Что касается танковых рот, то, как уже упоминалось, в 13-й танковой роте танкового полка «Великая Германия» имелось 15 «тигров». В 13-й роте 1-го танкового полка СС моторизованной дивизии СС «Лейбштандарт «Адольф Гитлер» насчитывалось 14 «тигров», в 8-й роте 2-го танкового полка СС моторизованной дивизии СС «Рейх» — 12, в 9-й роте 3- го танкового полка СС моторизованной дивизии СС «Мертвая голова» — 11.
На этом «Тигре», захваченном англичанами у Джебель-Джаффы, установлена труба ОПВТ. Какие водные преграды собирались преодолевать немецкие танкисты в Тунисе — загадка.
Таким образом, в операции «Цитадель» приняли участие только 139 (в некоторых источниках приводится число 144) тяжелых танков «Тигр», что составляет примерно 7,5 % от общего количества немецких танков, задействованных в наступлении под Курском. Существенного влияния на ход событий они, конечно, оказать не могли, тем более что применялись достаточно разрозненно. Вместе с тем следует признать, что пропагандистская кампания, сопровождавшая их появление на фронте, определенного результата достигла. Сообщения об атакующих и подбитых «тиграх» часто поступали с участков фронта, где их не было и в помине. Во-первых, за «тигры» часто принимали танки других типов, а во-вторых, из-за так называемой «тигробоязни». Страх перед немецкими танками, сидевший в солдатах с 1941–1942 годов, оставался еще очень сильным, а тут появился новый танк, почти неуязвимый для нашей артиллерии.
Вновь формируемые тяжелые танковые подразделения проходили боевую подготовку на полигонах во Франции. Весна 1943 года.
На северном фасе Курской дуги против нашего Центрального фронта действовал только один — 505-й тяжелый танковый батальон. Причем приводимые в некоторых отечественных изданиях сведения об участии танков этого батальона в боях за станцию Поныри вступают в противоречие с описанием боевого пути этого батальона, изданным на Западе. Если судить по этому источнику, то 505-й батальон вместе со 2-й немецкой танковой дивизией, в оперативном подчинении у которой он находился, атаковал позиции нашей 70-й армии в направлении Подолянь — Саборовка — Теплое. В ходе этих боев, по немецким данным, были безвозвратно потеряны три «тигра», что в целом стыкуется с нашими данными, поскольку между населенными пунктами Самодуровка, Кашара, Кутырки, Теплое, высота 238,1, на поле размером 2x3 км после боев было обнаружено 74 подбитых и сгоревших немецких танка, САУ и других бронированных машин, в том числе четыре «тигра» и два «фердинанда».
«Тигр» из состава 2-й роты 502-го тяжелого танкового батальона. Лето 1943 года.
15 июля, с разрешения командующего фронтом К.К. Рокоссовского, это поле снимали приехавшие из Москвы кинохроникеры, и именно его после войны начали называть «полем под Прохоровной», хотя, собственно, под Прохоровной на южном фасе Курской дуги не было ни одного «Фердинанда». Следует отметить, что, несмотря на столь незначительное число потерянных «тигров», количество участвовавших в боях машин этого типа было невелико по причине большого числа повреждений, поломок и неисправностей. Так, например, 13 июля в строю батальона имелось только 14 боеготовых «тигров». Остальные требовали ремонта разной степени сложности. Однако вернемся к 5 июля.
Занятие немцами к исходу дня 5 июля деревни Бутырки и сопутствовавший этому фактический разгром 15-й стрелковой дивизии свидетельствовали о серьезном кризисе на правом фланге 70-й армии. 505-й тяжелый танковый батальон за этот день отчитался о 42 подбитых танках Т-34. На следующий день батальон продолжал действовать в оперативном подчинении у 2-й танковой дивизии, наступая в направлении на Соборовку.
Экипаж одного из «тигров» 502-го тяжелого танкового батальона маскирует свой танк.
В районе Кутырки — Теплое основную тяжесть удара немецких танковых частей приняла на себя 3-я истребительно-противотанковая бригада. Были организованы два противотанковых района, в каждом из которых располагалось по три артиллерийских батареи (76-мм и 45-мм пушки), по одной минометной батарее (120-мм минометы) и батальону противотанковых ружей. В течение 6–7 июля бригада успешно сдерживала вражеские атаки, уничтожив и подбив здесь 47 танков, в том числе три «тигра». Интересно, что командир одной из батарей 45-мм пушек, капитан Горлицин, расположил свои орудия на обратном скате высоты и поражал появляющиеся немецкие танки в открывающееся днище до того, как танк мог ответить прицельным огнем. Таким образом, за сутки его батарея уничтожила и повредила 17 танков, не потеряв от их огня ни одного человека.
8 июля в 8.30 до 70 немецких танков и штурмовых орудий и пехота на бронетранспортерах вышла на окраину пос. Самодуровка и при поддержке пикирующих бомбардировщиков провела атаку в направлении Теплое — Молотычи. До 11.30 артиллеристы бригады, несмотря на большие потери, понесенные от авиационных налетов, удерживали свои позиции, но к 12.30, когда противник начал третью атаку из района Кашара в направлении Теплое, первая и седьмая батареи бригады были практически полностью уничтожены, и немецким панцергренадерам удалось занять Кашара, Кутырки, Погорельцы и Самодуровку. Лишь на северной окраине Теплое держалась шестая батарея, в районе высоты 238,1 вели огонь четвертая батарея и минометчики, да на окраине Кутырки остатки подразделения бронебойщиков при поддержке двух трофейных танков вели обстрел прорвавшихся немецких пехотинцев. Командовавший этим противотанковым районом полковник Рукосуев ввел в бой свой последний резерв — три легкие батареи 45-мм пушек и батальон противотанковых ружей. Прорыв удалось локализовать.
К концу дня 8 июля в 505-м тяжелом танковом батальоне на ходу оставались только три танка. Однако в этот день наконец- то прибыли 14 «тигров» 3-й роты. Весь следующий день личный состав батальона занимался ремонтом боевых машин, в результате чего 10 июля в его составе имелось уже 26 боеготовых «тигров». 10 и 11 июля они вели бой в районе Самодуровка — Теплое. На этих рубежах немецкие войска остановились, так и не прорвав фронт советских войск. 12 июля в наступление перешли Западный и Брянский фронты.
Танки «Тигр» моторизованной дивизии «Великая Германия» на марше к передовой. Курская дуга, июль 1943 года.
Не только мосты, но и проселочные дороги России не всегда выдерживали большую массу немецкого тяжелого танка, что порой весьма существенно затрудняло маневрирование. На фото вверху и внизу — безнадежно застрявший в грязи «Тигр» № 332 из 503-го тяжелого танкового батальона. На лобовой броне корпуса, маске пушки и на ее стволе хорошо видны отметины от попаданий советских снарядов. Курская дуга, июль 1943 года.
15 июля, после того как фельдмаршал Клюге перебросил часть сил из района Понырей навстречу наступавшим советским войскам, в наступление перешел и Центральный фронт. К 17 июля немецкие войска отошли на позиции, которые они занимали к началу операции «Цитадель».
На южном фасе Курской дуги противник перешел в наступление против Воронежского фронта на двух направлениях. Главный удар силами 4-й танковой армии генерал-полковника Г. Гота, в составе которой была тысяча танков и штурмовых орудий, был нанесен в полосе 6-й гвардейской армии на обояньском направлении. Армейская группа «Кемпф» (свыше 400 танков и штурмовых орудий) нанесла удар против войск 7-й гвардейской армии на корочанском направлении с последующим поворотом на север ее основных сил. В первом эшелоне ударной группировки Гота наступали четыре танковые, одна моторизованная и две пехотные дивизии. Вскоре определились намерения противника — прорвать нашу оборону на двух узких участках. На участке Коровино — Черкасское — силами 48-го танкового (3-я и 11-я танковые дивизии, моторизованная дивизия «Великая Германия») и 52-го армейского корпуса. 2-й танковый корпус СС прорывал оборону на участке Задельное — Березов шириной 6 км. В его первом эшелоне наступали две моторизованные дивизии СС совместно с полком 167-й пехотной дивизии. В этот же день для расширения участка прорыва в сторону правого фланга корпуса СС в бой была введена моторизованная дивизия СС «Мертвая голова». Нельзя не восхищаться умением немцев массировать силы и средства на направлениях главных ударов. При общем соотношении в танках 1,1:1 в нашу пользу противнику удалось на участках прорыва в пределах тактической зоны обороны создать пяти-шестикратное превосходство!
Рано утром 5 июля 1943 года пошла в атаку дивизия «Великая Германия». Всего в бою участвовало 268 танков (четыре Pz.II, 12 Pz.III, 51 Pz.IV, три «тигра», 12 огнеметных танков и 184 «пантеры»). Цель атаки — село Черкасское в полосе обороны советской 6-й гвардейской армии — была хорошо укреплена, подступы к ней прикрывались проволочными заграждениями и минными полями. Несмотря на упорное сопротивление частей 67-й и 71-й гвардейских стрелковых дивизий и контратаку танков 245-го отдельного танкового полка, к вечеру село было занято немецкими войсками.
Главным противником немецких танков в первые дни Курской битвы, безусловно, стали мины. В трех эсэсовских тяжелых танковых ротах только 5 июля подорвались на минах девять «тигров»! Больше всего в дивизии СС «Мертвая голова» — пять машин. Естественно, что повреждения от подрыва на мине сводились в основном к разрыву гусеницы, а эта неисправность довольно быстро устранялась.
Тем не менее на какое-то время вражеский танк выводился из боя. О том, насколько серьезной была минная угроза можно судить по донесению командира 503-го тяжелого танкового батальона капитана Каганека от 6 июля 1943 года:
«3-й танковый корпус доложил о потере 13 «тигров» из 14 в одной из рот утром 5 июля 1943 года. Девять «тигров» подорвались на минах. Нужно не менее двух-трех дней, чтобы вернуть поврежденные танки в строй.
Причины столь высоких потерь следующие:
1. С самого начала в нашем распоряжении не было карт с отмеченными на них минными полями, установленных немецкими войсками. Мы располагали лишь двумя взаимно исключающими планами, которые, как выяснилось, были оба неверны. Два «тигра» подорвались на немецких же минах сразу после начала движения. Еще два «тигра» подорвались немного времени спустя, также двигаясь по территории, которую считали чистой от мин.