Две русалочки поспешили туда, где Бринн видела Йена, Талли и других рабочих черепах. Теперь там остался лишь тот самый гигантский валун – видимо, заколдованный. Они обыскали все вокруг, но не обнаружили ни Йена, ни черепах, ни следа загона для них.
Бринн уже начала отчаиваться, но Джейд сохраняла бодрость духа:
– Что ж, будем искать дальше. Где этот тип, Йен, живет?
К тому времени, как они добрались до дома Йена в Большом рифе, стемнело. Русалочки тихонько подплыли к квартире Флетчера, стараясь не потревожить сторожевую акулу во дворике. Джейд обратила внимание подруги на несколько водорослевых кустов на другой стороне улицы, и девочки съежились за ними, глядя на дом Йена.
– Что нам теперь делать? – спросила Бринн.
– Ждать, – отозвалась подруга.
– Чего?
– Ну, чего-нибудь. Если увижу что-то такое, дам тебе знать.
– И сколько мы будем ждать? Не знаю, как твои, а мои родители вызовут полицию, если я уже скоро не вернусь домой.
– Не думаю, что долго, – предположила Джейд, а затем пробормотала: – По крайней мере, надеюсь: мои родители, скорее всего, вызовут копов еще раньше, чем твои.
Вышло так, что ждать им пришлось меньше часа. Йен Флетчер подплыл к собственной входной двери, грубо потрепал акулу по голове, а потом начал всплывать к поверхности.
– Он поднимается на воздух! – воскликнула Бринн, не в силах понизить голос до шепота. – В черепаший загон!
Джейд с мудрым видом кивнула:
– Я и надеялась, что он сделает именно это.
– Батюшки, надо было еще несколько недель назад к тебе прийти, – изумленным тоном проговорила Бринн.
Как и ожидалось, Йен двинулся прямиком к поверхности и всплыл рядом с маленьким песчаным островом. Там, рядом с пляжем, стоял загон для рабочих черепах, окруженный грубой изгородью из плавника и пластикового мусора. Было время прилива, и загон почти до самого верха забора заполнился водой, но Бринн поняла, что, когда вода спадет, там будет совсем мелко и черепахи не смогут укрываться от солнца и жара. Неудивительно, что Талли выглядел таким больным.
Джейд и Бринн наблюдали из своего укрытия за скалами в десяти-пятнадцати метрах от пляжа. Теперь было уже совсем темно, но они видели, как Флетчер бросил в загон охапку несвежей на вид морской травы. Черепахи медленно подплыли к еде и принялись мрачно ее жевать. Одна из больших рабочих черепах попробовала было забраться на изгородь, словно в надежде сбежать, но Йен Флетчер пнул ее ногой, и черепаха попятилась.
– Тупые животные, – пробурчал дагон. – Я не выпущу ни одного из вас отсюда, пока ваша работа не будет сделана.
Йен обошел вокруг забора, убеждаясь в том, что он надежен и держится крепко, а затем нырнул в воду и исчез из виду.
– Куда он направился? – прошипела Бринн.
– Не знаю! – ответила Джейд.
Они заозирались, заглянули в толщу воды и посмотрели на поверхности, но Флетчера нигде не было.
– Наверное, поплыл обратно домой, – предположила Джейд. – Так что идем, вернем тебе черепаху.
Русалочки осторожно проплыли мелководьем к пляжу. Приближаясь к загону, они посмотрели направо и налево. Волны накатывали на песок и затем отступали. Прошла, казалось, вечность, и подруги оказались у загона.
Они бросили взгляд сквозь изгородь, отыскивая Талли. Он лежал на самом дне, дергаясь в беспокойной дремоте.
– Талли! – крикнула Бринн громче, чем намеревалась.
Черепашонок слегка оживился и посмотрел в ее сторону. Бедняга выглядел страшно худым и утомленным, глаза утопали в темных кругах, а тело побледнело, но, увидев Бринн, он воспрял духом. Талли подплыл к изгороди и просунул сквозь нее морду, чтобы Бринн погладила его по голове. Коротенький хвостик бешено вилял.
– Эта черепаха точно нездорова, – нахмурилась Джейд.
– Он измотан и болен! – сказала Бринн. – И у него по всему телу синяки. Мы должны вытащить его отсюда!
Русалочки помогли Талли перебраться через изгородь и собирались во весь дух мчаться домой, но черепашонок едва мог двигаться – ему было не под силу плыть наравне с ними.
– Если я приведу его домой в таком состоянии, он не сможет подниматься на поверхность, – сказала Бринн. – Джейд, пожалуйста, ты можешь его вылечить?
– Могу попробовать, – ответила Джейд. – Но я же еще новичок. Мы выучили только самое базовое заклинание исцеления. Оно не слишком мощное.
– Прошу, попытайся все равно, – настаивала Бринн.
Джейд вытянула руки. На черепашонка опустилось голубое свечение. Синяки побледнели, а панцирь и чешуя Талли частично вернули яркие цвета. Но все равно было видно, что он не полностью выздоровел.
– Как думаешь, Талли, ты сможешь плыть? – спросила Бринн.
Черепашонок постарался ответить жестом, похожим на пожатие плечами, точно не был уверен. И он продолжал глядеть на прочих черепах, которые попрежнему толпились в грубо сделанном загоне.
– Джейд, кажется, он расстроен из-за остальных.
– Думаешь, нам стоит освободить их? Ты представляешь, как тогда взбесится твой друг-дагон?
– Видно, что эти черепахи в ужасном состоянии, – рассуждала Бринн. – С ними дурно обращались, хлестали кнутом и заставляли работать до изнеможения. А мы ведь вроде как стражи моря, разве не так? Мы не можем бросить их здесь.
– Я начинаю понимать, как тебе удалось вляпаться в такие крупные неприятности, Бринн Финли, – проворчала Джейд. – Но, думаю, ты права. Я буду ужасно себя чувствовать, если мы бросим этих несчастных черепах здесь, где ими помыкают и бьют плеткой. Давай выпустим их.
– Слышали, черепахи? – воскликнула Бринн. – Мы собираемся вытащить вас оттуда!
Две большие рабочие черепахи навалились на изгородь и изо всех сил старались взобраться по ней. Русалочки подхватили одну из них и попытались перетащить через забор. Но им и Талли-то оказалось непросто достать, а он был самым маленьким в упряжке.
– Кто ж знал, что морские черепахи такие тяжелые! – пропыхтела Бринн, продолжая изо всех сил тянуть и толкать крупную черепаху.
– Мы ни за что не поднимем этих черепах достаточно высоко, чтобы они удрали, – выдохнула Джейд. – Давай лучше разрушим изгородь.
– Отличная мысль, – похвалила Бринн. – Я так рада, что ты здесь и помогаешь!
– Ага, – с сарказмом ответила Джейд, – так мы и проблем себе в два раза больше устроим!
Они осмотрели изгородь, и эта затея тоже стала выглядеть безнадежной. Забор был туго перевязан ржавой проволокой, пластиковой рыболовной леской и выброшенными снастями от человеческих кораблей.
– У моего папы для таких дел есть суперострый нож, – с сожалением вспомнила Бринн.
Джейд порылась в косметичке:
– Пилка для ногтей не сойдет?
Бринн усмехнулась:
– Думаю, это лучше, чем ничего.
Но только они начали пилить крепления изгороди маленькой пилочкой, как позади раздался низкий недружелюбный голос:
– Так-так. Похоже, некоторые русалочки ничему не учатся.
Подруги резко обернулись. Это был Йен Флетчер. В руке он держал смотанный кнут, с помощью которого заставлял работать черепах.
– Ну ничего, – проговорил дагон, и голос его сочился угрозой: – Я преподам вам урок раз и навсегда.
Глава тринадцатая
В темной воде Йен Флетчер скользнул к Бринн и Джейд, отпустив хлыст, так что тот медленно размотался. Русалочки отчаянно захлопали хвостовыми плавниками, прижавшись спинами к изгороди загона. С жестокой зубастой улыбкой Йен взмахнул хлыстом, который громко щелкнул над головами подруг. Талли забился под плавник Бринн и, дрожа, скорчился там.
– И что ты теперь будешь делать, русалочка? – спросил Йен у Бринн. – Попробуешь одно из своих так называемых заклинаний?
– Нет, но я могу.
Тьму прорезал чей-то голос. Но не низкий или угрожающий. Бринн даже подумала, что он красив, точно у какой-то волшебной королевы. Голос был чистым и звонким, как колокольчик.
Взгляд Йена заметался из стороны в сторону, отыскивая говорящего. Бринн и Джейд тоже оглянулись. Даже Талли высунул голову посмотреть.
Это была Федра. И голос принадлежал не королеве, а ведьме. Морской ведьме. Казалось, она просто возникла из мрачного моря прямо за спиной Йена Флетчера и чуть выше.
– Мисс Федра, – произнес Йен и едва ли не до дна согнулся – наверное, так он кланялся бы, обращаясь к настоящей королеве. – Я н-не знал, что в-вы придете…
– Очевидно, – оборвала его Федра.
Она опустилась, оказавшись между Йеном Флетчером и двумя съежившимися русалочками. Бледная кожа ведьмы ярко сверкала в вечернем свете, а шелковые черные волосы элегантно покачивал прилив. Федра повернулась к девочкам:
– Здравствуйте, русалочки. Надеюсь, мистер Флетчер не слишком вас напугал?
Бринн и Джейд, дрожа, прильнули друг к дружке. Они ничего не ответили. На деле они не были уверены, страшиться им или поражаться. С одной стороны, Федра производила сильное впечатление, даже пугала, и слухи всегда говорили о ней как о неком злом существе. С другой стороны, все в ней было замечательно красивым, начиная от совершенно черных волос и кожи, отливающей жемчужным блеском, и заканчивая темно-зелеными глазами. Длинные ноги медленно шевелились в воде – ведьма подплыла к девочкам и остановилась всего в нескольких гребках. Даже голос Федры был гипнотически-приятным. Он будто эхом отражался в воде и проникал в самый разум.
– О, – проговорила ведьма. – Простите меня. Как я понимаю, мы не представлены друг другу надлежащим образом. Я Федра. Некоторые зовут меня морской ведьмой, хотя мне все равно. А кто вы такие?
– Я… э-э, в смысле здравствуйте, меня з-зовут… – запинаясь, начала Бринн. – Я Бринн.
– Да, – вставила Джейд. – Она Бринн, а я Джейд.
Федра улыбнулась им:
– Какая симпатичная парочка юных русалок. А кто твой маленький друг?
Русалочки оглянулись на Талли, который был так перепуган, что почти вдавился в дно.
– Это мой ручной черепашонок Талли, – сказала Бринн.
– Боже, боже, – голос Федры красиво повторило эхо, – какой очаровательный малыш. О, но он не в порядке. Я вижу отсюда. Что с ним случилось? Он в синяках. И болен.