– Разумеется, и сплю я с ним, чтобы пароли от карточки узнать, – отвечает Лада, скрещивая руки на груди. – До тебя мне в любом случае далеко, благотворительные акции – не мой конек.
– Хватит! Вы обе!.. – сквозь зубы цедит Тим. Ладу хватает за запястье, так что следы на коже остаются. Никогда его таким не видел, стоит вмешаться, пока не сделал то, о чем будет жалеть.
– Дружище, давай полегче, она же девочка, – вклиниваюсь между ними. – Моя Ритка тоже хороша, за языком не следит, выдыхай.
– Извини, – он опускает руку, опомнился. Глаза виноватые, сам от себя не ожидал, стыдно. Лада отшатывается в сторону, потирает запястье, испугалась, но показывать слабость не хочет. – Прости, не знаю, что на меня нашло.
– Хороший у тебя друг, Тимоша, все бы такие были, – холодно бросает блондинка. И отворачивается, заходя в здание.
– Ладушка, маленькая, ну правда, прости, – догоняет Казанова. – Я не хотел.
Ритка на меня глаза свои зеленющие вытаращивает, недовольная, что ее приплел. Но здесь не права она. Лада новенькая в чужой компании, это всегда тяжело. Такое поведение вполне объяснимо защитной реакцией, ну или самым страшным понятием для любого мужика: «эти дни», здесь как карта ляжет!
– Рыжик, пожалуйста, не цепляйся к ней. Эти ребята мои самые близкие друзья. Тим выбрал эту девушку, мы должны ее принять, даже если в следующий раз он приведет другую. Дай ей шанс, кто знает, вдруг это его будущая жена, – на ухо шепчу, поглаживая плечи. – Договорились?
– Угу, – кивает, расстроенно кладет голову мне на плечо. Зря на нее наехал. – Думаешь, Тим правда на этой… оладье женится? Он ни с одной девчонкой больше пары месяцев не встречается. Она мне не нравится!
– Ты же можешь стать моей женой, но об этом вряд ли кто-то думал, когда я только привел тебя в нашу компанию. – Целую ее во вздернутый носик, нащупывая в кармане маленький пакетик. Нет, не время, да и не место, такой косяк Ритка мне всю жизнь припоминать будет. – Это еще не самый худший вариант, видела бы ты его бывшую Наташку! Все с ума сходили, стоило ей только появиться. К тому же Лада ему действительно нравится, не припомню, чтобы он хоть за одной своей пассией так бегал. Наш Казанова любит стервочек, что с этим поделать? Может, наконец остепенится.
– Прости меня, я полная дура…
– Ты не дура, просто защищаешь свою территорию, это нормально. Когда в стае появляется новая белобрысая самочка, другие сразу напрягаются. Разве ты «В мире животных» ни разу не смотрела? Пойдем, осмотримся, в конце концов. Это мы всех сюда притащили.
Пустое здание, пыль, нет, скорее месиво из засохшей грязи, веток и листьев на полу, полуразвалившейся мебели, подоконниках. Сырые стены, покрытые краской по требованиям СанПиН, давно облезли, узором рассыпая темно-серые, зеленоватые следы застаревшей плесени и грибка. Сколотая советская плитка, заменившая когда-то паркет, потрескавшиеся колонны и высокие потолки с фреской, собравшие многоуровневые слои паутины.
Больше ста лет назад здесь было очень красиво. Дореволюционная постройка, каких в Питере немало, должно быть, чье-то родовое имение с летописной историей, где в просторных залах первого этажа проводились балы, а офицеры за деревянными круглыми столами проигрывали деньги в преферанс, баккара или пикет. После прихода большевиков большинство исторических зданий были разграблены и разрушены, другие отошли на государственные нужды, это не стало исключением, меняя на корню свое историческое значение. Смех когда-то веселящихся дам и их кавалеров сменился воплями душевнобольных, но, несмотря на это, здесь все еще была жизнь, сейчас – нет… Полуразрушенное, аварийное здание сохранило ценность разве что для застройщиков, ищущих лакомый кусок земли под очередную многоквартирную коробку. Грустно, но ничего с этим не поделаешь, такие порядки, на смену старому всегда приходит что-то новое, даже если это новое не у всех вызывает положительные эмоции.
Неожиданный резкий звук заставляет вздрогнуть, все как один поворачиваемся к выходу. Ничего особенного, дверь захлопнулась. Ветер. Стоп. Нет, это не ветер! Поворот ключа в замке, шаги… Все это время мы были не одни. Вот же! Леший лохматый, стоило лучше осмотреться, прежде чем подводить друзей под статьи «хулиганство» и «взлом с проникновением».
– Эй, кто здесь? Подождите! – бросаюсь к двери. Поздно, не поддается, нас заперли…
Глава № 5Статья
Час сидим под дверью, ждем хозяина с ремнем, но никто так и не открывает. Лада несколько раз пыталась вскрыть замок, бесполезно, с внутренней стороны не поддается. Нехило облажались! Видимо, здесь все же был охранник. Как показывает практика, это бабулька с фонариком или старенький дед, другим платить приходится больше, пенсионеры с радостью на такую работу соглашаются, сидят у себя в каморках, книжки читают, сканворды разгадывают, плюсом прибавка на карточку падает. Шесть человек на территории заставили поволноваться, откуда им знать, кто мы такие и зачем пришли, на глаза решили не показываться, опасно. Да мы и сами хороши, всю работу по задержанию нарушителей за них сделали: дверь взломали, в заколоченное со всех сторон здание пробрались, оставалось только норку в мышеловку захлопнуть и сотрудников правоохранительных органов вызвать, здесь и пожилой человек справится. Глупо вышло, накрылся наш поход медным тазом, еще и от предков достанется, без двухчасовой нотации не отделаемся. Весело!
– Надоело, – поднимается Тим, сжимая в руке прихваченный ломик. – Оторвем доски и свалим отсюда!
– Нет. Статья № 139 УК РФ «Незаконное проникновение в жилье, помещение или иное хранилище, совершенное без цели хищения, а также применения силы или угрозы ее применения» грозит штрафом в размере сорока тысяч рублей или исправительными работами. Выбьем окна – по 162-й пойдем, «разбой», а это уже реальный срок, а если еще и с места преступления скроемся, то… Ничем хорошим для нас это не закончится, – отрезает Киша, больше всех поникла, понимает, чем все это может аукнуться. Ее прикрыть некому. После смерти отца дела у их семьи идут не так хорошо, как у остальных. Мать на двух работах пашет, таун в ипотеку, да еще и две младшие сестры учатся в частной школе. Муниципальных образовательных учреждений у нас в поселке нет. Маринка на стипендию живет, вечерами подрабатывает. Штраф для нее – неподъемная сумма. К тому же, если с четвертого курса выгонят, в глаза Ангелине Ивановне смотреть не сможет. Эта женщина всю жизнь дочерям посвятила, такие новости будут ударом. – Пожалуйста, Тим, давайте дождемся полицейских. Они нормальные ребята, мы им все объясним, они войдут в положение.
– Забыла добавить, статья № 35 УК РФ часть 2 – «Совершение преступления группой лиц по предварительному сговору». Но не переживай, они обязательно войдут в положение, как только пять по пять за человека в карман упадет. Сразу глаза закроют, – усмехается блондинка. – Наличка же у всех есть?
– Не все менты взяточники, – бросает Маринка. Богдан присаживается рядом, кладет ей руку на колено, лучше всех понимая, о чем она беспокоится. Если деканат узнает, что их студентка стала фигурантом уголовного дела, то даже разбираться не станут, документы на отчисление в тот же день подадут, и прощай память об отце. Киша ради него хотела опером стать, не простит себе такой глупой ошибки.
– Если не получится договориться, попрошу у отца. У него связи, из института тебя не выгонят. Обещаю. Выше нос.
– Сама разберусь, – глаза опускает. Не разберется, но от экс-бойфренда помощь принять гордость не позволяет. К тому же отец Гроссмейстера всегда Маринку недолюбливал, неподходящая пара для сына, связи не те. Она для него как кость в горле, даже после свадьбы сына помехой остается, помогать будет в последнюю очередь.
– Мариша, ты действительно святая простота! В ментов веришь, от связей папаши блудного ухажера открещиваешься, когда у самой глаза на мокром месте. Такие, как ты, еще остались в этом безумном мире? – закатывает глаза Лада, в который раз дергая за ручку. – Да открывайся же ты уже!
– Что ты к ней прицепилась? Некому ее прикрыть, и двадцать пять тысяч – для нее сумма большая, не говоря о штрафе. Мать еле концы с концами сводит, Марина и так после учебы подрабатывает, но этих копеек все равно не хватает даже на себя. А после разрыва с Богданом она еще и в долги влезла, – взрывается Рыжик, вываливая лишнее. Киша еще сильнее расстраивается, разреветься готова, в глаза никому из нас не смотрит. Стыдно. Ритке пора научиться следить за языком. – Ой, Мариночка, прости, я не хотела…
– Не будет никакого дела. У меня мать – главный прокурор города, менты, когда узнают, с кем связались, сразу смоются. Им проще закрыть глаза, чем хоть в чем-то начать разбираться. Так что отчисление из института тебе не грозит, как и штраф, – мягче произносит Лада, еще раз безуспешно пытаясь вскрыть замок. – Проклятие!
– Ты не говорила, что у тебя мама прокурор, – напрягается Тим. Не знал, первый раз об этом слышит.
– Ты не интересовался или мне нужно было с тобой в постели обсуждать, кем работают мои родители? Тимоша, ты вообще обо мне ничего не знаешь, за все время наших отношений ты даже фамилию мою не спросил! Что сейчас изменилось?
Замолчал, переварить пытается. Лада за словом в карман не лезет, особо не церемонится, но говорит искренне, в лоб, понравиться не пытается. Это подкупает, вызывает уважение. Не припомню, чтобы кто-то из одноразовых пассий мог Казанову на место поставить. Тим – мой лучший друг, но глупо не признать, я рад, что блондинка смогла спустить его с небес на землю. Может, хоть это научит его видеть в женщинах не только хорошенький сексуальный объект, но и личность.
– А кто твой отец? Случаем, не депутат городской Думы? – после затянувшейся паузы выдает Тимофей не самый уместный вопрос. – И откуда ты вообще про статью знаешь?
– Я юрист, по крайней мере в будущем, если институт окончу. А отец – министр. Тебя это удивляет? – с невозмутимым видом отвечает она. Казанова еще сильнее сосредотачивается, шею в плечи вжимает, с такими серьезными девочками встречаться не доводилось. – Расслабься. Он у меня стриптизер, может быть. Полегчало?