Голос его звучал уверенно, сильно. Веронике почудилось, что в нём ожил тот, другой, что сидел внутри.
– Ты ничего не сможешь сделать, ты погибнешь! – хотела бросить она, но промолчала.
Егор шел навстречу волне без страха. Он ощущал лишь тепло, лившееся с небосклона, отражавшееся в зеленых глазах незнакомки. Он встал, широко расставив ноги, наклонился, будто его пытался сдвинуть с места ураганный ветер.
– Я отдал тебе достаточно! – громовым голосом прокричал Егор. – Остановись или пожалеешь!
Трава зашелестела, словно нечто громадное ехидно усмехалось. Но волна замедлилась, подползала осторожно.
– Остановись! – снова прокричал Егор.
Вероника вздрогнула от звука его голоса. Она забыла про нужный ключ, который уже держала в руке, застыла, будто ее поразила молния. На краткий миг ей показалось, что она услышала то Нечто, что крылось в глубине глаз души Егора. На тот же краткий миг Вероника осознала, что эта Сила способна сокрушить любой из виденных ею миров.
Движение в траве стало дерганным, резким. Свет далекой звезды блеснул так ярко, что Вероника зажмурилась. В следующее мгновение она пришла в себя, вспомнила, зачем держит в руке ключ. Вставила его в замочную скважину, повернула, шепнула «Спасибо» светящейся на небосклоне точке и распахнула дверь.
– Егор, быстрее!
Он обернулся – лицо искажено яростью, глаза мечут молнии. Егор моргнул, сбросив наваждение, побежал и вслед за Вероникой проскочил в дверной проем.
Дверь захлопнулась. Они оказались в душных сенях его домика, бывшего дома ее родителей. Вероника зажгла свет, взглянула в лицо Егора. Вокруг глаз залегли едва заметные морщинки, угольно-черные волосы стали седыми. В остальном он остался прежним.
Все-таки Мир Мертвых заставил тебя отдать что-то в обмен на свободу.
Егор улыбнулся, словно знал Веронику целую вечность. Прикоснулся к ее лицу. Вероника ответила на прикосновение теплой улыбкой. Их глаза сияли. Егор понял, о чем говорила Карина, понял, что может излечить его душу, снова сделать ее цельной.
– Любовь, – прошептал далекий голос девушки с небосклона.
Где-то глубоко внутри разгорался свет. Где-то глубоко внутри таяли стены, исписанные линиями судьбы. Открывался новый мир, огромный и чарующий.