е и безнадёжность, бодхичитта, подобно ясному небу, всегда с нами, неподвластная временно набегающим облакам.
Конечно, мы так привыкли к этим облакам, что нам уже сложно поверить в учение Будды. Однако факт остаётся фактом: какие бы тяжёлые моменты мы ни переживали, какие бы страдания ни испытывали, мы всегда можем соприкоснуться с благородным сердцем бодхичитты. Оно всегда доступно нам, и в радости, и в горе.
Одна молодая женщина как-то написала мне, что однажды, находясь в небольшом городке на Ближнем Востоке, она оказалась вместе со своими друзьями в окружении людей, которые кричали и насмехались над ними, и угрожали забросать их камнями только потому, что они американцы. Конечно, женщина была сильно напугана, но она пережила интересный опыт. Внезапно ей что-то открылось, и она почувствовала боль миллионов угнетённых людей, отождествившись со всеми, кто когда-либо испытывал на себе презрение и ненависть. И эта женщина глубоко осознала, что значит быть презираемым за что-либо: за расовую, этническую или половую принадлежность, за сексуальное предпочтение. Она всё увидела по-новому и даже почувствовала общность с теми людьми, которые ненавидели её. Именно это чувство всеобщей связи, принадлежности одному сообществу и есть бодхичитта.
Существует два уровня бодхичитты. Первый — абсолютная бодхичитта, непосредственный опыт, свободный от каких-либо концепций, мнений и нашего обычного стремления всё понять. Это некая благодать, которой мы не можем найти никакого объяснения. Так случается, когда в глубине души возникает чувство, что нам совершенно нечего терять. Второй уровень — относительная бодхичитта, способность открывать свои сердце и ум страданиям, не замыкаясь в себе и не отгораживаясь.
Того, кто целенаправленно работает над пробуждением абсолютной и относительной бодхичитты, называют бодхисаттвой [2], или воином. Это не воин, который убивает, а воин, который проповедует не-агрессивность и слышит плач всего мира. Воин-бодхисаттва — это тот, кто готов практиковать в пылу сражения, то есть участвовать в сложных ситуациях, чтобы облегчить страдание. Он также стремится разрушить личное сопротивление и самообман, чтобы раскрыть в себе незамутненную энергию бодхичитты. Нам известно много совершенных воинов, таких, как Мать Тереза и Мартин Лютер Кинг, которые пришли к полному пониманию, что наибольшее зло в мире происходит от наших собственных агрессивных умов, и посвятили свои жизни тому, чтобы помочь другим людям осознать эту истину. И есть много других, менее заметных людей, которые также всю свою жизнь стремятся открывать сердца и умы и помогать в этом другим. Подобно им, мы тоже можем научиться относиться к себе и к миру как воины, постоянно работая над пробуждением в душе храбрости и любви.
Существует много различных методов, которые помогают культивировать в себе эти качества. Одни практики развивают способность радоваться, отпускать, любить и плакать; другие учат быть открытыми неизвестности; третьи помогают сохранять присутствие духа в такие моменты, когда обычно мы закрываемся и отгораживаемся.
Где бы мы ни находились, в каких бы ситуациях ни оказывались, мы можем практиковать путь воина. Практики медитации, любящей доброты, сострадания, радости и невозмутимости помогают открыть в себе «чуткое место», бодхичитту. Мы можем находить его, когда охвачены горем или чувством благодарности, страхом или яростью; можем соединяться с ним, когда чувствуем себя одиноко или испытываем сострадание.
Часто мы предпочитаем такие практики, которые не вызывают неприятных ощущений и дискомфорта. И в то же время хотим исцелиться. Путь воина не таков. Воин должен принять, что невозможно узнать, что случится с ним в следующий момент. Обычно мы пытаемся контролировать то, что не поддаётся контролю, постоянно стремимся к предсказуемости, безопасности и комфорту. Но истина состоит в том, что мы не можем избежать неизвестности. И эта неизвестность интригует нас и в то же время пугает.
Путь воина не обещает «счастливого конца». Просто это «я», которое всего боится и хочет безопасности, которое всё время стремится за что-то уцепиться, в конце концов начинает взрослеть. Суть практики воина состоит не в том, чтобы избежать неизвестности и страха, а в том, чтобы научиться взаимодействию в условиях дискомфорта. Основной вопрос, на котором мы фокусируемся в этой практике: как мы ведём себя в трудных ситуациях, как справляемся со своими эмоциями и непредсказуемыми событиями повседневной жизни?
Очень часто мы похожи на робких птенцов, которые боятся покинуть своё гнездо. Мы всё сидим и сидим в этом гнезде, где давно уже неуютно, куда никто не прилетает нас кормить, никто не защищает и не согревает, но мы всё продолжаем надеяться, что мама-птичка вернётся.
Мы совершили бы безграничное благо по отношению к себе, если бы покинули гнездо. Конечно, это требует храбрости. И, конечно, для этого нужны веские причины. Но даже если мы не собираемся практиковать путь воина, то можем задать себе вопрос: «Что я выбираю — взрослеть и бесстрашно участвовать в жизни, или жить в страхе и умереть в страхе?»
Все существа без исключения способны испытывать глубокие чувства: сильное горе, боль, неуверенность. А значит просветлённое сердце, бодхичитта, есть у всех нас. Учитель медитации Джек Корнфильд стал свидетелем этого в Колумбии во время войны кхмеров. Пятьдесят тысяч человек были вынуждены стать коммунистами под дулами пистолетов: им угрожали расправой, если они будут продолжать буддийские практики. Однако, несмотря на опасность в лагере беженцев, был создан храм, и двадцать тысяч человек пришли на церемонию открытия. На этой церемонии не было ни речей, ни молитв, только непрестанно звучало одно из основных учений Будды:
Ненависть невозможно побороть ненавистью.
Только любовь может её исцелить.
Это древний и вечный закон.
Тысячи людей повторяли эти слова и плакали, осознавая, что истина, заключённая в них, сильнее, чем их страдание.
Вот какой силой обладает бодхичитта. Она способна вдохновлять и поддерживать как в светлые, так и в смутные времена. В нас как бы открывается источник храбрости и мудрости, о существовании которого мы даже не догадывались. Подобно тому, как путём алхимии любой металл можно превратить в золото, бодхичитта способна, если мы ей позволим, трансформировать любое действие, слово или мысль в средство для пробуждения сострадания.
Соединение с источником
Человек является частью целого, которое мы
называем «вселенной», частью, ограниченной
в пространстве и во времени. И он воспринимает
себя, свои мысли и чувства, как нечто отдельное
от всего остального — своего рода «оптический
обман» сознания. Этот обман, это заблуждение
является тюрьмой, заключающей нас в круг личных
желаний и симпатий к нескольким близким нам
людям. И наша задача как человеческих существ
состоит в том, чтобы освободиться от этой
тюрьмы, расширить круг своего понимания
исострадания настолько, чтобы в него вошли все
живые существа и вся природа в целом, во всём её
многообразии и великолепии.
Когда мы копали землю под фундамент для центра медитации монастыря Гампо, мы наткнулись на твердую горную породу, и в ней образовалась небольшая трещина. Минуту спустя из этой трещины начала сочиться вода, а через час это был уже целый ручей, а трещина расширилась. Открытие бодхичитты подобно этому мы обнаруживаем источник, который временно был замурован в горной породе. Когда мы соприкасаемся с глубоким горем, испытываем дискомфорт, никак не пытаясь его изменить, когда переживаем боль отвержения или предательства, не позволяя ей ожесточить нас, в такие моменты мы соединяемся с бодхичиттой.
Соединение с этим уязвимым и чувствительным местом оказывает на нас трансформирующее воздействие, и хотя оно может быть неприятным и болезненным, оно приносит большое облегчение. Просто позволяя себе соединиться с бодхичиттой хотя бы миг, мы проявляем по отношению к себе истинное милосердие. Конечно, принятие своих собственных страхов требует большого мужества и сострадания к себе и даже может казаться унизительным, однако это необходимо.
Положение человека одновременно смешно и горько. Обладая безграничной мудростью и восприимчивостью, мы блокируем их ради того, чтобы защититься от неопределённости. Потенциально обладая свободой бабочки, мы почему-то предпочитаем маленький, ограниченный кокон эго.
Одна моя подруга рассказывала о своих родителях, которые живут во Флориде в одном бедном и неблагополучном районе. Там очень высокий уровень преступности, и жить действительно не безопасно. Но интересно то, как они решают эту проблему; они обнесли свой дом высокими стенами с электросигнализацией и завели сторожевых собак. Конечно, за этими стенами они находятся в относительной безопасности. Но, к сожалению, они стали всё больше бояться выходить наружу. Когда, например, им хочется пойти на пляж или в гольф-клуб, страх удерживает их. Сейчас они даже наняли человека, который делает для них все покупки, но страх продолжает расти. В последнее время они стали с подозрением относиться даже к работникам, приходящим в дом: к садовникам, сантехникам, электрикам. Из-за такой изоляции они совершенно утратили способность взаимодействовать с непредсказуемым внешним миром. Такие же механизмы у нашего эго.
Как сказал Альберт Эйнштейн, трагедия человека состоит в том, что, воспринимая себя отделённым от остального мира, он сам создаёт себе тюрьму. Но что ещё печальнее, нас всё больше пугает возможность свободы. Если возведённые нами стены вдруг падут, мы не будем знать, что делать. Поэтому нам нужно заранее представлять, как это ощущается, когда стены начинают разрушаться: мы должны понимать, что взрослению