— Это я предположил, что коротышка с мешком — грабитель, — нетерпеливо сказал я. — Кладовики, которые ограбили ювелирную лавку, скрылись в канализации, а Елизавета Федоровна видела, как этот коротышка выбрался из канализационного люка. Возле этого люка я почувствовал такой же магический след, как и в ювелирной лавке. Какие еще доказательства вам нужны?
— Более весомые, Александр Васильевич, — невозмутимо сказал Фискалов. — Такие, которые мог бы увидеть, например, я.
Он снова повернулся к Лизе.
— Значит, вы не можете утверждать, что человек, которого вы видели, был грабителем? Ну, хорошо. А можете вы подтвердить, что это было магическое существо?
— Нет, — сказала Лиза и растерянно посмотрела на меня. — Тогда я не почувствовала никакой магии.
— Вот именно, — торжествующе сказал Фискалов и повернулся к Зотову. — Совершенно неубедительная версия, Никита Михайлович. Вы так не считаете?
И тут не выдержал банкир Толстопятов.
— Что я тебе говорил, Григорий? — сказал он, подпрыгнув на краешке дивана и повернувшись к Жадову. — Все это совершенная ерунда! А ты собрался тратить наши деньги на какие-то нелепые артефакты. Имей в виду, что я решительно против.
Тут я почувствовал, что мое терпение на пределе.
— Мне кажется, вы не совсем верно понимаете ситуацию, господин Фискалов, — сказал я чиновнику. — Мне решительно все равно, станете вы ловить кладовиков или нет. Я помогал Тайной службе только потому, что меня об этом попросили. Если моя помощь вам больше не нужна, то я с удовольствием займусь своими делами.
Я подошёл к двери, давая понять, что разговор окончен.
— Вы слишком предвзяты, Пётр Сергеевич, — наконец заговорил Зотов. — Александр Васильевич много раз помогал Тайной службе и до сих пор никогда не ошибался в своих выводах. Если он говорит, что ювелирную лавку и Имперский банк ограбили магические существа, я ему верю.
— Вот именно что верите, — с нажимом сказал Фискалов, повернувшись к Зотову, — но ни единого доказательства у вас нет.
— А пропавшие полицейские? — возразил Зотов. — А исчезновение управляющего банком?
— Очень странно, что управляющий исчез, — сухо кивнул Фискалов. — И первым делом вы должны разыскать его. Не удивлюсь, если это он подстроил ограбление банка. Займитесь поисками управляющего, Никита Михайлович. А требовать у Имперского казначейства деньги на золотую клетку для магических существ — это уже слишком.
— Золотую? — удивился я.
Фискалов через плечо посмотрел на меня.
— Вот как, господин Тайновидец? Вы даже не знаете, из какого материала должна быть изготовлена ловушка? А ведь это вы предоставили артефактору ее схему.
— Да, я не обратил внимания на материал, — признал я. — Но что это меняет?
— Многое, господин Тайновидец, очень многое, — отрезал Фискалов. — Имперское казначейство не станет финансировать эту авантюру. Это моё окончательное решение.
Сделав своё заявление, чиновник повернулся и пошёл к выходу. Дом прислал мне ментальный импульс. Он был очень недоволен поведением Фискалова.
— Только не нужно наказывать его, как Прудникова, — беззвучно сказал я особняку. — Этот сухарь все равно ничего не поймет. Пусть уезжает по добру-поздорову.
Никита Михайлович Зотов остался в моем кабинете, а я на всякий случай проводил имперского чиновника до калитки.
— Должен сказать, Александр Васильевич, что Имперское казначейство заинтересовалось вашими расследованиями, — заметил Фискалов, выходя в парк. — Особенно подозрительна эта история с корабельным лесом. Я знаю, что его величество поддерживает вас, но имейте в виду, мы тоже будем за вами наблюдать.
— Благодарю вас за предупреждение, господин Фискалов, — сказал я.
Бронзовые колокольчики на ограде коротко звякнули. Дом был доволен, что чиновник ушел. Я посмотрел вслед Фискалову и вернулся в дом.
Никита Михайлович все еще стоял у окна. Заложив руки за спину, он задумчиво глядел на мой сад. Наверное, решал, что делать дальше.
Григорий Павлович Жадов озабоченно хмурился, а Банкир Толстопятов торжествующе смотрел на него.
Взглянув на Лизу, я понял, что она вот-вот уснет за столом. Под глазами девушки залегли глубокие синие тени.
— Идите отдыхать, Елизавета Федоровна, — участливо посоветовал я.
— Благодарю вас, Александр Васильевич, — слабо улыбнулась Лиза. — Со мной все хорошо.
Тогда я повернулся к банкирам.
— Господа, вы по-прежнему хотите, чтобы артефакторы установили в вашем банке магическую защиту?
— Да, — без колебаний кивнул Жадов. — Я абсолютно вам доверяю, Александр Васильевич.
И тут Толстопятов наконец взорвался.
— Григорий! — закричал он, забыв приличия. — Ты же слышал, что сказал чиновник из Имперского казначейства. Никаких магических коротышек нет. Все это выдумки, и говорить тут ни о чем. Я немедленно уезжаю. Имей в виду, что на эту аферу я не дам ни копейки.
— А я дам деньги, — в свою очередь повысил голос Жадов. — И мне плевать, что ты против.
Кажется, недовольство партнёра порядком надоело банкиру.
Оба вскочили с дивана и замерли друг напротив друга. Толстопятов покраснел от злости. Он со свистом втянул себя в воздух, собираясь с силами.
А я взглянул на Лизу и вдруг увидел, что девушка безмятежно спит, уронив голову на стол.
— Тихо, господа, — звенящим шепотом сказал я, — если вы еще раз позволите себе повысить голос, я вышвырну вас за дверь.
Толстопятова чуть не хватил удар. Секунду он сверлил меня и Григория Павловича пронзительным взглядом, но потом все же подчинился.
— Имей в виду, Григорий, я предупрежу Имперское казначейство о том, что ты собираешься растратить средства банка понапрасну.
Жадов неуступчиво прищурился.
— Вот ты и показал свою натуру, Ефим, — шепотом ответил он. — И знаешь что?
— Что? — с вызовом спросил Толстопятов.
— Думаю, что дальше нам с тобой не по пути, — хомура ответил Григорий Павлович. — Один из нас должен выйти из дела. Больше я с тобой работать не стану.
— Так выходи, — согласился Толстопятов, — хоть деньги целее будут. Я-то сумею ими распорядиться. Или заключим договор. Если Тайная служба и полиция за месяц поймают этих магических коротышек, забирай свой банк. Но если не поймают, его заберу я. Что скажешь, Григорий?
Жадов несколько секунд молча смотрел на своего бывшего партнера, а затем повернулся ко мне.
— Я передумал, Александр Васильевич, — сказал он. — Мы не будем ставить магическую защиту в Столичном банке.
Толстопятов презрительно усмехнулся.
Но он поспешил.
— Вместо этого я предлагаю использовать наш банк как приманку, — продолжил Жадов. — Установим в нашем хранилище ловушку и поймаем этих коротышек. Вы сказали, что для этого нужна золотая клетка? Я дам деньги на то, чтобы артефакторы могли ее изготовить.
— Лучше сразу золото, — негромко заметил Никита Михайлович, не отворачиваясь от окна, — так будет меньше хлопот.
И тут я понял, почему Зотов остался и не уехал вместе с чиновником казначейства. Никита Михайлович надеялся довести дело до конца.
— Сначала мы подпишем соглашение, — хмуро напомнил Толстопятов.
— Сделаем это прямо сейчас, — парировал Жадов. — Александр Васильевич, у вас найдется лист бумаги и перо?
— Вы уверены в своем решении? — уточнил я.
— Абсолютно, — кивнул Жадов, — это дело принципа.
Размашистым почерком он написал соглашение и поставил под ним свою подпись. Толстопятов тоже подписал бумагу.
— Остался ты без банка, Григорий, — насмешливо сказал он. — Ну что, отвезешь меня домой? Может быть, остынешь по дороге.
— Доберешься на извозчике, Ефим, — отрезал Жадов. — Не хочу тебя больше видеть.
— Ну и черт с тобой! — бросил Толстопятов, выходя из кабинета.
Я не пошел провожать банкира. Был уверен, что мой особняк постарается выставить его как можно скорее.
— Простите за эту безобразную сцену, Александр Васильевич, — сказал мне Жадов. — И еще раз благодарю за то, что вы помогли освободить моего сына. Поверьте, я не из тех, кто забывает оказанную помощь.
— Я тоже благодарю вас, Григорий Павлович, — тихо сказал Зотов, отходя от окна. — Если уж вы приняли решение, предлагаю не терять время. Едем в мастерскую артефактора Пожарского.
— Вам понадобится моя помощь? — спросил я.
Зотов секунду раздумывал, затем покачал головой.
— Пожалуй, нет. Чертежи ловушки у нас есть. Оборотные деньги я возьму из хранилища. Отдыхайте, Александр Васильевич. Как только будут новости, я вам сообщу.
Я проводил их до калитки и вернулся в кабинет.
Лиза сладко спала, опустив голову на стол. Уголек тоже растянулся на столешнице. Когда я вошел в кабинет, он приоткрыл один глаз и посмотрел на меня.
Я не стал будить Лизу, вместо этого бережно подхватил ее на руки и понес в спальню. Мне даже не пришлось подниматься по лестнице. Выходя из кабинета, я привычно зажмурился и сразу же оказался на втором этаже.
Я опустил девушку на кровать и поцеловал в щеку.
— Ты куда? — сонно пробормотала Лиза.
— Спи, — улыбнулся я. — У меня есть еще одно дело.
Я укрыл Лизу одеялом, вышел из спальни и тихо прикрыл за собой дверь.
А затем послал зов садовнику Люцерну.
— Господин Люцерн, это Александр Воронцов. Мне нужно с вами поговорить.
Глава 10
Утром я все-таки проснулся раньше Лизы.
Плеснул в лицо холодной водой, прихватил свою одежду и, осторожно ступая, вышел из комнаты, чтобы не разбудить девушку. Затем плотно прикрыл за собой дверь.
Уголек был тут как тут. Кот уселся возле двери спальни, посмотрел на меня и беззвучно открыл пасть, изображая просительное мяуканье.
— Нечего тебе там делать, — строго сказал я, натягивая штаны. — Ты видел, что Лиза вчера устала? Дай ей выспаться.
Уголек попытался загипнотизировать меня пронзительным взглядом зелёных глаз, но я не обратил на это никакого внимания. Накинул рубашку и принялся варить кофе. Я выбрал самую большую джезву — чтобы сразу хватило на две чашки.