Едва мы успели подняться из-за стола, как к воротам нашего особняка подъехал роскошный лимузин Жадова. К моему удивлению, банкир приехал не один. Его сопровождал Игорь Владимирович.
— Вы тоже решили взглянуть на нашу новую собственность? — с улыбкой спросил я, открывая калитку.
— Григорий Павлович прислал мне зов, и я не смог устоять, — признался дед.
Пока Жадов говорил комплименты Лизе, Игорь Владимирович отвёл меня в сторону.
— Кажется, господина Жадова не просто переполняет благодарность, — тихо сказал он. — Я подозреваю, что Григорий Павлович хочет предложить нашему роду тесное сотрудничество.
— Так вы и раньше с ним работали, — удивлённо нахмурился я.
— Работал, — согласился Игорь Владимирович. — Но основные дела я всегда вёл через Имперский банк. Думаю, Григорий Павлович хочет предложить более тесное сотрудничество — не зря же он пригласил меня на эту прогулку.
— Настоящий деловой человек, — рассмеялся я. — Не упустит ни малейшей возможности извлечь выгоду.
— Так и есть, — кивнул Игорь Владимирович. — Для банкира это несомненное достоинство.
— А зачем вы рассказываете об этом мне? — поинтересовался я.
— Ты очень хорошо чувствуешь людей, Саша, — объяснил Игорь Владимирович. — Я хочу, чтобы ты пригляделся к господину Жадову. Мне важно понимать, насколько искренним будет его предложение. Тебе ведь не трудно это сделать?
— Не трудно, — согласился я.
— Мне очень важно знать твоё мнение, — доверительно сообщил дед.
Григорий Павлович хлопнул в ладоши, привлекая наше внимание.
— Прошу всех в мобиль, — вежливо пригласил он.
Мы расселись на мягких подушках, и мобиль мягко тронулся. В лимузине было прохладно и очень комфортно. Большие затемнённые окна обеспечивали отличный обзор, а от водителя нас отделяла глухая перегородка. Шум двигателя был совершенно не слышен, и мы свободно разговаривали вполголоса.
Банкир Жадов и Игорь Владимирович тихо обсуждали какие-то финансовые дела, а мы с Лизой просто наслаждались поездкой и болтали о пустяках.
Затем мобиль въехал в квартал Разбитых Статуй, и нам стало не до разговоров.
Раньше я никогда не был в этом районе города и теперь с изумлением смотрел по сторонам. Больше всего меня поразила мостовая. Слухи не врали — переулок, по которому мы ехали, и в самом деле был вымощен осколками разбитых статуй.
В одном месте посреди улицы лежала огромная мраморная пятерня. Чуть дальше я заметил ступню величиной в человеческий рост.
— Представляешь, какого размера были эти статуи? — с улыбкой сказал я Лизе. — Молодые скульпторы не стеснялись.
— Просто большую статую делать легче, чем маленькую, — неожиданно возразила Лиза. — Создать статуэтку для каминной полки — это очень кропотливая работа. Одно неосторожное движение, одна ошибка в магических расчётах, и весь труд пойдёт насмарку.
— Никогда бы не подумал, — удивился я.
Даже несмотря на необычную мостовую, квартал Разбитых Статуй выглядел тихим и уютным местечком. Здесь не было городских многоквартирных домов. По обеим сторонам улицы были разбросаны небольшие особняки, утопавшие в зелени садов.
Возле одного из таких домиков мы и остановились. Я покосился на Лизу и с удовольствием увидел, что девушке здесь нравится. Мне тоже приглянулась красная черепичная крыша, которая возвышалась над кронами яблонь, и огромные окна на первом этаже.
— Там находится мастерская, — объяснил нам Григорий Павлович. — Большие окна нужны, чтобы пропускать достаточно света. Хотите посмотреть дом внутри или сразу поедем к следующему?
— Хотим, — хором ответили мы с Лизой.
— Тогда прошу вас, — улыбнулся Григорий Павлович, отпирая дверь.
Внутри дома Лизе тоже понравилось. Мастерская на первом этаже выглядела светлой и просторной. Возможно, потому, что в ней не было абсолютно никакой мебели, только в углу валялся сломанный деревянный мольберт.
— Этот дом редко пустовал, — объяснил нам Григорий Павлович, — но сейчас цены на недвижимость в квартале поднялись. Теперь студентам Художественной Академии не по карману снимать здесь жильё.
Я понимающе улыбнулся. Разговорами о ценах на недвижимость банкир осторожно давал понять, что не скупится на благодарность.
— Но дом в полном порядке, — торопливо добавил Жадов, по-своему истолковав мою улыбку. — Здесь всё работает, можете не сомневаться.
В доказательство своих слов банкир повернул большой бронзовый кран, который торчал из стены. Кран фыркнул, закашлялся, а затем из него в мраморную раковину полилась струя ржавой воды.
— Видно, немного застоялась, — расстроенно сказал Григорий Павлович. — Сейчас вода протечёт, и всё будет в порядке.
— Ну как тебе? — тихо спросил я Лизу.
— Мне очень нравится, — также тихо ответила Лиза. — Это мастерская подходящего размера. Здесь поместится всё, что нужно. А ещё здесь очень светло.
— Давайте поднимемся наверх, — предложил Григорий Павлович.
По широкой лестнице из тёмного дерева мы поднялись на второй этаж. Над мастерской располагалась уютная квартирка: гостиная, кухня и спальня, к которой примыкала ванная комната. Здесь даже мебель была, и Григорий Павлович заверил нас, что дом перейдёт в нашу собственность вместе с обстановкой.
— Очень уютно, — улыбнулся я. — И нет риска заблудиться в бесконечных комнатах.
— О таком доме я и мечтала, — покраснев от смущения, сказала мне Лиза.
— В таком случае мы можем немедленно подписать дарственную, — заявил Григорий Павлович. — Документ я уже заготовил, осталось только вписать адрес и поставить подписи.
Он достал из кармана плотный лист бумаги, свёрнутый трубочкой, и разложил его на столе. Я увидел на листе гербовые печати. Аккуратным почерком банкир вписал в документ несколько строк и протянул мне перо.
— Прошу вас, Александр Васильевич, подпишите.
— Этим домом будет владеть Елизавета Фёдоровна, — с улыбкой объяснил я.
— Жаль, что вы не предупредили об этом заранее, — немного расстроился Жадов. — На счастье, я предусмотрительно захватил с собой пустой бланк.
Тут же за столом банкир составил новую дарственную. Игорь Владимирович время от времени поглядывал на меня, а я чутко прислушивался к эмоциям Жадова. Ничего подозрительного в них не было. Григорий Павлович искренне радовался, что нам понравился дом, и не собирался хитрить. Я чуть еле заметно кивнул Игорю Владимировичу.
Заполнив документ, Григорий Павлович протянул перо Лизе.
— Прошу вас, Елизавета Фёдоровна, — сказал он.
Лиза присела за стол и нерешительно взглянула на меня. Я ответил ей ободряющей улыбкой.
Тогда Лиза склонилась над бумагой и старательно вывела под документом свою подпись.
— Поздравляю вас! — улыбнулся Жадов. — И ещё раз примите мою искреннюю благодарность.
— Обращайтесь, Григорий Павлович! — улыбнулся я, пожимая ему руку.
Затем обнял Лизу за плечи.
— Теперь и ты владеешь недвижимостью в нашей Столице.
— Мне кажется, это нужно отпраздновать, — предложил Григорий Павлович. — В квартале Разбитых Статуй мне принадлежат не только дома, но и продуктовая лавка, а также трактир, который находится в двух шагах отсюда. Смею заверить, кухня там превосходная. Разумеется, еду и напитки доставят прямо сюда.
— Почему бы и нет, — улыбнулся я.
Игорь Владимирович согласно кивнул, а затем деликатно взял Лизу под руку.
— Елизавета Фёдоровна, давайте вместе ещё раз посмотрим вашу будущую мастерскую и уточним список необходимого оборудования.
Они вдвоём спустились на первый этаж. Григорий Павлович отошёл к окну, не теряя времени, отдавал распоряжение трактирщику, а я опустился в удобное кресло, с любопытством разглядывая обстановку.
И тут мне прислал зов Никита Михайлович Зотов.
— Доброе утро, Александр Васильевич! — сказал он. — Кажется, нам с вами нужно увидеться по важному делу.
— Кажется? — удивился я. — Это непохоже на вас. Что-то случилось?
— Нет, всё в порядке, — ответил Никита Михайлович, и я уловил в его голосе непривычное сомнение. — Скажите, мы можем встретиться? Может быть, вы подъедете в управление?
— Сейчас никак не могу, Никита Михайлович, — честно ответил я. — Мы все вместе выбираем мастерскую для Елизаветы Фёдоровны. Только-только подписали документы и собираемся хорошенько отпраздновать сделку. Но если дело срочное, приезжайте к нам.
— Конечно, — к моему удивлению, согласился Никита Михайлович. — Диктуйте адрес.
Пока мы разговаривали, в доме началось оживление. Хлопала входная дверь, по лестнице сновали посыльные, загромождая стол в гостиной разнообразными закусками и напитками.
К тому времени, как приготовления были закончены, у калитки остановился знакомый чёрный мобиль, и я вышел в сад, чтобы встретить Никиту Михайловича.
— Это очень странно, господин Тайновидец, — сказал Зотов, пожимая мне руку. — У меня нет никакой причины для того, чтобы встречаться с вами, даже ваши показания по большому счёту мне не нужны. Но полчаса назад у меня появилось предчувствие. Оно подсказало, что нам с вами нужно увидеться, но не объяснило зачем.
— Ваш магический дар подал вам знак? — улыбнулся я.
— Вот именно, — кивнул Никита Михайлович. — Иногда такое происходит, и я всегда стараюсь прислушиваться к своему дару.
Я почувствовал, как во мне разгорается любопытство. Магический дар Никиты Михайловича подсказал, что ему нужно встретиться со мной. Это неспроста.
— Кажется, сегодня произойдёт что-то интересное. — сказал я и посторонился, пропуская Никиту Михайловича в калитку. — Входите!
Зотов с любопытством оглядел просторную мастерскую и одобрительно кивнул.
— Хороший дом, господин Тайновидец.
— Теперь это мастерская Елизаветы Фёдоровны, — с улыбкой объяснил я.
И в это время Григорий Павлович громко позвал:
— Прошу всех к столу!
Игорь Владимирович и Лиза оживлённо разговаривали. Кажется, они уже обсудили, как обставить мастерскую, и теперь просто болтали.