— А потом полиция забрала моего сына в участок, и теперь я не могу с ним связаться, — взорвался Жадов.
Он неловко взмахнул рукой и задел бокал. Бокал покатился по ковру, бренди расплескалось. Кабинет наполнил резкий запах спиртного.
Лиза посмотрела на меня, но я отрицательно покачал головой.
Жадов закрыл лицо руками.
— Я послал зов полицмейстеру, — глухо сказал он, — но полицмейстер только ответил, что следствие во всем разберется.
Он устало качнулся из стороны в сторону. Затем убрал руки от лица. Посмотрел на меня, перевел взгляд на упавший бокал. Неловко наклонился, поднял его и поставил на столик.
Все это время я чутко прислушивался к своему магическому дару. Похоже, Жадов не играл, он действительно сильно переживал.
— Я понимаю ваши чувства, Григорий Павлович, — кивнул я.
Поднялся из кресла и налил Жадову еще бренди, а рядом поставил стакан воды.
— Прошу вас, выпейте и постарайтесь успокоиться. Чем больше вы мне расскажете, тем быстрее я смогу вам помочь.
— Но я уже рассказал вам все, что знаю, — возразил Жадов.
Он глотнул бренди, затем залпом выпил полстакана воды. Это подействовало, и банкир наконец-то откинулся на спинку кресла.
Сочувственно кивнув, я поставил бутылку рядом с ним. Сел на свое место, сделал глоток кофе и внимательно посмотрел на Жадова.
— Хорошо, Григорий Павлович. Подробности ограбления я смогу узнать в полиции, у меня там есть знакомые. Но чего хотите вы? Вас волнуют похищенные ценности или ваш сын?
— Конечно, сын, — устало ответил банкир. — Украденные драгоценности застрахованы на полную стоимость. Если полиция их не найдет, то Имперское казначейство возместит мне все убытки. Но мой сын ни в чем не виноват. А они арестовали его и держат в камере, как преступника!
— Это неприятно, но не смертельно, — заметил я. — Если полиция ошиблась, то вашего сына отпустят.
— Когда? — выкрикнул Жадов. — Они только тем и озабочены, чтобы состряпать обвинение против него.
Я покачал головой.
— Ложные обвинения — это очень серьезно. Так рисковать полиция не станет. Но они могут быть действительно уверены в том, что ваш сын виновен. Расскажите мне о нём.
— Это обязательно? — глухо спросил Жадов. — Моих слов вам недостаточно?
— Я вижу, что вы верите в невиновность вашего сына, — улыбнулся я. — Но хочу знать, почему вы так уверены.
— Да потому что он не мог меня обокрасть, — устало ответил банкир.
Я молча смотрел на него, ожидая продолжения. Похоже, беспокойство за сына отняло у Жадова последние силы. Он поник и сгорбился в кресле. Сделал еще глоток бренди, да так и замер с бокалом в руках.
— Зачем моему сыну красть драгоценности? — тихо спросил он. — У него достаточно денег. Он мой партнер и единственный родной человек после смерти жены. Ему это просто не нужно, понимаете, господин Тайновидец?
— Понимаю, — кивнул я. — А если бы вашему сыну срочно понадобилась большая сумма?
— Он мог бы просто взять эти деньги. У него есть доступ ко всем нашим счетам, ко всем сейфам.
Жадов беспомощно посмотрел на меня.
— Вы слышали поговорку о том, что банкиры никому не верят? — спросил он.
— Слышал, — улыбнулся я.
— Так вот, это правда, — кивнул Жадов, — но своему сыну я хочу верить. Потому что иначе жить невыносимо. Я верю, что он не причастен к этому ограблению. Александр Васильевич, я прошу вас, раскройте это дело как можно скорее. Если вы не сможете найти ценности, то хотя бы докажите, что мой сын их не брал. Снимите с него подозрения.
Его просьба тронула меня, но я не показал вида.
— Григорий Павлович, я должен задать вам еще один вопрос. Предупреждаю, что вопрос этот неприятный, но полиция все равно спросит вас об этом. А вы сами не причастны к ограблению?
— Что? — изумился Жадов и замер от удивления с полуоткрытым ртом.
Видно, эта мысль даже не приходила ему в голову. Но его вполне можно было понять.
— Я не грабил собственную лавку, — справившись с собой, ответил банкир.
— Я должен был спросить вас об этом, Григорий Павлович, — сочувственно улыбнулся я. — Хорошо, я возьмусь за это дело. Сегодня же съезжу в полицию, выясню все подробности ограбления и постараюсь увидеться с вашим сыном и подбодрить его.
На лице Жадова появилось облегчение.
— Вы думаете, у вас что-то получится? — с надеждой спросил он.
— Я сделаю все возможное, — твердо ответил я и увидел, что банкиру стало легче от моих слов. Он сделал еще глоток коньяка, потом покосился на бутылку.
— У вас хороший бренди.
— Как только я что-то выясню, я сразу пришлю вам зов, — ответил я.
Жадов допил бренди, поставил бокал на стол и тяжело поднялся из кресла.
— Благодарю вас, господин Тайновидец, — устало кивнул он и направился к двери.
Игорь Владимирович вышел, чтобы проводить Жадова. Я поднялся из-за стола и посмотрел в окно. Жадов тяжело шел к своему мобилю. Возле калитки он остановился и оглянулся. Мы с ним встретились взглядами, и я кивнул, успокаивая банкира.
Затем повернулся к Лизе.
— Ну, что ты думаешь о рассказе Григория Павловича?
Лиза отложила блокнот и потерла лоб, сбрасывая маску секретарши.
— Он верит, что его сын ни в чем не виноват, — сказала она.
Дом тоже прислал теплый импульс. Он внимательно слушал наш разговор и был полностью согласен с Лизой.
— Благодарю за кофе, — вслух сказал я, поднимая глаза к потолку.
А потом по-свойски уселся на краешек стола девушки.
— Да, мне тоже кажется, что Григорий Павлович уверен в невиновности своего сына, — согласился я. — Интересно, почему полиция считает по-другому? За что они арестовали молодого человека?
Я почувствовал, что меня охватывает привычное любопытство, и потер руки.
— Кажется, нам на голову свалилась очередная магическая история, — улыбнулся я.
И мы с Лизой весело рассмеялись.
На улице послышался рокот мотора. Это отъезжал мобиль Жадова. Игорь Владимирович не уехал вместе с банкиром. В окно я видел, как дед идет обратно к дому.
— Похоже, серьезный разговор еще не окончен, — подмигнул я Лизе.
Вернувшись в кабинет, Игорь Владимирович удобно уселся в кресло и с улыбкой посмотрел на нас.
— У вас отличная команда, — одобрительно сказал он.
Затем принюхался и добавил:
— И отличный бренди.
— Хотите? — весело предложил я.
Игорь Владимирович покачал головой.
— Не сейчас. У меня еще много дел. Но как-нибудь вечером я непременно к тебе загляну. Ты давным-давно обещал показать мне свою обсерваторию.
— Я всегда рад вас видеть, — кивнул я. — Заезжайте в любое время.
Затем помолчал и сменил тему.
— Игорь Владимирович, почему вы решили помочь банкиру Жадову?
Дед пожал плечами.
— Жадов — мой деловой партнер, — ответил он. — Кроме того, я несколько раз общался с его сыном. Мне кажется, молодой человек не может быть замешан в ограблении.
Игорь Владимирович лукаво улыбнулся.
— Кроме того, Григорий Павлович владеет недвижимостью в квартале Разбитых Статуй, а это немаловажно.
Лиза с любопытством переводила взгляд с меня на Игоря Владимировича.
— А что это за квартал Разбитых Статуй? — спросила она. — Никогда о нем не слышала.
— Это очень любопытное место, — улыбнулся я. — Говорят, лет тридцать или сорок тому назад в этом квартале любили селиться молодые художники и скульпторы. У них даже была своеобразная коммуна, так что каждый дом в этом квартале по совместительству еще и мастерская.
— А почему разбитые статуи? — не поняла Лиза.
— Да потому, что у молодых скульпторов редко покупали их работы, — рассмеялся я, — и чтобы прокормиться, они продавали их городским властям. А власти дробили эту красоту в щебень и мостили им улицы. Не пропадать же добру.
— Ничего себе, — удивилась Лиза. — Делать из статуи мостовые, это же очень дорого.
— Имперское казначейство может себе это позволить, — объяснил я. — А молодых талантов надо поддерживать. Рано или поздно они вырастают в настоящих мастеров, и вот тогда их работы находят лучшее применение.
Игорь Владимирович согласно кивнул.
— У Жадова есть в собственности несколько домов с мастерскими, — сказал он. — Возможно, какой-то из этих домов подойдет вам.
Он посмотрел на Лизу.
— Или у вас теперь другие планы, Елизавета Федоровна?
Не отвечая, Лиза взглянула на меня, и я весело покачал головой.
— Независимо от наших планов, Елизавете Федоровне обязательно нужна своя мастерская.
Дорогие читатели! Комментарии и пожелания под шестым томом можно оставить по этой ссылке: https://author.today/work/449596 Приятного чтения!
Глава 2
— Смешная фамилия у Жадова, — улыбнулся я, когда Игорь Владимирович уехал, и мы с Лизой остались вдвоем. — Хорошо подходит банкиру.
— Но не этому, — неожиданно возразила Лиза. — Григорий Павлович совсем не думал об украденных драгоценностях. Он беспокоился только о сыне.
Я легкомысленно пожал плечами.
— Он же сам сказал, что драгоценности застрахованы, и их стоимость возместит Имперское казначейство. Так что ему не о чем переживать.
Я прошелся по кабинету и убрал остатки бренди обратно в ящик.
— Что ж, раз взялись за дело, не будем откладывать его в долгий ящик.
С этими словами я плюхнулся в свое кресло и послал зов Мише Кожемяко:
— Привет. Слышал про ограбление ювелирной лавки на Главном проспекте?
— Конечно, слышал, — отозвался Миша. — Дело громкое. Все полицейское управление только о нем и говорит.
— А не ты случайно им занимаешься, дружище? — поинтересовался я.
— Нет, — с сожалением ответил Миша, — Степану Богдановичу повезло. Он был дежурным по управлению и выехал на вызов.
— Значит, дело ведет Прудников, — огорчился я. — Досадно.
— А почему ты заинтересовался этим ограблением? — насторожился Миша.
Я не видел причин скрывать от друга правду. Мише я мог доверять абсолютно.