В поисках света можно вдруг обнаружить, что ты пожираем тьмой, и в результате обрести истинный свет.
Негативная тень — это все, что мы считаем в себе неприемлемым, недостойным любви, непривлекательным и уродливым. Это не недостающая часть нас, а неразвитая. Мы боимся своей темной стороны и прячемся от нее. Мы презираем в окружающих то, что бессознательно отрицаем в себе. Это наша собственная внутренняя тьма, то отвратительное, мерзкое и оскорбительное, что мы порой совершаем, сами того не замечая. А еще мы, как говорится, часто не видим бревна в своем глазу, но при этом замечаем соринку в глазу других. Негатив в себе мы видим сквозь затемненные стекла, но с предельной ясностью — в других людях, черты характера которых отражают между тем наши собственные качества.
Негативная тень кажется нам чем-то низким и недостойным нас точно так же, как позитивная кажется более возвышенной и чрезмерной. Это бессознательная сторона нашей ложной персоны и нашего невротического раздутого эго. Она особенно четко проявляется во времена стресса или разочарования, и, возможно, именно этим объясняется тот прискорбный факт, что мы, по-доброму относясь к людям в целом, временами, сами того не желая, поступаем с ними довольно скверно. (В романе Джейн Остин «Эмма» рассказывается как раз о таком человеке.) Негативная тень — это то, что разоблачает нас и пристыжает. Нам стыдно за то в нашем эго, что не вписывается в наше идеальное представление о нем. А наше эго, зная, что мы не такие добрые, какими представляемся себе в воображении, чувствует себя побежденным и пристыженным.
Неприемлемая негативная тень — это не только нездоровые, вредные качества, но и любая отрицаемая нами черта характера или настроения, например депрессия, которая может скрываться за внешним весельем и бодростью.
Приведу пример. Темное, неизвестное лицо симпатичного молодого ловеласа по имени Морис время от времени выплывает наружу, когда он отмачивает с кем-то из друзей подлую или унизительную шутку. Обычно он душа компании; он тот, кто укрепляет моральный дух окружающих его людей. Его светлый образ всех поддерживает, а его тень изо всех сил старается кого-нибудь достать. Время от времени Мориса ловят на агрессии, что называется, с поличным. Он не обращает на это особого внимания и на некоторое время просто «уходит в подполье» — ведет себя еще милее, чем обычно. Морис чрезвычайно заинтересован в сохранении своего имиджа отличного парня. Он хочет, чтобы его представляла миру приятная внешность, а не скверные манеры. Он очень боится разоблачения, ведь вся его жизнь построена на восхищении окружающих и на их полном и безоговорочном принятии. Морису ни за что не найти свою тень до тех пор, пока он воспринимает свою агрессию просто как развлечение. Он не увидит жестокости и грубости в своем поведении до тех пор, пока, будучи в очередной раз пойманным с поличным, не признает наконец свои темные цели. (Хотя такое озарение может прийти и в результате психотерапии или духовного пробуждения.)
Морис ведет себя так из непреодолимого влечения его эго к возмездию. Возможно, в детстве с ним жестоко обращались. Возможно, маленького Мориса постоянно унижали, стыдили, высмеивали. И он от этого удара так и не оправился. Тень Мориса начала свое грязное дело еще до того, как у него появился шанс от нее защититься. Теперь он оскорбляет других, чтобы отомстить миру, который причинил ему боль. Для Мориса работа может заключаться в том, чтобы обратить внимание на проблемы своего внутреннего ребенка, обработать их и попытаться решить. Возможно, кто-нибудь придет и позаботится о Морисе — тот, кто поймет его трудное положение и вместо осуждения за неблаговидные поступки будет любить его, пока сам Морис работает со своей тенью.
Негативная личная тень — это темная сторона эго со всеми его недостатками. К счастью, эти недостатки легко осознать и превратить в творческие импульсы — при условии, что мы целенаправленно их ищем, проводим их инвентаризацию и берем на себя обязательство практиковаться в дружбе с ними (об этом мы подробно поговорим далее). Юнг сказал: «Подавленная личная тень не есть зло… Это просто нечто неполноценное, примитивное, плохо адаптированное и неуклюжее, а не что-то откровенно скверное. В ней даже присутствуют детские качества, которые в иных обстоятельствах оживили бы и украсили человеческое существование — да условности запрещают». Личная тень не является злом по своей сути (ведь это правомерная часть нашей на удивление разнообразной, пестрой натуры), но, если мы ее подавляем, а затем отыгрываем, она может стать злом функционально. Некоторые аспекты нашей тени ясно различимы только потому, что мы их отыгрываем, например через подлость по отношению к тем, кого точно любим, или через тиранию и жажду контроля в позиции власти и силы. Порой они принимают почти неуловимые формы, например когда член группы берет на себя инициативу с такой силой и рвением, что у других просто не остается времени обдумать решаемую этой группой проблему; именно так возникают ситуации «я начальник, ты дурак».
Тень разоблачает нас, показывая то самое, что отказывается принимать наше раздутое эго. Она для нас самое правдивое зеркало, демонстрирующее, что мы отнюдь не Белоснежки. Наша работа в том, чтобы вести себя как принц, а не злая мачеха, но отдавая себе отчет, что в нас есть обе эти энергии. Пусть тьма проникнет в меня, но не выйдет из меня.
Негативная коллективная тень — это темная сторона Самости. Это архетип Бога в его разрушительной форме. Растворение в природе является неотъемлемой частью эволюции. Шива в индуистском пантеоне олицетворяет разрушение, но только в одной из форм освобождения. Поскольку разрушение входит в цикл созидания, темная цель, скорее всего, существует для того, чтобы показывать нам, от чего нам нужно отказаться, а не для того, чтобы уничтожить нас. Дьявол — это метафора пагубного, уничтожающего аспекта Самости, который узурпирует законные полномочия и провоцирует в мире хаос. Универсальный архетип и негативная энергия. «Гнев Божий» — иудео-христианская тень Бога. В индуизме разрушитель Шива (эго) уравновешивает Брахму-творца. Завершает троицу Вишна-хранитель, третья часть, примиряющая эти две противоположности. А в персидской мифологии своя троица: Ахура-Мазда представляет собой светлый аспект божества Ахримана, темного аспекта, а Митра является посредником между ними.
Неудивительно, что в таком высокодуховном месте, как Индия, придумали оружие более смертоносное, чем сброшенная когда-то на Хиросиму бомба. Противоположности — флора и фауна психики. Если Бог — это всесовершенное добро, величайшее благо (лат. summum bonum), то должно быть и величайшее зло. Это расколотый бог эго, который разделяет надвое противоположности. Только целостной духовной жизни индивидуализированных людей дано увидеть неполноценность этой модели. В ее альтернативе объединяются свет и тьма, это примирение противоположностей в едином божестве. И тьма в этом контексте не означает зло. Зло — это разрушение целостности[28]. Бог и Самость — это способы обозначения целостности, и, следовательно, они не содержат в себе зла. Добро и зло образуют единственную пару противоположностей, которые невозможно совместить и примирить. Сказать, что у Бога и Самости есть темная сторона, — значит признать их способность к эволюционному разрушению. Эта тьма — разрушительная сила в том виде, в каком мы наблюдаем ее в природе. Это неотъемлемая часть встроенного и необходимого цикла, посредством которого разворачивается эволюция. (То, что мы называем злом, — сила поражающая, которая стремится нарушить этот цикл, контролируя или застопоривая его.)
В большинстве древних религий присутствует то или иное женское божество. В христианстве к такому женскому аспекту Бога ближе всего стоит Дева Мария. Но ее образ ограничен символикой заботливой матери и лишен какого-либо растворяющего качества темной стороны. А поскольку, как мы уже знаем, психика не терпит однобокости, в истории найдется как минимум два негативных результата одномерности Марии. Во-первых, из-за этого темная сторона издавна проецировалась на женщин как разрушительная и опасная сила, которую нужно контролировать, а еще лучше — сокрушить. «Ведьмами», которых всячески преследовал и уничтожал мужской истеблишмент, были сплошь женщины, близкие к природе. И, что особенно прискорбно, именно во времена, когда росло почитание Девы Марии, преследования ведьм достигли своего пика.
Во-вторых, не будем забывать о феномене черных Мадонн. С языческих времен люди поклонялись Великой богине-матери в виде черного метеоритного камня. В самом начале католической эпохи в каждой стране были статуи и изображения Марии с черным лицом. В Швейцарии, например, есть черная Мадонна Айнзидельнская — отличная метафора души, природы и Бога, слившихся воедино в оболочке божества женского рода.
Андрогинность Бога — это результат универсальной интуиции мистиков. Целостное видение означает не антагонистические персонификации, а взаимосвязанные ресурсы — так корни дерева в самых темных глубинах земли представляют собой то же самое дерево, что и листья на самой его верхушке, в самом светлом небе. Могу ли я установить подобную связь?
Если противоположности остаются непримиримыми, они постепенно накапливаются и собираются в огромную и устрашающую силу. Боги и демоны больше, чем жизнь. Они представляют собой позитивные и негативные аспекты мира в целом, а не отдельной тени. Темная сторона этой коллективной Самости/Бога больше, чем жизнь любого отдельного человека, и никем не может быть интегрирована в одиночку. Индивиды сталкиваются с ней в истории, либо активно присоединяясь к ее безжалостной мощи, либо молча стоя в стороне и наблюдая за ее наступлением. Эту коллективную негативную тень визуально формулируют и наглядно раскрывают ее суть такие явления, как ядерная война, геноцид, холокост и тому подобное. Они становятся возможны, когда наша личная тень идет в услужение коллективной. Мы упорно отрицаем в себе этот потенциал к дикости и зверству. Нам представляется, что на геноцид способны только монстры. Но в каждом из нас скрывается нечто ужасное, что мы предпочитаем вывести наружу, экстернализировать. Ганди сказал: «Единственные дьяволы — это те, что живут в наших собственных сердцах. Вот где должна вестись настоящая битва».