Люди безо всякой причины вредили водным обитателям. И конечно же, они были еще и источником, казалось, бесконечного потока пластикового мусора, сбрасываемого в море.
– Ты понимаешь, Бринн, не так ли? – Морская ведьма сощурилась и скрестила тонкие бледные руки на груди. – Понимаешь, что их нужно остановить!
– Это из-за того мусора, который оказывается в океане? – спросила Бринн. – Вы из-за него так злитесь?
– Из-за него и из-за миллиона других вещей. Они загрязняют воду, толпятся на поверхности, льют на нас нефть и бензин, истощают запасы рыбы своими сетями и крючками! Разве вы, русалки, не согласны с тем, что мы должны охранять океан?
Подруги снова кивнули.
– Тогда вы должны и дальше помогать мне! Я тут на стороне добра, леди! – воскликнула Федра, но блеск в ее глазах отдавал безумием. – Давайте же! Помогите мне реализовать мои планы!
Бринн и Джейд обменялись взглядами. Похоже, ни одна из них не знала, что делать.
– У меня нет времени ждать, русалочки, – заявила Федра. – Спасибо, что помогли освободить Сапфир и Скарлетт, но мы не можем ждать вечно, пока вы определитесь.
Русалочки слегка попятились.
– Вы меня огорчаете, – сказала ведьма. – Очевидно, что вы обе очень талантливы в области магии и мне пригодилась бы ваша помощь. – Она обернулась к Сестричкам Соуфилд: – Сапфир, Скарлетт, идемте! Нам предстоит пустить на дно несколько кораблей. И ты, Йен Флетчер.
Все четверо поплыли прочь над голым дном пустыря. Когда они оказались вне зоны слышимости, Джейд повернулась к подруге:
– Сестрички Соуфилд? У нас наикрупнейшие неприятности.
– Подожди, – проговорила Бринн. – Может, Федра не так уж и неправа. Люди причиняют вред морской жизни. Даже Талли пострадал из-за них. Он запутался в рыболовной леске.
– Да, но то, что планирует ведьма, противозаконно, – напомнила Джейд.
– Верно… Ну, по крайней мере, наше участие в этом закончено, – сказала Бринн. – Это же не мы будем топить корабли.
И все же она беспокоилась: если какое-то судно пойдет на дно, как минимум часть ответственности будет лежать на ней.
– Поплыли домой, – предложила Джейд.
– Пообещай, что никому не скажешь, Джейд.
– Пока я буду держать рот на замке, – ответила та. – Но если вокруг начнут тонуть корабли – не знаю, смогу ли я молчать долго.
Этой ночью, когда мама Бринн Дана пришла пожелать ей спокойной ночи, Бринн спросила:
– Мам, если кто-то делает что-то плохое – нормально ли сделать что-то плохое ему?
– Что ты имеешь в виду? – На лице Даны появилось озабоченное выражение.
– Людей. Ведь они загрязняют места, где мы живем. Означает ли это, что мы должны стараться вредить им?
Дана присела на край кровати, позволив Талли положить голову ей на колени.
– Я не верю, что это правильно, – сказала мама. – А ты?
– Не знаю, – призналась Бринн. – Похоже, что они как бы заслуживают этого.
– Вредить другим – не путь морского народа, Бринн. Все, что мы делаем, проистекает из любви. Наша миссия в том, чтобы защищать живые существа. Даже когда мы не согласны с ними, даже когда они ошибаются. Иногда нам приходится проявлять доброту к людям, которые, возможно, этого не заслуживают. Но румагия говорит нам, что любое существо – человек, рыба, краб, растение, русалка – важно.
– Но как же мы заставим их прекратить, мам? Как сделать, чтобы они услышали?
Дана запустила пальцы в волосы дочери:
– Это непросто, да? Вместо того чтобы наказывать, мы пробуем учить.
– Но русалки же не общаются с людьми. Это опасно. Ты сама говорила.
– Это так, Бринн, ты никогда не должна заговаривать с человеком.
– Тогда как их остановить?
– Не знаю, милая. Не знаю. – Дана грустно покачала головой. – И все же, заканчивая старшую школу, я приняла присягу морского народа – защищать живых существ в море. Я верю, что это относится и к людям, которые путешествуют по воде или живут на земле рядом.
– Но если они вредят морским существам, разве мы не должны положить этому конец?
– Бринн, если ты видишь, как кто-то делает что-то неправильное, ты всегда должна попытаться остановить его. Не молчи, когда кто-то творит то, что, как ты знаешь, нехорошо. Но это не значит, что ты можешь просто причинить ему вред. Твой папа и я верим, что надо всегда стараться решать проблемы без насилия и использовать свою магию против кого-то только для защиты себя или других. Но почему ты задаешь мне все эти вопросы?
– Просто так, – ответила Бринн.
– Лучшее, что можно сделать, – это помогать другим, и именно этим ты очень скоро займешься. Ты же изучаешь магию и так хорошо справляешься. Если ты прислушаешься к своему сердцу, Бринн, то, когда придет время, поймешь, как тебе поступить. А теперь – сладких снов.
Мама поцеловала ее в лоб, встала и погасила свет.
Перед тем как выйти из комнаты, Дана еще раз взглянула на дочь. Пусть она и была матерью – ответов на все вопросы у нее все-таки не находилось. В последнее время люди загрязняли те места, в которых они жили, все сильнее. А поскольку морской народ не общался с людьми – те даже не знали, что русалки существуют, – Дана не вполне понимала, как можно донести до них, что океан загрязнять нельзя. Она лишь надеялась, что появятся люди, которые попытаются помочь и захотят остановить других, когда те творят что-то плохое.
Жизнь русалок и других существ, обитающих в море, будет зависеть от того, поймут ли люди, какой вред наносят. Так что Дана надеялась, что, возможно, однажды человеческая мать будет укладывать спать дочку и советовать ей – как она сама советовала Бринн – прислушиваться к своему сердцу.
Глава восемнадцатая
Мама пожелала ей сладких снов, но ночь Бринн была наполнена жуткими кошмарами. Девочке снилось, что шелки поют морякам на судах близ Блистательного. Морская ведьма смеялась и подбадривала их. Моряки и пассажиры кораблей перегибались через перила, уставясь на шелки, завороженные их прекрасными лицами и ошеломленные магией голосов.
Сон продолжался: океан наполняли суда – наверное, больше сотни, – они вздымались и падали на неспокойных волнах. Мужчины, женщины, стар и млад – никто не мог отвести взгляда от шелки, и людям было совершенно все равно, что они несутся прямиком на зубастые скалы у опасных берегов.
Во сне Бринн пихалась и всхлипывала. Талли прижался к ней теснее, но это не помогало девочке в глубоком кошмарном забытьи.
Морская ведьма все смеялась, а суда приближались к опасным утесам. Люди просто глазели на шелки. Если корабли налетят на утесы, они расколются и затонут. Люди пострадают, могут и погибнуть. Шелки продолжали тянуть свои неотвязные мелодии.
– Ближе, ближе, – искушала Федра потусторонним шепотом, заманивая корабли ближе к скалам.
Бринн снилось, что она всплыла перед судами. Поднялась на поверхность и стала размахивать руками, чтобы люди заметили.
– Остановитесь! – кричала она. – Стойте! Вы разобьетесь!
Но люди даже не замечали ее. Их глаза были пусты и затуманены, а суда продолжали двигаться к скалистому берегу. Бринн подплыла к шелки и заслонила их собой, продолжая махать руками:
– Не смотрите на них! Не слушайте! Вам грозит опасность!
Но все без толку. Во сне Бринн корабли налетали на скалы. Некоторые уже разламывались. Штормовые облака собирались на небе. Задувал ветер, гремел гром, и на берег и суда обрушивался проливной дождь.
– С чего бы им слушать тебя? – Злобный смех Федры поднимался над шумом. – Ты ничуть не лучше их! Русалочка, неспособная творить магию, продавшая в рабство своего ручного черепашонка, которого вроде как любила! Русалочка, жульничавшая на экзамене и лгавшая родителям! Ты – плохая русалка!
– Я не хотела! – кричала Бринн, но ее голос тонул в окружающем гвалте. – Все само произошло! Я хочу вернуть все назад! Быть хорошей! Хочу помочь!
Ведьма игнорировала ее мольбы. Она что-то сказала Сестричкам Соуфилд, а затем указала на Бринн:
– Внимание на нее, сестрички! Все это – ее вина! Это она уничтожает океан. Она плохая русалка! Плохая русалка!
– Нет! – взвыла Бринн.
Но шелки уже обратили на нее свои чары: они манили ее пальцами, приглашая плыть на опасные штормовые скалы. Бринн не могла отвести от них взгляда. Их прекрасные глаза и манящие голоса затуманивали ее разум, и бедная русалочка лишь смутно понимала, что подплывает все ближе к утесам, ближе и ближе, что вот-вот налетит вместе с могучими волнами на стену из камня.
– Я не хотела! – кричала Бринн. – Мне жаль!
– Последствия есть у всех наших действий, – объявила Федра. – Вот и они – последствия.
В миг, когда Бринн должна была налететь на камни, она проснулась, задыхаясь. Одеяло и плед плавали по комнате, а Талли – должно быть уставший от ее брыкания – скребся в дверь, чтобы его выпустили.
Бринн открыла ему, вернула покрывала на постель и забралась туда сама. Но уснуть снова не смогла, а просто лежала, уставившись в потолок широко распахнутыми глазами.
Глава девятнадцатая
Хотя кошмарные сны вымотали Бринн, она очень хотела повидать Джейд. Она спросила родителей, может ли пойти к подруге домой поиграть, и ее отпустили, но сперва нужно было позавтракать и разделаться с домашними обязанностями. Никогда в жизни Бринн не сметала песок с веранды и не мыла тарелки так быстро. Затем она подхватила Талли и направилась на улицу.
На звонок Бринн из дома вышла мама Джейд и удивленно поглядела на русалочку:
– Бринн, что случилось?
– Случилось? Ничего.
– А выглядишь ты так, словно увидела Дэви Джонса! Что-то не так?
Бринн задумалась, сколько же времени займет правдивый ответ на этот вопрос.
– Нет-нет, все в порядке. А Джейд свободна?
Подруга показалась в дверях, и русалочки поплыли в ламинариевый лес. Казалось, Бринн давным-давно играла здесь в магию понарошку, еще до начала средней школы. С тех пор столько всего случилось – и у нее появилось столько проблем!