добивался нужного эффекта и снимал свое воздействие с чужанина. Но в этот раз я вложил в подопечного прилично хиста. Причем, не там, на Писарева, а уже по ходу движения. Когда понял, что тот из себя представляет.
Поэтому как минимум сегодня этот товарищ постарается ездить аккуратно. Насколько это вообще возможно в его сознании. Может даже перед «пешеходкой» останавливаться начнет. Получается, я постарался сделать мир чуточку лучше. По крайней мере, как смог.
Ладно, теперь пора заняться делами. Я прошел чуть подальше, в сторону Стрелки. И остановился у Минералогического музея, напротив больших черных ворот, отделяющих проулок от набережной, сбоку от которых было написано «Для служебных автомобилей университета». Учитывая то, что у меня уже седьмой рубец, Мотю Зорина можно вполне назвать той еще машиной. Поэтому тут даже никаких противоречий нет. Другими словами — добро пожаловать.
Вечер и мелкий дождик оказались как нельзя кстати. Случайных прохожих было не так много. На фонарях напротив, конечно, камеры, но я уверен, что они резко потеряют фокус, как только какой-нибудь рубежник выплеснет хист. Поэтому мне осталось лишь дождаться нужного момента и перемахнуть через ворота.
Как легко сказать — перемахнуть. На деле пришлось перепрыгивать через арку, в которых эти самые ворота располагались. И что удивительно — у меня это не вызвало ровно никаких проблем. Даже приземлился я с той стороны относительно спокойно, ничего не отбив и не вывихнув. Короче, город, встречай нового человека-паука!
На этом минутка ликования закончилась. Потому что в дело вписалось мое везение. Если тело было подготовлено к суперменовским трюкам, то моя одежда точно нет. При приземлении джинсы лопнули по шву, оголяя, если не самую популярную, то несомненно сакральную часть моего тела — от ширинки до задницы. Гадство. И погода, как назло, не такая, чтобы радоваться естественной вентиляции. Кто другой бы расстроился, а я лишь нахмурился. Неприятность эту мы переживем, опыт имелся.
Я отправился по проулку, заставленному машинами и, кстати, не такому уж безлюдному. К счастью, никто не обращал на меня внимания. Я же думал, где может оказаться потайное место Инги? Вообще интересно, почему он решила обустроиться практически в центре самого населенного города страны? Тот же Врановой не хило заморочился, подыскивая место для своей берлоги.
Нет, я знал куда идти — к оранжерее. Даже предварительно по карте посмотрел, выбирая нужное направление. К тому же, у меня был универсальный компас, который не заставил себя ждать.
— Зеленицы, сс… — сказала Лихо таким тоном, после которого оставалось лишь смачно сплюнуть на землю. — Странное дело, чувствую, что здесь были, а где сс… сейчас, не понимаю. Укрыты они.
— Это плохо? — спросил я, хотя ответ знал. — Я про зелениц.
У Юнии не было хорошей нечисти. Думаю, даже соотечественников она не жаловала. Как только мы станем чуть больше доверять друг другу, надо будет сводить Лихо к психологу. Чтобы там поговорили о детстве, травмах и всяком таком. Наверное, Юнию часто обижала другая нечисть, вот она и выросла чуть-чуть недовольной на весь мир.
Но именно сейчас Лихо меня удивила.
— Нет, они нормальные. Их еще почечницами называют. Раньше в каждому лесу по целому выводку было. Сс… следили за деревьями, восстанавливали их после морозов.
— Если они нормальные и такие нужные, что с этими зеленицами стало?
— Многие леса сс… с тех пор вырубили. А зеленицы без растений не могут. Кто поумнее был, далеко в чащи ушел, другие вымерли. К тому же, сс… они безобидные, даже немного наивные, почти как ты.
Вот не могла она без своей вечной шпильки. Но я не обиделся. Самая плохая стратегия — показать собеседнику, что тебя что-то задевает. Потому что на это твой оппонент и станет делать упор.
— Хорошо, — сказал я Юнии. — Значит, у нас много точек соприкосновения. Найдем как-нибудь общий язык.
Таким макаром я добрался до настоящего японского сада — дорожка из белых голышей, стоячие камни, карликовые остриженные деревья, люди с экскурсией. Что-то мне сдается, что сюда вполне можно попасть самыми законными способами, а не перепрыгивая через закрытые ворота. В следующий раз учту, наверное.
Нет, чем дальше, тем меньше все это напоминало уединенное место для Слова. А учитывая, что еще одна группа толпилась у оранжереи, идти туда тоже не имело смысла.
— Юния, помогай.
— Я же сс… сказала, что не чувствую ничего. Сам думай, по сторонам погляди.
Ну осмотрелся. Красочно так, живописно даже: деревья, кустарники, цветы — все такое зеленое. В некоторых местах какая-то странная пыльца даже на дорожках лежала. Минутку, а разве пыльца бывает такого цвета? Вот и Инга говорила что-то про зеленые следы.
Я подошел поближе, присел и растер пыльцу пальцами. Интересно, никакого следа промысла не почувствовал. Но и пыльца странная. Будто баллончик с краской долго на солнце лежал, а потом его просто разрезали.
Пришлось походить еще по саду, пока я не нашел второй след, затем третий, уже поближе. По этим «хлебным крошкам» я тихой сапой добрался до здания, расположенного буквой «Г», одновременно удаляясь от оранжереи, а за ним уже и обнаружил совсем крохотное сооружение из стекла и дерева — метров десять в длину и четыре в ширину. Вход в него оказался буквально заляпан зелеными следами.
Я добрался до двери, на которой даже замка не было и постучал. Внутри явно что-то жужжало, журчало и звякало, но стоило мне коснуться ручки, тут же затихло.
— Не торописс… сь.
— Так я не тороплюсь, — ответил я Лихо, открывая дверь.
С виду еще одна оранжерея вроде той, которую я прошел. Только крохотная, да растения не экзотические. На первый взгляд будто бы даже самые обычные. Чуть поодаль у противоположной стены вплотную стояли два длинных стола, заваленные стопками бумаг, горшками, рассадой, садовым инвентарем и прочими мелочами.
— Есть кто? — спросил я.
Ответом мне послужило лишь молчание. Ну замечательно.
— Заходи, кто хочешь, бери, что х…
Договорить я не успел, потому что стоило перешагнуть порог, как меня вырубило. Точнее не так, ведь я остался в сознании. Но с ног жестко свалило. Да и вообще тело резко перестало слушаться.
— Вон оно в чем дело, сс… артефакт.
— Какой артефакт? — спросил я.
Оказалось, что не все мышцы парализовало. Самые бесполезные, которые, как правило, мешали мне жить, по-прежнему работали.
— Сс… скрывающий печати. Я почувствовала что-то, будто хист, а когда ты шагнул сс… сюда, уже ощутила в полную силу. Ты сам не чувствуешь, что ли?
Вопрос был риторическим. Потому что три печати висели надо мной, как жар горя. Интересно, а ведь я и правда не ощущал их снаружи.
Значит, каким-то хитрым артефактом можно печати маскировать? Любопытно, учитывая, что Инга над своим домом, где жила, такой фокус не проделывала. Оно и понятно, многие знают, где живет Травница. Тут же другое дело, это замаскированная база.
Кстати, что до маскировки и местных обитателей, они решили больше не таиться. Вышли на свет божий, как только я безжизненным кулем рухнул на землю. Крохотные, размером с две ладони, человечки. Точнее, существа похожие на людей, с бурой, словно изъеденной жуками кожей, зелеными глазами-бусинами и толстыми ветвистыми волосами, отдаленно напоминающими дреды. Я насчитал пять существ. Причем, что самое интересное, их очень трудно было отличить друг от друга. Азиаты, наверное.
— Вроде он.
— Да не он, просто какой-то недотепа до ветру пошел. Видишь, все наружу у него.
— А как вообще тогда наш парничок нашел? И нас видит.
— А хозяйство зачем тогда достал?
— Хозяйство я не доставал, у меня просто нижнее белье свободного ношения, — ответил я. — А штаны порвал, когда через ворота перепрыгивал.
— Зачем же ты, добрый человек, через ворота прыгал, когда тут через дверь войти можно? — спросил (или спросила) тот, что поближе.
— Хобби у меня такое. Некоторые через заборы в костюмах лазят, а я через ворота прыгаю. Лучше скажите, вы, получается, зеленицы?
— Мы, — ответило только двое.
То ли самые старшие, то ли самые уверенные. Остальные, наверное, еще не самоопределились. Ну не мне их судить, в мире сейчас такое сплошь и рядом происходит…