Заглянул в кабинет и сказал:
— Клавдия Ивановна, здравствуйте. Вызывали?
— Здравствуй, Василий. Вызывала. Проходи.
Я шагнул через порог — обнаружил, что стул для посетителей около директорского стола занят.
Увидел: напротив облокотившейся о стол директрисы сидела Лена Зосимова.
Комсорг школы обернулась и одарила меня сердитым взглядом.
Глава 12
Я прикрыл дверь и невольно отметил, что в кабинете директрисы прохладно. Увидел, что около стола Клавдии Ивановны открыта нараспашку форточка (рядом с форточкой покачивалась штора). Почувствовал в воздухе ещё не выветрившиеся запахи табачного дыма и валерианы. Взглядом отыскал спрятанное на столешнице за большим дыроколом блюдце с тремя сигаретными окурками. Невольно взглянул на портрет Ленина — мне показалось, что Владимир Ильич чуть насупился. Я опустил взгляд на директрису (нервно постукивавшую пальцем по столу) и на Лену Засимову (которая следила за моим приближением, хмурила брови).
Клавдия Ивановна выглядела, как обычно: собранные на затылке в пучок седые волосы, серый пиджак. Директриса посмотрела на меня строго, но без неприязни. Она сказала, чтобы я прихватил стоявший у стены стул и присел рядом с Зосимовой. Я выполнил её распоряжение: установил в полушаге от Лены скрипучий стул. Присел — деревянная спинка стула чуть покачнулась при встрече с моей спиной. Я снова коснулся взглядом блюдца с окурками. Отметил, что запах табачного дыма я почувствовал в этом кабинете впервые. Посмотрел на лицо комсорга. Увидел, что Лена нервно покусывала губы и теребила пальцем манжету на платье.
— Василий, у нас ЧП, — сказала директриса. — Возможно, ты уже знаешь: Света Клубничкина из десятого «А» класса заболела. Мы выяснили: в сегодняшнем концерте она участия не примет. Уже точно. А это ставит под угрозу весь концерт.
Клавдия Ивановна покачала головой.
— Без исполнительницы главной роли театральное представление не состоится, — сказала она. — Я уже уточнила этот момент у наших театралов. Заменить Светлану Клубничкину сегодня некому. Ребята из театральной студии расстроены. Мы тоже.
Зосимова сообщила:
— Василий, я только что была у Клубничкиной дома. У Светы сильные головные боли. Вчера весь день и сегодня ночью у неё была высокая температура. Сейчас температура спала, но Светлана чувствует слабость, почти не встаёт с кровати. На концерт она не придёт.
Лена качнула головой.
— Театральная постановка составляет примерно половину сегодняшнего концерта, — сказала она. — У нас почти не осталось времени, чтобы найти ей замену. Сам понимаешь: если постановки не будет, то концерт станет похож… на жалкий огрызок.
— М-да, — выдохнула Клавдия Ивановна.
Она вынула из ящика письменного стола сигарету. Взглянула на меня. Секунду директриса словно раздумывала, затем всё же закурила.
Я увидел, как табачный дым покружил над столом и устремился через приоткрытую форточку на улицу.
Клавдия Ивановна постучала кончиком сигареты по блюдцу и заявила:
— Отменить концерт мы не сможем. Уже поздно: приглашения розданы. Да и скандал с отменой концерта нам не нужен. Особенно сейчас, когда ещё не утихла связанная с Поповым шумиха. Поэтому концерт состоится. Какой бы он ни получился.
Директриса взмахнула рукой — в воздухе над столом закружили чешуйки пепла.
— Мы с Леной только что обсудили доступные нам способы исправить ситуацию, — сказала Клавдия Ивановна. — Их не так много, как нам бы хотелось. Поэтому мы и позвали тебя, Василий. Решили, что именно ты станешь нашей палочкой-выручалочкой.
Директриса печально улыбнулась.
Лена Зосимова развернулась ко мне, накрыла тёплой ладонью мою руку.
— Василий, мы с Клавдией Ивановной рассмотрели много вариантов изменений в сегодняшнем концерте. Кое-что придумали. Уже договорились с ребятами-балалаечниками. Они исполнят один дополнительный номер. Школьный хор добавит в сегодняшний репертуар песню, подготовленную для концерта на восьмое марта. Вот только этого мало, это не заменит спектакль.
Лена пристально посмотрела мне в глаза.
— Вася, я помню, что вы с Алёшей Черепановым готовили для сегодняшнего концерта ещё одну песню. Ту, которая не втиснулась в регламент. Я рассчитываю, что сегодня вы исполните и её. Сделаете?
Я ответил:
— Разумеется.
Зосимова поощрила мой ответ вымученной улыбкой.
Она прижала ладонью к столешнице мою руку.
— Одна дополнительная песня, — сказала Лена, — это уже хорошо. Но всё равно, этого мало. Понимаешь, Вася?
Зосимова бросила взгляд на директрису — та кивнула в ответ на не озвученный Леной вопрос.
— Василий, мы с Клавдией Ивановной посовещались и решили, что всё освободившееся время концерта предоставим для твоего выступления. Если ты, разумеется, не возражаешь. Мой брат рассказал, как вы вместе с ним ехали в трамвае. Веня остался в восторге от твоих песен. Сказал, что ты больше получаса развлекал публику пением и игрой на гитаре.
Лена чуть склонилась в мою сторону — дохнула на меня запахом мятной зубной пасты.
— Дополнительные полчаса репертуара, — сказала она, — это как раз то, что нам сейчас нужно. Заметь, Вася: хорошего, правильного репертуара — не дворовых песен. Веня мне сказал, что в субботу ты именно такие песни и пел: красивые, популярные — тебе подпевали пассажиры трамвая. Мы понимаем, что времени на подготовку у тебя почти не осталось…
Зосимова вновь нахмурилась и спросила:
— Вася, ты нам поможешь?
Лена замолчала, не сводила с меня глаз.
Клавдия Ивановна затянулась табачным дымом.
— Что скажешь, Василий? — поинтересовалась директриса. — Осилишь эту задачу? Как твой голос? Он выдержит такую нагрузку? Мы с Леной прикинули: четыре уже одобренные нами песни и десяток дополнительных. Плюс номер балалаечников и повторное выступление хора. Уже это здорово бы улучшило нынешнюю ситуацию. Вот только… справишься ли ты, Василий?
Зосимова сжала мою руку.
Я заглянул в её голубые глаза, кивнул.
Ответил:
— Справлюсь, Клавдия Ивановна. Конечно, справлюсь.
Со лба Зосимовой исчезла морщинка.
Лена улыбнулась.
Директриса решительно затушила сигарету.
— Что тебе понадобится для подготовки, Василий? — спросила она. — Окажем тебе любую посильную помощь.
Клавдия Ивановна сдвинула блюдце с окурками за дырокол.
Я развёл руками и ответил:
— Мне понадобится время, Клавдия Ивановна. Хотя бы пять часов. И Лёша Черепанов. Я выясню, какие мелодии он разучивал в своей музыкальной школе. Очень надеюсь, что он там играл не только музыку Моцарта, Шопена и Бетховена. Часов через пять я вам точно отвечу, сколько песен мы исполним. Предоставлю вам список на согласование.
Клавдия Ивановна постучала пальцем по столу.
— Через пять часов… — задумчиво повторила она.
Посмотрела на стоявшее в углу кабинета красное знамя.
За окном директорского кабинета прозвучал громкий детский смех.
— Десять дополнительных песен будет гарантировано, — сказал я. — Подготовлю больше. Сделаю хороший список. Из него через пять часов составим мой репертуар. Постараюсь, чтобы все музыкальные композиции соответствовали духу праздника и сегодняшней повестке. Отдам предпочтение песням из наших советских кинофильмов: только известным песням.
Директриса и Зосимова переглянулись.
Лена кивнула.
Клавдия Ивановна посмотрела на меня.
— Прекрасно, Вася, — сказала она. — Ты нас очень выручишь. Жду от тебя, Василий, список новых песен…
Она бросила взгляд на стену поверх моей головы.
— … К пяти часам. За это время мы с Леной немного перетасуем последовательность концертных номеров. Чтобы твой голос в паузах отдыхал. Разбавим твои выступления выходом на сцену других наших школьных артистов. Но в уже оговоренной очерёдности. Надеюсь, это не внесёт в сегодняшний концерт большую неразбериху.
Директриса взглянула на Зосимову.
— Всё будет хорошо, Клавдия Ивановна, — сказала Лена. — Я тоже потяну время. Концерт пройдёт не хуже, чем обычно. Если не лучше: я уверена, что Васино пение прекрасно заменит спектакль.
— Я очень на это рассчитываю, — произнесла директриса.
Она посмотрела на меня и сказала:
— Спасибо за понимание, Василий. Очень на тебя надеюсь. Мы все на тебя надеемся.
Я бодро заявил:
— Не подведу, Клавдия Ивановна.
— Знаю, Вася, знаю, — сказала директриса. — Помню, что выступлением перед публикой тебя не напугать. Да и у нас всего лишь школа, а не Кремлёвский дворец. Ты справишься. Поэтому мы с Леной к тебе и обратились. Потому и доверим тебе судьбу нашего концерта. А пока ступай домой, Василий. Прихвати с собой Лёшу Черепанова. Я предупрежу педагогов, что освободила вас сегодня от занятий.
Лена убрала пальцы с моей руки.
Я встал со стула.
— Жду тебя и Черепанова в своём кабинете в семнадцать часов, — сказала директриса.
Она прижала ладони к столешнице.
— Всё будет хорошо, Клавдия Ивановна, — заверил я. — Это всего лишь ещё один концерт. Для меня и для вас он не первый и не последний. Уверен, что он пройдёт хорошо. Гости будут довольны. Если и случатся огрехи в наших концертных номерах — ничего страшного. Мы же не народные артисты. Я уверен, что шефы отнесутся к нашим оплошностям с пониманием.
Лена кивнула — её заплетённые в косу волосы покачнулись, подобно маятнику.
— Я тоже на это рассчитываю, Вася, — сказала директриса. — Мы справимся.
Она едва заметно улыбнулась (лишь чуть-чуть сдвинулись в стороны уголки её губ).
Я сделал шаг в сторону двери, но тут же остановился.
Обернулся к Зосимовой и спросил у неё, придёт ли сегодня в нашу школу на концерт Фёдор Митрошкин.
Лена заметно смутилась. Она спросила, почему меня заинтересовал визит Митрошкина.
Я повторил свои же слова:
— Это не последний концерт, Лена. Будет ещё Международный женский день и День космонавтики. Да и много других праздников. Я поучаствую во всех этих концертах, если меня позовут. Сделаю это, что бы помочь школе, и чтобы меня заметили. Потому что я с удовольствием выступил бы и во Дворце культуры во время праздничного концерта в честь юбилея нашего города.