Концепции уязвимости
Теперь мы знаем, как работает вегетативная нервная система и что такое ГГН-ось. Достаточно ли этого, чтобы понять откуда берется депрессия? Чтобы получше разобраться в том, в чем до конца не могут разобраться даже самые умные ребята в гарвардах, давайте попробуем все немного систематизировать. Потому что пока у нас тут бардак.
Проще всего представить подверженность депрессивному расстройству как некие сильные и слабые стороны человека. Такая концепция уязвимости. Представьте, что вы выбираете себе героя в компьютерной игре. И вот один из представленных парней – огромный неповоротливый огр. У него гигантские мышцы, и он может держать по два топора в каждой руке. И если он попадает во врага этим оружием – сразу смерть. Но ему предстоит сначала догнать врага или увернуться от ударов врага, а с этим у громилы проблемки. Ну, не может гора мышц быстро двигаться. И мы переходим к следующему персонажу. Там у нас дама с волшебными способностями. Она быстро бегает, владеет луком и стрелами, а также может тихо подкрасться к своему противнику. Только если в нее разок швырнуть большую секиру, то здрасьте – до свидания.
И вот мы щелкаем и переключаем героев в надежде найти идеального, но в итоге все равно приходится идти на компромисс.
С людьми и депрессией (да и любыми другими заболеваниями) похожая штука.
Вот, например, очень важны гены. Вы, кстати, в курсе вообще, что такое гены? Это то, из чего состоит наша ДНК. То есть гены влияют на все, что у нас растет, выпадает, болеет и т. д. ДНК решает, кем вам родиться и от чего вы можете умереть вероятнее всего. ДНК можно разделить на участки – хромосомы. У человека в ДНК обычно 23 пары хромосом. А если у вас 40 пар хромосом, то, скорее всего, вы – утка. А если 8 – то крыжовник.
Ну, и вот. Мы получаем свои наборы генов от мамы с папой. И вот если они болели депрессией, то у вас вероятность ей заболеть становится немного больше. У однояйцевых близнецов (это когда у вас с сестренкой все прям одинаково в ДНК) происходит так: если один заболел, то 50 процентов вероятности, что заболеет и второй.
Как мы говорили чуть раньше, биохимия со своими нейромедиаторами тоже имеет громадное значение. И если у вас не очень с серотонином, то риск повышается еще немного.
Не менее важно и то, как устроен наш с вами мозг. Например, у нас в мозгу есть такая структура – передняя поясная кора. У некоторых людей она работает активнее, чем у других. И из-за нее негативных эмоций может стать гораздо больше. Такая вот паршивица. А еще есть миндалевидное тело. Про него мы обычно говорим, когда обсуждаем всякие панические атаки. Но в структуре депрессии оно играет свою роль достаточно сильно. Из-за его слишком яркой активности ваша тревожность по поводу никчемности бытия может возрастать катастрофически. Ну, и префронтальная кора, которая отвечает у нас за всякие сложные экзистенциальные переживания (а также за воспоминания о местонахождении правого носка), тоже не у всех работает одинаково. И может добавить хлопот.
И это мы еще не говорили про гормоны. А они есть. И о-го-го как влияют на возникновение грустняшечности. На этом основано множество теорий относительно женских депрессий. Девчонкам вообще здесь повезло гораздо меньше. Есть как минимум два состояния, которые недоступны бородатым особям. Послеродовая депрессия и предменструальное дисфорическое расстройство. Так что, если вы женщина, – ваша уязвимость, к сожалению, выше.
А теперь к этому всему добавим социальный фактор. Ведь кто-то рос с мамкой и папкой во дворцах. А кто-то мотал срок в Доме малютки (с недавнего времени уже без надежды уехать в Штаты). Стресс в раннем возрасте добавляет еще баллов в нашу копилочку.
Есть и психологическая уязвимость. Кто-то даже в Доме малютки научился справляться со стрессами, подражая старшему брату или еще кому-то клевому. А кто-то получил в наследство лишь неадекватные формы поведения. Здесь можно привести пример с отцом, который справляется со стрессом алкашечкой, а без нее становится агрессивным тираном. В общем, нам нужно учить своих детей не только русскому и физкультуре, но и тому, как правильно справляться со стрессами, на которые мы никак не можем повлиять.
Таким образом, мы имеем тех самых слонов и черепаху, на которых держится депрессия, а именно четыре концепции уязвимости.
• Биологическая
• Физиологическая
• Социальная
• Психологическая
Именно они в основном и становятся причинами расстройств нашего настроения.
Надеюсь, теперь вам стала немного понятнее вся эта структура. У каждого есть слабые и сильные стороны. Кто-то родился с дерьмовой генетикой, но родители натаскали его отлично рубиться с неприятностями и верить в светлое будущее, а кто-то жил с Годзиллой первые 12 лет жизни, и супергенетика никак его не спасла.
Детские травмы и депрессия
Одними из ярких проявлений социальной и психологической концепций уязвимости можно назвать детские травмы. Заголовками о них, этих ужасных штуках, которые ломают жизни, множество раз пестрели страницы каждого поп-журнала (не путать с журналами для попов), хотя бы немного связанного с психологией. Тем временем ученые пытались выяснить их реальное влияние безумное количество раз. Если вы пойдете искать научные статьи по детским травмам и депрессии, их будут даже не тысячи. Однажды я нашел целую монографию, посвященную этим замысловатым процессам. Дочитать до конца я ее не смог. Но кто-то, видимо, защитил диссер по этой теме и спокойно лежит на лаврах с пивком и дипломом кандидата наук. Однако это все теории, в реальности споры продолжаются.
Надо сказать, что большая часть ненавидящих друг друга адептов разных форм психотерапии сходятся во мнении, что детство ох, как влияет. Но как, маза фака?
Значит, что мы знаем прям точно.
Хуже всего на нас воздействуют 5 видов травм.
• Потеря родителя. Не знаю, что именно здесь имеют в виду лучшие умы. Но, думаю, развод с последующей пропажей одного из членов семьи вместе с десятитысячными алиментами подходит. Ну, и R.I.P., естественно, тоже.
• Сексуальное насилие. И мы не должны забывать, что насилие – это не только проникновение. Это могут быть приставания, всякие тактильные контакты и остальная грязь.
• Физическое насилие. Здесь тоже давайте не будем забывать про шлепки вместе с уничижительными высказываниями. Любое нарушение физических границ ребенка – это насилие. И как именно поведет себя конкретный организм конкретного человека, непонятно. Так что если «ребенок должен чувствовать силу», то потом взрослый будет чувствовать боль.
• Эмоциональное насилие. Оно не так глубоко изучается. Потому что не всегда понятно, как именно оно должно выглядеть. И какова его градация. Но унижение и оскорбление ребенка почти точно не пройдут мимо и оставят след на его коре больших полушарий. Крики, наказания и всякий другой шлак, которым мы пичкаем своих ребятушек из-за собственной слабости отложат свой след. Возможно, не пятидесятого размера, как предыдущие травмы. Но… сорок девятого.
• Низкий уровень жизни. Не спешите бежать в бизнес-молодость и подавать заявку на курс миллионеров, потому что чрезмерно высокий уровень жизни тоже, по некоторым исследованиям, влияет не лучшим образом. Но это, скорее всего, связано с тем, что миллионеры много работают. А когда ты много работаешь, ты не очень-то часто видишь свое дитя. Ну, короче, низкий уровень жизни точно влияет. Так что всем желаю процветания. Не пропивайте слишком быстро материнский капитал.
Длительность воздействия стресса решает все.
Важна не только сила стресса, но и его длительность. И если у одного ребенка умер кто-то из ближайшего окружения, а второго постоянно обзывали и унижали на протяжении пяти лет… далеко не факт, что второму повезло больше.
Далеко не обязательно детские травмы вызовут у ребенка депрессию прямо сразу. Это даже вряд ли. У детей весьма гибкая психика. И маленький человек хорошо подстраивается под тяжелые обстоятельства. Скорее всего, депрессия выстрелит гораздо позже. Чаще ученые делают акцент даже не на развитие первичной депрессии, а на рецидивы. То есть чем хуже травма повлияла на организм, тем сложнее человеку вылечиться и тем больше у него шансов снова заболеть.
Мозг на фоне травмы развивается быстрее или?..
Мозг ребенка на фоне травмы, вероятно, начинает быстрее развиваться. И это может приводить к дефициту серого вещества в некоторых зонах мозга. И эти зоны мозга частично отвечают за эмоциональную регуляцию. Как так? Ведь взросление равно увеличение? Не совсем. Мы, к сожалению, начинаем чуток стареть примерно с восьми-девяти лет. Серого вещества становится меньше. Видимо, эволюционно нам в этом возрасте уже не нужно так сильно развиваться и можно потихоньку переходить к рефлексии о великом. Ну, и дети с травмами, скорее всего, достигают этого порога немного (много) раньше. Так что, вполне возможно, скоро удастся доказать конкретные пути развития депрессии из-за травмы. Но это не факт. Так что данный пункт не очень подходит под «прям точно знаем».
Как видите, ребятки, детские травмы – это вам не лютая психоаналитическая теория. Это вполне себе психофизиология. И нам надо учиться постепенно в ней разбираться. Зачем? Ну, если говорить совсем обобщенно, то, скорее всего, все эти десятки вариантов депрессий, о которых мы с вами тут рассуждаем, должны лечиться немного по-разному. То есть рано или поздно пациент будет приходить к врачу, делать какой-нибудь генетический тест, полное гормональное обследование, проходить множество опросников на наличие всяких этих травм. Может, еще что-то придумают. И потом врач будет, ковыряя в носу, назначать очень точечное лечение, которое в • процентах случаев поможет именно этому пациенту. Но это потом. Пока тыкаем пальцами в небо. Не совсем так, как 10 лет назад. И совсем не так, как 20. Но все же.
Главное, не загоняйтесь слишком сильно от того, что у вас было тяжелое детство. Этого уже не поменять. Никуда уже от него не деться. И, скорее всего, удастся поправить вашу депрессию современными методами лечения. Мы же именно для этого здесь и собрались.