Заказав крепкое пиво, новоприбывший ненадолго уткнулся в телефон. Затем поднял взгляд и улыбнулся детективу.
— Ты делала ее не здесь, — заметил он, приблизившись.
Проследив за взглядом незнакомца, Сестеро поняла, что он имеет в виду татуировку на ее шее.
— Откуда ты знаешь? — спросила она. Ее слова прозвучали холодно, но намек на улыбку побудил незнакомца продолжать диалог.
— Я много чего знаю. Не знал, правда, что полицейским можно набивать татуировки на видимых местах.
Сестеро нахмурилась.
— А с чего ты взял, что я из полиции?
Ее собеседник хитро улыбнулся. На фоне бороды его зубы казались ослепительно белыми.
— Разве я не говорил, что много чего знаю?
Сестеро окинула бар взглядом. Помимо компании в углу, которая уже собиралась в следующий бар, здесь сидели еще две девушки. Ей показалось, что они смотрят на нее. Здесь все в курсе, что она из полиции?
Коснувшись шеи Сестеро указательным пальцем, незнакомец пристально изучил татуировку.
— Хорошая работа, но я бы сделал лучше.
Сестеро отпрянула. Она очень хорошо умела распознавать таких сердцеедов в барах.
— Сейчас ты скажешь мне, что ты тату-мастер.
— Уверен, ты знаешь мою студию. В двух улицах отсюда, рядом с площадкой для игры в мяч. «Алхимия тату».
— Ты там работаешь? — спросила Сестеро. Конечно, она видела студию. Даже задержалась, чтобы рассмотреть витрину.
— Я владелец. И поздравляю с этим драконом. Я действительно не видел ни у кого здесь такой качественной работы. За исключением себя, конечно, — усмехнулся он. — Прости, я не представился. Меня зовут Рауль.
— Ане, — отозвалась Сестеро. — И это не дракон. Это Сугаар.
— Сугаар? Гигантский змей, который живет в пещере Балцола? Я думал, у него нет лап.
Сестеро слышала это не впервые.
— Это миф. И автор рисунка волен выбирать, что хочет. Истины здесь быть не может.
— Может, ты и права. Сколько раз я ни лазил в этой пещере, ни разу мне не удалось узреть супруга богини Мари. Может, у него есть лапы, а может, и нет.
Сестеро наблюдала за своим новым знакомым с растущим любопытством. Скалолазание, татуировки, мифология… Они обменялись лишь парой фраз, а у них уже столько общих увлечений. Но нельзя допустить, чтобы откровенность Рауля затмила ей разум. Незнакомцы в баре не подходят просто так. Она и сама так иногда делает по вечерам: она не из тех, кто ждет, пока парень сделает первый шаг. Возможно, в этот раз им движет всего лишь любопытство, связанное с ее работой. Но шестое чувство подсказывало ей, что татуировщику нужно что-то еще. Может, просто секс — это ее устроит, — а может, это как-то связано с ее профессией. Ей стоит быть начеку.
— Я тебя раньше не видел. Тебя только что отправили в Гернику? — спросил Рауль.
Сестеро отвела взгляд. Он настолько проницателен, что, казалось, способен читать мысли. И проявляет слишком большой интерес к ее работе. А дальше что — спросит, над каким делом она работает и кто подозреваемый? Она поколебалась. Возможно, Рауль просто сказал первое, что пришло в голову, чтобы заполнить молчание.
— Ты намекаешь на то, что я из полиции, хотя я и слова не сказала об этом.
Рауль усмехнулся.
— Ладно, проехали. Кто тебе набил Сугаара? Или этого ты мне тоже не скажешь?
В следующие несколько минут разговора напряжение улетучилось. Татуировки, пирсинг… Сестеро наслаждалась беседой. Они с Раулем говорили на одном языке. Просто глоток свежего воздуха после изнурительного дня.
— Я могу угостить тебя или в полиции не пьют?
— Не знаю, спроси у полицейских… — не попалась на удочку Сестеро.
— С тобой всегда так трудно?
Сестеро положила на барную стойку банкноту в двадцать евро.
— Плачу я. За себя и за него.
Рауль попытался запротестовать, но Сестеро не дала ему вытащить бумажник.
— Не хочешь зайти в студию? Я закончу эту татуировку, — предложил он.
— Закончишь? Не ты ли говорил, что она отличная?
— Здесь кое-чего не хватает. Заглянешь в «Алхимию» — я ее дополню.
Бармен принес сдачу.
— Осторожнее с Раулито, он прыткий как заяц, — подмигнул он Сестеро.
— Это я уже заметила.
Татуировщик рассмеялся от всей души.
— Не слушай его, вот уж кто очаровывает дам направо и налево, — отшутился он, похлопывая бармена по плечу.
— Кто, я? — запротестовал тот. — Думаешь, мне хватает на это сил с женой и тремя детьми? Да у меня на себя самого времени не остается.
Сестеро рассмеялась. Она наслаждалась происходящим, хотя ни за что не поверила бы, что это возможно после такого дня и вдали от подруг, которые каждый день помогали ей отвлечься от работы.
— Ты раньше бывала в Урдайбае? — спросил Рауль, пока бармен отошел к новому посетителю.
— Это еще один способ выяснить, не из полиции ли я?
— Ой, ну хватит, — поморщился татуировщик. — Ты из полиции, и ты не местная. Мы бы знали, будь ты отсюда. У тебя пирсинг и татуировки… Ты бы не прошла мимо моей студии.
Сестеро кивнула, не смогла сдержать улыбку.
— Из тебя вышел бы неплохой полицейский, — заметила она. — Но нет, я никогда здесь раньше не бывала.
Рауль удовлетворенно улыбнулся, когда его догадка подтвердилась.
— Во сколько ты освободишься? Хочешь увидеть залив со стороны моря? Приглашаю тебя прокатиться на лодке. Мне друг одолжил. Не роскошная яхта, но зато вид роскошный. И если тебе нравится нырять…
— Я бы с удовольствием согласилась, но не уверена, что получится, — ответила она, не став упоминать, что не любит море. Единственный морской транспорт, где ее не укачивает, — это моторная лодка, которая всего за минуту переправляет пассажиров через устье Пасайи. И то только потому, что она уже привыкла… Сестеро ненавидела чувство беспомощности от отсутствия твердой почвы под ногами.
Рауль кивнул с недовольным видом.
— Знаешь что? Я был знаком с Наталией Эчано. На свое пятидесятилетие она решила набить себе цветок лотоса. И я навсегда это запомнил, потому что в то время клиенты в ее возрасте были редкостью. Наталия всегда поступала не так, как принято. Ей было все равно, что о ней подумают.
Сестеро нахмурилась и отвела взгляд, чтобы Рауль не заметил ее растерянность.
Откуда парень, которого она только что встретила, знал, что она работает над делом убитой журналистки? Она очень хотела задать ему вопросы об убитой, но тогда она выдаст себя.
Она сделала большой глоток пива, чтобы скрыть замешательство, и посмотрела на часы. Стрелки едва сдвинулись, но все же пора идти. В конце концов, это она детектив, и это она должна направлять разговор на свое усмотрение, а не сидеть под лупой собеседника.
— Мне пора, — сказала она, допив пиво и забрав с собой нетронутый сэндвич.
— Вот так сразу? — спросил Рауль.
Сестеро пожала плечами и улыбнулась с загадочным видом. Он что-то сказал, предложил проводить ее, уговаривал остаться, но она покачала головой. Затем открыла дверь и исчезла в дождливой ночи.
8
Понедельник, 22 октября 2018
Купальный халат упал на каменные ступени, вырубленные в скале. Холодный воздух осеннего вечера окутал Хулию, лаская каждый сантиметр обнаженной кожи. Она спускалась ступенька за ступенькой, зайдя по щиколотку в море. Вода холоднее, чем была накануне. И она будет остывать и дальше, пока не достигнет восьми-девяти градусов в начале марта.
Какая, впрочем, разница. Ведь это именно то, что она искала. Хотела почувствовать себя частью природы, ощутить гармонию с миром, забыть об ужасах, с которыми сталкивалась по работе каждый день. Она спускалась все ниже, пока вода не достигла талии. Глубоко вздохнув, она нырнула в Бискайский залив.
Несколько быстрых гребков — и вот уже скалистая бухта осталась вдалеке. Море, не сдерживаемое скалами, волновалось здесь заметно сильнее. Она продолжала плыть, удаляясь от берега и исчезая в темноте.
Разум требовал: еще. Еще дальше, еще быстрее… Ей необходимо было полностью выбросить из головы образ Наталии Эчано. Пронзительные крики журналистки, доносившиеся из динамиков компьютера, до сих пор отдавались эхом в ушах. Стоило только сомкнуть веки, тут же появлялось искаженное ужасом лицо.
Понимая, что убежать все равно не удастся, она перестала грести и перевернулась на спину. Дождь прекратился. Небо все еще затягивали тучи, луна не появлялась. Она где-то там, за плотными облаками. Волны слегка покачивали ее — здесь они лишь зарождались, набирая силу по мере приближения к берегу. Ее тело стало невесомым, а море обернуло его будто прохладное шелковое платье.
Она закрыла глаза — и снова увидела Наталию Эчано и ее мучения. Открыв глаза, Хулия уставилась на нависшие тучи. Нельзя, чтобы работа так сильно на нее влияла. Нужно выкидывать все из головы, когда выходишь из полицейского участка. Если даже ежедневное купание в море не помогает, она просто сойдет с ума.
— Я должна научиться, — сказала она вслух.
Но сегодня ничего не выйдет. Даже если она все-таки забудет о Наталии, то о Чеме — нет. Его возвращение перевернуло все внутри — гораздо больше, чем ей хотелось бы. Прошло уже четыре года, два месяца и шесть дней, но эта рана болит так же, как и в первый день.
— К черту! — крикнула она во все горло посреди моря.
Сделав глубокий вдох, она нырнула как можно глубже. От перепада давления заныли барабанные перепонки. Она выпустила воздух из легких, наблюдая, как пузырьки устремляются вверх. Задержавшись на несколько мгновений в абсолютной темноте, она заработала ногами, всплывая. Ей стало лучше — но явно ненадолго.
Хулия начала грести к берегу. Медленно, очень медленно, как лягушка в пруду. Мундака раскрыла перед ней свои сокровища. Рыбацкая деревня с запада граничила с часовней святой Каталины на холме, а с востока — с церковью святой Марии. Посередине виднелись фасады старинных зданий с видом на Бискайский залив и уединенная гавань, которая теперь спала, окутанная светом уличных фонарей.