Короткий разговор с Аленой высосал из меня последние силы. Поэтому до Подворья я ехал молчаливый и злой. Все-таки удивительно, насколько бабушка воспитала хорошего мальчика. Даже сейчас, находясь на грани, я понимал, что эту пустомелю надо спасать.
— Так… Приехали, — сказал Лео, когда машина остановилась возле арки с уродливыми сплошными воротами из железа. Справа от них чернела табличка «Лиговский проспект 110».
— Во дворах? — задал я глупый вопрос.
— Где же еще? — вопросом на вопрос ответил Лео.
Я жуть как волновался. Подворье Санкт-Петербурга — главное место для тусовки всех рубежников и нечисти. К тому же, мне предстояло сейчас оправдываться перед воеводой и каким-то Поверенным. А это даже не фамилия, блин. В то время как Алена озиралась по сторонам, явно думая о чем-то своем. И даже что-то увидела, потому что тут же вскинулась.
— О, слушайте, я ща, быстренько флешку покурить куплю, окей?
— Не окей! — чуть ли не прорычал я.
А после сграбастал ее хистом почти за шкирку, выплеснув его столько, что хватило бы для усмирения фанатского виража на футбике. Девушка же лишь чуть склонила голову.
Лео смотрел на нас со вселенской скорбью. Ему разве что не хватало фразы: «Я же говорил». Но поняв, что я полностью контролирую ситуацию и Алену, он приблизился к воротам и просто толкнул их. А я почапал за ним.
Я прошел всего несколько шагов, казалось, в самой темной арке этого города, после чего вынырнул в огромный, залитый светом фонарей двор. Хотя нет, меньше всего Подворье походило на один из многочисленных питерских дворов. Это едва ли можно было сравнить с закрытым со всех сторон «колодцем» или с переходящим из одного в другой «проходняком».
Подворье было именно обширным городком, огражденным со всех сторон стенами-домами. С кучей различных навесов, надстроек, балконов на подставках, мансард, витых лестниц, и множеством вывесок чуть ли не под каждым окном, выставленными в несколько рядов лотками в центре. По размеру местный постоялый двор даже походил на выборгский, разве что был чуть больше, на самую малость. Однако забит оказался значительно плотнее. Сразу видно — не наша провинция, тут за каждый квадратный метр сражаются.
Нечисть свисала с балконов, ходила по брусчатке, сидела на лестницах. Причем, держались существа абсолютно по-разному. Кто-то пугливо отбегал от рубежников, другие важно шагали рядом с людьми, будто давно и серьезно завоевали свое право на место под солнцем.
— Профсоюзные, что ли? — указал я на парочку чертей, которые шли в ногу, важно поглядывая по сторонам.
На одном красовалась бейсболка «Lakers», а другой носил зеленую клетчатую жилетку. При этом, штаны отсутствовали и у первого, и у второго.
— Так а кто же еще? — пожал плечами Лео. — Ты со временем научишься их определять.
— И чего, их совсем трогать нельзя?
— А очень хочется? — меланхолично поинтересовался рубежник, однако мне показалось, что в его глазах на мгновение мелькнули искорки веселья. — Мы вообще здесь пытаемся жить так, чтобы никому убыток не был. Город большой, но вместе с тем все между собой связаны. В одном конце Петербурга крикнешь, в другом услышат. Так что лучше два раза подумать, прежде чем кого-то ножом пырнуть.
— Он сам на нож упал! — сказал я так громко, что ближайший бумка, страшный и здоровый уродец, даже пустился бежать.
— Молодец, главное держись той версии, которую мы придумали, — не моргнул глазом Лео.
Интересно, он правда мне не верит или рубежнику просто по барабану? Наверное, именно сейчас особой разницы не было.
Мы прошли вдоль лотков, направляясь к дальнему подъезду. Точнее парадной. Блин, когда-нибудь я запомню.
Что интересно, ни на меня, ни на Алену (что вообще удивительно) не обращали особого внимания. Да и народу тут, несмотря на поздний час, было с избытком. И это, как я понял, еще половина лоточников уже ушла, а остальные собираются.
— А дивьи люди тут бывают? — спросил я.
— Редко, — ответил телохранитель. — Торговать они либо к чуди ходят, либо на Апрашку. Они рубежников не особо жалуют.
— Лео, а скажи мне, это же пространственная магия, да? Я примерно представляю этот квартал и расположение домов снаружи. Внутри двор должен быть другим.
— Пространственная магия, — кивнул рубежник. — Только не для нас, а для чужан. Этот двор такой, каким на самом деле и является.
Я даже задуматься по данному поводу не успел, потому что мы дошли до увитого плющом уголка, где возле парадной на огромном ящике сидел волот. Надо же, среди прочей нечисти я даже не заметил недвижимого великана.
Что интересно, на этом представителе великанов не было брони. Просто рубаха навыпуск, да короткие (для него) штаны. Разве что в руках он держал длинный посох, на который и опирался.
Мне даже подумалось, что зря наговаривают на этих ребят, что они глупые и тугодумные. Именно у этого седовласого красавца с густой бородой и отменной выправкой глаза лучились не просто умом, а какой-то вековой мудростью. Да и рубцов у него, как у кощея — одиннадцать. Сроду такой могучей нечисти не видел.
Что еще любопытнее, Лео остановился возле волота и поклонился тому. Мне почему-то пришло в голову, что разумнее будет сделать то же самое.
— Приветствую вас, Коловрат.
Волот медленно перевел взгляд на рубежника, помедлил секунд пять, после чего кивнул. Мда, похоже, что с вековой мудростью я поторопился. Но стоило Коловрату взглянуть на меня, по телу будто электрический ток прошел. Он буквально пощупал до самых костей, а после вывернул наружу. Да еще во взгляде волота появилась какая-то непонятная для меня эмоция. Заинтересованность, что ли?
Так или иначе, но великан ничего не ответил, а мы зашли в парадную. И тут меня прорвало.
— Лео, а чего ты с ним поздоровался? Он же вроде не на службе, как я понял. Проход не охраняет.
— Еще бы он проход охранял. Это же сам Ипат.
— Ты не ругайся, тут вообще-то девушка.
— Так я не ругаюсь. Это у волотов вроде начальника. Он всей питерской общиной великанов руководит. Видать, пришел к воеводе дела какие-то обсуждать. Не завидую я Богдану Ефимовичу.
— Это еще почему?
— В плане соображалки волоты немного медленные. Долго думают, не сразу отвечают. Разговаривать с ними — одно мучение.
— Тело большое, сигнал до мозга не сразу доходит, — ответил я.
Парадная оказалась тоже забавной, походившей на вход в магазин. Внизу висела здоровенная доска с надписью, что и где находится: «Отвары — второй этаж, зеленая дверь», «Наговоры и питье — второй этаж, синяя дверь», «Справки для чухонцев, регистрация — третий этаж, черная дверь» (то же самое было написано и на финском языке), «Чертова дюжина» — третий этаж, идти на звук', «АнтиНежить и СтопХамРубежник» — третий этаж, красная дверь, вход только для членов', и прочее, прочее.
Я даже прочитать все не успел, потому что Лео потянул меня за собой, к ближайшей двери. Возле нее стояли двое ведунов в строгих костюмах. Им разве что черных очков не хватало. Мэн ин блэк, блин.
Меня, признаться, всегда немного настораживали, даже пугали, что ли, люди в костюмах. Лично мне было дико неудобно в них: рубашка все время норовила вылезти из штанов, галстук душил, а с пиджаком вообще засада — я всегда забывал, когда его надо застегивать на пуговицу, а когда, наоборот, нужно расстегивать. Поэтому на бравых молодчиков я взглянул с определенной долей уважения. Молодцы, ребята, держитесь!
Квартира оказалась и не квартирой вовсе, а внушительной приемной. В коридоре снесли стену и сделали из него огромный предбанник в кабинет, с длинными рядами стульев, столом секретаря и даже телефонами.
Забавно, что в Выборге резиденция воеводы стремилась окунуться в средневековье, здесь, видимо, тяготели к эпохе СССР. Интересно, а если я поеду в ту же Москву, там уже будет почти современность?
Секретарь, пожилая, плотно сбитая ивашка, взглянула на Лео и жестом указала нам на ряд стульев. Возле двери уже сидела странная парочка: суккуб (или «суккуба», как подсказала Лихо), глядя на которую мне захотелось сделать нечто непристойное, и крохотный облаченный в костюм коротышка с горбом.
Вот этот персонаж никакого страха или уважения не вызвал. Наверное потому, что его костюм был из «Детского мира». Да и сидел на нечисти отвратно. Я не знал, как именовать этого крохотного мужичка, но с интересом его разглядывал. Длинный, будто выросший параллельно полу нос, изломанные пальцы, высокие надбровные дуги и землистый цвет лица. Парень был не красавцем.
— Это кто? — шепнул я Лео.
— Маахис, — сказала Лихо. — Сс… странно, что чухонец здесь, они вроде в подземельях живут.
— Так херра Вейко, из наших, — ответил Лео, подумав, что я обращаюсь к нему. И до меня только сейчас дошло, что он финн. Ну, в смысле, тоже чухонец. — Маахисы — подземные духи, обычно на свет не высовываются. Херра Вейко, так сказать, единственный в своем роде. Он и есть Поверенный нечисти.
Про его спутницу я спрашивать не стал. И так все понятно. Это потерпевшая сторона. Судя по тому, с какой яростью она пожирала взглядом то меня, то Алену, дамочка хотела крови. Я старался сконцентрироваться, чтобы не смотреть на ее пухлые губы и чуть виднеющуюся из-под выреза платья грудь.
Наконец секретарь скрылась за обитыми кожей дверьми и вскоре появилась снова, пригласив нас внутрь.
Нет, действительно какой-то поздний СССР. Воевода, которого я уже видел при знакомстве с Великим Князем, сидел во главе огромного вытянутого стола. Он жестом пригласил нас не искать правды в ногах, а попробовать обнаружить ее в пятой точке. Поэтому мы послушно приземлились друг напротив друга. Причем херра Вейко не сел на стул, а встал, чтобы его было лучше видно.
Что интересно, охраны здесь не оказалось. Хотя, чего я удивляюсь? Богдан Ефимович вообще-то кощей. Он если захочет, всех тут в бараний рог согнет.
— Прошу, начинайте, — указал на коротышку воевода, даже не обращая внимания на меня.