— Что будем делать с вашим Воропаевым? — не меняя позы, спросил он.
Сергей достал из кармана листок бумаги.
— Считаю, надо срочно проводить обыск и арест. Вот его адрес, — он положил листок на стол и, немного смутившись, посмотрел на полковника. — Только почему вы Воропаева называете моим?
Банных выпрямился. Взгляд его был решительным:
— Да потому, что, если вы не докажете виновность Воропаева, отвечать придется вам, точнее, нам.
— Я готов!
— Храбрец… Как там у Горького: «Безумству храбрых поем мы песню». Что вы имеете на Воропаева? А ведь он известный в городе врач-психиатр. Он с нами не раз сотрудничал, когда нужно было сделать заключение о вменяемости арестованного. Да, он с Крохмалем знаком. Да, он и с этим коротышкой Ходынским тоже был знаком. Да, он находился и в Челябинске, и в Краснодаре в момент взрыва. И что? Что это доказывает?
— Шустов видел Воропаева, выходящего из дома Крохмаля вечером, в день взрыва.
— Воропаева? Точно его?!
Дружинин не ожидал такого энергичного возражения и смутился:
— Выходящий из дома Крохмаля человек прихрамывал, и Воропаев хромает.
— Ерунда. Многие хромают. Это не прямое доказательство вины. Вот если бы мы нашли взрывное устройство, которое он изготовил. Где готовил и как? Есть ответ?
— Вот мы и произведем обыск.
— А если ничего не найдете?
— Будем искать.
— Сколько? День, два, десять?
— Но дело, которое мы расследуем, крайне важно. И здесь все средства хороши.
Банных устало провел ладонью по лицу.
— Цель оправдывает средства? Это мы уже проходили в тридцать седьмом. Надеюсь, знаете?
— Знаю… Считаете, прокурор не даст санкции на обыск?
Банных не ответил, задумался, спросил:
— Когда вернется Воропаев?
— Как сказали в спорткомитете, завтра вечером легкоатлеты-бегуны прилетают из Москвы.
Банных поднялся, молча прошелся по кабинету, смерил взглядом Дружинина и решительно произнес:
— Нет, без санкций прокурора дать разрешение на обыск я не могу. Социалистическую законность надо соблюдать.
— Женя, привет! Дружинин… Мне нужна твоя помощь.
Сергей так громко говорил в телефоне-автомате, что стоящие в очереди невольно слышали его голос.
— Да не вопрос, — отозвался Минин. — Приезжай!
Выскочив из телефонной будки, Дружинин подбежал к стоявшему невдалеке «газику».
— Куда на этот раз? — спросил Акимыч.
— В Управление внутренних дел.
Евгений Минин, теперь уже начальник отдела, внимательно выслушал все новости, связанные со взрывами в Челябинске, Краснодаре и теперь уже в Клину.
— Так чем я могу тебе помочь?
Сергей с усталым видом сидел напротив.
— Ты не хуже меня понимаешь, что организатором взрывов является врач-психиатр Воропаев. Мне нужно в его отсутствие осмотреть его квартиру.
Минин подавил тяжелый вздох:
— Значит, КГБ без санкции прокурора нельзя, а угрозыску можно?
Допустим, не самому угро, а одному… как бы сказать лучше… одному из его подопечных. Ты понимаешь, что я имею в виду?
— Да понимаю, как не понять.
— Есть у тебя на примете такой? — по лицу Сергея скользнула улыбка.
— Может, и есть. Да только вдруг все пойдет не так, не по плану? А у меня начальство строгое.
— Выдадим это за следственный эксперимент.
— Хитер… — Минин глянул на часы, поднялся. — Ладно, пошли.
…Пивной бар открылся в городе недавно и сразу же завоевал популярность. В этот вечер в двух его больших залах, как всегда, сидело много народу. В двух же небольших дальних залах было свободнее, но компании, которые здесь сидели, не всегда относились к почтенным людям города. Минин и Дружинин проследовали именно туда и присели на лавки за большим деревянным столом.
Пивной запах в зале перемешивался с запахом копченой рыбы и курева. Последнее было очень неприятно для некурящего Дружинина, но он быстро успокоился и осмотрелся. Да, публика, как говорят: «Та еще». Ладно что еще не дерутся. Минин же был спокоен. Видимо, посещать подобные заведения ему приходилось не раз. Завидев у входной двери человека в резиновом фартуке, он взмахнул рукой. Тот быстро подошел:
— Чего изволите?
— По одной для начала.
— Что так мало? — недовольно пробурчал человек в фартуке. — Пиво сегодня самый свежак!
Вместо ответа Минин, чуть наклонившись, прошептал:
— Гунин бывает здесь?
— Должен быть, — так же тихо ответил тот.
Несколько минут Минин и Дружинин потягивали пивко, поглядывая по сторонам. Наконец тот, что был в фартуке, встретившись взглядом с Мининым, повел головой в сторону двери. Вскоре в дверях показался человек высокого роста лет сорока. Летний костюм-тройка, гладко причесанные волосы, в руках трость — все это не гармонировало с остальной разношерстной публикой пивбара. Он не спеша прошелся между столиками и остановился, поскольку дальнейший путь ему преградил поднявшийся Минин:
— О, Гуня! Да чтоб мне пропасть… Сколько лет, сколько зим…
— Начальник… — единственное, что процедил Гунин в ответ, показав золотые зубы.
— Слушай, ничего не пойму, — Минин пришел в веселое расположение духа. — Тебе же еще года три сидеть?
— Начальник… — снова, теперь уже со злобой в голосе, произнес Гуня.
Известный квартирный вор Миша Гунин по прозвищу Гуня имел неплохие театральные способности:
— Обижаешь… — с пафосом произнес он. — Я уже два месяца, как по УДО. За образцовое поведение, так сказать.
Взгляд Минина стал серьезным:
— У меня к тебе дело. Пойдем на волю, покалякаем?
Гунин переложил трость из правой руки в левую, достал из кармана носовой платок и звучно высморкался:
— Чтоб я имел дело с вами, ментами? — гордо произнес он. — Да ни в жизнь… Уж лучше с самим чертом!
— Ну, как знаешь. Только я скорей поверю, что в районе Златоуста высадились марсиане, чем в твое условно-досрочное, — в голосе Минина появилась злость. — А помогать я прошу не мне, а…
— Майор Дружинин, Комитет государственной безопасности. — Сергей поднялся и показал удостоверение.
Увиденное произвело на Гунина впечатление. Если бы не трость, он театрально бы вскинул обе руки вверх, что означало «сдаюсь». Но он лишь тихо пробормотал:
— Что надо делать-то?
— Пошли на свободу, здесь душно, — сказал Евгений Минин и положил под недопитую кружку купюру.
Неоднократно судимый за квартирные кражи Миша Гунин, он же Гуня, был большой мастер своего дела. Узнав, что надо открыть квартиру в пятиэтажке-хрущевке, он не торговался, не просил время, чтобы сходить за нужными инструментами для взлома. Он только спросил: «Куда едем?» — и направился к стоявшему у пивбара автомобилю Минина.
Июньская ночь не очень располагала к тайному посещению чужой квартиры. Было 10 вечера, а вокруг светло. Все трое осторожно вошли в подъезд дома, где жил Воропаев. «Дальше я сам», — со знанием дела сказал Гунин и стал подниматься выше.
— Не надо ему мешать, — Минин остановил Сергея, который хотел было последовать за Гуниным.
— Слушай, а он что, ногтем будет открывать? — спросил Дружинин, когда Гунин поднялся на второй этаж.
— Обижаешь. У Гуни главный инструмент в его трости.
— Даже так?
Наверху раздался тихий щелчок. Это означало, что дверь в квартиру на втором этаже открыта. Сыщики быстро поднялись наверх.
— Ну как, справился? — спросил Минин.
— С таким замком ребенок справится, — не без гордости ответил Гунин и сразу же перешел к главному для себя. — Так что, начальник, я «ноги рисую»?
— Куда? А закрывать хату я буду? — тихо произнес Минин и схватил его за ворот пиджака. — А ну пошел с нами.
Квартира Воропаева представляла собой скромную «двушку», светлую, прибранную. Окна большой комнаты выходили во двор. Гуня озирался по сторонам, взглядом профессионала оценивая чужую квартиру. Минину это не понравилось.
— Иди, подожди в прихожей, — строго сказал он.
Сергей и Евгений тоже внимательно осмотрели квартиру. На первый взгляд ничего интересного. Лишь на кухне в шкафу стояли две жестяные банки из-под какао «Золотой ярлык». Одна была почти пустая, другая нераскрыта. Дружинин взял последнюю. Вес банки говорил о том, что ни пороха, ни поражающих элементов типа шариков или шурупов внутри нет, только какао-порошок. Ясно было, что если Воропаев и готовит взрывное устройство, то только не здесь. Да-а, маловато улик. Балкона у него нет. Что еще? Маленькая кладовка, которая годится для хранения швабры и тряпок с ведром — может, там что-то интересное?
Открыли дверь кладовки.
— Э, да здесь не швабра… — удивленно произнес Минин.
То, что увидели сыщики, мало походило на средства уборки квартиры. Швабры действительно не было. Зато имелось пластмассовое ведерко, из отверстия которого на боковой поверхности был виден конец шнура с вилкой. Рядом едва помещался аппарат, похожий на блок питания. Потом еще какой-то блок, для которого и предназначалась вилка для включения.
Сыщики приблизились вплотную и с интересом рассматривали незнакомое устройство.
— Там, внутри ведра, динамик, — сказал Дружинин.
Минин слегка наклонил ведерко.
— Кроме динамика, там еще что-то есть. По весу чувствую.
— А на днище какая-то ручка, — добавил Сергей. — Почти как у радиоприемника.
Несколько минут они рассматривали устройство, не решаясь его разобрать.
— Ты что-нибудь понимаешь? — спросил Минин.
— Только одно: это не взрывное устройство, которое мы ищем, — заявил Дружинин и добавил: — Давай-ка оставим это на завтра. Пусть эксперты разбираются.
— От участкового я узнал, что у Воропаева есть еще гараж. Ну как? Продолжим поиски? — предложил Минин.
— Нет, на сегодня хватит. Завтра я все факты выложу Банных, а он, думаю, добьется у прокурора разрешения на обыск.
На следующее утро Дружинин был в Управлении. Чувство того, что он на правильном пути, придавало силы. Но Банных куда-то уехал и появиться должен был не раньше часа дня. У Сергея было несколько часов свободного времени. Когда он наконец переступил порог кабинета, то неожиданно для себя услышал: